Технические аспекты формирования словника «Викилексии»

Общая концепция

Словарь обыденных толкований слов в формате «Викилексия»[1] (СОТСВ) является логическим продолжением исследований обыденного метаязыкового сознания и народной лексикографии как его разновидности, которые осуществлялись в течение 8 лет на кафедре русского языка Кемеровского государственного университета. Теоретические основы данного направления представлены в третьей части монографии «Обыденное метаязыковой сознание» [Обыденное 2010, c. 205-347]. Важным этапом этой работы стала практическая реализация концепции - создание и публикация в 2012 г. «Словаря обыденных толкований русских слов» (т.1: АБРИКОС – МУРАВЕЙ) [2012]. Репрезентируя данный словарь в журнале «Вопросы лексикографии» и отмечая его перспективы, я обозначил контуры нового его варианта - «Викисловаря», создаваемого по типу «Википедии». В статье-репрезентации было высказано предположение о том, что в ««Викилексия»» будут участвовать пользователи Интернетом, которые вносят в словник словаря «свои»[2] лексемы (варианты лексем) и участвуют в создании словарной статьи всеохватного типа, добавляя свою информацию и корректируя предыдущую. Это особенно значимо для фиксации метаязыковых рефлексий рядовых носителей языка, отражающих диахронические, территориальные, профессиональные и т.п. модификаций смысла слов и особенностей их употребления и вместе с этим – особенности их ментального существования в обыденном метаязыковом сознании [2013, С.64].

Таким образом, предполагается, что «Викилексия» является продуктом народной лексикографии, проект реализуется усилиями непрофессиональных лексикографов, по сути - всем русскоговорящим сообществом России и мира, заинтересованным в собирательстве и обработке лексики русского языка и, научным сообществом, имеющим потребность также и в фиксации обыденного метаязыкового сознания[3]. Здесь сразу подчеркну: реализация названных целевых установок «Виклексии» не является полностью стихийным процессом – она организуется и далее осуществляется при активном участии профессиональных филологов, начиная с непосредственных организаторов (членов коллектива кафедры русского языка КемГУ и научно-образовательного центра «Обыденная семантика терминов различных наук») и завершая школьными учителями и «активистами из народа». В этом одна из особенностей проекта, отличающая его от ряда других Интернет-проектов, представленных в Рунете (о некоторых их них будет сказано далее). Этот синтез принципов народного и профессионального лексикографирования представляет собой трудную теоретическую и – особенно - практическую задачу: с одной стороны, необходимо дать свободу информанту для выражения своих субъективных[4] мыслей, чувств, ассоциаций по поводу слова (именно они являются главным продуктом «Викилексии»), а с другой стороны, важно направить этот творческий поток масс в определенное русло, подводящее информацию к значимым для науки результатам. Последнюю функцию выполняют схемы, инструкции при словаре и текущий мониторинг (модерирование) информацию Таким образом, по замыслу авторов проекта, центробежные тенденции народного лексикографирования совмещаются с центростремительными установками создателей «Викилексии».

Предлагаемая статья – следующий этап движения от «контуров» к реальному проекту; в ней выдвигается относительно конкретизированная концепция и общая схема ее реализации.

Развертывая линию двух целевых установок «Викилексии», отметим, что в ней представлен лексикографический материал двоякого рода: а) материал, фиксирующий состояние лексики (онтологический план), б) материал, фиксирующий состояние языкового сознания (лингвоментальный, онтолого-гносеологический, план [Голев, 2009]. Материал первого типа фиксирует формальные лексические новации и изменения в содержательном плане слова, выходы за рамки нормативно-устойчивого, узуально фиксированного лексико-семантического и фразеологического пласта. Лингвоментальный план, связан с тем, что принципы народной лексикографии предполагают способность фиксировать особенности обыденного метаязыкового сознания как части языковой картины мира носителей языка. Суть проекта в последнем аспекте - в подключении к лексикографированию[5] широких масс рядовых носителей языка для получения материала лексикографических рефлексивов. По сравнению с рефлексивами в «Словаре обыденных толкований слов» [2012], они носят более осознанный характер и уровень их «металингвистичности» более высокий. К тому же, по нашему замыслу, в «Викилексии» присутствует сильный компонент культурно-просветительского начала, в определенном смысле проект связан с приобщением носителей языка к лингвоэкологической деятельности и языковому строительству

