2017-10-25
182I
Утренний свет щипал лицо и уже понемногу мешать спать. Голова раскалывалась. Джин еле-еле открыла глаза. Она лежала на своей кровати в гостинице. Та даже не была расправлена. Инквизитор приподняла голову и оглянулась. Это был всё тот же дрянной люкс. В противоположном конце комнаты спала Ин. Рядом с кроватью Джин стоял маленький комод, на котором располагались две керамические бутылочки. От них слабо тянуло вином. Инквизитор взяла одну, внимательно оглядела и тщательно обнюхала. В голове мелькнуло ночное воспоминание. Джин опять посмотрела на спящего снайпера.
-… бляяяя…
Тут до мозга дошло, что она давеча нарушила покой ротовой полости спутницы своим языком. Лицо инквизитора налилось багрянцем. Она, скрепя суставами, попыталась встать с кровати. Но что-то пошло не так и Джин тут же плюхнулась лицом в перьевую подушку. Сочленения организма отказывались сотрудничать. Инквизитор медленно перевернулась на спину. В это же мгновение жёлтый потолок люкса начал давить на психику. В комнате раздавался капающий звук. Ведро воды по центру комнаты понемногу набиралось. Сказывался вчерашний дождь. Джин медленно перешла в положение сидя. Это далось намного легче, чем попытка поднять всё её угашенное тело сразу. Её будто переехал каток. Очевидно, причиной являлись вчерашние медикаменты.
|
|
|
Усилием воли девушка активировала интерфейс в своём левом глазу. Затем она зашла в меню «Состояние организма и встроенных имплантов». В окошке «самочувствие» замерцал статус «лёгкая интоксикация». Регенерация, унаследованная от вурдалака, была довольно странной штукой. Восстановление начиналось только тогда, когда клетки начинали умирать. До того момента очищение крови особо не производилось. А потому Джин была подвержена влиянию лёгких ядов, наркотиков, алкоголя и тяжёлого похмелья. Все эти феномены не убивали клетки, но существенно отравляли жизнь. Сейчас инквизитор лезла в свой глазной компьютер, чтобы активировать один из механических органов. По идее, они должны были бы работать всё время. Но, так как они потребляли много энергии, а батарейки стоили дорого, Джин в ручном режиме включала и отключала нужные, стараясь экономить очки «онлайн-магазина». После приобретения боевого экзокостюма для работы в особо опасных условиях, этих очков оставалось не так много. Девушка выбрала имплант печени и запустила процесс ускоренной очистки крови и тканей от токсинов.
Это был её любимый синтетический орган. В организме человека, а в особенности сильно мутировавшего человека, само по себе накапливается некоторое количество слабых естественных ядов. Очищение крови синтетической печенью всегда приносило небывалое облегчение командиру специального отдела духовенства. Так и сейчас: её суставы почувствовали лёгкость, голова ясность, а лёгкие свежесть. Бодрость понемногу вселялась в Джин. Глубоко вздохнув, она одним прыжком вскочила со своей кровати, пролетев над импровизированным столиком. Она встала по центру комнаты, упёрла руки в бока и оглядела трезвым ви́деньем своё убранство. Люкс был не так уж и плох собой. Инквизитор улыбнулась.
|
|
|
Однако после того, как взгляд упал на Ин, лицо опять окрасилось.
Нужно по-быстрому свалить в баню, пока она не проснулась.
Тут девушка подумала, что её прыжок через треть комнаты мог бы быть и потише. Джин чуть слышно, на цыпочках, подошла к входу и лёгким движением запястья открыла дверь из комнаты. Она ещё раз обвела взглядом люкс и выскользнула наружу.
II
Голова раскалывалась. Он еле-еле открыл глаза. С потолка одиночной камеры что-то капало. В центре тесной коморки уже образовалась небольшая лужица. Кажется, он так и заснул вчера ночью, сидя в углу. Хотя, честно признать, этот карцер сам был размером как угол. Если сюда поставить четырёх взрослых мужчин, они как раз забьют эту комнатушку до отказа. Газэф огляделся. Карцер был выполнен из чёрного камня. Небольшое, размером с два спичечных коробка, окошко вверху камеры чуть освещало помещение. Снаружи раздавалось пение птиц. Большая железная дверь выполняла функцию одной из стен. Воин осознал, где он находится. Это был одиночный карцер в тюремном здании городской стражи. Местный полицейский участок. В этом убогом помещении его будут содержать до суда, выводя в туалет и на кормёжку по три раза в день, как какую-то собаку. Кровати нет и не предвидится. Но могло было быть и хуже. Камера была довольно чистой. Часто в таких собачьих будках были следы крови и человеческих экскрементов. Также стандартным для таких помещений был запах мочи и блевотины. Но тут ничего такого не наблюдалось. Можно было сказать, что ему повезло.
Газэф вспоминал вчерашний бой.
Мутант. Сранный мутант.
Он надеялся, что со времён барона Сигизмунда подобных тварей в этом городе не осталось. Видимо, он ошибался. Однако данное чучело привозное. Из самой столицы. То, что Империя снова пользуется услугами проклятых алхимиков - это плохой знак. Данный факт не только означает нарушение закона, но и является показателем того, что новое правительство не лучше прежнего. Фехтовальщик не верил в идеи революции. Он не был впечатлительным юношей или обиженным на жизнь крестьянином, которого налоги вынудили взяться за вилы. Экономические и правовые отношения для Газэфа ничего не значили. Воин считал всю эту затею четырёхгодичной давности бредом. Люди всё время стремятся к справедливости, однако, в конечном итоге, они и сами понятия не имеют, что это понятие означает. Обычно за словом «справедливость» стояло только отожранное пузо.
Так как Газэфу была чужда и идеология, и экономика, и мораль с ценностями, во время красного штандарта он просто отсиживался в тихом уголке страны, куда весть о смене правительства пришла без насилия. Местные на эту новость просто кивнули. По существу, для них изменилось только то, кому они теперь платят десятину. Остальное их совсем не касалось. Сам он уже не помнил, зачем вступил в местный небольшой мятеж. Однажды к нему в лачугу просто постучали старик и его протеже. Ольгерд просто попросил его помочь. И Газэф согласился. Ворчливого военного он знал со времён Альбека. Именно этот капитан имперской пехоты в своё время посодействовал тому, чтобы фехтовальщик предстал перед местным бароном. У парня был должок. Свой долг перед бароном тот уже исполнил. Старик был вторым кредитором. Воин задумался. Он осознал, что уже пятнадцать лет знал Ольгерда в звании капитана. Даже местные партизаны оставили его в этом же ранге. Это должно быть судьба. Парень ухмыльнулся.
|
|
|
В дверь камеры начали долбить.
- Заключённый! Встать!
Воин не спеша повиновался. Он с удивлением обнаружил, что это далось ему легко. Ни живот, ни руки, ни челюсть, куда вчера ночью прямой наводкой прилетел удар железной лапой, его не беспокоили. Единственное, что он сейчас испытывал, это недосып.
- Морду в стену! Спиной к двери!
Газэф послушно отошёл к стене и отвернулся. Скорее всего, сейчас поведут на допрос. Возможно с пристрастьем. Даже если он расколется, то всё будет в порядке. Знал он немного. Тем более, что Ванесса мертва, Ольгерд уже задержан, а где скрывается Дорея он не знал. Выпытывать из парня нечего. В камеру зашли двое стражников. Они еле помещались в эту тесную будку.
- Без фокусов, мразь.
У парня не оставалось ресурсов на фокусы. Оружие у него отобрали, а в рукопашном бою он был, откровенно говоря, слаб. Наверно, даже любитель в таверне мог бы его легко уделать, если речь зайдёт о кулаках. Один из увальней подошёл вплотную и сильно прижал воина к стенке. Второй нацепил кандалы. Сначала на руки. Потом на ноги. Стражники отошли от него и вышли из камеры.
- Лицом к двери! На выход!
Газэф повиновался. Вот он уже неспешно брёл по тюремному коридору, уныло позвякивая цепями. Для его роста и физики они были просто гигантскими. А также тяжёлыми. Если бы воину предложили жить всю свою оставшуюся жизнь в этих кандалах или умереть, то тот бы скорее выбрал бы второе. И не потому, что так сильно ценил свободу. Кандалы были жутко неудобными.
Двое провожатых неспешно брели рядом по обе стороны – спереди и сзади. Тот, что был впереди, постоянно озирался на смотрящего в пол парня.
