Слово «экономика» древнегреческого происхождения. Точно не установлено, кто первым из философов соединил слова «ойкос» (дом) и «но-мос» (закон), но в произведениях Ксенофонта (Vb. до н. э.) и Аристотеля (IVв. до н.э.) термин «экономия» занимает уже заметное место. 140
У Ксенофонта он употребляется в значении поместья, единичного натурального хозяйства. Аристотелю принадлежит заслуга развития данного понятия.
Во-первых, он различал экономию в вышеуказанном смысле и экономику как науку об экономии — подобно тому, как различали в то время физию и физику, политию и политику. Во-вторых, экономику как науку Аристотель связывал с практикой, с опытом, т. е. отличал от математики и логики, которые, говоря языком более поздней философии, служат образцами «чистого разума». В-третьих, для того чтобы определить, что такое экономика, Аристотель использует парную категорию с противоположным смыслом — «хрематистика», от «хрема» (имущество, владение; деньги). Экономика для него — искусство (и наука) ведения хозяйства с естественной целью удовлетворения своих потребностей, не исключающее обмена части своего продукта на необходимый для потребления продукт, произведенный кем-то другим. Хрематистика же — искусство наживать деньги. В духе общества своего времени Аристотель порицал наживу (в рабовладельческом обществе, как правило, существовали законы, жестко ограничивающие и сурово карающие ростовщичество).
|
|
Экономическая мысль на сегодня включает в себя — по Аристотелю — не только экономику, но и хрематистику, и между ними, уже внутри единой теории, идет непрекращающаяся «борьба», обусловленная, с одной стороны, непосредственной доступностью каждому поверхностно-формальной, живосозерцательной картины мира («здравого смысла») и, с другой стороны, необходимостью размышления (что делать, надо еще научиться) для истинного, действительного мировоззрения, в котором мир явлений связан с миром сущности.
Если очень захотеть, то в экономическом наследии Аристотеля можно усмотреть постановку проблемы формы стоимости с ее двумя полюсами: потребительной стоимостью и меновой стоимостью. А от нее недалеко и до двойственного характера труда, воплощающегося в товаре. Однако... это, безусловно, преувеличение, и никто из экономистов до К. Маркса до таких постановок не дошел.