Глава 18. Человек плюс мы 18 страница

— Могло бы, — одобрительно сказала она. — Это самое лучшее, что ты мог бы получить, я хочу сказать, не считая непосредственного контроля за кометами. Ты будешь работать по всей станции, так что у тебя появится шанс со всеми познакомиться и все узнать.

— Однако это не то, к чему меня готовили.

— Черт, Де Во, кто вот так сразу получает то, к чему его готовили? Твое время все же скоро настанет. Слушай, ты знаешь кто такой Пелле Марине? Нет, конечно, еще не знаешь, но Пелле — шеф на станции Co-Марс Два, а начинал он тоже с контроля за повреждениями. Я служила с ним два года. Это неплохой человек, — она бросила на Деккера оценивающий взгляд. — На самом деле, он во многом похож на тебя, — добавила она, оставив его размышлять над смыслом этих слов, пока он шел к лифтам.

Но размышлял он недолго. Герти Де Во ждала своего сына, и дверь распахнулась при первом же его стуке. На пороге появилась сияющая мать.

— Здравствуй, Дек, — с нежностью сказала она. — Входи и дай я взгляну на то, что они тут с тобой делают.

Когда они поцеловались, мать не обняла Деккера так, как делала когда-то раньше. Она держалась за поручень, чтобы чуть уменьшить напряжение от земной гравитации, но ее губы у него на щеке были теплыми.

— Будешь завтракать? — тут же спросила она.

— Я поел, пока ждал твоего звонка, — ответил он, покачав головой.

С минуту мать и сын изучающе смотрели друг на друга. Мать, как с беспокойством заметил Деккер, выглядела усталой, хрупкой как бы это сказать… старой. Только над ее голосом годы оказались не властны. Это было все то же мягкое, чистое контральто, которое пело ему колыбельные в детстве, а теперь жаловалось, что он растолстел.

— Это полистероиды, — ответил он. — Ты к ним привыкнешь.

Мать покачала головой и прохромала к креслу с высокой прямой спинкой у окна.

— Я не пробуду здесь так долго, — сказала она. — Надеюсь, неделю-две, самое большее. Завтра утром мне надо быть в Токио.

— Как обстоят дела?

Она скорчила гримаску. С немалым усилием Герти наклонилась к низкому столику перед креслом и из своей сумки достала фляжку. Когда она налила какую-то жидкость в стакан, Деккер с удивлением осознал, что это виски.

Он приложил все силы, чтобы у него на лице не отразилось неодобрение, но Герти Де Во нелегко было обмануть. Она рассмеялась.

— Ладно тебе, Дек, дорогой, — шутливо сказала она. — Все не так скверно, как ты думаешь. Мне нужно выпить, потому что все болит. А кроме того, то, что для тебя, возможно, утро, для меня глубокая ночь. Так что самое время выпить, не волнуйся, к твоему выпуску я буду трезва.

Она сделал небольшой глоток и откинулась на спинку кресла.

— Что касается твоего вопроса, — сказала она, — земляне желают изменить условия займа, а я здесь для того, чтобы попытаться убедить их держаться прежних условий, — и с минуту подумав, добавила: — Нет, это не совсем верно. Я здесь на самом деле не для того, чтобы торговаться. Я здесь для того, чтобы клянчить милостыню.

Деккер недоуменно поглядел на мать.

— О, Деккер, — печально сказала Герти Де Во, — ты что не обращал внимания на то, что происходит вокруг? Только что утром в аэролайнере я слышала сводку новостей. Теперь и русские вслед за японцами подумывают о запуске собственных ферм-спутников. Полагаю, они на это пойдут, потому что когда они посчитают затраты, спутники окажутся более выгодными капиталовложениями. Так или иначе через пять лет чьи-нибудь спутники станут поставляющими пищевые продукты фермами для Земли. Самое большее через десять. Нам с этим не сравниться, а потому некоторые из подписчиков намерены отступить.

