Римская биосфера

Что может быть лучше для демонстрации новой концепции биосферы, чем Рим? Поэтому, когда мэр Джанни Алеманно обратился к нам с просьбой разработать 40-летний генеральный план превращения первого великого города западной цивилизации в город третьей промышленной революции, мы сразу же ухватились за эту возможность.

Но что значит вывести Рим за пределы его древних стен и соединить с биосферой? Биосфера — это окружающая планету экологическая зона, которая простирается от морского дна примерно на 60 км до стратосферы. В результате взаимодействия происходящих в ней геохимических процессов и биологических систем складываются именно такие условия, которые необходимы для поддержания жизни на Земле. Сложные цепочки обратной связи в земной биосфере выполняют функцию внутренней нервной системы, обеспечивающей благополучие биосферы в целом.

Все более глубокое понимание того, что земная биосфера функционирует как единый организм, требует от нас переосмысления представлений о смысле существования человечества. Если жизни каждого человека, вида в целом и всех других живых организмов взаимосвязаны друг с другом и с геохимией планеты в богатой и сложной симбиотической системе, то все мы зависим от здоровья организма в целом и несем за него ответственность. Это означает, что жизнь людей в их непосредственном окружении и сообществе должна обеспечивать общее благополучие более широкой биосферы.

План развития экономики третьей промышленной революции должен превратить регион Рима в интегрированное социальное, экономическое и политическое пространство, встроенное в общее биосферное сообщество. Римскую биосферу можно представить в виде трех концентрических окружностей. Внутренняя окружность включает в себя исторический центр и прилегающую к нему жилую зону. За пределами городского центра находится промышленное и коммерческое кольцо со множеством открытых пространств. За пределами промышленной/ коммерческой зоны земля становится еще более открытой, образуя сельскую территорию, которая окружает мегаполис. В модели биосферы внимание акцентируется на взаимосвязанности зон — на объединении окружающей сельской территории с коммерческой зоной и историческим/ жилым центром в единое целое на основе локального генерирования возобновляемой энергии, которой обмениваются через интеллектуальную, распределенную электросеть.

Городской центр будет реконструирован для создания доступного открытого пространства и свободных от транспорта дорог, позволяющих ходить по ним пешком и наслаждаться историческими видами. Более совершенный общественный транспорт, велосипедные дорожки и пешеходные маршруты должны ускорить этот переход.

Одной из главных проблем правительства Рима является повышение плотности внутригородского населения и сохранение чувства обитаемости древнего центра города. К сожалению, сейчас люди покидают центр города и перебираются в пригородные анклавы из-за отсутствия современного жилья, скопления транспорта и загрязнения воздуха. В центре Рима наблюдается нехватка жилого фонда и избыток офисного пространства. С учетом этого наша группа градостроительного проектирования предложила превратить невостребованные в настоящее время коммерческие здания в новое жилье — как это уже сделали Нью-Йорк и Чикаго — с использованием инновационных приемов, предполагающих воспроизведение лучших элементов архитектуры древних зданий Рима. План рекомендует оставить исторические фасады нетронутыми и сохранить таким образом архитектурное наследие центра Рима, внутреннюю часть зданий разобрать и освободить пространство для коммунальных двориков, подобных тем, что были когда-то на древнеримских виллах.

Для озеленения Рима также предполагается разбить тысячи небольших общественных садиков, разбросанных по историческому/ жилому центру. Карло Петрини из движения «Слоуфуд»[13] даже инициировал вместе с мэром Алеманно проект разбивки садов во дворах городских школ, за которыми должны ухаживать ученики.

Возрожденный жилой городской центр будет окружен зеленым промышленным/ коммерческим кольцом — экономическим центром Рима. Мы предполагаем трансформацию промышленного/ коммерческого кольца в лабораторию по разработке технологий и услуг, которые превратят Рим в модель низкоуглеродной экономики. В этом кольце появятся парки биосферных исследований и технологий, включающие в себя университетские центры, высокотехнологичные стартапы и другие связанные с третьей промышленной революцией компании.