- Толчёк?
Газэф мотнул головой. В туалет ему не хотелось. Последний раз он ел и пил только в больничной палате. Живот тихо урчал. Они, наконец, куда-то пришли. Первый стражник открыл большую стальную дверь. Казалось, что на этой двери замков больше, чем во всех камерах, мимо которых они проходили, вместе взятых. В центре камеры стоял деревянный стол. По его сторонам стояло два железных стула. Один из них выглядел усиленным. Толстые ручки и ножки. Приварен к полу.
|
|
|
Это, видно, моё место.
Солнечный свет, проникающий через укреплённое окно, чуть освещал комнату. Газэфа привели в помещение для допросов. Чуть погодя, его руки и ноги попарно пристегнули к сидению. Запястья были прицеплены к стулу не намертво, а цепями, которые немного вытягивались. Воин положил руки на деревянный стол, на котором уже поставили две медные кружки с водой. Было относительно комфортно.
Так он сидел минут десять. Газэф поглядывал на настенные часы, что были над дверью. Через некоторое время он уже вопросительно смотрел на стражников, которые располагались по обе стороны от входной двери. На немой вопрос ответил увалень, что стоял левее.
- Сегодня тебя допрашивает верховный инквизитор. Прикинь, какая честь, а?
- Ага. Говорят, она один на один уделала этого паяца. Великий Газэф. Только посмотрите на него теперь. Побит бабой. Хехе.
- Правда, что-то деваха задерживается... уже пять минут как должна быть здесь.
- Эй, короткий, может тебе пожрать че…
- Ты идиот? По регламенту не положено, - второй горемыка резко перебил первого.
- Сам ты идиот. Вон, смотри, какой тщедушный. Если она ещё чуть опоздает - он тут у нас от голода сдохнет.
- Сначала ты им даёшь прибор, чтобы они ели, а потом они тебя этово… вилкой в шею!
- Так мы ему ложку дадим! Ложкой-то не убьёт, наверно…
- Я этому в руки никакой инструмент не доверю. Ни ложку, ни вилку, ни половник. Если хочешь покормить – будешь кормить с ложечки, как малыша. Да и то после согласования с начальством.
Они замолкли. Воин хоть и проголодался, но предпочёл бы есть самостоятельно. Он немного удивился, что местные его знают. Газэф хоть и был довольно известным фехтовальщиком, но все его спорные подвиги ограничивались территорией провинции Альбека и Тирона.
-… где эта баба гуляет…
Стражник тяжело вздохнул. Судя по всему, ждать придётся долго.
III
Джин вышла из общественной бани. Там она, наконец, смогла привести тело в чистоту, а мысли в порядок. Это было не самое лучшее заведение в городе, но оно было очень дешёвым и доступным. Ещё одним его преимуществом была близость к отелю. Другое ближайшее заведение, оказывающее подобные услуги, находилось в двух километрах. Джин переоделась и теперь щеголяла в сменной одежде, которую ей великодушно позволила взять Ин. Свою форму она чуть позже сходит постирать на речку. Гардероб у снайпера был довольно однообразным. Инквизитор постаралась выбрать что-то менее розовое, однако нашла лишь одну лёгкую белую рубаху из хлопка. На плечах теперь красовался тканевый короткий розовый плащ. Он был короче чем у Ин – доходил всего лишь до таза. И воротник у него был не такой высокий. Это скорее была куртка, нежели плащ. Штанов Ин не носила. А потому Джин выбрала длинную юбку до колена и надела на ноги чулки в широкую розово-фиолетовую полоску, которые доходили до бёдер и полностью скрывали её ноги. Туфли девушка оставила свои. Это были массивные фиолетовые боты с широкой платформой, нежели туфли. Они завершали цветовую гамму. Верхняя розовая одежда посредством чулок плавно переходила в фиолетовую обувь. Выглядело достаточно гармонично.
Джин вышла на центр мостовой и оглянулась. Ещё было раннее утро. Город только-только начинал пробуждаться от ночной дрёмы. На улицы выкатывали первые конные экипажи. И тут и там виднелись небольшие лужицы. Они весело поблёскивали в утреннем свете. Свежий воздух наполнил синтетические лёгкие. Инквизитор широко улыбнулась. Впервые за очень долгое время у неё было хорошее настроение. Она весело побрела обратно к входу в гостиницу.
Рядом с постоялым двором, чуть правее от голубой коробки главного здания, выстроилась очередь постояльцев. В этом месте располагался небольшой умывальник, который качал воду прямиком из подземной скважины. Полноценно ополоснуться тут было нельзя, однако можно было умыть лицо и почистить зубы. Джин часто пользовалась услугами этого полуржавого крана. Чтобы полилась вода, нужно было очень сильно давить на заедающую ручку и продолжать качать её, чтобы поток воды не иссякал. Не то чтобы с её физической силой это было проблематично, однако всю конструкцию она считала надоедливой. Ей больше нравилось, когда просто открыл кран, и потекла вода – без дополнительной рутины в виде игры в управляющего вагонеткой на рельсах.
Перед входом в отель, облокотившись на стену, уже ждала Ин. Они с командиром сегодня запланировали поход в местные камеры временного содержания. Однако в отеле оставалось ещё одно дело, которое нужно было завершить. Снайпер холодно посмотрела на командира. Она косым взглядом оглядела ту с ног до головы.
- Вам идёт, - из её уст это звучало неискренне.
-… эм… спасибо? – инквизитор неуклюже улыбнулась. Ей было неловко перед своей спутницей. Вчерашний инцидент, возможно, её глубоко задел.
Ин открыла дверь в таверну, и уже начала было заходить вовнутрь.
- Эээ… Ин? Мы может лучше это чуть попозже сделаем… я пока себя довольно хорошо чувствую.
- Нет, - после короткого ответа снайпер зашла в здание. Джин послушно пошагала за ней.
Уже в номере, Ин приставила своё оружие к стене, села на свою кровать и начала расстёгивать свой плащ. Сегодня она выглядела отрешённее обычного.
-… хочешь поговорить... о вчерашнем? – инквизитор замялась. Она понуро смотрела на свою спутницу и пыталась вывести её на диалог.
- Нет, - кажется, диалога не выйдет.
-… слушай, мне правда жаль, что я вчера с тобой… так себя… ну… повела, - теперь инквизитор глядела в пол. Она свела вместе свои ладони у груди и перебирала пальцами. Извинения давались ей настолько же сложно, насколько и благодарность.
- Мне правда, правда, правда, правда, правда жаль… очень жаль… я не хотела… - Джин виновато посмотрела на свою спутницу.
Ин ответила суровым взглядом. Холодные взор снайпера блеснул презрением. После такой реакции, у инквизитора на глаза навернулись слёзы. Она была похоже на ребёнка, который нашкодил и теперь пытался извиниться перед своей мамой. Джин, не дожидаясь дальнейшей реакции, бросилась снайперу в ноги. Она обхватила её колени и вжалась лицом межу бёдер.
- Прости, прости, прости, прости, прости! – Ин немного оторопела от такого развития событий. Потом она тяжело вздохнула и положила руку на голову своей начальнице. Снайпер прекрасно осознавала, что ночной беспредел, по сути, не вина инквизитора. Скорее это определённый бывший моряк напрашивался на кастрацию. Она легко погладила девушку по голове.
- Ничего не поделаешь. Я Вас прощаю, – великодушным тоном промолвила Ин.
Джин посмотрела ей в лицо заплаканными глазами и чуть улыбнулась.
- Правда?
- Да. Просто ней пейте больше с Уолтером. А лучше вообще не пейте.
-… ммм… угу… - инквизитор вытерла глаза рукавом и шмыгнула носом, - хорошо.
- Вы обещаете?
- Обещаю.
- Хорошо. А теперь Вам пора напитаться, - Ин продолжила расстёгивать свой плащ.
- Я правда себя хорошо чувствую… в этом нет нужны, честно…
- Вчера утром мы пропустили один сеанс. К вечеру Вас уже лихорадило. Нам повезло, что нашлось удобное место. Сегодня может не повезти.
Ин расстегнула три верхние пуговицы на рубашке и оголила плечо.
- Прошу. Когда Вам будет удобно.
Джин немного забралась на кровать и теперь сидела у снайпера на бёдрах, упираясь коленями в матрас. Их лица встретились. Девушки оказались друг к другу неожиданно близко. Инквизитор немного покраснела и отвернула взор.
