История, которая закончилась

Сейчас вы не прочитаете ничего такого, о чем вам не смогла бы рассказать любая девочка в четырнадцать лет. Серьезно. Мы все через это проходили.

Эта история началась в августе две тысячи седьмого. Или в июле, я не помню. Но это была одна из тех тёплых и тёмных ночей, когда ещё вчера ты был счастлив, а уже завтра всё летит кружкой об стену. Ему было шестнадцать лет, и он сидел на самой верхней площадке вышки сотовой связи и курил. Знаете такие красные вышки с красными лампочками. Вокруг не было ни звука, он далеко от дома. Только лес и трасса с редкими дальнобоями внизу. Просто сидел и думал. Курил и думал. О чём? Не вспомню, хоть убейте. Да и о чем он мог думать тогда? Как-то я пытался узнать, что есть в голове у сегодняшних подростков его возраста, но так ничего и не понял. Тогда ему не хватило смелости.

Эта история продолжилась зимой две тысячи десятого, когда он учился на первом курсе педагогического университета и ночевал в семейном общежитии. Я хорошо помню, о чём он думал в тот момент. Тогда ему помешали. Представляете, кому-то понадобилось зайти в общий душ в четыре часа утра.

Эта история закончилась поздней осенью две тысячи пятнадцатого.

В то утро он проснулся, как обычно, в шесть утра. Проснулся на автомате, за пять минут до будильника. Покурил, выпил чаю. Всё, как всегда. Затянул потуже петлю на воротнике голубой офисной рубашки, взял ключи и вышел из дома. Без обычной ненависти проклял всех в пробке на Мичурина. Особенно того зверька, который поворачивает со второго ряда. Наступить бы ему на лицо, но работа, рубашка, вот это всё. С трудом нашел парковочное место. Подумал, что пора покупать зимнюю резину.

В тот день он чертовски хорошо подготовил урок. Вообще, каждый его урок был прекрасным. На бумажке. В классе же каждый его урок был ужасным. Он включил отрывок из мультика про черепашек-ниндзя. «Мы не жал-ки-е бу-каш-ки, су-пер нин-дзя-че-ре-па-шки…» - и так далее, ну, вы знаете. Так он хотел рассказать про творцов эпохи Возрождения. Черепашку Лео назвали в честь Леонардо да Винчи. «Мона Лиза» и «Тайная вечеря». Черепашка Раф – это Рафаэль Санти. Микки – это Микеланджело. Его «Давид». Донателло. Сплинтер, Эйприл, Крэнг и Шреддер не в теме абсолютно. И Бибоп с Рокстеди.

Когда во вклейке учебника он увидел «Сикстинскую Мадонну» Рафаэля, задумался. Про такое говорят, что что-то ёкнуло. Такая же, только маленькая висела в спальне его мамы. Сразу стало тепло и запахло домом. Только теперь он сам узнал, что это была не икона. Наверное, мама этого не знала. И сейчас не знает.

- Открывайте параграф, читайте сами. В конце урока проверю.

Что было после мультика, никого не заинтересовало. Зря готовился. И обидно каждый раз. Нет, дети хорошие, учитель не смог заинтересовать. Не бывает плохих учеников, бывают плохие… Никогда не считал себя хорошим учителем.

- Илья Владимирович, мы будем тихо сидеть!

Они не будут тихо сидеть, он прекрасно понимает это.

- Открывайте параграф и читайте сами.

- Двести тридцать три.

- Да, двести тридцать три.

- Двести тридцать три анкеты.

- Да.

- Илья Владимирович, распечатаете?

- У меня бумаги нет.

- Возьмите у завхоза.

- Она со мной не разговаривает.

- Почему?

- Я отказался убирать мусор во дворе.

- Почему?

- Не хочу.

- Ну, распечатайте, в общем.

- Хорошо.

- Давайте теперь распределим, кто в каком классе проводит тестирование?

- У меня завтра второй и третий урок в седьмых классах, проведу у них.

- Хорошо. Только чтобы остальные дети, кто не проходит тест, были заняты.

- Конечно.

Он включил принтер, нажал печать и закрыл за собой дверь ровно пять часов. Он очень редко уходил с работы вовремя. К утру будет напечатано пятьдесят анкет из двухсот тридцати трех необходимых. Бумага закончится.

Он, как всегда, припарковался возле подъезда, зашел в магазин, купил кефир и что-нибудь к чаю. Хотел положить денег на телефон, но не стал.

Он просидел весь вечер за монитором. Ученики в школе называют это Интернет-серфингом. Ему нравится такое название. Звучит клёво. Кто-то говорит, что это ужасно так жить, и хватается за голову. Наверное, угробиться на стройке или на освоении целины или на заводе с тем, чтобы потом этот завод за бесценок купил какой-то дядя, а всё остальное разворовали, было круче. Наверное, я не знаю. И эти люди, целое поколение, которое трахнули по полной, они считают идиотами тех, кто просто любит смотреть ролики на ютубе.

Как всегда, он поужинал. Спагетти. Почитал книгу, как иногда у него выпадала возможность и было время. Джон Кутзее. Налил себе остатки виски. Покурил в окно. Какой у вас вид из окна? Что вы видите? Он видел кусочек дома, перекресток, на котором постоянно кто-нибудь разбивается, кусочек стоянки и немного желтого леса. Самое прекрасное – это лес. Думаю, многое зависит от того, что ты каждый день видишь из окна, пока куришь. Вряд ли Рафаэль Санти каждое утро пялился на автомобильную парковку, а потом написал ту Мадонну. В клетке не вырастить свободного человека. И рабом невозможно быть в лесу или в поле.

У него сел телефон. Он взял зарядник, поднес его к розетке, рассмеялся в голос и отложил прочь.

А потом зашел в душевую кабину и долго стоял под теплой водой, глядя на себя в зеркале. Говорят, главное, чтобы не хотелось с утра плюнуть в свое отражение. Ему не хотелось вообще ничего. Потом он взял бритву, задрал бороду повыше, нащупал наружную сонную артерию и полоснул её, жирно забрызгав белую стену кабинки, как Декстер. И спокойно, тихонечко, будто боялся разбудить соседей, ушёл. Будто изможденный бродяга прилег у обочины. Тяжело рухнул, как боксерская груша обрывается с цепей и поднимает пыль во всём зале, и наступает тишина. Нет, его пульс не участился, сердце не стукнуло ни на раз больше обычного. Нет, он не обделался. Он не вышел из душа и не пошел к тем фотографиям, которые иногда расставлял на столе и пил с ними. Он не встретил своего любимого деда и не пожал его сухую жилистую руку, захлебываясь соплями. Не было ни бога, ни Петра.

Хотите знать, что будет с вами после смерти? Вспомните, что было с вами до рождения.

30.09.2015