— Но они же не могут отозвать проект, так ведь? Они уже столько в него вложили…

— Нет, не могут… Я, по крайней мере, на это надеюсь. Во всяком случае, они не могут покончить с проектом сразу. Однако вполне возможно, что они потребуют от нас большие проценты, а этого мы не можем себе позволить, — она сделал еще глоток. — Похоже, будущее будет не столь светлым, как мы с тобой загадывали, Дек. И тогда уже дела у нас шли не очень-то хорошо.

Деккер поглядел на мать с таким шокированным выражением на лице, как мог бы посмотреть американский политик на коллегу, намекнувшего, что Джордж Вашингтон не был уж таким хорошим президентом.

— О чем ты говоришь? Марс сможет поддерживать себя сам и будет свободным!

— Марс станет их плантацией, а мы — их рабами, — поправила сына Герти Де Во. — Мы будем растить их хлопок и собирать их урожай, продавать им сырье, а покупать промышленные товары — как в старой Британской империи сидящие у себя дома люди богатели за счет колоний. Прости, что в твой великий день я говорю такие вещи, Деккер, — сказала она виновато. — Ты ведь собираешься отправляться в космос и работать на нас. Но именно так оно и будет, если я не смогу уговорить их оставить в покое условия. Видишь ли, им не просто требуются более высокие проценты, им нужны гарантии.

— Но у них же уже есть гарантии!

— Не те, каких они хотят. Они желают, чтобы их договор о займе стал основным законом Марса, предшествующим даже конституции. Они хотят, чтобы закон давал им права отчуждения марсианских земель, использования земной полиции в том случае, если мы откажемся от выплат.

— Полиции? С автоматами?

— О нет, об оружии никто ничего не говорит. Зачем им ружья против нас? Им скорее всего даже не понадобятся эти их Миротворцы, потому что марсиане всегда держат свое слово. Все что им нужно, это, чтобы мы стали их собственностью.

— Ты не можешь позволить им сделать это, — решительно сказал он.

— Боюсь, мы не сможем не позволить, если они станут настаивать. Деньги ведь у них, — в раздражении на саму себя мать покачала головой. — Во всяком случае, именно потому я и здесь, чтобы попытаться заставить их вести себя порядочно. Быть может, мне это удастся. Бог знает, я постараюсь. Земляне ведь — тоже люди, и не все из них — жестокие эксплуататоры. Все что я йогу, это заставить их вспомнить, что мы части единого целого — человечества, — она снова покачала головой. — Давай сменим тему. Как твои дела?

Деккеру переход с одной темы на другую дался не так легко — не упоминая уже о том факте, что, на самом деле, ему не хотелось отвечать на этот вопрос.

— Отлично, — сказал он, вставая и переходя к окну.

Мать с трудом повернулась, чтобы взглянуть на него.

— Ожидая тебя, я смотрела в окно, — мечтательно сказала она. — Красиво.

— Да, — отозвался он и посмотрел на часы, что не укрылось от его матери.

— Нам не пора уже собираться на твое собрание?

— В общем и целом, да. Но не сию минуту. Знаешь, роскошной церемонии не будет, — и добавил: — Здесь они не празднуют выпусков. Мы просто подписываем контракты, один из инструкторов произносит небольшую речь, поздравляя выпускников и желая им всего наилучшего, — вот и все.

— Для меня это будет большой праздник, Деккер, — ответила мать и, помедлив, добавила: — Знаешь, я собиралась привезти Тсуми в качестве ассистента.

— Тсуми?

— Ну, я бы предпочла, чтобы со мной был ты, но у тебя есть дела и поважнее. Тсуми отчаянно хотелось поехать. А мне нужен был кто-то в помощь. Кто-то с более молодыми ногами, чем у меня.

— Но Тсуми! — повторил Деккер, не в состоянии удержаться от воспоминаний о том, как тяжело было наскрести денег на проезд для него, — и, как судя по всему, легко нашлись деньги для Тсуми Горшака.

— Я знаю, что тебе он не нравится, Деккер. И все равно я чувствовала, что обязана сделать это ради Тинкера. Но ничего не вышло. Тсуми предстоял экзамен для получения лицензии пилота, экзамен он провалил… и он пытался подкупить инструктора, Деккер. У меня не осталось выбора. Я его уволила.

