Марина ивановна цветаева

За Отрока – за Голубя – за Сына,

За Царевича младого Алексия

Помолись, церковная Россия!

 

Очи ангельские вытри,

Вспомяни, как пал на плиты

Голубь углицкий – Димитрий.

 

Ласковая ты, Россия, матерь!

Ах, ужели у тебя не хватит

На него – любовной благодати?

 

Грех отцовский не карай на сыне.

Сохрани, крестьянская Россия,

Царкосельского ягнёнка – Алексия!

4 апреля 1917 г. [10]

***

Это просто, как кровь и пот.

Царь – народу, царю – народ.

 

Это ясно, как тайна двух:

Двое рядом, а третий – Дух.

 

Царь с небес на престол взведён:

Это чисто, как снег и сон.

 

Царь опять на престол взойдёт –

Это свято, как кровь и пот.

24 апреля 1918 г. [10]

БОРИС ЛЕОНИДОВИЧ ПАСТЕРНАК

<…>

Всё спало в ночь, как с громким порском

Под царский поезд до зари

По всей окраине поморской

По льду рассыпались псари.

Бряцанье шпор ходило горбясь,

Преданье прятало свой рост

За железнодорожный корпус,

Под железнодорожный мост.

Орлы двуглавые в вуали,

Вагоны Пульмана во мгле

Часами во поле стояли,

И мартом пахло на земле.

Под Пороховым в брезентах мокрых

Вздувавшихся вёрст за сто вод

Со сна на весь Балтийский округ

Зевал пороховой завод.

 

И уставал орёл двуглавый,

По Псковской области кружа,

От стягивавшейся облавы

Неведомого мятежа.

Ах, если бы им мог попасться

Путь, что на карты не попал.

Но быстро таяли запасы

Отмеченных на карте шпал.

Они сорта перебирали

Исщипанного полотна.

Везде ручьи вдоль рельс играли,

И будущность была мутна.

Сужался круг, редели сосны,

Два солнца встретились в окне.

Одно всходило из Тосно,

Другое заходило в Дне.

<…>

1923 г. [16. С. 14-15]

 

ИГУМЕНЬЯ ЕЛИСАВЕТА (КОЛЬЦОВА)

ЦАРЬ НИКОЛАЙ МОЛИТСЯ

Царь Николай молится:

«Моя Святая Троица,

Услыши глас скорбящего

За чадушко незрячее».

Царь Николай молится.

 

Бушуют ветры буйные,

Но снова тихо стройная

Рожь колосится, ломится,

Зерном налитым клонится.

Царь Николай молится.

 

Гроза на небе, всполохи.

Вдруг стихло, только шорохи

Дождинок, струйки звонницей,

Царь Николай молится.

 

За Русь родную, Святую,

Избитую распятую,

В надежде, что не сломится,

Не упадёт, не сгорбится.

Царь Николай молится.

 

К Отцу от Бога данного,

Народом поруганного,

В надежде, что исполнится,

Слезой молитва полнится,

Царю Святому молятся.

01.01.02 [8. С. 149].

 

МОНАХ ЛАЗАРЬ (В.В. АФАНАСЬЕВ)

РЕКА ТУРА

Дымится труба парохода;

В тиши раздаются гудки…

Бурлят под колёсами воды

Холодной уральской реки.

 

На палубе Царь и Царица

Пославшей Их в ссылку страны, -

Печальны Их светлые лица,

Смиренья Их души полны.

 

Им видится церковь на взгорье

Средь сельских избушек простых, -

Здесь друг Их Распутин Григорий

Усердно молился о Них.

 

Сердца Их исполнены грустью

Родные для старца места, -

Христовой он был для Них Русью.

Убитый врагами Христа.

 

Был вечер… И двигалось трудно.

Навек уходя в темноту,

Везущее Узников судно

С названием «Русь» на борту.

[9. С. 118]

***

Ещё стреляли убийцы,

Столпившиеся у дверей,

Когда вышла из тела душа Царицы

И увидела, как добивают Её дочерей,

Как душа Государя – Наследника душу

В бесплотные руки приняла,

И все, лежащие в комнате душной,

Окровавленные тела…

Но это было одно лишь мгновенье.

Вот всё стихло. И в следующий миг

Небо раскрылось, и Ангелы с пением

В свои объятия приняли их.

Над страною, окутанною пороховым чадом,

Что безумствовала, правду и веру гоня,

Возносились в бессмертие её лучшие чада,

Преданные ею и предаваемые до сего дня.

[9. С 119]

 

***

Помнишь ли ты имена их, Россия?