Подобные парки уже существуют в других странах. Walqa Technology Park в Уэске, Испания, расположившийся в одной из долин Пиренеев, является примером нового вида технопарков, которые практически полностью обеспечивают себя вырабатываемой на месте возобновляемой энергией. В настоящее время в Walqa Park действует около десятка офисных зданий, в которых располагаются высокотехнологичные компании — Microsoft, Vodaphone и другие компании информационно-коммуникационного сектора и сектора возобновляемых источников энергии.

В промышленном/ коммерческом кольце будет создана привлекательная рабочая среда со значительным зеленым пространством. Кольцо застроят зданиями и фабриками с нулевыми выбросами углекислого газа, они получат энергию от местных возобновляемых источников и будут связаны с объединенными теплоэнергетическими распределенными системами.

В римской биосфере 80 000–150 000 га земли отводятся под зеленые зоны — слабо используемый в настоящее время ресурс, который может быть более продуктивным с точки зрения сельскохозяйственного производства. В соответствии с градостроительной моделью XX века города все более и более отделялись от производства потребляемых ими продуктов питания. Удаленное производство и перевозки продуктов питания на большие расстояния стали одним из крупнейших источников выбросов парниковых газов. Эту проблему зачастую недооценивают и при определении городских выбросов углекислого газа учитывают только то, что относится к процессам в границах города, забывая о выбросах в других местах, связанных с потребленными в городе продуктами питания. Мясная диета, например, повышает выбросы и метана, и закиси азота, и углекислого газа — основных парниковых газов, которые вносят наибольший вклад в изменение климата.

Генеральный план для Рима предусматривает освоение недостаточно используемых и заброшенных сельских земель во внешнем кольце путем создания сотен ферм с органическим земледелием, которые будут выращивать местные фрукты, овощи и зерновые культуры. Сельскохозяйственный регион, использующий практику современного экологического земледелия, станет живой демонстрацией итальянского движения «Слоуфуд». Сельские рынки на открытом воздухе, сельские гостиницы и рестораны с местной кухней будут пропагандировать преимущества средиземноморской диеты. Сельскохозяйственные исследовательские центры, приюты для животных, центры реабилитации живой природы, генетические банки растений и лесопитомники поддержат возрождение римской биосферы.

Внешнее зеленое кольцо Рима также откроет широкие возможности для осуществления крупномасштабных проектов получения возобновляемой энергии с использованием ветра, солнечного света и биомассы. Электростанции на основе возобновляемых источников энергии по всему сельскохозяйственному кольцу будут органично вписываться в сельский ландшафт.

Все эти инновации нацелены на восстановление римской биосферы и превращение региона в относительно самодостаточную и устойчивую экосистему, которая сможет давать значительную долю энергии, пищевых продуктов и технических волокон, необходимых для обеспечения жизни населения Рима. При творческом подходе к планированию и маркетингу сельское кольцо можно превратить в великолепный биосферный парк, который станет одной из достопримечательностей Рима и будет привлекать миллионы туристов.

Генеральный план для Рима, координированием которого по поручению мэра Алеманно занимается Ливио де Сантоли, декан Школы архитектуры Университета Ла Сапиенца, официально включен в качестве центрального элемента в долгосрочный план экономического и социального развития города.

Формирование нового взгляда на мегаполис и на окружающие его территории как на биосферу — грандиозная задача. Но где города, регионы и страны возьмут деньги для финансирования изменений в тех масштабах, которые мы предлагаем, особенно в период медленного роста и сокращения доходов государства?

ЗЕЛЕНЫЙ БИЗНЕС-ПЛАН ДЛЯ САН-АНТОНИО

Сан-Антонио, первый город, для которого мы разработали генеральный план, стал хорошим учебным полигоном. Хотя этот город является седьмым по размеру в США, он выглядит довольно бледно по сравнению со многими другими мегаполисами. К тому же дело осложняется тем, что CPS, энергетическая компания Сан-Антонио, является дойной коровой для города, приносящей ему четверть его доходов. Поскольку CPS находится в муниципальной собственности, она держит цену на электроэнергию на довольно низком уровне относительно других мегаполисов, электроснабжение которых обеспечивают частные энергетические компании.

В этих условиях было непонятно, сможет ли Сан-Антонио достичь своей цели — сократить выбросы парниковых газов на 20% и повысить долю возобновляемых источников энергии в электрогенерирующих мощностях на 20% к 2030 г. Если CPS значительно сократит продажу электроэнергии, то это приведет к снижению городских доходов. Если она попытается поднять цену на электроэнергию в целях стимулирования повышения энергосбережения и сокращения непроизводительных потерь, то население станет еще менее платежеспособным, а местная экономика еще более слабой.