— Понимаю, — сказал Деккер, понимая на самом деле, гораздо больше, чем мать.

Мать поглядела на него с любопытством.

— У тебя что-то на уме, Дек? — спросила она.

Деккер помедлил. Но что он мог бы ей сказать? Что он сам обманщик и покрывает других мошенников, и, на самом деле, немногим лучше Тсуми Горшака?

Деккер покачал головой и снова посмотрел на часы.

— Просто мне уже, пожалуй, пора идти. Нам еще нужно прочесть контракты и сдать анализ крови перед церемонией.

— Анализ крови? На наркотики?

И когда он утвердительно кивнул головой, мать печально сказала:

— Быть может, я была не права в отношении землян. Быть может, мы в конце концов не одной расы.

Десять часов спустя они уже были в пути: выпуск Деккера, команда из Оортова облака и Аннета Бэнкрофт.

Церемония преподнесла только один сюрприз: Торо Танабе.

В последний момент, с краской стыда на лице и стараясь не встречаться с Деккером взглядом, Танабе сделал шаг вперед и вместе со всеми подписал контракт на работу. И лишь когда ряды смешались, и все собрались уходить, Танабе заметил взгляд Деккера. В ответ японец смущенно ухмыльнулся.

— В конце концов, — сказал он, — было бы жаль зайти так далеко, и не пройти весь этот путь до конца, правда? К тому же, если я буду готовить, то, по крайней мере, обед у меня будет сносный.

 

 

Станция Co-Марс Два расположена на той же орбите, что и планета Марс — вот почему она называется «Со-Марс» — но отстает от планеты на шестую часть марсианского года в том, что называется «троянской» точкой. В другой «троянской точке» на той же орбите Марса в шестой части марсианского года, но в противоположном направлении, располагается еще одна контрольная станция. Эти две Co-Марс станции распоряжаются всем небом. Станции на орбитах вокруг самого Марса могут оказать в случае необходимости помощь, но такое случается редко. На самом деле, каждая из этих станций способна управлять всеми кометами в одиночку, по крайней мере, теми, которые не блокирует Солнце. Ара-боту между собой эти станции делят из соображений безопасности. Co-Марс Два направляет поступающие кометы на последнем отрезке их пути приближения к Марсу, и потому является самой важной… Так, по меньшей мере, полагает ее экипаж.

Станция Co-Марс Два отнюдь не мала. Размерами она приблизительно напоминает земной сухогруз или танкер, и если бы в условиях космоса существовала тяжесть, то весила бы она около пятнадцати тысяч тонн. Однако, располагаясь на орбите, она не весила ничего. И все, что бы ни находилось внутри нее, тоже не имело веса, поскольку на Co-Марс Два спин отсутствовал. Не было, следовательно, и центростремительной гравитации, которая удерживала бы объекты у обшивки, как это происходит, скажем, на космических станциях в самом Оортовом облаке. Co-Марс не могла позволить себе такую роскошь, как спин. Каждая из ее многочисленных антенн была с высокой точностью направлена на определенные точки неба, и им нельзя было позволить отклониться.

И люди, населяющие и обслуживающие эту станцию, тоже не испытывали ни малейшей микрогравитации, какая имеется на транзитных станциях в точках выхода на орбиту Небесных Крюков. Они вообще не испытывают на себе силы тяготения, отчего у многих сосет в желудке.

Коридоры Co-Марс Два идут во всех трех направлениях трехмерного пространства, и ничего, похожего, на лестницу здесь тоже не существует. Для удобства экипажа коридоры окрашены в красный, зеленый и желтый цвета, соответствуя без какого-либо определенного порядка направлениям «вправо-влево», «вперед-назад», «вверх-вниз».