 

В связи с последним важно подчеркнуть следующий теоретический момент. С принципом «народной лексикографии», реализуемым в «Викилексии», на глубинном уровне соотносятся «антропоцентрический подход к лексикографированию» [Морковкин 1988; Дуличенко, 2002; Каламбет 2007; Пятаева 2006] и принцип «синергетического лексикографирования» [Морковкин 2006]». Они проявляются как в словнике словаря и в количественном плане (отражение его пополняющегося лексикона), и в качественном плане (отражение внутренних функционально-семантических изменений), так и в ментальном ореоле, сопровождающем каждое слово. Он и олицетворяет антропо-синергетическое содержание, отражаемое в «Викилексии». Таким образом, В «Викилексии» делается акцент на способности практического языкового сознания рядовых носителей языка измерять и описывать энергетический потенциал слова в разных его проявлениях и на доверии лексикографа языковому чувству рядового носителя языка в квалификации функционально-семантического содержания слова[6]. При этом неизбежную субъективность его оценок мы трактуем также как своеобразное проявление объективности, особенно в тех случаях, когда индивидуально-субъективное начало информанта обнаруживает массовое проявление. С другой стороны, научная предназначенность «Викилексия» обеспечивается «невидимым» участием в организации лексикографической деятельности медиаторов и всей редакционной коллегии. По замыслу последней должно быть реализовано сопряжение этих двух достаточно разнонаправленных установок. Так, на этапе №1 (первый год) степень участия редколлегии должна быть минимальной, чтобы в дальнейшем можно было провести коррекцию с учетом полученных реакций информантов.

 

Как иллюстрацию антропо-синергетического содержания приведем высказывание из вступительной статьи к «Словарю коннотативных собственных имен» Е. Отина: «И вдруг имя, которое было у всех на слуху, из-за своей популярности, «видности» или по другим причинам теряет свое главное свойство и вливается в мощный поток слов, которые обозначают не единичные, а общие, коллективные свойства, признаки, качества» [Отин, 2006, с.5]. Слово «вдруг» в приведенной цитате вряд ли точно в диктумном плане (такие изменения не могут быть разовыми, одномоментными), но вполне показательно в плане модусном, так как отражает эмоциональное отношение носителей языка к слову: ощущение «свежести», удивление, понимание новизны или, напротив, утраты употребительности. Эти качества принципиально значимы для антропологической характеристики слова. Список таких качеств антропоцентрической и лингвосинергетической лексикологии еще предстоит создать, и не исключено, что такие субъективные характеристики, как любимые / нелюбимые слова [Вепрева, 2009], обидные [Дуличенко, 2000], слова, которые удивляют[7], «живые» (Алефиренко 2009) или модные слова [Новиков] найдут в нем достойное место. Приведем цитату из аннотации последнего из названных словарей, показывающей энергетический потенциал слова: «Новый словарь модных слов» — сборник живых, остроумных рассказов о самых престижных и спорных словах русского языка начала ХХI века. Писатель Владимир Новиков - первый, кто отважился на создание этого суперсовременного справочника, в котором само слово "модный" звучит как один из главных и самых могучих призывов современности».

Важные теоретические постулаты, которые обосновывают принципы лексикографирования, представленные в «Викилексии», находим в книге Н.Ф. Алефиренко ««Живое» слово» [2009]. Уже само соотнесение Живого слова с метафорами типа живое знание (заинтересованное, пристрастное), живое действие (немеханическое – одухотворенное) [с.11-12] отражает антропоцентризм и лингвосинергию слова, которую мы хотели бы зафиксировать в «Викилексии». «Живое познание и культура – два источника возникновения и существования «живого» слова» [с.13]. Живое познание, в нашем понимании, естественным образом соотносится с обыденным метаязыковым сознанием – специфическим онтолого-гносеологическим феноменом [Голев, 2009]. Н.Ф. Алефиренко во вводном разделе «Что такое «живое» слово?» приводит немало убедительных и вдохновенных фраз многих ученых о сущности «живого» слова. Например, «согласно бахтинской концепции, «живое» слово в устах человека превращает говорящего в заинтересованного субъекта познания» [с.19]; «в смысловом содержании живого слова есть напряжение и потенциал для развития и домысла говорящих» [c.18. ] (мы приводим эту цитату, как вводящую в слово-энергему в субъективно-познавательную деятельность информанта «Викилексии»).