Как один из крупнейших американских мегаполисов Сан-Антонио служит пристанищем для очень большого числа латиноамериканцев, которым мало что дал стабильный экономический рост после Второй мировой войны. Когда я только начал встречаться с городскими чиновниками и руководителями компаний и общественных организаций, первое, что мне бросилось в глаза, было то внимание, которое уделялось проблеме «двух Сан-Антонио». Практически ни один разговор не обходился без упоминания этого феномена. Больной вопрос сосуществования обеспеченного, преимущественно белого среднего класса и не имеющей права голоса, страдающей от безработицы латиноамериканской бедноты всегда остро стоял в этом городе, претендующем на роль ворот между испаноговорящим миром на юге и англоязычным миром на севере.

У пересечения культур была, однако, мрачная история. В самом центре города расположена известная испанская миссия-крепость Аламо, у которой в 1836 г. произошло одно из крупнейших сражений в войне за территории между зарождавшейся Республикой Техас и Мексикой. Хотя у Аламо техасцы потерпели поражение, войну они в конечном счете выиграли и создали новую республику на аннексированной у Мексики территории. Аламо ныне является самой посещаемой туристами достопримечательностью в Техасе и важнейшим источником доходов для города. Для одних это предмет гордости, а для других — память о потере.

CPS рассчитывала на то, что генеральный план третьей промышленной революции станет новым источником экономической активности для всех жителей и превратит регион в первую экологически устойчивую экономику почти с нулевыми выбросами углекислого газа в Северной Америке — трудная задача по любым меркам.

К счастью, город пришел к столу не с пустыми руками. В отличие от многих северных промышленных городов, пришедших в упадок после того, как автомобильный век достиг пика в 1980-х гг., округ Беар, центром которого является Сан-Антонио, значительно опередил экономику США в 1980–2008 гг. по темпам роста (на 58%) [11]. Отчасти это объяснялось сильными финансовым и страховым секторами, дававшими 20% рабочих мест [12]. Единственным продемонстрировавшим падение сектором в округе Беар была обрабатывающая промышленность. Если в США занятость в обрабатывающей промышленности выросла на 25%, то в Сан-Антонио этот сектор потерял 40 000 рабочих мест [13].

Город сделал ставку на то, что создание инфраструктуры третьей промышленной революции на пяти столпах в течение следующих 20 лет обеспечит работой тысячи человек, в первую очередь в обрабатывающей промышленности и в строительстве, и откроет возможности для профессионального роста быстро увеличивающемуся молодому населению.

Слабый обрабатывающий сектор Сан-Антонио оказался плюсом. Из-за того, что в округе было так мало обрабатывающих предприятий по сравнению с другими мегаполисами (количество рабочих мест в обрабатывающей промышленности на душу населения в Сан-Антонио в два раза меньше, чем в других регионах США), более низкими были и выбросы углекислого газа.

Если бы Сан-Антонио удалось сократить социоэкономический разрыв между латиноамериканским и англоязычным сообществами и одновременно решить сопряженные проблемы изменения климата и энергетической безопасности, то он стал бы маяком для всей страны.

Мы разработали детальную экономическую модель города и спрогнозировали тренды роста с учетом широкого набора экономических и социологических переменных, а затем определили, какими будут выбросы углекислого газа в Сан-Антонио при «обычном ведении бизнеса» (приняв выбросы 2005 г. за базу) в 2008–2030 гг. У нас получилось, что выбросы увеличатся на 17% с 27,2 млн т СО2 в 2008 г. до 31,8 млн т в 2030 г. [14]

Для достижения глобальных целей по сокращению выбросов углекислого газа, которые мы установили, город и округ должны были сократить выбросы с 27,2 млн т в 2008 г. до чуть более 16 млн т к 2030 г. Масштабы сокращения несоизмеримо возрастали бы в период 2030–2050 гг., если мегаполис намеревался снизить выбросы на 80% от текущего уровня — именно такое сокращение выбросов в развитых странах ученые считали необходимым для ограничения глобального потепления двумя градусами [15].