Как только новая партия с земли привыкает к этим мелким странностям, то оказывается, что Co-Марс Два не такое уж плохое место. Здесь достаточно электроэнергии от генераторов, работающих от двигателей Аугенштейна, для создания цивилизованной и почти комфортной жизни. А для этого требуется огромное количество электроэнергии. В конце концов, от сенсоров станции требуется считывать информацию с объектов, находящихся за орбитой Нептуна, и постоянно поддерживать с ними связь. Эти сенсоры очень мощны, и прежде чем грузовой корабль сможет подойти к станции на расстояние в десять тысяч километров, многие из них приходится отключать. Иначе радиационное излучение сенсоров моментально сожжет всех, находящихся на борту.

 

 

Вот и швартовка, они действительно теперь находятся на станции. Деккер Де Во стал членом экипажа Со-Марс Два и таким образом всего проекта «Оорт»! Он не мог подавить тепло, разливающееся по всему телу, радость от того, что он здесь. Однако времени на наслаждения не было, необходимость прежде всего, и прежде, чем у Деккера Де Во или кого-либо из его спутников появится шанс оглядеться в этой новой чудесной обстановке, предстояло разгрузить грузовое судно.

Это была нелегкая работа. И при этом выполнять ее было весьма неудобно. И вот Деккер в условиях невесомости, еще не научившись двигаться в ней, потный как мышь, пытается показать себя в лучшем виде.

— Подаю, — крикнет из шлюза Джей-Джон Бельстер.

И Деккеру или кому-нибудь еще придется бросаться ловить картонную коробку или мешок, или деталь какого-нибудь механизма, которые вылетают из шлюза корабля, попытаться замедлить и притянуть к ближайшей стене. Вот и вся их работа. Оказавшись у стены, предмет там и оставался, поскольку каждый артикул груза снабжен самоклеящимися ленточками, и ими же оклеены стены склада. Поток груза все никак не иссякал. К тому времени, когда удавалось плотно закрепить что-то одно, прямо на вас плыл уже другой предмет, а от вас требуется успеть оказаться на его пути, чтобы вовремя поймать его.

Это была тупая, тяжелая работа. Деккер не раз ударялся о стены или острые углы механизмов, но его не особенно это волновало. Пока он чувствовал то самое тепло внутри. Деккер Де Во был дома. Он прекрасно сознавал, что представляет собой не более мельчайшего винтика в огромной машине размером с саму Солнечную систему. И все же, бросаясь на какой-то тюк больше него самого и хватая его за ручку, чтобы затормозить, он испытывал огромное удовлетворение. Он здесь. Он принимает пусть скромное, но участие в деле возрождения своей планеты. Когда недели или месяцы спустя осколки какой-нибудь взорванной кометы упадут на равнины Марса, это будет потому, что Деккер Де Во теперь часть экипажа, благодаря которому эти осколки попали точно в назначенное им место.

Жаль, что желудок его не наслаждался ситуацией в той же мере, что сам Деккер. Невесомость оказывала свое вполне предсказуемое воздействие. Слюнные железы под языком били фонтаном, и Деккер не испытывал никакой уверенности, что неприятности на этом кончатся. Уже двое из его сокурсников сдались на волю тошноты и отправились получать уколы, но Деккер не был еще готов оставить работу.

Он завидовал легким маневрам персонала станции, люди вплыли на склад, чтобы помочь в разгрузке. Марсианин наблюдал за ними, когда удавалось урвать пару секунд от своих собственных усилий, поскольку именно эти люди точно знали, что делают. На склад они вплыли совершенно беззаботно, одной рукой придерживаясь за поручни, другую оставив свободной для работы. Иногда, как заметил Деккер, им удавалось использовать для работы даже обе руки, отталкиваясь ногами от стены и утягивая за собой тюк, только что к ней прикрепленный. Они не затрудняли себя перебрасыванием предметов при разгрузке. Их задачей было разместить груз там, где ему следовало находиться в нишах самой станции.

Было здесь кое-что немало Деккера озадачившее. По каким-то причинам, прежде чем кто-либо из них покидал склад, ему приходилось останавливаться возле выхода. Там какая-то женщина проводила по каждому тюку каким-то инструментом, похожим на помещенный в металлический футляр литник.