- Всё хорошо?
- Да… я просто… всё хорошо *мямлит.
Джин очень бережно положила левую ладонь ей на шею, а вторую на край плеча. Затем её губы прильнули к месту, где ещё не было укуса. Инквизитор покосилась на снайпера. Та закрыла глаза и глубоко дышала, собираясь с духом. Скорее всего, такие укусы ей тоже неприятны. Джин сжала челюсти, полные акульих зубов. Жидкий экстаз потёк по горлу. Инквизитор продолжала коситься на Ин. Спутница в момент укуса напряглась, а теперь пыталась хоть как-то расслабиться. Их взгляд снова встретился.
- Всё в порядке. Питайтесь, – уголок рта чуть приподнялся. Это была вялая попытка одобрительно улыбнуться.
Джин слушала сердце напарницы. Когда частота сокращений сердечной мышцы уменьшилась, она прекратила питание. Ин тяжело вздохнула и прилегла спиной на кровать. Головокружение было сильным.
- С-сейчас всё поправлю!
Инквизитор поспешно прижала одну руку к кроветворному органу, а вторую к сердцу. Через пять минут симптомы анемии прошли. На правой части подбородка Джин тонкой струйкой высыхала кровь.
- Все плечи скоро будут в этих следах, - Ин немного расстроено поглядела на новую ранку.
- Они зарастают… потихоньку… - Джин немного наклонилась и оголила снайперу вторую руку, - правое вон плечо почти как новое, - на правой стороне чуть виднелись девять следов от кормёжки. Два из них ещё выглядели относительно свежими – им было всего три дня. Инквизитор немного задумалась.
- Я могла бы кусать тебя в бёдра, если… - тут она осеклась. Укусы в бедренную артерию звучали слишком близко к телу -… эээ… з-забей.
Джин резко соскочила со спутницы. Ин привстала и теперь опять сидела на кровати. Она начала застёгивать на себе плащ.
- С Вас уже две шоколадки. И два сока.
Инквизитор улыбнулась и резко кивнула два раза
- А ещё - мы опаздываем. Встреча со стражей назначена на пять минут назад.
Чёрт.
IV
Практически всё помещение было свободным от мебели. Ветхий деревянный пол скрипел под каждым шагом. Тут и там сновали муравьи, пытаясь найти себе пропитание. Массивные окна, покрытые паутиной, по большей части занавешены древними рваными шторами. В огромной круглой комнате стоял полумрак. На первый взгляд, это место казалось необитаемым. Лишь у одного из окон располагалась скудная мебель. На убогом кресле-качалке сидел старик, увлеченно знакомясь с какой-то древней книгой. Седые волосы свисали до плеч. На морщинистом носу лениво закреплены очки в серебряной оправе. Усталые синие глаза неспешно водили по строчкам фолианта. Его тело украшала богатая синяя мантия, которая свисала до самого пола. На мантии золотом выписан орёл с расправленными крыльями. Одежда имперского архивария. Чуть поодаль, напротив, на маленьком берёзовом стуле теснился пухлый мужичок в богато украшенной одежде. Он совсем недавно уселся на неудобное сидение и теперь ждал, когда на него обратят внимание. Ожидание длилось около получаса. Наконец, престарелый чтец оторвал свой взор от пыльных строчек и поднял глаза на своего гостя.
- С кем имею честь? – медленно проговорил он.
-… эээ… да, точно! Я сенатор Клавий. Мы с Вами уже встречались в прошлом месяце, помните? - тот уже начал засыпать. Вопрос старика растормошил дворянина.
- А, сенатор. Да, помню… Вы, кажется, приходили с различными вопросами касательно магических тварей. Что Вас беспокоит сегодня?
- Н-нам нужна ваша п-п-помощь. И срочно.
- Что такое, сенатор? Вы кажетесь взволнованным. Стряслось что?
- Д-да стряслось! Алая в-ведьма стряслась!
- Алая ведьма? Кто?
- В-верховная жрица это! Недавно уехала вот в Эверик отсюда.
- И-и-и? – старик понемногу возвращался к чтению книги, кажется, собеседник терял его интерес.
- Н-ну она и того… поубивала в-всех наших наёмников там вчера ночью.
- Хах! Вы, сенатор, как всегда верны себе. Всё ещё занимаетесь своими мелкими интригами? Но какое отношение это имеет ко мне? Я всего лишь дряхлый…
- Не пори чушь, Соломон! Т-ты нам нужен, хорошо?
- Спокойно, сенатор, споко-ойно. Вы так и не сказали, что конкретно Вы хотите от дряхлого и старого меня, а также не сказали, что старый и дряхлый я за это получит.
- Нам нужна голова жрицы.
Повисла небольшая пауза. После неё архиварий снова поднял взор и посмотрел на сенатора.
- Вы вообще понимаете, о чём просите?
- Д-да прекрасно я всё понимаю, Соломон! Но уже тридцать семь попыток! Тридцать семь! И в-всё её грохнуть никак не получается, ты представь. А-а т-теперь она едет в другое место и срывает покушение, которое к ней вообще не относилось. Это п-п-пиздец полный, я тебе говорю!
- Может Вам стоило раскошелиться на хороших убийц?
- Д-да уже на всех раскошелились! О-они уже отказываются контракты на неё принимать. Скоро н-не на кого будет раскошеливаться! Либо убийцы кончатся, либо деньги.
Старик глубоко вздохнул. Он закрыл книгу и положил её себе на колени. Затем он снял дорогие очки и посмотрел собеседнику прямо в глаза.
- Допустим, господин Клавий, я что-то смогу сделать с вашей насущной проблемой. Возникает вопрос: «зачем». Во-первых, я уже давно не занимаюсь беготнёй – возраст не тот. Во-вторых, я не охотился и не охочусь на людей. В-третьих, нет ничего такого, что бы Вы могли бы мне дать.
- Д-да не человек она!
- Это всего лишь ваше мнение, Клавий. По мне так вполне человек. Ну обладает страшными способностями, что с того?
- Б-было бы правдой, если бы она артефакт использовала. А она не использует!
- И Вы в этом уверены?
- Уверен я! Она, скорее всего это… сама какой-то артефакт! Как их там… био-артефакт!
- Хотите сказать, что она гомункул?
- Н-неее, Соломон, ты не понял. Г-гомункулы такой херни не творят. Помнишь, у генерала революции был мужик такой высокий? Абадаем ещё звали, во! Он высасывал из неё душу, а взамен творил делов.
- Вы думаете, что это что-то подобное?
- Конечно, я думаю! Д-да ты сам посмотри на эту шлюху!
- Сенатор, Клавий, во-первых, я бы попросил Вас не выражаться в моём присутствии. Мои старые уши плохо воспринимают брань. Во-вторых, насколько известно имперским архивам, таких биологических артефактов всего четыре. Абадай бестелесный, Пожиратель плоти, инквизитор Таврисий и Вайл мерзостный. Абадай и Пожиратель уничтожены два года назад. Таврисий служит королю Диогену на далёком севере. Местоположение Вайла неизвестно. И ни под одно описание Мира Верховная Жрица не подходит.
- Значит, не учли пятый артефакт. И-или вообще новый создали! Мне-то откуда знать, Соломон?
- Маловероятно, - отрезал старик. Он уже оторвал глаза от собеседника и снова открывал пыльный фолиант. Кажется, его интерес к сенатору утерян.
- Д-да послушай ты! Просто съездишь в Эверик – посмотришь чё и как там, на жрицу посмотришь. Ты же сможешь определить человек она или нет в упор, так? А потом и решишь, помогать нам или нет.
- Хах! И что же мне, дряхлому старику, которого вот-вот хватит удар, будет за поездку в такую далёкую губернию.
- Золото. Сколько хочешь! Ты целый дворец на это золото купить сможешь!
- Клавий, Клавий, Клавий… Вы меня, право, оскорбляете. Куда мне золото? Я ж его даже потратить не успею. В гробу карманов не набьёшь, знаете ли.
- Н-ну хорошо, чего ты хочешь, Соломон? Новую академию? Свитков, древних книг? Артефактов?
- Хм… артефактов, говорите? И много их у Вас?
- Штук пять – восемь наберётся, да.
- Ладно… это хороший залог для поездки. Также все древние рукописи, что есть у Вас и вашей группки заговорщиков. Завтра я хочу их у себя в кабинете. Залог я не верну в любом случае. А также я не гарантирую, что соглашусь помогать Вам далее. Вас устроит?