Один из наиболее значимых для концепции «Виккилексии» вопросов, связанных с со специфическим (антропо-синергетическим) содержанием ее словника и словарных статей является вопрос о лексикографической единице представляемого словаря. В связи с неоднородным составом единиц лексикона «Викилексии» встает принципиальный вопрос о инвариантном признаке, способном объединить частные признаки (новизна, актуальность, модность, свежесть и т.п.) содержания искомой лексикографической единицы и соответственно – вопрос о термине, которой призван ее обозначить. На научном семинаре кафедры русского языка рассматривались разные варианты термина. Описательные обозначения типа «интересное слово»[8], «актуальное слово» фиксируют своей внутренней формой слишком общее и неопределенное содержание, которое, скорее всего, отдалит от актуального значения и затруднит их терминологизацию. Для заставки словаря на сайте и в сопроводительном письме для информантов используется условный термин-аббревиатура «слово-СВЭМ», которая расшифровывается как «Слово, Вызывающее Эмоции и Мысли» и служит своеобразным слоганом. Полагаем, что это приемлемо для «языка-внушения», но менее подходит для «языка-знака», во всяком случае в лингвистической терминологии нет прецедентов узуализации подобных терминов. Для научного представления лексикографической единицы на научном семинаре предлагался термин «слово-энергема», который фиксирует значимые свойства единицы (в рамках лингвосинергетического лексикографирования), тем не менее, как представляется, корень «энерг» еще не обрел в лингвистике устойчивого статуса и его шансы на узуализацию представляются маловероятными.

Отдельного разговора заслуживает термин-метафора «живое» слово. Несмотря на его сущностное приближение к понятию СВЭМ, он тем не менее ориентирует на более узкий смысл, предполагающий в первую очередь наличие у слова культурно-эстетических коннотаций, «живое» слово – носитель «живого» понятия, представляющего собой концепт [Алефиренко 2009, с. 74-77]. Говоря о лексиконе «Викилексии», мы подразумеваем более широкий спектр слов. Например, информанта заинтересовал тот факт, что слово творог произносится разными людьми с разным ударением, и рефлексии в этой связи становятся для него поводом фиксации слова творог в словарь (не исключено, что эти рефлексии приведут его к собственным исследованиям вопроса, что не исключают инструкция и схема словарной статьи). Разумеется, «живые» слова (по Н.Ф. Алефиренко) важнейший канал пополнения «Викилексии». Допускаем, что акцентологические рефлексии по поводу творога (и подобные) можно трактовать также как интериоризацию и «оживление» слова, но на данном этапе использование несомненно привлекательного термина-метафоры «живое» слово в расширительном смысле считаем некорректным.

Члены редколлегии словаря в повседневном употреблении предпочитают пользоваться для обозначения заглавного слова словарной статьи названиями «вики-слово», «викилекса», основанными на типе словаря. Несмотря на некоторое уклонение от содержательной стороны лексикографической единицы, этот термин удобен в прагматическом смысле, его внутренняя форма не стремится охватить содержание, но отдаленно намекает на него. Далее мы будем его использовать, но не настаиваем на окончательном решении терминологического вопроса, оставляя его открытым.

Также открытым остается и реальное наполнение словника и словарной статьи. Необходим мониторинг пробных результатов обыденного лексикографирования по заявленным принципам. Еще раз подчеркнем их широкий диапазон, соответствующая ему некоторая свобода их реализации и необходимость испытательного периода для мониторинга. На настоящий момент мы не можем перечислить все содержательные типы «вики-слов», которые могут стать стимулами для информанта для помещения лексемы в словарь. Такие задачи могут быть поставлены после появления массива накопленного словарного материала. Поэтому поставим вопрос в общетеоретическом плане. Что делает слово интересным и актуальным для информанта? Помимо новизны (этот признак бесспорно сильный, но он не может быть абсолютизирован как критерий включения-невключения, см. об этом далее), в этом ряду несомненно присутствуют и другие моменты, трансформирующее простое слово-знак в слово-СВЭМ: в том числе архаичность, равно как и другие признаки ограниченного употребления слова, резко маркированная активность (модность), сильные модусно-аксиологические смыслы, культурно-национальный ореол, эстетические коннотации[9], значимая для информанта реалия, неослабевающий интерес к этимологии слова или ассоциация с каким-то событием из его личной жизни. Все это создает вокруг слова энергетическое поле, «регистрируемое» информантом, и заряженность слова. Метафоры «поле», «заряд» уже не являются экзотическими для лингвистике Большой интерес в этом смысле вызывает посмертно опубликованная статья А.Ф. Лосева «О применении в языкознании современных общенаучных понятий» [Лосев, 1990], в которой рассматривается возможность описания языка с использованием таких понятий, как «заряд», «заряженность», «валентность», «квант», «алгоритм», «программа», характеризующих энергетическую концепцию языка[10].