Деккер не мог определить, что это за инструмент, однако он без труда узнал женщину. Это была Роза Мак-Кьюн, психолог, которая проводила его вступительный тест. Деккер сглотнул заполнившую рот слюну и притянул к себе поближе — правда, вверх ногами — проплывающую мимо Сяопин Йе.

— Что она делает? — тяжело дыша, спросил он.

— Похоже, определяет, нет ли в грузе наркотиков, — сказала Йе, вдавливая в стену что-то круглое и мягкое.

— Наркотики, — презрительно повторил Деккер.

Тут ему пришлось остановиться, поскольку мускулы его желудка стали вдруг тревожно сжиматься. Ухватившись за встроенное в стену кольцо, он закрыл глаза в надежде на то, что это вдруг поможет, — не помогло. У него было такое чувство, будто он проваливается куда-то в пустоту, волчком вертясь при падении. Внутреннее ухо громко протестовало против поступающих сигналов, а слюнные железы все быстрее вырабатывали слюну.

— С тобой все в порядке, Деккер? — обеспокоено спросила Йе. — Посмотри, доктор Мак-Кьюн наблюдает за тобой.

Деккер открыл глаза, чтобы убедиться, что психолог занята именно этим. Она висела, зацепившись ногой за кольцо в стене, и смотрела на него в упор.

— Вы там, — окликнула она их. — В чем дело?

— Все в порядке, — несколько кривя душой, крикнул в ответ Деккер.

— Непохоже. Ты ведь Де Во, не так ли? Хорошо. Пойди приляг, пока мы тут закончим. Гаралек! Отведи его в лабораторию и сделай ему укол. Никому не хочется, чтобы его стошнило на наши запасы.

Вполне возможно, что Деккер не добрался бы сам до медпункта, хотя до последнего было не более двадцати метров. Ему и не пришлось. Человек, которому препоручила Деккера Роза Мак-Кьюн, довольно быстро потащил его за собой за шиворот, и как только он сделал марсианину укол, тот сразу же почувствовал себя лучше.

Глядя на Деккера, врач ухмылялся во весь рот.

— Это пройдет, — сказал он. — Тебя зовут Де Во? А я — Ллойд Гаралек, служба здоровья.

Деккер пожал Гаралеку руку.

— Думаю, мне лучше вернуться, — сказал он.

— Спешить некуда, — ответил Гаралек. — Тебе ведь не захочется пропустить великую приветственную речь Паркера, а он не покажется до тех пор, пока с корабля не снимут весь груз.

Деккер чувствовал себя теперь настолько лучше, что полюбопытствовал:

— Кто такой Паркер? Шеф станции?

— Шеф станции? Нет. Босс здесь — Пелле Марине. Симантоне Паркер — его заместитель, знаешь ли, он — один из вас. Во всяком случае, после того как его лордство произнесет свою речь, он скорее всего объявит пожарную тревогу, просто чтобы дать новичка попробовать здешней жизни… или, — подумав добавил Гаралек, — думаю все же не сразу. Смена Пелле как раз кончилась, а у Паркера хватит ума дать ему выспаться.

Врач потянулся и зевнул. Потом он мягко оттолкнулся от пола и поплыл к двери, где остановился, чтобы оглянуться на Деккера.

— Отдохни еще пять — десять минут, — посоветовал он. — Хотелось бы мне последовать этому совету, но придется возвращаться, поскольку Мак-Кьюн вечно за мной присматривает. Найдешь дорогу?

— Ну конечно, — ответил Деккер, чувствуя себя несколько оскорбленным. — Выйдя за дверь, я сразу поверну налево.

Гаралек рассмеялся.

— Повернешь налево, да? И с какой же стороны лево, если ты висишь вверх ногами? Следи за номерами, Де Во, двигаться надо в сторону уменьшения номеров. Увидимся.