-… хорошо, Соломон. С выбором у нас всё равно не богато.
Архиварий неспешно встал со своего стула и потянулся.
- Я пока подготовлюсь к поездке, сенатор. Разумеется, все расходы Вы берёте на себя. Кроме своего драгоценного времени, лично я ничего тратить не собираюсь. По прибытию в Эверик я ожидаю для себя комфортабельные апартаменты. В какой-то там дыре я не остановлюсь.
Сенатор оглядел убранство комнаты, в которой они располагались.
- Да… хорошо. Мы всё приготовим, Соломон.
V
Инквизитор и её верная спутница подходили к зданию стражи. Опоздание уже составляло порядка сорока минут. Сооружение, служившее штабом городской страже и временным местом для содержания преступников, представляло собой охраняемый комплекс из четырёх различных зданий. Казармы с тренировочным полигоном и столовой, офисное здание для приёма гражданских лиц, склад инвентаря с примыкающими к нему конюшнями и тюремные камеры. Сам комплекс был окружён каменной стеной и рвом, представляя собой небольшую крепость. Перед деревянным мостом, ведущим к главным воротам крепости через неглубокий ров, стоял пропускной пункт. Пропускной пункт состоял из деревянной будки, шлагбаума и двадцати человек с однозарядным огнестрельным оружием, которые носили лёгкую кожаную броню. Деревянная будка являлась небольшим помещением, разделённым пополам хлипкой стенкой. С одной стороны стенки находился стражник, который через окошко, обнесённое стальной решёткой, проверял документы потенциальных посетителей. Вход в эту служебную часть коморки располагался со стороны моста. С другой стороны, вход в которую располагался с улицы, ничего не было. Там нужно было просто стоять и улыбаться служителю закона, пока он проверяет твои бумаги. Джин смело шагнула внутрь коморки. С другой стороны на неё глядел усталыми глазами городской страж. Его ночная смена вот-вот подойдёт к концу.
- Цель посещения?
- Допрос преступника.
- Кем будете?
- Верховный Инквизитор Джин Моррисон.
- Документики, пожалуйста.
Джин уже осточертело спорить с представителями закона и она, молча, протянула стражнику свиток, полный особых полномочий. Тот развернул дорогой пергамент и медленно оглядел содержимое. Он долго разглядывал печать. Затем он посмотрел на инквизитора. Потом опять на свиток. Потом опять на инквизитора.
- Прошу прощения, я сейчас вернусь. Пожалуйста, ожидайте.
- Эй, куда…
Страж взял свиток и пошёл по мосту в сторону главных ворот крепости. Этот свиток был её спасительной соломинкой в океане формализма. Он даровал ей власть. Он даровал ей бюрократическую мощь. Теперь он пропал. На душе вдруг стало тоскливо. Джин грустно посмотрела вслед охраннику. Ничего не поделаешь. Придётся смириться. Придётся ждать. Даже если придётся ждать всю жизнь. Даже если она никогда больше не увидит этот прекрасный обшитый золотом пергамент. Она будет ждать. Ждать и верить.
Печальные размышления прервало ответственное лицо, заглянувшее со стороны входа для посетителей. Ответственное лицо держало заветный документ и протягивало его инквизитору. Это был глава стражи Эверика Леннард. Леннард был уже стареющим рыцарем. Чёрные как перо ворона волосы уже почти съела седина. На гладко выбритом волевом лице виднелось около тридцати больших и маленьких шрамов. Один из них по диагонали проходил через всё его лицо. Усталые карие глаза отражали усталость. Правый из них украшал монокль в золотой оправе. Высокий джентльмен был одет в парадную форму стражи. Чёрный ме́нтик, ретузы и начищенные блестящие чёрные сапоги. На ментике были закреплены золотые погоны. На поясе в облицованных золотом чёрных ножнах висела сабля.
- Госпожа великий инквизитор. Большая честь.
Солдат почтительно поклонился, держа правую руку на сердце, и левой протянул девушке её свиток. Радость наполнила сердце Джин. Они были снова вместе. Теперь она обещала себе никогда, никогда, никогда не расставаться со своим дорогим свиточком. Она нежно прижала его к щеке, а затем снова положила в набедренную сумку. Через секунду она забудет об этом пергаменте.
- А Вы…
- Глава стражи Эверика Леннард, миледи. Мы с Вами виделись на помолвке сэра Айгена фон Эверика.
- Оу… нам вроде не довелось пообщаться.
- К сожалению. Но сейчас на это нет времени, миледи. Вы здесь по делу. Я провожу Вас. Прошу.
Страж вытянул к инквизитору руку ладонью вверх. Джин не поняла. Она задумалась и смотрела на ладонь. Он хочет поздороваться? За плечом джентльмена стояла Ин и что-то сигнализировала. Снайпер держала ладони у груди и демонстративно клала одну поверх другой. Оу! До Джин, наконец, дошло. Она аккуратно положила свою левую ладонь на ладонь офицера. Леннард уверенно подхватил её руку и повёл к главным воротам. Стражи на мосту послушно открыли шлагбаум.
- Всё уже готово к вашему прибытию. Преступник уже в помещении для допросов. Вам нужны дознавательные устройства? Или специалист. У нас есть пара хороших ребят, которые жаждут Вам услужить, миледи.
После такого предложения Джин закашлялась слюной. Переведя дух, она ответила.
-… *кхе… нет нужды, сэр Леннард. Я думаю и сама управлюсь… *кхе эээ… спасибо… да… спасибо…
По грунтовой дорожке они уже подходили к помещению тюрем. Это было трёхэтажное здание состоящее целиком и полностью из чёрного кирпича. Все окна были заделаны стальными решётками. В некоторых стенах виднелось большое количество маленьких оконец. Видимо там находились камеры. Инквизитор вошла в большой проход, который обычно закрывали две массивные двери из чёрного металла. Она оказалась в небольшой комнате для гостей. У стены, неподалёку от входа, стоял коричневый диван. Впереди, за стойкой, огороженной от посетителей толстой решёткой, располагался стражник. Чуть левее от него стальная дверь, которую можно было открыть только изнутри.
- Матти, дверь.
- Да сэр! – стражник послушно отворил засов и открыл проход перед инквизитором и провожатыми.
Глава стражи и Джин шли по коридору. За ними чуть поодаль плелась Ин. Хоть снаружи здание визуально было довольно небольшим, коридоры казались бесконечными. Они всё шли, шли и шли. На психику давили стальные двери карцеров. Тут и там слышался гул от заключённых. Джин задумалась, а нет ли у неё клаустрофобии. Через минут пять они подошли к концу коридора. Дверь была открыта. Через проём можно было увидеть стол. Лежа на нём лицом, спал Газэф. Снайпер решила поинтересоваться.
- Простите, у Вас здесь есть туалет?
Леннард обернулся и удивлённо посмотрел на провожатую.
- Мы всё равно на месте, инквизитор. Можете начинать допрос. Если что понадобится – говорите стражникам. Они вмиг выполнят ваше поручение. А я пока провожу до уборной вашу спутницу.
Джин кивнула и зашла в комнату для допросов. По обе стороны от неё оказались два сопящих стражника. Ожидание их разморило.
- Подъём! – инквизитор резко крикнула. Все трое моментом проснулись. Один из солдат смачно всхрапнул. Джин сделала три шага внутрь комнаты, а затем обернулась, - вон. Оба.
Увальни повиновались. Дверь в комнату для допросов медленно затворилась.
VI
- Йоу.
Газэф понемногу просыпался. Кажется, его вырубило из-за длительного ожидания. Напротив него сидел вчерашний противник.
- Кошка… так это ты тут верховный инквизитор…
- Тебя что-то удивляет? - голос Джин был игрив и жизнерадостен.
- Да не особо. Различная мразь всегда занимает высокие посты.
- Хооох?
- Так уж мир устроен.
- То есть мразь тут я… ну да… тооооочно… не кучка партизан, которая режет людей, когда им вздумается.
- Ну, мы хотя бы «люди».
- То есть парочка мутаций делает меня морально ниже бандитов и убийц?
- Мне сдаётся, что тут больше чем парочка, «инквизитор».
- Ты даже не представляешь…
- Что ты вообще такое, кошка? На рядового мутанта не совсем похожа. И не гомункул уж точно. Этих убить намного легче.
- Был опыт?
