Конец жизни

Поздняя зрелость — последний этап жизненного пути человека, в связи с чем встает ряд вопросов, связанных с концом жизни, с отношением к смерти. Нужно ли гото­виться к концу жизни? Как человек его переживает? Смерть всегда трагична и страшна или это естественный процесс завершения жизни? Проблема конца жизни — это собствен­но психологическая проблема, хотя с ней тесно связаны проблемы философские, религиозные.

Отношению к смерти уделялось особое внимание в фи­лософии с античных времен. Так, Эпикур полагал, что страх смерти является одним из главных источников страданий человека. Преодолеть его можно, относясь к нему как к простому предрассудку: «Приучай себя к мысли, что смерть не имеет к нам никакого отношения. Ведь все хорошее и дурное заключается в ощущении, а смерть есть лишение ощущения... Когда мы существуем, смерть еще не присут­ствует, а когда смерть присутствует, тогда мы не существуем... Люди толпы то избегают смерти, как величайшего из зол, то жаждут ее, как отдохновения от зол жизни. А муд­рец не уклоняется от жизни, но и не боится не-жизни, потому что жизнь ему не мешает, а не-жизнь не представ­ляется каким-нибудь злом».

Помочь избежать страха смерти или смягчить его мо­жет вера в бессмертие души и загробную жизнь. Извест­ный православный священник А. Мень так представлял себе земную жизнь человека и ее значение: «...Мы на са­мом деле берем отрезок нашего земного бытия только как момент развития... И. вот этот наш пробег по миру являет­ся важным элементом нашего вечного духовного разви­тия и раскрытия... Более того, если здесь человек не осу­ществил многого, это и означает, что у него будет мно­жество возможностей в иных измерениях... А это значит — наше развитие не имеет границ, и в этом земном плане бытия зачинается нечто очень важное... В этом есть идея Человека, вселенская, космическая идея Человека. «Я связь миров». Связь миров — вот что надо человеку знать. Мы связываем два мира. И поэтому Церковь учит нас не про­сто бессмертию души, которое знает множество других религий... но учит нас о «воскрешении мертвых и жизни будущего века».

Вера в бессмертие души и в загробную жизнь в некото­рых случаях действительно может избавить от страха смер­ти. Но и глубоко религиозный человек тоже может бояться смерти — как самого процесса умирания, так и своей даль­нейшей судьбы, жизни в ином мире. Как отмечал Н.А. Бер­дяев, «сама идея вечных адских мук превращает жизнь в судебный процесс, грозящий пожизненной каторгой». С другой стороны, вера в загробную жизнь при определен­ных обстоятельствах может и просто девальвировать зем­ную жизнь, превратить ее в «перевалочный пункт», обра­тить все помыслы на то, что будет потом.

Страх смерти может возникнуть и у человека с атеис­тическим мировоззрением; далеко не для всех, как для Эпикура, «не-жизнь не представляется каким-нибудь злом».

Отношение человека к смерти может зависеть от мно­жества различных факторов, в том числе от внешних об­стоятельств. Но в основном, в главном оно, как и отноше­ние к жизни, определяется направленностью его личности и, в конечном счете, реальным содержанием самой жизни. Содержание же жизни, тип мотивации человека не обусловлены жестко общими мировоззренческими установка­ми, тем, является ли он материалистом или идеалистом, религиозен или нет.

Альберт Швейцер обращает внимание на то, что этика (представления о нравственности, моральных ценностях) позднего стоицизма (Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий) и христианства почти идентичны, хотя общие мировоззрен­ческие позиции их непримиримы. И несмотря на противо­положность идеологий, на непримиримость во взглядах на общую картину мира, Сенека впоследствии объявляется христианином, а жизнь языческого императора Марка Ав­релия, гонителя христиан, основатель церкви Августин преподносит в качестве образца.

Мотивация человека нередко сложна и противоречива. Зачастую его реальная жизнь, его реальные этические прин­ципы не совпадают с его мировоззрением и этическими аспектами последнего. Но именно реальное содержание жиз­ни определяет отношение как самого человека к своей жиз­ни и к своей смерти, так и отношение к его жизни других людей.

Одному из авторов довелось услышать на Кубе преда­ние о конце жизни Атуэя, вождя кубинских индейцев, пытавшихся противостоять испанским конкистадорам. Атуэй в конце концов был схвачен завоевателями; его долго убеждали, что он вместе с остатками своего племени дол­жен принять христианство. В заключение произошел сле­дующий диалог между Атуэем и испанским священником:

— Ты обязательно должен стать христианином!

— Зачем мне это?

— Ну, хотя бы для того, чтобы попасть в рай.

— А ты сам попадешь туда?

— Конечно!

— Тогда я — не хочу!

Христианский священник, носитель высокогуманного мировоззрения, в своих реальных делах (истребление не­покорявшихся завоевателям людей), оказался в нравствен­ном отношении несравненно ниже, чем менее цивилизо­ванный, но обладавший твердой этической позицией ин­дейский вождь.

