Швондер с товарищами хотят экспроприировать комнату

Швондер - Посторонние в доме есть?
Зина (испуганно)- Нет.
Швондер - А где профессор?
Зина - Там.

«проходят поближе к профессору»
Преображенский - Вы ко мне?
Швондер - Спокойно, товарищ.

«подходит поближе»

Швондер - Мы к вам, профессор, и вот по какому делу.
Преображенский - Вы напрасно, господа, ходите без калош. Во-первых, вы простудитесь.
А во-вторых, вы наследите мне на коврах. А все ковры у меня персидские.
Вяземская - Во-первых, мы не господа.
Преображенский - Во-первых, вы мужчина или женщина?
Вяземская - Какая разница, товарищ? Я женщина.
Преображенский - В таком случае, вы можете остаться в кепке.
А вас, милостивый государь, попрошу сняты ваш головной убор.
Пеструхин - Я вам не милостивый государь.

Швондер - Мы к вам, профессор, и вот по какому делу.
Преображенский - Кто это мы?
Швондер - Мы - новое домоуправление нашего дома. Я - Швондер, она - Вяземская. Товарищ Пеструхин и товарищ Жаровкин.
Преображенский - Скажите, это вас вселили в квартиру Фёдора Павловича Саблина?
Швондер - Нас.
Преображенский - Боже, пропал дом. Что будет с паровым отоплением?
Вяземская - Вы издеваетесь, профессор?
Преображенский - Да какое там из... Да, ну и по какому делу вы пришли ко мне? Говорите скорее, мне пора обедать.

Швондер - Вопрос стоял об уплотнении.
Преображенский - А вам известно, что постановлением от 12.04.24-го я освобождён от какого-либо уплотнения?
Жаровкин - Известно. Но общее собрание жильцов нашего дома, рассмотрев ваш вопрос
пришло к заключению, что в общем и целом вы занимаете чрезмерную площадь.
Вяземская - Совершенно чрезмерную.
Пеструхин - Вы один живёте в 7-ми комнатах.
Преображенский - Живу и работаю в 7-ми комнатах.
И желал бы иметь 8-ю! Она мне необходима под библиотеку.
Пеструхин - 8-ю? Вот здорово.
Жаровкин - Это неописуемо.

Швондер - Извините, профессор, но общее собрание жильцов нашего дома просит вас добровольно, в порядке трудовой дисциплины отказаться от столовой.
Вяземская - Столовых нет ни у кого в Москве.
Пеструхин - Даже у Айседоры Дункан.
Швондер - А также и смотровой. Кстати, смотровую можно соединить с кабинетом.
Пеструхин - Вполне.
Жаровкин - Правильно, товарищи?

Преображенский - И где же я должен принимать пищу?
Жаровкин - В спальне.
Преображенский - Очень возможно, что Айседора Дункан так и делает. Может быть, она в кабинете обедает, а в ванной режет кроликов. Может быть. Но я не Айседора Дункан. Я буду обедать в столовой, а оперировать в операционной. Передайте это общему собранию. А мне предоставьте возможность принимать пищу там, где её принимают все нормальные люди.
А не в передней и не в детской!

Швондер - Тогда, профессор, ввиду вашего упорного противодействия мы подадим жалобу в высшие инстанции.

«Преображенский звонит пациент, Петру Александровичу»

Преображенский - Одну минуточку. Я вас прошу подождать. Петра Александровича, пожалуйста. Профессор Преображенский.

Пётр Александрович? Очень рад, что вас застал. Благодарю вас, здоров. Пётр Александрович, ваша операция отменяется. Равно, как и все другие операции.
Я прекращаю работу в Москве и вообще в России. Сейчас ко мне вошли четверо. Среди них одна женщина, переодетая мужчиной двое мужчин, вооружённых револьверами. И терроризировали меня!

Швондер - Позвольте, профессор...
Преображенский - В таких условиях я не только не могу, но и не имею права работать.
Поэтому я прекращаю свою деятельность, закрываю свою квартиру и уезжаю в Сочи. Ключи могу передать Швондеру. Пусть он оперирует.

«пауза, Преображенский за телефоном»

Но только одно условие. Как угодно, что угодно, когда угодно - но чтобы это была такая бумажка, при наличии которой ни Швондер
ни кто-либо другой не мог даже подойти к двери моей квартиры! Окончательная бумажка. Фактическая! Настоящая! Броня! Чтобы моё имя даже не упоминалось! Я для них умер.

«отдаёт трубку Швондеру»

Преображенский - Будьте любезны, сейчас с вами будут говорить.
Швондер - Да, я слушаю. Председатель домкома Швондер. Так. Так мы же действовали по правилам... Так. У профессора и так исключительное положение. Мы знаем о его работах. Целых 5 комнат хотели оставить...

«Швондер кладет телефон, глядя в пол, подходит к товарищам»