- Ты уж поверь.
- Могу лишь гадать, каким образом такой могучий воин слился как рак.
- Ну, так? Что ты за хрень?
- Мы тут не обо мне пришли говорить, Газэф.
- Быть не может.
- У меня к тебе ряд простых вопросов. Мы можем сделать это по-простому. По менее простому, - Джин поставила на стол упаковку таблеток, - и по очень непростому, - после этих слов она положила на стол шприц.
Газэф оглянулся. Потом он заглянул под стол. Других пыточных устройств нигде не было.
- Шприц? И всё? Я ожидал более богатый инвентарь.
- Это всё что мне нужно, паяц.
- А это что? – воин кивнул головой в сторону цилиндрической упаковки.
- О, это? – Джин взяла таблетки и поднесла их к лицу, как бы разглядывая на свету, - ты не знаешь? Вся столица просто без ума от этой штуки.
- Я заинтригован.
- Это «Амброзин», - инквизитор поставила таблетки на стол.
- «Амброзин»?
- «Амброзин».
- Дебильное название. Сама выбирала?
- Нормальное название.
- На вкус и цвет…
- Это очень замечательное лекарство, на самом деле.
- Не может быть. И чем же?
- Оно делает тебя быстрее, сильнее, здоровее и умнее.
- Умнее? Кажется, я понимаю, почему оно так пользуется спросом в столице.
- А также оно качественно развязывает язык. При условии, что я рядом, конечно.
- Если оно так хорошо развязывает язык – шприц зачем?
- Ну, если у тебя окажется повышенная воля или пониженная восприимчивость, придётся закачать тебе сырьё для лекарства внутривенно.
- Сырьё?
- Кровь.
- Кровь?
- Да. Мою кровь.
- Ты стебёшься.
- Перейдём к самим вопросам, хорошо? - Джин свела ладони вместе и улыбнулась.
- Валяй.
- В чём была цель покушения? Зачем убивать Годрика и его сына?
- Понятия не имею.
- Кто тут стебётся после этого…
- Это правда. Я не знаю.
- Пиздишь.
- Нет.
- Щас таблетками кормить начну.
- И тогда я отвечу то же самое.
- Как это ты не знаешь?! Ты же участвовал… планировал участвовать… да.
- Меня просто попросили помочь.
- Попросили?
- Попросили.
- И ты согласился?
- Согласился.
- Вот просто так?
- Вот просто так.
- Пиздишь.
- Нет.
- Хорошо, другой вопрос: почему ты согласился, когда тебя попросили?
- Честно сказать, уже не помню.
- Ты стебёшься…
- Я вроде как был должен старику, но возможно это не всё.
- Старику?
- Вы задержали его вместе со мной, - Газэф осёкся, - задержали ведь… так?
- Ха-ха, волнуешься? С лысым всё хорошо. Я допрашиваю его сразу после тебя. Я даже подлатала его после боя. Как и тебя, к слову.
- Подлатала? Это как?
- Мааааагия.
- Ты стебёшься…
- Я не шучу, я действительно маг.
- Мне казалось, что это я сегодня здесь буду рассказывать сказки.
- В общем, с Ольгердом всё в порядке. Значит, ты ему был должен. И в чём конкретно заключался долг, если не секрет?
- Имперский инквизитор, а так паршиво осведомлена, - после этих слов Джин состроила недовольную гримасу, - что ты вообще обо мне знаешь?
-… эээ… ты Газэф, у тебя есть магическая рапира, ты работаешь на Ольгерда… собственно, всё.
- Может тебе стоит выйти и посовещаться с одним из стражников? Эти увальни побольше тебя знают.
- Кончай языком елозить и к делу, - неожиданно голос инквизитора из игривого перешёл в холодный. У неё начало утекать терпение.
- Общеизвестно, что я Газэф Веренийский. Фехтовальщик и личный телохранитель барона Ольглена. В возрасте двенадцати лет меня представили ко двору барона. Этому посодействовал капитан одной из имперских пехотных дивизий по имени Ольгерд.
- Он представил тебя барону, хрен знает, сколько лет назад, а потому ты согласился теперь убить большую шишку?
- Да. Именно так.
- Через сранные полжизни?
- Да.
- И ты совсем не знаешь, зачем Ольгерд хотел убить его?
- Нет.
- Совсем?
- Ни малейшего понятия.
- Ты рисковал своей шкурой, не зная о чём сыр-бор?
- Да. Именно так.
- Ты дебил?
- Нет.
Джин глубоко вздохнула.
- Хорошо, следующий вопрос: на кого работаете вы с Ольгердом?
- Понятия не имею.
- Имеешь.
- Не имею. Как я уже сказал, я просто помогал старику, потому что согласился. И всё. Я не знаю никаких планов далее покушения. Ни о каких целях и задачах. В Эверик я приехал только, чтобы убить местного герцога. Если бы всё получилось, то меня бы уже и след простыл.
- «Получилось»?
- Как тебе известно, покушение сорвалось.
- Сорвалось, говоришь?
- Да. Наше с тобой столкновение дало повстанцам сигнал не собираться.
Со стороны инквизитора прозвучал ряд коротких смешков.
- Что смешного?
Джин злобно улыбнулась.
- Да не обращай внимания. Просто у меня немного другая информация.
- Хм?
- Когда вы прибыли на пункт сбора, операция уже должна была начаться.
- Что?
- Да. Насколько мне известно. И, судя по тому, кто их там ждал, я готова поставить всё своё месячное содержание на то, что они все мертвы, - она чуть задумалась. Затем расплылась в садистской ухмылке, - ну может быть… кроме одного – двух.
- Сообщение было изменено… зараза, - до Газэфа дошло. Убийца не только отправил, но и изменил сообщение. Это был невероятный просчёт.
- Да. То самое. Кстати сочувствую о смерти Ванессы.
- Сочувствуешь? Что ты знаешь о резне на телеграфе? Твоих рук дело?
- Ты и сам прекрасно знаешь, что нет. Когда бедных операторов кромсали, ты забирался за мной на крышу.
- Откуда ты знаешь про Ванессу?
- Ты мне «рассказал».
- Не припомню такого.
- Ты даже не представляешь, Газэф, каким невероятно подробным источником информации послужила твоя кровь.
- Так вот зачем…
- Я вчера попробовала немного твоей? Да.
- Чушь.
- Отнюдь.
- Если это правда, что я делал до этого?
- «До этого» до чего?
- До нашего боя.
- Сутра ты вышел из больницы и пошёл к телеграфу отменять сообщение. Потом ты пошёл к Ольгерду. Потом вы там охренееееть как долго ждали ночи. А затем ты пошёл прямо ко мне. Ах да – с тобой ещё была Дорея и Ирден. Вроде их так зовут, да?
- Ничего такого, чего нельзя было узнать силами разведки.
-… эээ… в общем то… да…
- Очевидно, нас раскрыли и вели от начала до конца. Только вот чего я не понимаю.
- Чего?
- Зачем убивать людей на телеграфе?
Джин тяжело вздохнула. На некоторое время повисла небольшая пауза.
- Если честно… хз.
- «Хз»? Это твой ответ? Хз. Сто человек буквально выпотрошили как рыбу. Они были простыми служащими.
- Ну…
- Я вот гляжу на тебя, инквизитор, и не могу понять одного.
- Хм?
- Чем вы друг от друга отличаетесь.
- Кто от кого?
- Старая власть от новой.
- Поясни.
- Те же методы. Те же способы… даже маньяки на службе точно такие же.
- Эй! Я не маньяк!
- Неужели? Мой вчерашний опыт говорит об обратном.
-… ну-у…
- А резня на телеграфе? Там тоже не маньяк?
-… эээ…
Джин осознавала, что описание Миры на сто процентов подходит под это слово.
- Даже забавно. Новые революционеры сражаются абсолютно под теми же лозунгами, что и старые. И какой смысл был в этом красном штандарте. Ничего толком и не поменялось.
- Лозунгами?
- «Справедливость». Представь себе, кошка. Они все сражались за справедливость. Вот скажи мне, «инквизитор», ты веришь в справедливость.
-… эээ… определи «справедливость»… пожалуйста…
- Хороший вопрос. Вопрос куда умнее, чем можно подумать. На самом деле… я и сам без понятия.
- Как это?
- Да. Мне не удосужились объяснить это в церковной школе. В простонародье обычно это слово означает принцип. «Око за око». Но такая интерпретация кажется ошибочной.