Десятью минутами Деккер не воспользовался, но три или четыре употребил на то, чтобы потренироваться пересекать комнату, мягко отталкиваясь от стены, как делал это Гаралек. Это требовало большей сноровки, чем вначале полагал Деккер, но к тому времени, когда он рискнул выйти в маркированный зеленым коридор, который должен был привести его в грузовой отсек, он чувствовал себя вполне уверенным, что ему удастся преодолеть весь путь, не раскроив себе череп. И на самом деле, ему даже не понадобилось присматриваться к номерам на дверях, отсек без труда можно было отыскать по доносившемуся оттуда шуму.

Разгрузка была почти завершена, и ветераны разобрали уже почти весь груз. Появился Симантоне Паркер, без труда опознаваемый по тому, что кричал на всех, кто попадался ему на глаза.

Деккер сразу же понял, что имел в виду Гаралек, говоря «один из вас». Он имел в виду марсиан, поскольку Симантоне Паркер определенно был марсианином, но для последнего вел себя очень странно и необычно.

— Вы, грузчики, внимание, — скомандовал он. — И новички тоже, все хватайтесь за поручни, чтобы я смог поговорить с вами минутку.

Он махнул в сторону сравнительно не загроможденной стены грузового отсека, и Деккеру удалось пристроиться там вместе со своими сокурсниками. Нашарив наконец за что бы ухватиться, Деккер обнаружил, что держится за одну петлю с Вен Купферфельд, которая одарила его дружелюбной улыбкой.

Деккер улыбнулся в ответ. Подобная реакция не была инстинктивной, наоборот, это был результат сознательного решения. Им придется провести рядом друг с другом долгое время, напоминал он самому себе, а Закон плота подсказывал, что делать.

Разговаривать они не стали, поскольку заместитель шефа как раз собирался начать свою речь.

— Я сказал, успокойтесь все, — приказал он.

Это однако не остановило ни перемещающих груз членов экипажа, ни Розу Мак-Кьюн, выискивающую контрабанду, но новые контролеры до некоторой степени все же притихли.

— Меня зовут Симантоне Паркер, — заказал заместитель шефа. — К сожалею, Пелле Марине не может сейчас поговорить с вами. Пелле — начальник нашей станции, но он уже сменился с вахты, и потому моя обязанность как его заместителя приветствовать вас на борту.

Он остановился, чтобы сурово оглядеть аудиторию, потом смилостивился и улыбнулся.

— Мы очень рады, что вы здесь, поскольку испытывали значительную нехватку в людях. Не хватает их нам и сейчас, просто с вашим прибытием положение станет чуть-чуть легче. Приятное в этом то, что сейчас на станции имеется больше чем обычно мест в жилых отсеках, так что каждый из вас может получить отдельную комнату. Но это только на время. Если кто-либо из вас желает жить в одной комнате с кем-либо, это может быть улажено. Вам не обязательно делать это сейчас, комнаты можно поменять в любое время, — он опустил взгляд на ручной экран, чтобы проверить, не забыл ли он чего-либо сказать. — О да, все получили дополнительные назначения? Хорошо. Когда доберетесь до своих жилых помещений, наберите код главы своего отдела — я полагаю, все знают, как пользоваться коммуникационными системами станции? — и свяжитесь с ним. Он даст вам знать, когда появиться для получения работы, — он вновь глянул на экран, потом поднял взгляд на аудиторию. — Есть вопросы?

Рука Торо Танабе рванулась вверх первой.

— А когда мы начнем работать по основной специальности?

Паркер усмехнулся.

— Вы хотите сказать, когда выйдет срок вашего дополнительного назначения? Что касается этого, ничего обещать не могу, вам самим придется для этого потрудиться. Однако мы знаем, каково вам, так что как раз вырабатывается расписание смен. Мы собираемся ставить по одному каждого из новоприбывших в одну смену с нашими ветеранами, так что каждый из вас в течение — сколько там? — следующих двадцати шести дней получит возможность хотя бы одни раз поработать на контрольной станции. А там посмотрим. Еще вопросы? О, подождите минуту. У вас есть что-нибудь для нас, Мак-Кьюн?

— Да, черт побери, — бросила от двери Роза Мак-Кьюн. Она стояла возле ящика, прибор в ее руках тихонько попискивал. — Это определенно наркотики, Паркер. У меня позитивные показания.