Кровью залита их жизни заря:

Ольга, Татиана, Мария, Анастасия, -

Четыре дочери-голубицы было у нашего Царя.

Когда ты видишь крыл голубиных сиянье

В лазури неба, над золотым церковным крестом, -

Это их души – чистые вестники покаянья,

Посланные тебе, Россия, Самим Христом.

[9. С 121]

ПРОТОИЕРЕЙ АРТЕМИЙ ВЛАДИМИРОВ

ГОСУДАРЬ

1.

Мчится поезд на станцию «Дно»,

А в окне скорбный лик Государя…

Никому из людей не дано

Было к тайне Царевых страданий

 

Прикоснуться высоким умом

И приникнуть сочувственным сердцем,

Вдоль дороги мелькал бурелом,

Перелески под саваном серым…

 

Взор измученных Царских очей

Устремлялся в безбрежные дали…

Груз бессонных последних ночей

Цветом пепла и холодом стали

 

Лёг на светлое прежде чело

«Всюду трусость, обман и измена»…

Он не ведал, что станция «Дно» -

Первый круг Государева плена.

 

Генералы победы в бою,

Изменив Богу данной присяге,

Не искали. Но душу свою

Погубили, имперские стяги

 

Променяв на обряд тайных лож,

И в угоду лукавой Европе

В ход пуская и подкуп, и ложь,

Смерть Царя замышляли холопы.

 

Поезд движется по полотну,

Увлекая монарха с собою…

Ликом бледным прильнув ко стеклу,

Император, водимый судьбою,

 

Изваяньем недвижным застыл.

Научившийся тайной молитве,

Обреченною жертвою был

Он в неравной за Родину битве…

 

2.

Ему вспомнились давние дни.

Милых сродников светлые тени

Вереницей летучей прошли…

На Отцовских уютных коленях

 

Кроткий Ники с улыбкой сидел,

От смущенья зардевшийся краской,

А Отец, отложив гору дел,

Изливал на детей Свою ласку…

 

Вспомнил Царь и селенье Борки,

И просевшую крышу вагона.

Оперевшись на обе ноги,

Александр без единого стона,

 

Удержал на могучих плечах

Непосильное, страшное бремя…

И в знак милости Божьей свеча

Пред фамильной иконой горела…

 

Вот Успенский Собор. Николай

Возлагает венец на Царицу…

Утопает в цветах русский май,

Свет блистает на радостных лицах.

 

Засвистел паровоза гудок,

Вздрогнул Царь, вдруг увидев селенье.

Остановки приблизился срок,

С нею – время молитвы и бденья…

 

3.

Молчаливый Ипатьевский дом

С двухметровым дощатым забором…

Часовые за каждым углом

Проходящих буравили взором.

 

Лето. Ночь. Отсыревший подвал.

Под конвоем – семья Государя.

«Для чего комендант нас собрал

В этот час?» - вопрошал Николая

 

Цесаревич, прижавшись к Нему.

Тот поднял Алексея на руки.

Мать сидела лицом к палачу.

И в глазах выражение муки…

 

По наружности невозмутим.

Царь стоял. Лишь уста побелели.

«Бог с тобой, успокойся, мой сын.

Что-то нам сообщить не успели»…

 

Хриплый голос читал приговор.

Страстотерпцы хранили молчанье.

А убийцы стреляли в упор.

Приготовив штыки для закланья…

 

4.

На Урале есть место одно,

Под названием «Ганина Яма».

Вечно ветру бродить суждено

Между тоненьких сосен упрямых,

 

Деревца золотистые гнёт,

Треплет ветви и кроны нещадно.

А они - словно русский народ –

Норовят распрямиться обратно…

 

Но сегодня царит тишина –

Ночью стих непоседливый ветер.

Старый инок, восстав ото сна,

Возжигает лампады и свечи.

 

А над шахтою высится крест

Среди белых берёзок и сосен,

На рассвете звучит благовест

И прохладу с собою приносит…

 

5.

Я взываю к тебе, Государь…

Ты лампадой горишь пред Всевышним,

Милосердие – царственный дар –

Завешаешь как подвиг всей жизни.

 

Побеждая любовию смерть

Под водительством правды и веры,

Нам с улыбкою должно терпеть –

Бог не даст испытаний сверх меры…

 

«Я прошу не отмщать за меня.

Зло умножит лишь тяжесть паденья.

Но изжить его можно – любя

И врагам изрекая прощенье…»

 

Мчался поезд на станцию «Дно»,

А в окне - скорбный лик Государя.

Он не знал, что Ему суждено

Стать иконой Христова страданья…

[19]