- Почему?
- Возьмём крестьянина, у которого отобрали скот и сожгли дом.
- Возьмём.
- Кому ты будешь в ответ сжигать дом?
- Тому, кто отобрал скот?
- У солдата.
- Наверно у солдата.
- А этот солдат выполнял приказы местного лорда.
- Тогда местному лорду.
- Допустим, ты убьёшь три коровы, что были у этого Господина и сожжёшь один из его самых маленьких домиков, что были размером с хату крестьянина. Это будет справедливо?
-… да?
- Почему же? У крестьянина отобрали всё что было. У богатого господина ещё сотня таких домиков. Их страдания будут разными.
- Тогда сжечь все его дома?
- В этом случае ты сделаешь больше, чем сделали тебе. Тогда этот принцип не работает по определению. Вместо одного ока ты выкалываешь десять.
-… но есть же и другой путь. Заставить лорда отдать три коровы и построить крестьянину новый дом.
- Да это так. Но это уже не будет соответствовать данному определению справедливости.
- Значит определение неверно.
- Получается так.
- Тогда нужно то определение, в рамках которого крестьянину бы вернули и живность и дом.
- Возмещение нанесённого вреда?
- Именно.
- А что делать с тем временем, когда у бедолаги не было ни дома ни коров.
- Оплатить неустойку!
- Как ты золотом оценишь время?
-… эээ… ну… посмотрю, сколько крестьянин с домом за это время зарабатывает… так?
- Наверно это хороший критерий, но что теперь делать с дворянином?
- С дворянином?
- Который приказал сжечь дом.
-… эээ… ну он всё оплатил… так?
- Значит, он может каждый раз сжигать дома, откупаясь потом звонкой монетой?
-… да?
- И где же тут справедливость? Кажется, в определении чего-то не хватает.
Тут Джин задумалась. Потом, после небольшой паузы, она резко вспыхнула.
- Так, короткий, хорош мне мозг сношать! Я здесь не за этим! На кого работаешь, курва?! – инквизитор привстала и стукнула ладонями по столу.
- На Ольгерда.
- На кого работает Ольгерд!?
- Без понятия.
Джин резко встала, отбрасывая железный стул к двери. Она взяла упаковку таблеток и подошла к заключённому. Инквизитор взяла его за волосы и повернула его голову чуть вверх, чтобы их глаза встретились. Газэф оставался спокойным.
- Сейчас произойдёт следующее. Я открою эту упаковку. Дам тебе таблетку. Ты её съешь и мирно запьёшь водичкой. Лады? – агрессивно шёпотом прошипела инквизитор.
Газэф кивнул. Скрывать ему особо было нечего. Да и не хотелось ему, чтобы она выбила все зубы, пытаясь накормить его лекарством. Джин отпустила волосы и поставила упаковку на стол рядом с ним. Затем она подняла с одну из медных кружек и поднесла её близко к воину. Фехтовальщик неспешно открыл картонный цилиндр. Не торопясь он отложил круглую крышечку в сторону. На упаковке красовалась красная надпись на белом фоне: «Амброзин». Чуть ниже было добавлено: «клубничный вкус, для взрослых и детей». Он почти неслышно усмехнулся и перевернул упаковку себе на ладонь. Затем поставил картонку обратно на стол. На ладони осталась светло-розовая таблетка размером с четвертак. Газэф поспешно закинул её себе в рот.
Джин поднесла кружку с водой к его губам. Одной рукой она опять схватила его за волосы и поворачивала голову вверх. Другой рукой инквизитор опрокидывала кружку с водой, позволяя воину напиться. Тот послушно хлебал воду. Когда вода в сосуде закончилась, инквизитор поставила его на стол и вновь отпустила голову фехтовальщика.
Дыхание Газэфа на секунду перехватило. Голова помутилась. Отрава. Что это за дрянь? В нос ударил неприятный запах. Живот скрутило. Воин резко отвёл взгляд в пол. Казалось, что его сейчас одновременно и вырвет и пронесёт. Однако через секунду неприятные ощущения начали проходить. По телу разливалось тепло. Кровь Джин, как и различные химикаты, всасывалась в ткани. Дыхание нормализовалось. Сознание не только пришло в норму, но и прояснилось. Приятное чувство разлилось по животу. Телу стало тепло и комфортно, а душе радостно. Захотелось вскочить и что-то сделать. И срочно. Газэф впервые за долгое время улыбнулся. Улыбка становилась всё шире и шире. Джин с удовлетворением смотрела на пациента. Парень был крайне восприимчив к лекарству. Видимо шприц не понадобится.
Она присела перед ним на корточки так, чтобы её лицо оказалось у него перед глазами. Газэф замер. Он смотрел на неё без всяческих движений, будто вкопанный. Даже не дышал. Его сердце начало биться чаще. Сейчас вот-вот выпрыгнет из груди. Лицо покраснело, а сам он напряг каждую мышцу своего тела. Воин почувствовал дикое возбуждение. Кошку, которую раньше он считал омерзительным монстром, теперь он хотел повалить на землю. Сейчас больше всего на свете он хотел её. Прямо здесь. Прямо сейчас. Окоченение, как и шок, прошло. Теперь он смотрел прямо на неё и тяжело дышал, не в силах проронить ни слова. Такой набор чувств он испытывал в первый раз. Годы тренировок с оружием не оставили времени для общения с противоположным полом. Джин странно улыбнулась, нежно взяла его ладонями с двух сторон за голову и тихо произнесла.
- Газэф, милый, пожалуйста, скажи мне на кого работает Ольгерд. Я была бы невероятно тебе признательна.
Её голос заставил сердце петь. Перед ним сейчас сидела на корточках самая прекрасная девушка на планете. Он сделает всё, что она хочет. Он скажет всё, что она пожелает узнать. Он пойдёт за ней на край света и выполнит любой, даже самый безумный приказ. Однако, вопреки ожиданиям инквизитора, после очередного тяжёлого вдоха, с губ парня чуть слышно сорвалось.
- Я… я… я не знаю… прости меня… я не знаю…
Джин в момент помрачнела. Соблазнительную улыбку как ветром сдуло. Она тяжело вздохнула, встала и пошла к двери.
-… стой… куда…
Джин подняла опрокинутый стул, поставила его туда, где он стоял чуть ранее, и с разочарованием плюхнулась на неудобную мебель.
- Ты реально не знаешь, да?
-… да… я уже сказал… да… прости меня… я не знаю…
- Хорошо. Вернёмся к предыдущему вопросу: почему ты согласился помочь Ольгерду.
-… я не знаю… то есть не помню… я наверно подумал, что должен… подумал, что так и сгнию в той тихой деревне… без смысла… без цели… решил… решил, что последнее дело не повредит… заодно отдам долг старику…
- Хммм… - Джин скептически посмотрела на собеседника. Казалось, что возбуждение его сейчас съест. Парень еле ворочал языком.
-… прости… это правда всё, кошка… никаких причин нет…
- Зачем убивать Годрика и его сына?
-… я… не… плохо помню… Ольгерд что-то говорил о промежуточной цели… но в подробности не вдавался… прости… это всё…
- Ты аааааабсолютно бесполезен… - Джин тяжело вздохнула. Она положила ноги на стол и начала качаться на стуле.
-… прости… я ничего не знаю… я уже всё сказал… я уже правда всё сказал…
- Да поняла я, поняла. Не трепыхайся, друже.
Газэф замолчал. Он опять смотрел в пол.
- Надеюсь, старик будет пополезнее. Хоть бы его удар от таблетки не хватил…
Воин приуныл. Он почувствовал, что его отвергли.
- Ну, хотя бы расскажи мне о своих вчерашних спутниках.
- С-спутниках?
- Да. Дорея и тот парень в чёрном капюшоне… Ирден вроде, так? Он не кажется особо разговорчивым.
-… он… он нем, - Газэф из кожи вон лез, чтобы членораздельно проговорить хотя бы пару слов. Он весь обливался потом.
- Нем? Вы принимаете на работу инвалидов? У вас там наверно и социальная карта есть.
Воин видимо потерял нить разговора. Он вопрошающе смотрел на инквизитора.
- Соцкарта это такая… забей.
-…
- А что с ним? Родовой дефект? – инквизитор явно скучала и уже даже не смотрела на собеседника. Она игралась с упаковкой «Амброзина», перебирая картонный цилиндр в руках.
