Я схожу с ума, да?

***

Поспать мне так и не удалось, и не потому что меня преследовали кошмары – к ним я привыкла. В этот раз, кошмар обрел уже другие, реальные очертания: ко всем остальным болезням Рокси, как оказалось еще и приписывается бессонница. Это она мне сказала сама, поздно ночью, когда я только сомкнула глаза. Дело в том, что Рокси стало любопытно, проснусь ли я от того, что она меня сфотографирует со вспышкой, потому что ее родители, которых подменили, не реагировали. Я вот что думаю: несчастные родственники этой девицы привыкли ко всему, поэтому, наверное, смогли бы уснуть на поле, с ядерной бомбой.

- Рокси, ложись спать, – сказала я, приподнимаясь на локте, и убирая волосы с лица. Я хотела выспаться сегодня, потому что завтра наверняка будет плохой, очень плохой день. Учитывая то, что я пришла в себя после отбоя, никто из врачей меня уже не навещал. И это хорошо, потому что лишний раз мне не хотелось вспоминать, что я нахожусь в психушке.

Только во сне можно забыть, где я. Нет этого специфического запаха лекарств, нет белых стен, и скрипучей кровати, с тонким одеялом, под которым я начинала мерзнуть.

Когда я была с Кэмероном, мне никогда не было холодно. В моей палате всегда было теплое, пушистое одеяло, и подаренная им, мягкая игрушка. Здесь все иначе.

- Я хотела поздравить тебя с Рождеством.

Я резко распахнула глаза. За одну секунду мое сердце в груди превратилось в лед.

Еще ведь не Рождество.

Или Рождество?

Нет. Просто у Рокси очередной… синдром подмены. Времени года.

Но внезапно я подумала: а что, если мне придется провести Рождество здесь? В этой палате? Как в прошлом году?

Я перевернулась на спину, и посмотрела на Рокси. Она смотрела на меня, словно знала, о чем я думаю. Но она не могла знать, что в моей голове. Рокси не догадывалась, что у меня за мысли, и уж явно на моем лице не было никаких эмоций.

- И тебя тоже с Рождеством, – только и сказала я.

Мне самой стало интересно, о чем она думает. Хочет ли она увидеть своих родных? Или же у нее их нет. Мы ни о чем не говорили, кроме того, что ее родственников подменили. Хотя с другой стороны, если она думает, что их подменили, она явно не хочет видеть их, потому что даже не считает, что они ее родственники. А что думают они? Как они отнеслись к тому, что их дочь не узнает их? Не узнает своих родителей, своих друзей. Все эти мысли промелькнули у меня в голове за доли секунд, но и этого было достаточно, чтобы испортить мне настроение.

В Рождество у меня всегда плохое настроение.

Но сейчас – начало декабря, пришлось напомнить себе.

- Спасибо. Хочешь посмотреть мои фотографии? – спросила Рокси, возвращая меня в реальность. Все по-прежнему. Я в психушке, а рядом навязчивая Рокси, пристающая со своими фотографиями. Хорошо хоть она меня ночью не огрела чем-то, проверяя, не подменили ли меня.

- Рокси, я обещаю, что посмотрю твои фотографии завтра, если ты сейчас же ляжешь спать.

Прежде чем договорить, я мысленно ужаснулась тому, сколько у Рокси может быть фотографий, но отступать было поздно. Я ведь не могла сказать о том, что забираю свои слова назад, потому что мне не интересны части тела людей, которых я даже и не видела.

- Обещаю, что посмотрю, – решительно повторила я. Мне хотелось уснуть, чтобы забыть, как поступил со мной Кэмерон. Он обещал, что в этом году, он будет со мной, что мы поставим елку, что мы будем смотреть комедии. Но ничего этого не будет, потому что он снова запер меня в психушке.

…Я не спала всю ночь, в то время, как Рокси, мигом уснула, приняв мое поспешное обещание. Я все думала о том, во что превратилась моя жизнь. Какие выводы будут в конце моего жизненного пути? Я знаю лишь то, что со мной еще ничего хорошего не происходило, лишь одни несчастия. Лишь боль, страх, отчаяние, с краткими мгновениями счастья, которые в итоге были лишь самообманом. Я никому не нужна, и никто не удосужится прийти ко мне, просто для того, чтобы проверить, как я.

К утру моя подушка была влажной от слез. Я крутилась на скрипучей койке, безуспешно пытаясь согреться под тонким одеялом, потом, наблюдала как по стене ползет дорожка света, через окно под потолком, а теперь у меня болела голова, и болели глаза.

Рокси проснулась как по часам, едва солнечный луч достигло ее кровати. Брюнетка увидела, что я не сплю, и потянулась к камере. Я предупреждающе выпалила, прежде чем, она сделала компрометирующий снимок:

- Давай, сегодня никаких снимков, договорились? Просто просмотр твоих фотографий. Ты ведь не забыла о том, что я тебе пообещала посмотреть их?

Рокси неохотно отложила фотоаппарат, принимая вертикальное положение в постели.

- Да, я помню. Просто рефлекс.

У обычных людей нормальные рефлексы, хотела сказать я, но промолчала.

- Лучше введи меня в курс дела, вместо того… - чтобы маяться ерундой. -… чтобы делать фотографии.

Я встала, поежилась.

Какой дикий холод!

Рокси сказала:

- Скорее надевай форму, - она подошла к низкому шкафчику, в котором, как она сказала, были полотенца, и одежда, и вытащила оттуда серые шерстяные штаны, белую футболку с длинными рукавами, и еще одну, которую нужно одевать поверх первой. Синего цвета. Нестандартная одежда для больных. Но никаких шнурков. Поразительно.

Я вскинула брови.

Рокси вновь словно прочла мои мысли:

- Это не совсем нормальная больница, уж поверь мне, я знаю, о чем говорю. Это современный центр со всеми удобствами.

- И пол без подогрева.

- Здесь легче, чем в других местах. Там, где я была, общий душ, лишь цветочки.

Я поежилась, от перспектив купаться в общем душе, и Рокси понимающе усмехнулась. Я наконец-то поняла, в каком ужасе очутилась. Здесь нет Кэмерона, который сможет меня защитить, и здесь нет никого, кто мог бы мне помочь. Что мне делать?..

- Одевайся, Аура, а то простынешь.

Я решила последовать совету девушки, и быстро оделась. Мне было все равно, кому принадлежала эта одежда до меня, потому что холод уже пробрался до костей. Я одела сразу оба комплекта, и по телу тут же распространилась чесотка.

- Что у нас по плану? – спросила я, подворачивая штаны.

- Арт-терапия.

После посещения ванной комнаты, Рокси добавила:

– Но думаю, перед терапией тебя ждет встреча с твоим лечащим врачом.

Меня прострелил страх.

Кэмерон. Он может быть здесь, как помощник психиатра.

Я выдохнула. Нет, мне уже все равно. Ничего плохого со мной точно не может произойти. Больше нет.

***

Итак, встреча с моим психотерапевтом была именно такой, какой я и предполагала: у меня не было наивных надежд, что все скоро закончится. Я была готова к вопросам, и к тому, что, когда отвечу на них, мне никто не поверит.

Я сидела на жестком стуле, в кабинете доктора Андерсон, с каменным лицом, и была смелой; неожиданно я поняла, что я уже не та, что была раньше. Во мне больше нет страха, нет глупых надежд, что когда-нибудь, в моей жизни произойдет что-то хорошее.