— О Господи, — фыркнул заместитель шефа. — Какой сукин сын привез на станцию наркотики? Если это один из новых ублюдков…

Но Мак-Кьюн покачала головой.

— Боюсь, это не их багаж. Подойди, взгляни на табличку с адресатом.

Паркер проплыл к двери и коротко оглядел подозрительную посылку, потом поднял гневный взгляд.

— Хорошо, — сказал он. — Всем вернуться к своей работе. Багаж оставить здесь. Я сам с этим разберусь!

Деккеру была назначена комната под номером Желтый ВЗ-43, и как только он выяснил, какой коридор маркирован желтый ВЗ, у него не возникло никаких проблем с ее розыском. Несколько из его сокурсников оказались в том же отсеке. С трудом подтягивая за собой тюк и картонку своего багажа, он увидел, как из своей комнаты выходит Рима Консалво. Рима сказала, что комната Сяопин наискосок через холл.

Сама комната выглядела в точности так, как показывали виртуалы. Чуть больше шкафа, ни кровати, ни стульев — потому как, на что они, если все равно никто не собирается ни садиться, ни ложиться на них, — но в общем и целом сносно. Ниша в стене оказалась вполне адекватной для хранения era немногих личных вещей. Естественно, здесь не было отдельной ванной, но не так уж это и страшно. Марсианин никогда не заметил бы такого недостатка, не проведи он какого-то времени среди земной роскоши. Деккер достал спальные ремни, с любопытством их ощупал и решил, что поместиться в это сооружение сможет довольно легко. Другое дело, насколько удобно в нем спать. И все же если этому научились двести человек экипажа станции Co-Марс Два, Деккер Де Во тоже сможет этому обучиться. Рано или поздно.

Экран оказался довольно прост в обращении, и, когда Деккер пролистнул меню, «аварийный контроль» выдал ему код связи с главой отдела, Джаредом Клайном.

Клайн преподнес Деккеру немалый сюрприз, и не потому, что оказался черным — хотя его кожа и была столь же глубокого пурпурно-черного цвета, как и у Вальтера Нгемба — а в основном потому, что Де Во почему-то не ожидал, что он марсианин.

— Привет, — глядя на него с экрана, сказал Клайн. — Ты Деккер Де Во? Хорошо. Прости, что меня не было, когда пришвартовался ваш корабль, но мне не хотелось в очередной раз ввязываться в «все, кто свободен, на разгрузку» Паркера. Во всяком случае, я рад знакомству. Давай посмотрим, — Клайн взглянул куда-то поверх линзы экрана — на часы, предположил Деккер, — вскоре мы встретимся. Как у тебя с ночлегом?

— Думаю, все нормально, — сказал Деккер.

Учитывая поток адреналина, выброшенного при прибытии на станцию, этот вопрос вообще не приходил Деккеру в голову.

— Прекрасно. Заходи, когда появится возможность. Не прямо сейчас. Лучше подожди, пока пройдут учения на случай солнечного излучения, иначе нас без конца будут прерывать. Красный 2-11, знаешь где это?

— Нет, но найду.

Клайн рассмеялся.

— И в этом ты прав. Один из вариантов того, чего тебе не удастся сделать на станции, — потеряться.

Изображение его исчезло, очевидно Клайн отключил экран, собственный дисплей Деккера вернулся к меню «готовность». Деккер с минуту в задумчивости повисел перед ним, размышляя, что ему теперь делать. Не голоден ли он? Пожалуй, нет, подумал он, но рано или поздно проголодается. Потому он выбрал «подача пищи» и как раз выяснял, что столовые открыты двадцать четыре часа в сутки и что на станции в разных отсеках их имеется три, когда услышал за спиной знакомое вежливое покашливание.

В приоткрытую дверь заглядывал Торо Танабе. Если бы Деккер не услышал кашля, то может быть, и не узнал его поначалу, поскольку никогда еще не видел лица Танабе под углом в приблизительно сто пятьдесят градусов.