За неимением (пока) результатов лексикографирования рядовых информатов (данная статья пишется как предваряющая запуск сайта «Викилексии» в русскоязычное языковое сообщество) обращусь к поисковым системам в Интернете, который предоставляет огромные возможности для этого. Достаточно набрать словосочетания типа удивительное слово, замечательное слово, безобразное слово, сильные слова, великие слова и их синонимам, гипонимам и паронимам, как взору лингвиста открывается широкий спектр метаязыковой рефлексии указанного типа. Раскрашивая, я подумала: на какое слово похоже удивительное - «радуга»? На «радость». Радостно, когда вдруг на небе возникает красивая дуга. «Райская дуга» называли её в старину и верили, что она приносит счастье. С тех пор так и зовут - радуга (http://nsportal.ru/ap/ap/literaturnoe-tvorchestvo/samoe-udivitelnoe-slovo-raduga) ^[12] ; Самое противное слово – гламур. Бр-р-р (http://otvet.mail.ru/question/8401106); Противное слово "авторка" ... Есть слово "писательница",зачем выдумывать авторок и авторесс .... Рабанит - ребецин - это тоже самое. (https://www.google.ru). - И всё же самое пошлое слово, которое можно придумать, когда хочешь ласково назвать человекам — это ЗАЯ - Мне тоже не очень то нравится когда меня так называет мой муж.но отучить ни как не могу! у всех что ли

мужиков такая привычка?! (
http://www.inpearls.ru/). Проиллюстрирую сказанное также собственными «вики-словами» и словарными статьями по ним, созданными для апробации проекта. Так, я вписал слова манагер, встретившееся мне недавно и удивившее меня стилистической игрой транслитерированной и транскрибированной форм, ботаник – слова хорошо известного не только в прямом, но и в переносном значении, тем не менее сохраняющего для меня в последнем значении свежесть и всякий раз вызывающее легкую улыбку, барнаулить, запомнившееся как факт личной истории - в 1978 г. на конференции по русскому языку коллеги из Пермского университета спросили у барнаульской делегации, что означает слово барнаулить, встретившееся в частушке, записанной во время фольклорной экспедиции: Я тебя не барнаулю, ты меня не барнауль. Я тебя не караулю, ты меня не карауль». Ответа с нашей стороны не могло последовать, данное слово нам было неизвестно, и агнонимом оно осталось до сих пор.

Если «Викилексия» сможет передать подобного рода культурно-когнитивный и коммуникативный шлейф, то проект полностью реализует замысел его инициаторов. Реализация такой предназначенности обеспечивается, с одной стороны, минимальными ограничениями проявлений креативных способностей информанта со стороны редакционной коллегии «Викилексия» и соответственно максимальному доверию к ним. Отсюда большое внимание интерес к субъективным переживаниям информантов в словаре, которое реализуется в рубриках словарной статьи «Личное отношение информанта к слову» и в Вики-приложениях типа «Обсуждения» и «История изменений». Уже в имеющемся материале на сайте «Викилексии» (http://wikileksia.cityplus.me/doku.php?id=start&do=index) читатель найдет немало материала, раскрыващего антропо-синегетический образ слова.

Отдельно скажем о таком содержательном признаке «вики-слова», как новизна. Фиксация рефлектируемого слова по признаку абсолютной (по сути, формальной) новизны[13] - важное, но не главное предназначение «Викилексия». Новизна слова вообще может быть только относительной, она – явление непрерывно возникающее, особенно на семантическом и функциональном уровнях. См. об этом в предисловии к СОТРС, где приводятся, в частности, цитаты из работ Б.М. Гаспарова и А.Ф. Лосева о бесконечной смысловой валентности языкового знака. Абсолютной новизны, скорее всего, вообще не существует. Об этом автор многократно писал, критикуя понимание словообразования, как науки о новых словах. Словообразование – есть непрерывный синергетический процесс. Интернет ярко показывает, что между потенциальными и реальными новыми словами принципиально нет границы. В указанных статьях я показал, что зафиксированность слова в словарях – вообще не пригодный для науки критерий новизны [Голев 2010б].

