2018-01-21
1066Памятники архитектуры Беларуси в годы Первой мировой войны в объективе профессора Н.А. Шилова
(По материалам семейного архива)
К.А. Бернацкая, Б.С. Стечкин.
1-го ноября 2018 г. исполнится 100 лет со дня окончания Первой мировой войны. Как ни трагичны эти события, они являются неотъемлемой частью истории Беларуси, которые должны быть сохранены для будущих поколений. Во многом это возможно благодаря сохранившимся архивным документам и фотографиям. Отдельное внимание заслуживают фамильные архивы. Они могут оказаться полезным подспорьем при изучении истории, дополнении официальных фактов, ибо они суть авторизованные артефакты истории.
В данной работе речь пойдет о фамильном архиве профессора химии
|
|
|
|
Он стал первым генералом войск химзащиты Русской армии (имел звание военного статского советника, что по Табелю о рангах было между званиями полковника и генерал-майора). В 1918 г. руководил первыми опытами по уничтожению химического оружия.
После первых газовых атак на Восточном и Западном фронтах Московское отделение Русского физико-химического общества поручило разработку способов противогазной защиты Зелинскому, Шилову и Хлопину[1].
3 февраля 1916 года Н.Д.Зелинский провел перед Царем сравнительные испытания разных типов противогазных систем и получил одобрение. Начались полевые испытания и внедрение его противогаза в Русской армии. 16 февраля 1916 г. Шилов отправился на Западный фронт, где возглавил это дело.
В результате летнего немецкого наступления 1915 г. фронт стабилизировался на линии Двинск – Поставы – Сморгонь – Барановичи –Пинск.
Шилов добился от Всероссийского Земского союза выделения средств на формирование сначала двух, а впоследствии семи
подвижных противогазовых отрядов. В каждом из них имелись палатка для окуривания, химическая лаборатория и мастерская. Лаборатория в трех железнодорожных вагонах перемещалась по мере надобности вдоль прифронтовой полосы[2].
Довольно емко противогазовое дело представлено в Отчете Земсоюза за1917г.
|
|
|
|
Таковы самые общие представлении о работе военных химиков.
Николай Александрович, это ученый выходец из купеческого рода, породнившегося с известными купеческими фамилиями Абрикосовых и Кандинских. Дочь Шилова, Ирина Николаевна, продолжила одну из ветвей известного дворянского рода Стечкиных.
Архив Н.А. Шилова – принадлежит сейчас его правнуку Б.С. Стечкину, и приоткрывает нам неизвестные страницы истории Первой мировой войны.
Будучи хорошим фотографом, Н.А. Шилов оставил наборы стерео диапозитивов, на которых отражена довоенная жизнь, некоторые моменты фронтовой жизни и основные этапы противогазной работы. Незначительную часть коллекции составляют снимки, на которых изображены архитектурные сооружения, возможно, они не выступали главными объектами на снимках, тем не менее, привлекли наше внимание, т.к. дают привязку к месту, представление о состоянии объектов и прилегающего ландшафта на период Первой мировой войны.
Помимо фотографического, сохранилось большое эпистолярное наследие, более ста писем Шилова из его путешествий, научных и фронтовых командировок. В данной статье мы публикуем небольшую их часть. Хороший литературный язык гармонирует с изобразительным рядом и подчас способствует идентификации изображений. Последнее ценно для неподписанных фронтовых фотографий.
Из писем Н.А. Шилова жене, Вере Николаевне, 5 сентября 1916 г.
«…Очень удачной была наша поездка с Федотовым в смысле впечатлений. Стояли прозрачные осенние дни, холодные, но ясные. Приходилось много ездить на автомобиле, на лошадях и даже верхом. Красивые места. В одном городке – старинный замок, времен немецких рыцарей. Правда, в развалинах, но очень интересно. Мы с Федотовым наслаждались и внешними переживаниями, как это было весной».
Мирский замок. Фото Н.А. Шилова. 1916 г.
Сопоставив фотографии и текс писем, удалось определить, что речь идет о Мирском замке, который больше напоминал руины. Он был снят со стороны искусственного пруда, который возник вначале XX в. Дворцовая часть была без перекрытий, лишь сохранились стены с оконными проёмами. На Северо-Восточной и Юго-Западной башнях отсутствовали крыши. Именно таким, увидел его, профессор Шилов ранней осенью 1916 г.