— Заходи, — сказал Деккер, указывая Танабе на петлю в стене. — Ну, как тебе нравится Co-Марс Два?

Танабе воспринял этот вопрос всерьез.

— Полагаю, здесь не так уж плохо, если, конечно, не ожидать особых удобств. Но не нравится мне эта история с наркотиками. Сам я не такой моралист, чтобы кому-то запрещать употреблять их, Де Во, но глупо провозить их на станцию, когда ты точно знаешь, что тебя поймают.

— Очевидно, кто-то думал иначе. Они уже знают, чья это посылка?

— Насколько мне известно, нет. Мак-Кьюн откажется сказать что-либо, и этот Паркер тоже. Ты с ним знаком, Деккер? Нет, думаю, нет… Это земляне всегда полагают, что все марсиане знакомы друг с другом, точно также как американцы считают, что все японцы знают друг друга. Во всяком случае, — сказал он, настроение у него явно улучшалось, — в некотором отношении это место вполне цивилизованное. Доступна аудиосвязь с Землей. Я уже позвонил брокеру, чтобы он на эту неделю купил мне лотерейные билеты.

— Удачи тебе.

— Да, спасибо.

Танабе прокашлялся. Казалось, он несколько смущен.

— Моя дверь следующая по коридору, Де Во. Я… я думаю, мне стоит извиниться, что я не спросил тебя, не хочешь ли ты разделить со мной комнату, как это было в академии.

— О, все в порядке, — ответил Деккер.

Ему и на минуту в голову не приходила мысль о такой возможности. Если он собирался делить с кем-нибудь комнату, желанным соседом для него был бы отнюдь не Торо Танабе. Скорее это была бы Рима Консалво. Или Вен. Или даже Аннета Бэнкрофт.

Танабе, похоже, думал приблизительно то же самое.

— Просто, если мне повезет, я, думаю, последую местным обычаям брать себе «временных жен». Похоже, у них есть, что предложить.

Деккер попытался скрыть ухмылку.

— Ты уже остановил свой выбор на ком-то конкретном?

— Нет, пока еще нет. Впрочем, что касается тебя, я не был бы удивлен. Хотя выбор здесь не такой большой, как хотелось бы надеяться. На станции мужчин гораздо больше, чем женщин, и мне сказали, что большинство из них уже разобраны.

Деккер дал себе время переварить эту новость, прежде чем задал вопрос:

— Ты не знаешь, не выбрал себе ли кто-нибудь из наших… а… временную жену?

Или не стала ли временной женой, о чем на самом деле хотелось спросить Деккеру.

— Не думаю. По-моему, у них просто еще не было времени. И все же если у тебя есть какие-то особые планы, то тебе, пожалуй следует… о Господи милосердный! — ошарашено оборвал свою тираду Торо Танабе, когда по всей станции зазвучал громкий, режущий ухо скрежет, — Что это, черт побери, такое?

— Наверное, тревога солнечного излучения, — сказал Деккер. — Уверен, что она всего лишь учебная, Танабе. Но может быть, и нет, так что нам, пожалуй, лучше отправиться в убежище.

 

Деккеру не требовалось знать, где располагается убежище от солнечного излучения станции Co-Марс Два — все что пришлось делать им с Танабе, это следовать всеобщему неторопливому потоку людей в коридоре. Все двигались в одном и том же направлении. Но естественно, Деккер все знал. Все эти долгие часы, проведенные за изучением виртуалов, врезались в память, запечатлев в ней план станции. Убежище помещалось не в центре самой конструкции, как это было на космических кораблях и терминалах Небесных Крюков. Там наиболее безопасные места находились в центре, поскольку время от времени корабли и терминалы вращались вокруг своей оси. В случае Co-Марс Два все было иначе. Центр станции заполняли резервные танкеры с водой и тяжелые механизмы, качавшие воду и воздух по системам станции. Убежище находилось прямо за этими массивными и непроницаемыми для радиации помещениями, на стороне, дальней от Солнца, и, когда не было действительного излучения и учебных тревог, использовались как гимнастический зал станции.