Опросы показывают, что далеко не все пожилые люди боятся смерти. При этом чаще встречается страх не самой смерти, а предшествующих ей физических страданий.

Если человек тяжело и безнадежно болен, конец жизни представляет собой более или менее длительный процесс умирания. Э. Кюблер-Росс описала его как 5 следующих друг за другом стадий:

1) Отрицание (возможность смерти не признается, со­храняется надежда на ошибочность диагноза).

2) Гнев (осознание близкой смерти приводит к фруст­рации, крушению надежд и планов).

3) Торг (поиски возможностей продлить жизнь, диалог с Богом или врачом).

4) Депрессия (чувство безнадежности).

5) Принятие (смирение и ожидание неизбежного фи­нала).

Разумеется, не существует универсальной последователь­ности стадий, не все эти переживания присущи каждому человеку. Нередко процесс умирания вообще может про­исходить совсем по-другому. Кроме того, многое зависит от условий, в которых находится больной. Американские психологи отмечают позитивную роль хосписов, создавае­мых для умирающих от СПИДа и рака.

Еще раз подчеркнем, что и характер самого процесса умирания, ухода из жизни, определяется главным образом личностью человека. Напомним, что Илья Ильич Обломов, человек с чисто гедонистической направленностью лич­ности, ввиду близкого конца «становился все молчаливее и задумчивее, иногда даже плакал. Он предчувствовал близ­кую смерть и боялся ее». У людей с эгоистической направ­ленностью перед неминуемой смертью часто возникает отчаяние, страх смерти сочетается с нравственными стра­даниями, показанными Л.Н. Толстым в повести «Смерть Ивана Ильича».

По-другому уходят из жизни люди с духовно-нравствен­ной и сущностной направленностью личности. Даже при наличии тяжелой болезни может до конца продолжаться личностный рост. Вспомним М.М. Пришвина, умевшего ра­доваться жизни до своих последних дней. Гораздо более мо­лодой А. П. Чехов, умиравший от туберкулеза и как врач знав­ший об этом, в последние годы своей жизни много пишет и, обычно вскользь упоминая в письмах о нездоровье, сету­ет на периоды, когда из-за этого не может работать. Только в письме к И.А. Бунину в связи с тяжелым физическим со­стоянием и одиночеством в Ялте он замечает: «Поживаю я недурно, так себе, чувствую старость». Но тут же добавляет: «Впрочем, хочу жениться». Замечательно обращение к М. Горькому: «Вы человек молодой, сильный, выносливый, я бы на Вашем месте в Индию укатил, черт знает куда, я бы еще два факультета прошел. Я бы, да я бы — Вы смеетесь, а мне так обидно, что мне уже 40, что у меня одышка и вся­кая дрянь, мешающая жить свободно». А в последний месяц своей жизни А.П. Чехов дорабатывает «Вишневый сад» («Мне хочется прибавить еще характеристику действующих лиц»), продолжает заботиться о чужих делах, шутит, пишет сестре: «Меня неистово тянет в Италию».

Только при духовно-нравственной и сущностной направ­ленности личности человек приходит к «осознанию безус­ловного значения жизни перед лицом самой смерти» (Э. Эриксон). Он знает: то, чем он жил и что, несмотря ни на что, остается с ним до конца его дней, — самая высшая из всех возможных ценностей; ничто, никакие страдания не могут перечеркнуть ее.

* * *

Поздняя зрелость — последний отрезок жизненного пути человека. Если зрелость окончательно выявляет ха­рактер, суть различных линий онтогенеза, то поздняя зре­лость подводит их итоги. Люди с гедонистической направ­ленностью личности, теряя физические возможности, быстро заканчивают свое существование. Для эгоистичес­кой направленности свойственно интенсивное психоло­гическое старение, связанное с резким сокращением пси­хологического будущего либо с его полной потерей. В пос­леднем случае поздняя зрелость превращается в дожива-ние. У людей с духовно-нравственной и сущностной на­правленностью личности основное содержание жизни нередко сохраняется; сохраняется и прежний психологи­ческий возраст. Если происходит смена ведущей деятель­ности, она не приводит к принципиальным изменениям жизненного пространства.

Направленность личности в значительной мере опре­деляет и сам конец жизни, процесс умирания человека. При гедонистической направленности характерны отча­яние и страх смерти; для лиц с эгоистической направ­ленностью они часто сопровождаются нравственными страданиями, обесцениванием достигнутого, ощущени­ем пустоты прожитой жизни. Люди с духовно-нравствен­ной и сущностной направленностью сознают высшую ценность основного содержания своей жизни, которую не могут перечеркнуть ни физические страдания, ни сама смерть.

Литература

Абулъханова-Славская К.А. Стратегия жизни. М., 1991.

Ананьев Б.Г. К проблеме возраста в современной психологии // Избр. психол. тр. М., 1980. Т. 1.

Бердяев Н.А. Самопознание. М., 1990.

Берн Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры. М.; Л., 1992.