Востребованность «Викилексии» в плане фиксации лексических (формальных и семантических) инноваций обосновывается просто и, на наш взгляд, вполне доступно для информантов[14]. Лексический состав русского языка и охватываемое словарем функционально-семантическое пространство не имеют границ ни вширь, ни вглубь, ни в пространстве, ни во времени, их изменения непрерывны. Отдельные профессиональные лексикографы и даже их коллективы не имеют возможности зафиксировать такого рода бесконечность (ср. термин «бесконечная смысловая валентность», введенный А.Ф. Лосевым) и безграничность[15]. Значительное больше возможностей приблизиться к недостижимому в принципу идеалу[16] у коллектива с открытым и непрерывно пополняющимся составом, каковым является коллектив пользователей Интернета, и у проекта с неограниченным сроком действия, каковым является устойчивый сайт с пролонгированным действием.

Особого обсуждения заслуживает также отношение «Викилексии» к принципу нормативности. Продукт народной лексикографии не должен и не может претендовать на фиксацию нормативного начала, в лучшем случае она ишь дает материал для словарей нормативного типа. «Викилексия» относится к словарям отражательно-описательного, а не предписательного типа, в ней отражаются, по терминологии И.А. Стернина и А.В. Рудковой [2012] «реальные психолингвистические значения» слов. В этом отличительная черта «Викилексии», дистанцирующая его от многих других Интернет-словарей, у создателей которых на первом плане стоит задача– придать описанию слова в словаре нормативный характер[1]. Это касается даже лексикографических Интернет-проектов, построенных по типу «Википедии». Например, создатели проекта «Народный словарь» - преподаватели кафедры русского языка Алтайской академии образования (http://www2.bigpi.biysk.ru/ff/glossary) под руководством Н.И. Дорониной - видят в нем нормативно-познавательный характер; на главной странице сайта «Народный словарь» декларировано: «Приходилось ли вам слышать слова, значения которых вам не знакомы? Теперь вы легко сможете найти интересующее вас слово». На наш взгляд, дать возможность носителю языка найти интересующее слово» и тем более обозначить «правильное» его понимание не входит в базовые целевые установки народного словаря. Он предназначен прежде всего для исследовательских целей, в первую очередь - для лингвистичестов, во вторую – представителей других наук. Исходлная установка нормативного словаря – преодолеть смысловую вариативность при употреблении слова, у описательного словаря задачей является как раз зафиксировать таковую вариативность Это обстоятельство не учитывается инициаторами Интернет-словарей, многие из них движутся в направлении жесткой фиксации смыслового поля лексемы и тем самым переводят синергетическую семантику в застывшую.

В теоретическом плане мы видим во многих классических толковых словарях нерешенность принципиального вопроса – соотношения нормативного (предписательного) и отражательного (по отношению к отражаемой картине мира, образа слова в народном сознании) планов [Голев, 2010а, ОМЯС-3]. В этом плане авторы лексикографических Интернет-проектов, равно как и публикуемые словарей ненормативной и подобной лексики обычно прямо не отвечают на вопрос, кому предназначены собранные слова и значения. «Викилексия» определенно маркирует свою основную предназначенность – сбор и фиксация материала для научных целей: дальнейшей лексикографической обработки (возможно, публикации в «бумажном» варианте) и использования в качестве материала, объекта и предмета научных исследований.

Для представления нового типа словаря важно охарактеризовать предшествующий лексикографический контекст, отметить аналоги и смежные типы словарей.