Из писем Шилова жене
«…Пользуюсь оказией, чтобы переправить тебе это письмо. Я в самой глуши в двадцати верстах от станции, в усадьбе, где помещается штаб корпуса, в котором мы работаем. Если в первом корпусе, в котором мы обкуривали, я встретил интерес к моему делу, то здесь нашел ласку и трогательное отношение. Главным образом благодаря Архангельскому – тестю Пришицева (?), он со мною бесконечно мил. Но надо сказать, что и сам командир корпуса – «черный» Данилов[3] – тоже отнесся с обворожительной любезностью. Все бы хорошо, если бы я не опоздал на неделю или на две: сейчас здесь распутица. Ничего нельзя себе представить менее похожего на дороги, чем те потоки жидкой, липкой грязи, по которым приходится передвигаться. Это создает ряд приключений, из которых пока выхожу благополучно: раз вывалился из тарантаса вместе с Федоровым, раз с Архангельским сбились с пути и кончилось тем, что бросили экипаж и ехали верст 15 верхами. В будущем решили, когда возможно, передвигаться этим способом – больше вероятия куда-нибудь доехать.
Я помещаюсь в штабе корпуса, мои сотрудники в штабе дивизии. Мы уже начинаем работу. Особенно приятно, что погода стоит весенняя, теплая и ясная. Сегодняшняя поездка, не смотря на приключения, была приятной прогулкой.
Я очень рад, что удалось быстро улизнуть со станции, там именно хорошая погода неприятна: ежедневно прилетают немецкие птицы и посылают пренеприятные гостинцы – уже два раза чуть было не попали в наш вагон. Очень мне приятно присутствие в отряде Федорова: он мне прекрасный помощник, с громадным интересом относится к делу и кроме того удивительно милый человек ясного и спокойного настроения. А главное относится с интересом к впечатлениям и встречам. В этом мы с ним сходимся, и в нем я нахожу то, что я тщетно искал в молодежи: нужны были несущиеся бомбы, чтобы заставить их стремиться к делу и оторвать их от вагонных спален.
|
|
|
Целую тебя и детей. Привет зн. Н. Шилов [Март 1916]»
|
Что же это за «усадьба в глуши», где замаскировался Штаб 25-го АК? По счастью Николай Александрович сделал несколько фотографий (илл. 1,2).
Илл. 1. Фото из архива Н.А. Шилова. 1916 г.
Илл. 2. Фото из архива Н.А. Шилова. 1916 г.
На первой из них сам генерал Данилов проходит мимо часового. Но что же это за место? Ответ на этот вопрос мы нашли в книге А.Т. Федорука «Старинные усадьбы Беларуси. Кореличский район». Под неизвестным снимком скрывался усадебный дом в Долматовщине[4] (илл. 3). Имение в Метрике ВКЛ (1676) именуется Осташиным Долматовским. в 1690 г. принадлежало Александру Швыдковскому. Последующими владельцами были Слизни. Около 1751 г. Долматовщизну купил Ян Вержбовский. С этого времени и до 1939 г. имением владели 5 поколений рода. Усадебный дом был построен из лиственницы до 1810 г. Стефаном Вержбовским. После пожара 1929-1930 гг. на месте сгоревшего был построен новый каменный дом[5].
Илл. 3. Долматовщина. Учадебный дом. Фото 1914 г.
Согласно архивным данным 18 марта 1916 г. профессор Шилов прибил в 46 пехотную дивизию с целью ознакомления чинов со свойствами удушливых газов и со способами борьбы с ними путем окуривания людей и лошадей. До 23 марта включительно опытный шатер находился вблизи госп. дв. Долматонатовщина, где были произведены опыты с целью выявления борьбы с удушливыми газами в окопах и землянках[6]. Работы с личным составом проводились по утвержденному плану, в которых фигурирует не только Долматовщина, но и иные населенные пункты, о которых речь впереди.
|
|
|
Атрибуция следующей фотографии (илл. 4) потребовала более тщательного изучения, сопоставления, порой, самых неожиданных деталей.
|
На снимках запечатлены двое мужчин в военной форме, на второй план попали фрагменты зданий. После долгого сравнительного анализа можно убедительно говорить о том, что на снимке изображен дворец Радзивиллов в Полонечке[7] – памятник архитектуры классицизма конца XVIII – начала XIX в., который был построен по приказу Матвея (Мацея) Радзивилла – известного драматурга, автора оперы «Агатка, или Приезд пана».
