Вправе ли комиссионер передать комитенту права и обязанности по контракту с третьим лицом без согласия третьего лица в случаях, когда контрактом это прямо запрещено?

В практике МКАС возникал вопрос о соотношении условия контракта, запрещающего передачу прав и обязанностей по нему без согласия другой стороны, и положения российского законодательства (ч. 2 п. 2 ст. 119 Основ гражданского законодательства 1991 г.), обязывающего комиссионера передать комитенту по его требованию права и обязанности по сделке с третьим лицом, совершенной комиссионером по поручению комитента.

Рассматривая дело № 186/1994 (определение от 25.01.95) МКАС признал этот вопрос не имеющим юридического значения для разрешения данного спора, поскольку пришел к выводу, что требование, являвшееся предметом спора, по своему содержанию не охватывается арбитражной оговоркой и тем самым отсутствуют предпосылки для рассмотрения заявленного иска. В контракте было указано, что споры между продавцом и покупателем по вопросам, касающимся исполнения контракта (купли-продажи), передаются в Арбитражный суд при ТПП РФ. Спор же касался отношений, возникших из договора на транспортно-экспедиционное обслуживание, заключенного истцом с транспортно-экспедиционной компанией, не являвшейся стороной контракта, в котором содержится арбитражная оговорка. Ответчик считал, что иск заявлен ненадлежащей стороной, а истец (комитент, которому комиссионер передал свои права и обязанности по контракту с зарубежным партнером) предъявил требование о признании недействительным указанного условия контракта ввиду его противоречия ст. 119 Основ гражданского законодательства 1991 г. Применение к данному спору российского законодательства было предусмотрено контрактом. Сторона контракта (продавец), передавшая истцу свои права и обязанности по контракту, являлась российским спецэкспортером, а истец - производителем товара, подлежавшего поставке в соответствии с контрактом.

Учитывая, что этот вопрос (признанный Арбитражным судом не имеющим значения для разрешения конкретного спора) имеет общее значение, рассмотрим связанные с ним проблемы. В отдельном анализе нуждаются оба аспекта отношений сторон (внешний и внутренний).

Во внешних отношениях (между комиссионером и третьим лицом, с которым комиссионер заключил от своего имени сделку в интересах и за счет комитента), третье лицо может и не знать о том, что сделка заключена комиссионером для комитента. С одной стороны, провозглашенный в ГК РФ 1994 г. принцип свободы договора (ст. 421) включает в том числе и право стороны выбрать по своему усмотрению контрагента, с которым она заключает сделку. Включенное в контракт условие о том, что ни одна из сторон не вправе без согласия другой стороны передавать свои права и обязанности третьим лицам, должно толковаться в соответствии с предписаниями ч. I ст. 431ГК РФ 1994 1., i.e. суд должен приняхь во внимание оукваль-ное значение содержащихся в нем слов и выражений. А буквальное значение формулировки условия контракта не может вызывать каких-либо сомнений. Никакой неясности не существует. С другой стороны, Основы гражданского законодательства (ч. 2 п. 2 ст. 119) в императивной форме предписывает комиссионеру осуществить передачу прав и обязанностей по сделке с третьим лицом комитенту, когда он этого требует. Согласно ст. 422 ГК РФ 1994 г. договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам. Формулировка этого положения в Основах гражданского законодательства 1991 г. весьма широка: она относится как к случаю уступки требования, так и к случаю перевода долга. Но специальные положения ГК, относящиеся к уступке требования (ст. 382) устанавливают, что для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласия должника, если иное не предусмотрено законом или договором. В данном случае иное прямо предусмотрено договором. Что касается перевода долга, то в силу ст. 391 ГК РФ 1994 г. он допускается лишь с согласия кредитора. В соответствии со ст. 4 Федерального закона РФ от 30 ноября 1994 г. "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" Основы гражданского законодательства 1991 г., как отмечалось ранее, применяются постольку, поскольку они не противоречат части первой Кодек-са. В этой связи по меньшей мере спорной представляется возможность признания недействительным изложенного выше условия контракта, как противоречащего императивной норме российского законодательства. Вместе втем, комиссионер который заведомо знал или должен был знать о предписаниях закона, допустил включение в контракт условия, не обеспечившего законных интересов комитента. Но это уже вопрос внутренних взаимоотношений комитента и комиссионера (см. ниже).

При определении подходов к решению этой проблемы во внутренних взаимоотношениях (комитента и комиссионера) нельзя не учитывать специальные правила, действующие в России в отношении порядка осуществления внешнеэкономической деятельности. До 25 марта 1995 г. в России действовал Указ Президента РФ от 14.06.92 № 628 "О порядке экспортастратегически важных сырьевых товаров"1 (отменен Указом Президента от 06.03.95 № 245 "Об основных принципах осуществления внешнеторговой деятельности в Российской Федерации"2). Согласно Указу от 14 июня 1992 г. экспорт стратегически важных сырьевых товаров мог осуществляться только предприятиями и организациями, зарегистрированными Министерством внешних экономических связей Российской Федерации для этих целей (спецэкспортерами). Другие организации не могли заниматься экспортом этих товаров. Они должны были заключить со спецэкспортером договор на условиях комиссии. Таким образом, передача комиссионером (спецэкспортером) комитенту по требованию последнего прав и обязанностей по контракту с третьим лицом на экспорт стратегически важного сырьевого товара означала бы, что комитент непосредственно вступал бы в отношения с иностранным партнером, т.е. допускалось бы прямое нарушение Указа Президента от 14.06.92 № 628. В деле № 186/1994, упоминавшемся выше, если бы Арбитражный суд признал, что предмет спора охватывается арбитражной оговоркой, неизбежно возник бы именно этот вопрос: в данном случае истец (комитент), не являвшийся спецэкспортером, требовал признания действительной передачу ему комиссионером (спецэкспортером) прав по контракту, заключенному с зарубежным партнером на поставку стратегически важного сырьевого товара, входившего в перечень, утвержденный Правительством РФ.