-… у… у него… у него язык отрезали… во время красного штандарта…
- Оу… - Джин почувствовала себя неловко за тупой вопрос. Игра с лекарством на секунду остановилась, - … чтож… а что насчёт Дореи?
Газэф сглотнул. В горле совсем пересохло. Джин, наблюдая за этим, ногой толкнула вторую медную кружку к нему. Та быстро подъехала к заключённому. Он жадно обхватил её руками и опрокинул себе в глотку, одним глотком поглощая всю жидкость.
- Ну так?
- Дорея… она… она дворянка, – после глотка воды речь давалась ему чуть лучше.
- Дворянка? Да не пизди. Зачем дворянке связываться со всякими маргиналами?
-… м-мотивов я не знаю… она м-моя связная… передавала мне места встречи и операции.
- Как передавала?
- Мы встречались в таверне в строго определённое время… там где я тебя… тебя в первый раз встретил.
- Что ты ещё о ней знаешь?
-… не много… она… она сидит на шее у отца…
- Кто её отец?
-… я не знаю… какой-то мелкий помещик… он вроде… вроде заведует местной винодельней, - перед каждым ответом воин выдерживал паузы, будто собираясь с мыслями.
- Винодельней? В городе их штук двадцать. Какой именно?
-… я не знаю… она не распространялась…
- Яяяяясно… о себе что-нибудь интересное может, расскажешь?
-… ин… и-интересное?
- Да. Кто ты та-а-акой вообще. Чем занима-а-аешься. И «тд» и «тп».
-… у … уже… - Газэф начал дышать ещё тяжелее, судя по всему, его сейчас удар хватит, - уже всё рассказал… мне нечего добавить… нечего добавить, кошка.
- Как тебе?
-… ч… что?
- Ну «Амброзин». Как тебе? Штырит?
-… п… полн… полная хуерга твои таблетки…
Джин взорвалась хохотом. Безудержно смеялась она где-то полминуты. Смех прервало падение стула, на котором она раскачивалась. Хрупкое равновесие не выдержало тряски. С грохотом инквизитор рухнула на землю. В комнате повисла тишина. После небольшой паузы, лёжа на полу камеры для допросов, она объявила.
-… бля.
Девушка, кряхтя, встала с пола, поднимая вслед за собой железный стул. Она огляделась и тяжело вздохнула.
- Ну чтож… ты был абсолютно бесполезен. Тем не менее, спасибо за потраченное время, - инквизитор ухмыльнулась, затем, чуть поразмыслив, подошла к заключённому, - можешь оставить себе в качестве утешительного приза, - сказав это, она положила в один из карманов его плаща упаковку с лекарством, - у меня ещё есть, - девушка подмигнула.
Воин не отвечал. Силы бедолагу совсем покинули. Джин взяла его за подбородок и повернула лицом к себе.
- Впервые вижу такую реакцию. Хммм…
Она коснулась двумя пальцами его сонной артерии, прощупывая пульс. Сердце скакало как бешенное, что отражалось и на течении крови в жилах. Пальцы Джин подскакивали, будто в такт клубной музыке.
- Какая-то совсем нездоровая аритмия. Видимо и давление повышено.
Она злобно улыбнулась.
- Эй Газэф… а Газэф… я знаю отличный способ его понизить. Ты как раз мне вчера задолжал немного, не находишь?
Инквизитор уселась ему на колени лицом к лицу, свесив ноги по обе стороны от заключённого.
-… ч… что ты… что ты делаешь?
- Ну мы же не хотим, чтобы у тебя сосуды от такого давления порвались не так ли? Сейчас я немного его сброшу.
Джин начала снимать с него плащ. За плащом незамедлительно последовала рубаха. Не пришлось долго ожидать того, чтобы плечо воина оказалось оголено. Газэф поглядел на неё с растерянностью и испугом в глазах. Он совсем не понимал, что происходит. Мысли в голове смешались. Невероятное возбуждение перемешалось со страхом. Что она собирается делать? Пытать? Я всё рассказал. Зачем?
- О, да не бойся ты так. Будто комарик укусит.
Укусит?
Джин в данный момент уже сама тяжело дышала. Вся эта ситуация разогрела и её. Она не совсем осознавала, что конкретно доставляло ей удовольствие и уничтожило единственный тормоз, который держал её поведение под контролем – «смущение». То ли вид красивого молодого парня, который испытывает недомогание. То ли чувство доминирования над беспомощной жертвой. То ли чувство власти, что она великий инквизитор, а перед ней ничтожная блоха, которую, скорее всего, ждёт виселица. Всё это слилось, выводя наружу садизм и желание немного «поиграть» с пленником. А может и чуть больше, чем просто «поиграть».
После этих слов она вплотную подвинулась к парню. Её грудь прижалась к его телу. Инквизитор издевательски улыбнулась и промолвила.
- У тебя там объект какой-то твёрдый. Сидеть немного мешает.
Её горячее дыхание коснулось носа и губ. Вот-вот пойдёт кровь носом. Слишком близко.
- Что такое, Газ? Язык свело?
Он подался вперёд, пытаясь поцеловать её. Перед губами предстала ладонь, отодвигая голову обратно и прислоняя затылок к спинке сидения.
- Це-це-це, какой нетерпеливый. Сначала нужно накормить девушку, не находишь?
Джин прильнула к его плечу. Её правая рука всё ещё обхватывала его губы, фиксируя положение головы. Левая рука покоилась на краю плеча. Однако перед укусом она решила лизнуть место скорой кормёжки. Парень издал странный стон. Инквизитор посмотрела на него и ухмыльнулась. Лицо девушки окончательно окрасилось пунцовым.
- Сейчас будет немного больно.
Губы прильнули к влажной плоти. Капля слюны медленно стекала вниз к груди пленника. Джин сжала челюсти. Алая река потекла в горло. Газэф, наконец, осознал, что она делала. Глаза налились ужасом. Однако никаких сил на сопротивление не было. Ощущение такие, будто в плечо впился матёрый бульдог. Острые зубы разорвали плоть на части, превращая в фарш капилляры. Артерия, кажется, окончательно порвалась. Он хотел отвернуться от этого зрелища, но не мог. Желание наслаждаться видом девушки его пересиливало.
Джин тем временем слушала его сердце. Отбойный молоток выстукивал сто сорок в минуту. Постепенно, с поглощаемой кровью, число ударов начало снижаться. Что касается вкуса, молодая кровь фехтовальщика её устраивала, можно даже сказать, что это было хорошим лакомством. Однако кровь Ин была намного лучше. У снайпера была более богатая вкусовая палитра и более насыщенный аромат. Также её кровь была слаще. Соки воина отдавали кислинкой. Незаметно для себя, девушка становилась экспертом во вкусовых качествах данного напитка. Ещё немного и она начнёт разливать его по бутылкам.
Когда число ударов пришло в норму, инквизитор прекратила питание. Джин провела рукой по плечу, заживляя рану. Однако след от укуса останется с ним очень надолго. Затем её левая рука медленно сползла к его селезёнке. Правую ладонь она поместила за его головой, придерживая парня за затылок. Их лица снова оказались на минимальной дистанции. Подбородок и лицо Джин были покрыты его кровью. Она усмехнулась и спросила.
- Что? Всё ещё есть желание поцеловать меня?
Затем инквизитор приоткрыла рот. Язык и всё горло были красными от крови Газэфа. Он тяжело дышал. Давление нормализовалось, но это не помогло мыслить яснее. Новая кровь, которую поставляла в вены селезёнка, тут же заражалась кровью Джин, циркулирующей по венам. Воин, недолго думая, прильнул к её губам. Девушка слегка оторопела – она ожидала, что её вид вселит в него ужас или хотя бы оттолкнёт от неё. Видимо он был чересчур восприимчив для лекарства. Их языки встретились. Несмотря на то, что инициатором действия был фехтовальщик, Джин проникла в его ротовую полость первая, окрашивая дёсна и язык воина его собственной кровью. Противный запах металла ударил в нос. Вкус меди вызвал тошноту. Однако он не мог пересилить себя и остановиться. Газэф не хотел, чтобы их интимный контакт завершился. Так они целовались, как показалось парню, целую вечность. Наконец инквизитор чуть отодвинулась от пленника, завершая кровавый поцелуй. Её губы, подбородок, и язык теперь были чистыми. Она вытерла губы рукавом, затем положила руки парню на плечи.
- Ну как? Понравился собственный вкус? – она слегка усмехнулась.