По причине актуализации в «Викилексии» в качестве одного из критериев формирования словника признака новизны она («Викилексия») близка к словарям-справочникам «Новые слова и значения» и материалам из серии «Новое в русской лексике», издававшимся Институтом русского языка АН СССР в 70-80-х годах прошлого века [3-14], фиксировавшим лексические и семантические инновации того времени по материалам художественной литературы и прессы - «впервые образованные или заимствованные из других языков слова <… > и слова, известные в русском языке и ранее, но или употреблявшиеся ограниченно, за пределами литературного языка, или ушедшие на какое-то время из активного употребления, а сейчас ставшие широко употребительными»[3, с. 7]. В этом же ключе выполнен и словарь О.П. Ермаковой, Е.А. Земской и Р.И. Розиной «Слова, с которыми мы встречались: Толковый словарь русского общего жаргона» [15], также созданный по материалам СМИ, но с акцентом на жаргонную лексику. Иной типа словаря представляет «Русский словарь языкового расширения» А.И. Солженицына [16], стремящегося «восстановить прежде накопленные, а потом утерянные богатства» и для этого обратившегося «к сокровищнице словесного фонда Вл. Даля и лексики русских писателей от Пушкина и Достоевского до Распутина и Шукшина» [Солженицын, с.2].

«Викилексия», как ранее было сказано, продолжает основное научное направление кафедры – изучение обыденного метаязыкового сознания, в данном случае – в форме наивного (народного) лексикографирования[17]. В этом плане он содержательно близок словарю М.Р. Шумариной «Литературный портрет слова» [2009; 2011], который по своей сути является словарем метаязыковых рефлексий автора и персонажей в художественном тексте. Фрагменты словарных статей данного словаря: Буржуйка, сущ. ж.р. В такие минуты смятения бесценную помощь сочинителю оказывала чугунная обогревательная печурка, буржуйка – в просторечии тех лет… (Л. Леонов. Вор) [2011, с.300]. Валишень, сущ. м. р. – А вот немецкое слово «вальдшнеп» прижилось у нас. Правда мне приходилось слышать изменение этого слова – «валишень». Очень приятно, на мой взгляд, звучит, нежно (Ю. Коваль. На барсучьих правах) [2011, с.301].

Наконец, в «Викилексии» частично реализована идея всеохватного словаря, призванного дать системную информацию о слове[18]; «Викилексия» также ориентирована на разноплановую информацию о слове, однако, будучи продуктом народной лексикографии, он не может претендовать на системность. Думается, что использование его в учебных целях по этой причине может быть лишь спорадическим (см. примеч.18).

«Викилексия» органично вписывается в широкое лексикографическое пространство Интернета, где представлено немало проектов народных словарей[19]. Скажем, в антологии сетевого фольклора в разделе «Сленг» (http://www.netlore.ru/category/slang) пользователи толкуют слова (типа психанул, узбагойся), сопровождают их изображениями и близкими по смыслу фразами, например, «Узбагойся» — дурацкое слово, стремительно набирающее популярность осенью 2013 г. Началось все с эдвайса с лемуром, страдающим дефектом речи (это отсылка к лемуру Морису из мультфильма «Пингвины Мадагаскара», хотя, собственно, самого слова лемур не говорил). Этот эдвайс некий юноша присылал своей девушке каждый раз, когда она нервничала, после чего она начинала смеяться — о чем парень не преминул похвастаться на развлекательном портале pikabu. А тем временем, «насморочная» манера искажать слова, напоминающая «падонковский» сленг, все больше заражает Рунет. Такие дефиниции близки по духу тем, которые мы бы хотели видеть в «Викилексии». На сайте «Словоборг» (http://slovoborg.ru) размещен «народный словарь современного русского языка»; здесь можно найти огромное количество слов, которых нету в обычным словарях, но которые часто используются в нашей повседневной жизни.

В структурно-организационном плане (по принципам создания проекта и дальнейшего его функционирования) «Викилексия» аналогична принципам «Википедии»» (http://ru.wikipedia.org/wiki) и является ее разновидностью. Главный принцип «Викилексии» - каждый носитель русского языка может ввести в нее словарное слово, написать словарную статью по определенной схеме в разной степени полноты ее реализации и каждый может внести дополнения и изменения в уже созданные словарные статьи. Эти добавления и изменения фиксируются в рубрике «Истории словарной статьи», а в рубрике «Обсуждение» фиксируются возможные дискуссии по поводу ранее внесенной в словарь информации.