В прошлом усадьба включала парадный двор с дворцом, «французский» и «английский» парки, овощной огород, каплицу, водную систему, хозяйственный двор, мельницу, длинную подъездную алею и оранжерею[8]. Фрагмент последней виден на снимке Шилова с левой стороны дворца. Оранжерея была построена в формах неоготики несколько позднее. Представление о ней дает одна из фотографий до 1920 г. (илл. 5). Ее фасады были оформлены в виде аркады из шестнадцати килевидных застекленных арок. По углам и над главным ходом возвышались декоративные башенки-пинакли[9].
|
Величественная в прошлом усадьба Радзивиллов, сохранилась в виде небольших фрагментов. Теперь пустует и разрушается[10]. Время не щадит архитектурные памятники, но память о них сохранять бесценные снимки – немые свидетели истории.
|
Полонечка. Фрагмент дворца. Фото2016 г.
Еще одним аргументом в пользу того, что профессор Шилов бывал в бывшей усадьбе Радзивиллов, стал протокол, в котором говорится о том, 6 апреля 1916 г. в м. Полонечка были произведены опыты над лошадьми по испытанию мер борьбы с удушливыми газами при помощи разного рода масок. Опыты производились в крестьянском сарае, который наполнялся хлором[11].
Письма с фронта, как их ждут, читают, переживают, надеются, верят. В письмах нельзя было называть имена мест дислокаций, но об этом расскажут фотографии, их много и каждый снимок уникален по-своему.
|
|
Представляет интерес фотография, на которой запечатлена группа людей, стоящих рядом с автомобилем на фоне дворца (илл. 6). Данный снимок уникален тем, что изображает утраченное наследия Беларуси дворец Слизней в д. Вольно[12], а так же отображает его состояние на период Первой мировой войны.
|
|
В XIX старый усадебный дом, который представлял собой одноэтажное прямоугольное строение из лиственницы, было расширено и перестроено, в результате чего дом принял вид короткой подковы. Затем по углам были сооружены две шестигранные башенки и две башни примерно квадратные в плане с коническим завершением. Дом принял вид усложненного псевдо ренессансного сооружения с многочисленными салонами, кабинетами, жилыми комнатами, библиотекой. Отдельные салоны имели свои названия: «Зеленый», «Розовый», «Турецкий», в которых стояли мраморные камины разного цвета. Дом был наполнен старинной мебелью, хрустальными люстрами, канделябрами. Имелось собрание семейных портретов, фарфора. Собрание книг включало в основном польские и французские издания; вывезены перед Второй мировой войной в Варшаву[13].
Дом сгорел в годы последней войны. На его месте построено новое административное здание. Оно имеет необычный архитектурный облик и многими называется «домом Слизневой»[14].
На фотографиях Шилова запечатлены сакральные памятники архитектуры. Например, кладбищенская церковь св. Параскевы Пятницы (дерев.) в д. Чернихово[15] (илл. 7), церковь Петра и Павла в д. Большие Жуховичи[16] (илл. 8). Церковь является памятником народного зодчества. Она была построена из дерева до 1745 г. Рядом с ней в конце XIX в. поставлена каменная двухъярусная колокольня с шатровой крышей[17]. В объектив фотоаппарата попала церковь св. Георгия (в некоторых источниках – Рождества Богородицы) (илл. 9, 10), которая находится в д. Островки, Несвижского района, Минской области.
|
|
|
|
|
|
|
Коллекция фотографий профессора Шилова чрезвычайно интересна, она приоткрывает неизвестные страницы «забытой войны». Загадочными по-прежнему остаются многие фотографии, но благодаря архивным материалам, письмам, профессиональной помощи краеведов и музейных сотрудников удается идентифицировать снимки. Поэтому в заключение приведем наглядный пример хорошего использования частных архивов и государственных коллекций.
Работы с личным составом в 25 Армейском Корпусе генерала Данилова проводились по утвержденному плану, в котором фигурирует и Долматовщина, и иные населенные пункты.