Генеральный план требовал полного переосмысления экономической концепции Сан-Антонио. Когда мы начали подсчитывать, то оказалось, что для достижения целевых показателей потребуются инвестиции в размере $15–20 млрд в период с 2010 по 2030 г. [16] Ключевым понятием здесь были инвестиции. Все наши генеральные планы являются планами экономического развития, а не просто сметами правительственных расходов. Хотя правительства нередко принимают активное участие в процессе, они ожидают от своих вложений определенной рентабельности.

Если доходы правительства падают, а расходы урезаются для сбалансирования бюджета, первое, что спрашивают, — это: «Разве можем мы позволить себе такой переход?» Правильнее, однако, было бы спросить: «Разве мы можем не позволить себе?» Когда вторая промышленная революция идет к закату, единственной возможностью стимулирования роста экономики является ее трансформация. А самое главное, деньги уже здесь.

Начнем с того, что каждый мегаполис, округ и штат ежегодно направляют часть своего ВВП просто на поддержание экономики, будь это новые дороги, школы, транспорт, промышленное развитие, новые электростанции или линии электропередачи.

У американских компаний в настоящее время накоплены очень большие резервы — за последние годы они получили $1,6 трлн в виде прибыли, несмотря на Великую рецессию [17]. Сан-Антонио предполагает вкладывать в экономику в среднем по $16 млрд в год в 2010–2030 гг. По нашим расчетам, если город будет направлять всего 5% своих экономических обязательств, то есть около $800 млн, в год на переход в новую экономическую эру, то он реализует свои цели. Другими словами, если частный и муниципальный секторы инвестируют эквивалент годовых расходов на экономическое развитие в течение следующих 20 лет — суммарно $16 млрд, растянутых на два десятилетия, — то Сан-Антонио сможет стать первым в стране низкоуглеродным городом третьей промышленной революции [18]. Это означает, что у города останется возможность направлять 95% инвестиций на поддержку инфраструктуры второй промышленной революции и, таким образом, не допустить ее краха в переходный период.

Почему так мал размер необходимых инвестиций? Потому что стоимость поддержания старой инфраструктуры в стадии упадка с ее растущими расходами довольно высока по сравнению со стоимостью создания новой инфраструктуры. Ремонт и восстановление изношенной инфраструктуры открывает мало новых экономических возможностей и приносит мало реальной стоимости в экономику. Новая инфраструктура, в отличие от этого, порождает всевозможные виды симбиотических, синергетических и вспомогательных видов бизнеса и предприятий.

Опять же это предполагает принятие городом системного подхода к закладыванию новой инфраструктуры. Взаимодействие столпов ведет к возникновению новой парадигмы развития и реального мультиплицирующего эффекта. Хотя столпы, составляющие инфраструктуру третьей промышленной революции, по отдельности создают не такую уж значительную стоимость для экономики, когда они объединяются в интерактивную систему, которая ведет себя подобно развивающемуся организму, рождается новая экономика. Как и любой организм, она взрослеет, достигает зрелости, а потом дряхлеет.

Я подчеркиваю это, поскольку наша группа столкнулась с неправильной интерпретацией информации, которая чуть не поставила под угрозу наши усилия за несколько недель до официального представления генерального плана публике. CPS сообщила средствам массовой информации, что реализация плана третьей промышленной революции обойдется в огромную сумму — $16 млрд и значительно повысит стоимость электроэнергии. Эта сумма фигурировала в отрыве от контекста и без каких-либо пояснений. Естественно, первой реакцией стало опасение, что генеральный план опустошит городскую казну и приведет к быстрому росту стоимости электричества для населения. Нам пришлось срочно вмешиваться и объяснять, что $16 млрд распределяются на 20 лет и что расходы не превышают 5% годовых вложений в экономику, уже осуществляемых в частном и муниципальном секторах. Помимо прочего мы объясняли, что в результате мультиплицирующего эффекта при создании новой инфраструктуры в экономике появятся многочисленные новые компании и рабочие места. Когда наш отчет был наконец опубликован и деловое сообщество, общественные группы и городской совет увидели $16 млрд в соответствующем контексте, страсти поутихли, а город получил возможность спокойно и вдумчиво оценить план.