Основное отличие проекта «Викилексия» от «Википедии» заключено в ориентации на разные типы лексики и разные типы информации. «Википедия» по своей сути - энциклопедия, в ней описываются понятия (соответственно основной словник составляют термины, имена собственные), «Викилексия» – толковый словарь, в нем описывается общенародная лексика, прежде всего слова ограниченного употребления. Говоря о проекте Викилексия, нельзя обойти тему «народных» словарей в Интеренте, в котором попытки создания словарей аналогично типа представлено немало

Отметим, в частности, попытку создать «Народный словарь» как Интернет- проект, предложенный преподавателем кафедры русского языка Алтайской академии образования (г. Бийск) Н.И. Дорониной (http://www2.bigpi.biysk.ru/ff/glossary); он близок проекту «Викилексия» фактом обращения к самим носителям языка, в данном случае жителям г. Бийска, для пополнения словника и составления первичных дефиниций.

Наш проект народного словаря «Викилексия» ставит на первый план, во-первых, научные задач, в частности, – аккумуляцию, описание и систематизацию инновационного лексического фонда русского языка и лексикографическое отражение обыденного метаязыкового сознания носителей русского языка, проявляющего себя в непрофессиональной лексикографической деятельности и, во-вторых, просветительские – приобщение к культурно-лингвистической деятельности широких масс носителей русского языка. Таким образом, это словарь не столько справочное пособие для простых пользователей русского языка, сколько свод корпусных данных для лингвистической науки. Отметим наличие зарубежного аналога данному словарю - проект «Городской словарь» (http://www.urbandictionary.com/popular.php?character=A), статьи в котором пишут все желающие; его принципиально не редактируют, но при этом на сайте есть рейтинг ответов.

Большинство Интернет-словарей имеют слабую профессионально-лингвистическую составляющую, они как бы отданы на волю стихийной инициативы пользователей Интернета.

В такой разновидности «Википедии», как «Викисловарь» (http://ru.wiktionary.org/wiki), который представляет собой «многофункциональный многоязычный словарь и тезаурус, в обсуждении и пополнении которого может участвовать каждый», построен по идеографическому принципу (например, категорию «Абстрактные отношения» фрагмент на О составляют словарные статьи Общность, Объединение, Одинаковость‎, Отдельность, Относительность, Отношение‎, представленные материалом на разных языках. Викилексия принципиально одноязычна, ее словник систематизирован по алфавитному принципу. Добавим к этому, что идея составления словаря силами информантов с использованием Интернета, в том числе многоязычных, «витает в воздухе» [Араева, Голев, Дебренн, ](Ср.: «Встает вопрос: как создавать такой словарь? Несомненно, усилиями ученых разных стран. Интернет дает такую возможность. Лингвисты разных стран могут включиться в эту работу. Один и тот же фрейм заполняется русскими, английскими, французскими лингвистами»).

Интернет-лексикографирование не остается незамеченным лингвистами, которые стремятся дать профессиональную оценку многим проектам и всему явлению в целом [ 3-8]. Так М. А. Кронгауз в своей книге «Самоучитель олбанского» [2013] характеризует «википроекты» - словари построенные по типу «Википедии». В статье Н.С. Уткиной характеризуются волонтерские программы (преимущественно англоязычные) по сбору и первичному описанию лексикографического материала. Среди них такие, как «Словарь по ортопедии лошади», «Женско-мужской толковый словарь», Словарь, посвященный Флоренции, энциклопедия к произведениям о Гарри Поттере и др. Большинство таких словарей составлено «без контроля и привлечения специалистов». Однако они, по справедливому замечанию автора, требуют от их создателей не только программного обеспечения, но особого лексикографического навыка [с.289]. Волонтерские программы выполняют также функцию мониторинга для издателей и рекламы, но одновременно они повышают уровень лексикографической грамотности пользователей Интернета. С позиций исследования обыденного метаязыкового сознания важен такой тезис: «справочники, составленный непосредственно пользователями, вызывают интерес лексикографов, поскольку являются новой тенденцией,Ю позволяющей взглянуть на процесс создания словаря глазами непрфессионалов и потенциальный читателей» [c.291].

Технические аспекты формирования словника «Викилексии»

Итак, основная заинтересованность авторов проекта заключается в том, чтобы участники проекта, информанты – рядовые носители языка включали бы в словник «Викилексии», во-первых слова, которые по тем или иным причинам привлекли его внимание, по его интуитивной оценке являются интересными, живыми, актуальными (коммуникативно значимыми). Эти слова он фиксирует как заглавные для словарной статьи. После чего отражает семантическую, функционально-стилистическую (факультативно – и любую другую) информацию, ассоциированную у него с данным слова, в словарной статье по определенной схеме, заполняя ее графы частично или полностью. Схема не должна чрезмерно регламентировать свободу информанта, который, во-первых, свободен в выборе заполняемых ячеек схемы, во-вторых, свободен в выборе формы выражения информации. Базовые установки для информантов обозначены в обращении к ним (см. ниже).