РГВИАФ.2000,Оп.2,Д.2038
В частности, в нем указано, что 26 марта в работе участвует 182-ой Гроховский пехотный полк и его команда связи, где служил штабс-капитан Г.А. Сигсон. Он был из семьи потомственных фотографов из г. Рыбинска, где и формировался полк. Там, в краеведческом музее, хранится большой набор стереофотографий о боевом пути этого полка, сделанных штабс-капитаном Г.А. Сигсоном. Некоторые из них приведены в недавно изданной книге (Документальное свидетельство: миф или реальность?). На одной из них группа старших офицеров в масках и противогазах проходит соответствующий инструктаж
Г.А. Сигсон.
Кажется, нет надежды на их идентификацию, когда бы… Когда бы не еще три снимка, сделанных Шиловым, как видно, практически одномоментно сигсоновским. На них заснято последовательное разоблачение от масок и на конечном снимке ясно виден Данилов-черный, стоящий слева, с тростью.
Снимавшие стояли рядом, а их карточки встретились через сто лет. Встретились и будто заговорили между собой особым языком фотографии. Будто хотят донести до нас что-то недоговоренное, недосказанное, недописанное, даже в обнаженных фронтовых письмах.
Готовность к войне нашей армии в химическом отношении была слабой. Как слабы были и Гаагские протоколы о неприменении отравляющих веществ. По-новому, грозным пророчеством, зазвучали слова Л.Н. Толстого, написанные им десятилетием ранее, в самом начале Русско-Японской войны: «Придумать еще более ужасные средства истребления: баллоны с начиненными удушливыми газами бомбами, снарядами, которыми люди будут посыпать друг друга? Что бы ни придумали, все государства заведутся такими же орудиями истребления, пушечное же мясо, как после холодного оружия шло под пули и после пуль покорно шло под гранаты, бомбы, дальнобойные орудия, картечницы, мины, пойдет и под высыпаемые из баллонов бомбы, начиненные удушливыми газами».
Гримасой истории видится то, что правдивое до жути описание действия газов дала именно дочь Толстого – Александра. Она заключает словами: "Я ничего не испытала более страшного, бесчеловечного в своей жизни, как отравление этим смертельным ядом сотен, тысяч людей. Бежать некуда. Он проникает всюду, убивает не только все живое, но и каждую травинку. Зачем?"
Летом 1916 года она служила санитаркой там же, где напряженно работали противогазные команды Шилова, в районе Сморгони, и где русские войска впервые на территории Беларуси подверглись газовой атаке.
|
[1] Стечкин Б.С. Первая химическая (По материалам семейного архива) //Первая мировая война. Исследования. Документы. М., 2014. С 153.
[2] Там же. С. 154.
[3] Юрий (Георгий) Никифорович Данилов «Черный» (1866 – 1937, Париж, Франция) – русский военный деятель и историк, генерал от инфантерии (1914). В 1915-1916 командир 25-го армейского корпуса. В 1916-1917 – исполняющий должность начальника штаба Северного фронта. В этом качестве присутствовал при отречении от престола императора Николая II.
[4] Лукский сельсовет Кореличский район Гродненская область.
[5] Федорук А.Т. Старинные усадьбы Беларуси. Кореличский район. Мн., 2013. С. 27–30.
[6] РГВИА. Ф. 2000, оп. 2, д. 2038. л. 177.
[7] Деревня в Барановичском районе Брестской области.
[8] Федорук А.Т. Старинные усадьбы Берестейщины. Мн., 2006. С. 321.
[9] Там же. С. 323.
[10] Там же. С. 327.
[11] РГВИА. Ф. 2000, оп. 2, д. 2038. л. 175.
[12] Деревня в Барановичском районе Брестской области.
[13] Федорук А.Т. Старинные усадьбы Берестейщины. Мн., 2006. С. 373.
[14] Там же. С. 374.
[15] Деревня в Барановичском районе Брестской области.
[16] Деревня в Кореличском районе Гродненской области.
[17] Збор помнiкаў гiсторыi i культуры Беларусі. Гродзенская вобласць / Мінск, выдавецтва "Беларуская Савецкая Энцыклапедыя імя Петруся Броўкі", 1986 г.