Воспоминания о Михаиле Пришвине. М., 1991.

Воспоминания о Сергее Есенине. М., 1965.

Гончаров И.А. Обломов. М., 1954.

Губер П.К. Дон-жуанский список Пушкина. Главы из биографии. СПб., 1990.

Геллико П. Томасина. М., 1992.

Диккенс Ч. Торговый дом Домби и сын // Собр. соч.: В 30 т. М., 1959. Т. 13, 14.

ДорнеманЛ. Женни Маркс. М., 1988.

Зейгарник Б.В, Теория личности К. Левина. М., 1981.

Кон И. С. В поисках себя. Личность и ее самосознание. М., 1984.

Кон И.С. Дружба. М., 1987.

Кон И.С. Открытие «Я». М., 1978.

Крайг Г. Психология развития. СПб., 2000.

Кроник А.А., Головаха Е.И., Пажитнов А.Л., Членов М.А. Сколько Вам лет? Линии жизни глазами психолога. М., 1993.

Кулагина И.Ю. Психологический возраст: диагностика и тенденции изменения в онтогенезе // Вестник Университета РАО. 2000. № 1.

Кэмпбелл. Как на самом деле любить детей. М., 1990.

Маслоу А. Мотивация и личность. СПб., 1999.

Мень А. Перевоплощение и оккультизм // Знание-сила. 1992. № 3.

Навайтис Г. Тайны семейного (не)счастья. М.; Воронеж, 1998.

Наш проблемный подросток / Под ред. Л.А. Регуша. СПб., 1999.

Новый Завет. М., 1991.

Нуркова В. В. Свершенное продолжается: психология автобиографи­ческой памяти личности. М., 2000.

Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1985.

Олеша Ю.К. Ни дня без строчки. М., 1989.

Островский А.Н. Волки и овцы // Избр. произв. М., 1965.

Пирожков В.Ф. Криминальная психология. М., 1998.

Последний год... М., 1988.

Пришвин М.М. Дневники. М., 1990.

Пришвин М.М. Незабудки. М., 1969.

Проблемы периодизации развития психики в онтогенезе / Под ред. В.В. Давыдова, Д.Б. Эльконина. М., 1976.

Психология. Словарь/ Под ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского М., 1990.

Пушкин А. С. Моцарт и Сальери // Собр. соч.: В 3 т. М., 1986. Т. 2.

Пушкин А. С. Скупой рыцарь // Собр. соч.: В 3 т. М., 1986. Т. 2.

Раис Ф. Психология подросткового и юношеского возраста СПб 2000.

Ремшмидт X. Подростковый и юношеский возраст: проблемы станов­ления личности. М., 1994.

Розанов В.В. О писательстве и писателях. М., 1995.

Роллан Р. Очарованная душа. М., 1959.

Рубинштейн С.Л. Человек и мир// Проблемы общей психологии. М., 1973.

Самоукина Н.В. Парадоксы любви и брака. М., 1998.

Самоукина Н.В. Психология материнства // Прикладная психология. 1998. № 6.

Сенека Л. Нравственные письма к Луцилию // Мысли и размышле­ния о жизни и смерти. М., 1998.

Сергеев М.Д. Подвиг любви бескорыстной. Декабристки. М., 1976.

Смирнова Л.Н. Моя любовь. М., 2000.

Соловьев B.C. Смысл любви // Русский эрос, или Философия любви в России. М., 1991.

Солоухин В.А. Варвара Ивановна // Закон набата. Рассказы. М., 1971.

Стендаль. О любви // Собр. соч.: В 12 т. М., 1978. Т. 7.

Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М., 1987.

Токарева B.C. Инфузория-туфелька// Перелом. М., 1999.

Толстой Л.Н. Анна Каренина // Собр. соч.: В 22 т. М., 1981-1982. Т. 8-9.

Толстой Л.Н. Дневники // Собр. соч.: В 22 т. М., 1985. Т. 22.

Толстой Л.Н. Война и мир//Собр. соч.: В 22т. М., 1980.Т. 5. М., 1981. Т. 7.

Толстой Л.Н. Смерть Ивана Ильича // Собр. соч.: В 22 т. М., 1982. Т. 12.

Толстых А.В. Возрасты жизни. М., 1988.

Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990.

Фромм Э. Искусство любить. М., 1990.

Хекхаузен X. Мотивация и деятельность. М., 1986.

Чехов А. П. Анна на шее // Собр. соч.: В 12 т. М., 1962. Т. 8.

Чехов А.П. Письма // Собр. соч.: В 12 т. М., 1964. Т. 12.

Швейцер А. Благоговение перед жизнью. М., 1992.

Экзюпери А. Маленький принц. Планета людей. СПб., 1999.

Эпикур. Эпикур приветствует Менекея // Мысли и размышления о жизни и смерти. М., 1998.

Эриксон Э. Детство и общество. СПб., 1996.

Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М., 1996.

Юнг К. Проблемы души нашего времени. М., 1994.