Функцию отбора слова выполняет сам информант[20], но определенные модераторские коррективы в ее осуществление должны вносить редакторский коллектив и администратор. В частности, она должна быть направлена на ограничение полярных типов слов и значений на шкале узуальности, с одной стороны, – окказиональных (авторских, единичных, ситуативно созданных) единиц и единиц, с другой стороны, - узуальных, уже зафиксированных в словарях. Однако, на наш взгляд, такое ограничение не должно быть слишком жестким (немедленным) и механистическим, особенно на первых этапах реализации проекта, когда еще неясны следствия такого исключения. Мы полагаем, что сам факт включения в Викилексию уже отмеченного в каких-либо словарях слова является информативным для понимания языковых процессов. Ведь если информант его фиксирует, а в дальнейшем многие информанты соглашаются с его присутствием в словаре, то это может свидетельствовать о затухании признака узуальности слова в языковом сознании носителей русского языка, например, о движении слова от ядра к отдаленной периферии или смене стилистического регистра. Напротив, помещение окказионального слова в словник – сигнал его будущей узуальности, это слово выделено в сознании информанта, оно интересно ему, что означает - оно может быть «интересно» и другим. Поэтому и в том и другом случае администратору желательно не торопиться с исключением слова из словника «Викилексии» основании «формальных» показателей.

Более ясным представляется требование исключать из словаря специальные термины и имена собственные: их описание – прерогатива энциклопедических словарей[21]. Разумеется, если фиксируется движение термина в направлении общенародной лексики, а имени собственного – в сторону апеллятивной лексики, то они весьма интересны для «Викилексии» как фиксаторы важных лексических процессов в русском языке, прежде всего как фиксаторы зон актуальности[22] Полагаем, что такие процессы, как, например, появление новых личных имен должно фиксироваться в СОТРСФ, не исключено, также, что в словаре может отмечаться переносные употребления как собственных, так и нарицательных имен.

Не вызывает сомнений и исключение из словаря нецензурной лексики, фраз с непристойным и экстремистским содержанием. К этому обязывает не только этика, но и право[23].

Вряд ли «легитимны» для «Викилексии» единицы с признаками заимствований (варваризмы), в том числе из искусственных языков или «олбанского» языка, символические обозначения (типа смайликов), индексные имена, искусственные комбинации знаков.

Нет необходимости фиксировать в словаре свободно составляемые единицы с прозрачным значением (типа домалевать, сиреневатый, оранжево-фиолетовый, трехсоткилометровый), окказиональные звукоподражания (чво-чво-чух, гыыыы), производные от собственных имен (кемеровский, кемеровчанин), аббревиатуры и т.п.

Наиболее сложна для практического лексикографирования в «Викилексия» проблема вариативности языковых единиц. Даже для профессионального лексикографа не всегда просто решить вопрос о пределе варьирования - на каком его этапе следует говорить о появлении в словаре новой единицы, подлежащей лексикографической фиксации в виде отдельной словарной статьи или ее выделенной части. Тем более этот вопрос сложен для непрофессионала. Здесь, на наш взгляд, также должен быть накоплен материал для выработки соответствующих инструкций. В принципе нетрудно предположить, что в инструкции будет предусмотрено исключение регулярных вариантов, обусловленных типовыми позициями (например, графико-орофграфические чередования, неразличения букв Е и Ё, замены букв в современных написаниях слов рекламе, чате; в области семантики - регулярная многозначность), и «слишком тонких» звуковых и смысловых оттенков, не участвующих в образовании отдельных лексем и ЛСВ. В то же время единицы, различающиеся ударением (омографы), различием графемно-фонемного состава (типа галоша / калоша), вероятно, должны (по крайней мере – на первом этапе) составить самостоятельные словарные статьи, которые в дальнейшем редакционный совет может объединить в одну статью. При этом не исключено, что в отдельных случаях (типа щаз вместо сейчас) единицы сохранят свою самостоятельность, так они переходят из области формально-регулярной вариативности в область функциональной синонимии.