Инквизитор бережно надела на его плечо рубаху, застегнув все пуговицы. После этого она надела на него плащ. Затем она соскочила с пленника и пошла к двери. Видимо на сегодня Джин наигралась.
- Стража!
В тот же момент стальная дверь отварилась, и в комнату ввалились два увальня.
- Увести! Ведите следующего.
Стражники быстро отстегнули Газэфа от стула и надели на него кандалы. При попытке встать с места воин рухнул. Его подхватил один из них. Фехтовальщик выглядел слабым и истощенным. Сам ходить он не мог. Стражники переглянулись, потом один из них с опаской глянул на Джин.
- Чего уставился то? Приказ выполняй. Ну же…
Они подхватили его с двух сторон под руки и понесли к выходу. Газэф не отрывал взгляда от Джин. Уже у самого выхода он смотрел на неё через плечо. Инквизитор помахала ручкой.
- Пока-пока.
Дверь в камеру для допросов затворилась. Скоро приведут старика.
VII
Утром в поместье Годрика было суетливо. Гости собирали свой багаж и уезжали. Практически все они пребывали в крайне сердитом настроении. Глава дома отменил все последующие за банкетом праздничные мероприятия, которые должны были растянуться на целую неделю.
Когда этой ночью лорд со своей стражей вломились в поместье, вопреки ожиданиям, вместо небольшой армии вооружённых партизан, они обнаружили лишь гору трупов в одном из углов сада. Часть окон была выбита, а банкетный зал превратился в свалку. Однако, несмотря на бардак, внутри дома все полы были чисты. Ни одной капли крови на тёмно-зелёном узорчатом ковре.
Годрик понял две вещи. Первое, что девица из инквизиции, несмотря на неряшливость, знала своё дело. Второе, верховная жрица была чудовищем. На банкете в честь помолвки она подошла к нему и спросила, о чём тот говорил с инквизитором. А потом она сказала, что покушение запланировано на два часа ночи. После такого неожиданного подтверждения слов верховного инквизитора, у главы дома созрел план. Он решил отправить на ночь всех гостей и сына в загородную виллу, а сам, вместе со своей стражей нагрянуть в момент покушения на ничего не подозревающих бандитов. Однако весь план полетел к чертям, когда лорд примерно в час ночи обнаружил, что сына с ним нет. В тот момент, у него стало на два седых волоса больше. Старый рыцарь поспешно облачился в доспехи и вместе с лазурной дружиной выехал в Эверик. Там они уже были в полвторого ночи, чтобы обнаружить, что поместье повреждено, все нападавшие мертвы, а Айген и Мира сидят и мирно болтают у него в кабинете за чашечкой чая.
Хоть глава рода и попытался поскорее убрать следы пребывания убийц в доме, окончательно сделать это не удалось. Каменщики сегодня как назло не работали, а стекольщики не спешили с починкой окон. Единственное что удалось – убрать трупы и следы крови из сада.
Годрик сильно отругал своего единственного сына за то, что тот сбежал и поставил под угрозу благополучие семьи. Герцог был просто вне себя от ярости. Теперь парень был под домашним арестом, а деньги на его содержание были урезаны в четыре раза. Также он запретил ему встречаться с глазу на глаз с верховной жрицей, с которой в данный момент глава семейства разговаривал в своём кабинете.
- Да что Вы себе позволяете?! – рыцарь отшвырнул со стола какую-то чашку. Та ударилась об шкаф и разбилась.
Возмущение Годрика разносилось по всему этажу. Мира стояла посередине комнаты и просто улыбалась.
- Вы… Вы… да как можно?! Что за произвол?! Я думал, хоть с Вами проблем не будет! Во что Вы превратили мой дом?! Что Вы вообще удумали?! Но ладно, Бог с ним, с домом – что у Вас за шашни с моим сыном?! В любовницы ему набиваетесь?! – после последнего предложения он ударил тростью по столу.
- Милостивый герцог, у меня и в мыслях не было подобных планов. Я слишком сильно уважаю Вас и вашего сына и не стала бы становиться между ним и дочерью его превосходительства, регента, - от голоса исходило тепло и ласка, жрица добродушно улыбалась и проникновенно смотрела в глаза рыцарю.
Герцог цыкнул зубами. Он не верил ни единому слову.
- Тогда как, о уважаемая жрица, Вы объясните вчерашнее? Почему мой сын побежал к Вам сюда, не смотря на чёртову армию головорезов?!
Мира поклонилась, выражая почтение.
- Прошу прощения, мой лорд, если в действиях мальчика Вы усмотрели мой злой умысел. Я, со всей искренностью могу объявить, что ни в коем разе не ожидала его увидеть в поместье этой ночью. А когда он пришёл, я сразу же отвела Айгена туда, где Вы быстрее всего его нашли бы – в этот кабинет. Я не отрицаю того, что он, возможно, влюблён в меня, однако я не поощряю его в этом стремлении.
Лорд хмыкнул.
- Отличным примером «непоощрения» будет то, что Вы с ним больше не будете встречаться наедине. Сим я запрещаю Вам видеться с моим сыном без постороннего сопровождения! Вы усвоили?!
- Да, мой лорд, я повинуюсь вашему решению.
Тот, кажется, немного успокоился. Красное лицо потихоньку начало принимать нормальный человеческий оттенок. Через полминуты Годрик уже не был так сильно похож на варёного рака.
- А мой дом?
- Простите?
- Что случилось с моим домом? Что вообще тут случилось? Все эти… изувеченные… ваших рук дело?
- Да, милостивый герцог. Моих. И мне искренне жаль, что ваше великолепное поместье пострадало. Единственное, что я могла сделать – это оттереть дом от крови изнутри.
- От… от крови?
- Да. К сожалению, часть бандитов прокралась вовнутрь, и я не успела их остановить. Пришлось догонять их и уничтожать на месте.
- Почему Вы не сказали, что собираетесь разобраться с ними лично? Почему соврали мне о времени покушения? Я бы понял. Возможно, даже предоставил бы всё лично Вам. Зачем эта ложь, этот обман?
- Простите, мой лорд, но зная Вас, Вы, как человек исключительной чести и достоинства, никогда бы не позволили хрупкой девушке сражаться на вашей войне. Однако, со своей стороны, я не могла позволить, чтобы кто-то из ваших людей, а тем более Вы сами, Ваша милость, пострадали от рук бунтарей, - она поклонилась ещё ниже, волосы коснулись пола, - я ещё раз нижайше прошу прощения за этот вероломный обман с моей стороны, однако уверяю Вас – я действовала исключительно из гуманистических побуждений.
- Что ж… Вы кажетесь разумным человеком… но более не лгите мне в лицо. В следующий раз я ожидаю от Вас того же доверия, что я оказал Вам, приняв Вас как дорогого гостя.
- Да, мой лорд. Больше этого не повторится.
- Хорошо. И, скорее всего, Вы правы – вина в поведении мальчика лежит не на Вас. Я его слишком распустил… но моё решение неизменно. Больше Вы с ним с глазу на глаз не видитесь. Если ещё раз Вас застукаю – моё гостеприимство к Вам кончится, и Вы отправитесь обратно в столицу. Вам ясно?
- Да, мой лорд.
- Славно. Вы свободны. Можете идти по своим делам, верховная жрица.
После тяжёлой беседы с лордом, Мира вернулась в свою комнату. Книги, свечки и её любимое креслице были на месте. Она глубоко вздохнула и плюхнулась на удобную мебель. Жрица закрыла глаза, пытаясь расслабиться. Она несколько раз качнулась туда-сюда. Рука потянулась к одной из книжных башенок. Однако прямо перед тем, когда она взяла книгу, Мира остановилась и улыбнулась.
- Знаешь, для пряток есть места и побанальнее. Под кроватью, например.
Дверца шкафа, что располагался позади неё, отварилась. Молодой герцог шагнул в комнату, отряхиваясь от пыли. Мира тем шкафом не пользовалась. Жрица улыбнулась и чуть слышно посмеялась.
- И давно ты там?
- Как из комнаты сбежал…
Он подошёл к жрице со спины и сел на стул, который стоял напротив ещё со вчерашнего дня.
- Оу? Ты же понимаешь, что в первую очередь тебя будут искать тут, верно?
- Мне всё равно…
Мира вздохнула и чуть наклонилась к нему.
- Айген, милый, нельзя себя так вести. Отец р
