Обед в квартире профессора Преображенского

Борменталь: - Нет, нет, нет, нет, извольте заложить салфетку.
Шариков: - Ну что, ей-богу.
Борменталь: - Я не позволю вам есть, пока вы не заложите салфетку.

Борменталь: - Дарья Петровна, примите у Шарикова тарелку.
Шариков: - Как это так - "примите"?
Борменталь: - И вилкой, пожалуйста.
Преображенский: - Благодарю вас, доктор. А то уж мне надоело делать замечания.

Шариков: - Я водочки выпью.
Борменталь: - А не будет вам?
Шариков: - Вам жалко?

Борменталь: - Вы, Шариков, чепуху говорите. И возмутительней всего то, что говорите её безапелляционно и уверенно. Водки мне, конечно, не жаль, тем более, она не моя, а Филиппа Филипповича. Но это вредно, это - раз. А второе - вы и без водки ведёте себя неприлично. Не так надо наливать. Сначала предложите Филипп Филипповичу, затем мне, а уж в заключение себе.

Шариков: - Вот всё у вас, как на параде. Салфетку - туда, галстук - сюда. Да "извините", да "пожалуйста-мерси". А так, чтобы по-настоящему. - это нет. Мучаете сами себя, как при царском режиме.
Преображенский: - А как это "по-настоящему", позвольте осведомиться?
Шариков: - Желаю, чтобы все.
Борменталь: - И вам того же.

Преображенский: - Стаж! Ничего уж тут не поделаешь - Клим Чугункин.
Борменталь: - Вы полагаете, Филипп Филиппович?
Преображенский: - Нечего и полагать. И так всё ясно.

Шариков: - Я ещё водочки выпью.
Борменталь: - Ну-с, что мы с вами предпримем сегодня вечером?
Шариков: - В цирк пойдём, лучше всего.
Преображенский: - Я бы на вашем месте хоть раз в театр сходил.
Шариков: - В театр я не пойду.

Борменталь: - Икание за столом у других отбивает аппетит.
Борменталь: - А почему, собственно, вам не нравится театр?
Шариков: - Да дурака валяние. Разговаривают, разговаривают... Контрреволюция одна.

Борменталь: - Вы бы почитали что-нибудь, а то знаете ли...
Шариков: - Уж и так читаю, читаю.

Преображенский: - Дарья Петровна, убирайте водку.

Преображенский: - Так что же вы читаете? Робинзона Крузо?
Шариков: - Эту... как её, переписку Энгельса с этим... Как его дьявола? с Каутским.
Преображенский: - Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного?
Шариков: - Да не согласен я.
Преображенский: - Что, с Энгельсом или с Каутским?
Шариков: - С обоими.
Преображенский: - Это замечательно, клянусь Богом.

Преображенский: - Да, и что вы можете со своей стороны предложить?
Шариков: - Да что тут предлагать? А то пишут, пишут... Конгресс, немцы какие-то. Голова пухнет! Взять всё, да и поделить.
Преображенский: - Так я и думал, именно это я и полагал.

Борменталь: - А вы и способ знаете?
Шариков: - Да какой тут способ. Дело нехитрое. А то что ж: один в 7-ми комнатах расселился, штанов у него 40 пар, а другой по помойкам шляется, питание ищет.

Преображенский: - Насчёт 7-ми комнат - это вы, конечно, на меня намекаете? Ну что ж, хорошо, я не против дележа. Доктор, скольким мы вчера отказали?
Борменталь: - 39-ти человекам.
Преображенский: - Так. 390 рублей. С вас, Шариков, 130. Потрудитесь внести.

Шариков: - Хорошенькое дело! Это за что такое?
Преображенский: - За кран и за кота!
Борменталь: - Филипп Филиппович...

Преображенский: - За безобразие, которое вы учинили и благодаря которому сорвали приём! Человек, как первобытный, бегает по всему дому и срывает краны!
Преображенский: - Кто убил кошку мадам Поласухер, кто?
Борменталь: - Вы, Шариков, третьего дня укусили даму на лестнице.
Шариков: - Да она меня по морде хлопнула! У меня не казённая морда!
Борменталь: - Потому что вы её за грудь ущипнули!

Борменталь: - Вы стоите...

Преображенский: - Вы стоите на самой низкой ступени развития. Вы - ещё только формирующееся слабое в умственном отношении существо. Все ваши поступки звериные.
И вы, в присутствии 2-х людей с университетским образованием позволяете себе давать советы космического масштаба и космической же глупости о том, как всё поделить!
Преображенский: - А сами в то же время наглотались зубного порошку.
Борменталь: - Третьего дня.

Преображенский: - Зарубите себе на носу, что вы должны молчать и слушать, молчать и слушать, что вам говорят! Учиться и стараться стать хоть сколько-нибудь приемлемым членом социального общества.

Преображенский: - Кстати, какой негодяй снабдил вас этой книжкой?
Шариков: - У вас все негодяи. Ну что ж, ну Швондер дал, чтоб я развивался.
Преображенский: - Я вижу, как вы развиваетесь после Каутского. Зина!
Борменталь: - Зина!
Шариков: - Зина!
Преображенский: -Там, в приёмной... Она в приёмной?
Шариков: - В приёмной. Зелёная, как купорос.

Борменталь: - Да. Зелёная книжка.
Шариков: - Ну, сейчас палить. Она ж казённая, с библиотеки!

Преображенский: - Переписка, называется, Энгельса с этим... чёртом... В печку её!
Преображенский: - Я бы этого Швондера повесил, честное слово. На первом суку.
Преображенский: - Сидит эта изумительная дрянь в доме - как нарыв! Мало того, что он пишет бессмысленные пасквили в газетах, да ещё...

Преображенский: - Доктор, ради Бога, съездите с ним в цирк.
Преображенский: - Только посмотрите в программе - котов нету?
Шариков: - И как такую сволочь в цирк допускают?
Преображенский: - Ну, мало ли кого туда допускают. Что там у них?
Борменталь: - Слоны и "Предел человеческой ловкости".
Преображенский: - Что вы скажете относительно слонов, дорогой Шариков?
Шариков: - Что же, я не понимаю, что ли? Кот - другое дело. Слоны - животные полезные.
Преображенский: - Ну и очень хорошо. Поезжайте и посмотрите на них.