Часть 2. Определение размера убытков при взыскании за незаконные действия судебного пристава-исполнителя

В начале 2013 года до Президиума ВАС РФ дошел спор, в котором взыскатель требовал убытки с казны за утрату автомобиля, переданного на ответственное хранение.

Как установили суды, в пользу банка была взыскана задолженность в размере 306 184 руб. и обращено взыскание на автомобиль стоимостью 381 900 руб. При передаче на ответственное хранение автомобиль пропал. Иных активов у должника не было, поэтому судебный пристав-исполнитель окончил исполнительное производство.

Примерно через 2 года взыскатель обратился в суд с иском о взыскании убытков с казны в размере 381 900 руб. за незаконные действия судебного пристава-исполнителя, который не принял меры к сохранности имущества, что повлекло неисполнение судебного акта.

Кассация в иске отказала на том основании, что истец не доказал неизменности стоимости автомобиля за 3 года. Суд исходил из того, что казна отвечает в объеме стоимости имущества, которое было бы продано с торгов. Однако автомобиль был потерян 3 года назад и за это время его стоимость изменилась, а следовательно, и размер убытков, причиненных казной, меньше, чем заявленная в иске сумма. Постановлением Президиума ВАС РФ по этому делу от 16.04.2013 № 17450/12 акт суда кассационной инстанции был отменен, дело направлено на новое рассмотрение. Президиум указал на необходимость определить размер убытков на основе принципов справедливости и соразмерности гражданской ответственности.

При новом рассмотрении дела судом первой инстанции были взысканы убытки в размере 314 846 руб. Истец уточнил исковые требования и снизил сумму, а суд согласился, что она соразмерна. Из-за уточнения искового требования и снижения суммы суд в этом деле оказался избавленным от определения размера убытков.

Таким образом, вся тяжесть выработки правовой позиции по вопросу была на Президиуме ВАС РФ. Высказанная позиция распадается на две части:

1. Истец не обязан доказывать размер убытков до последнего рубля. Задача истца доказать размер убытков с разумной степенью достоверности, а при невозможности этого размер убытков должен определять суд на основе принципов соразмерности и справедливости. Впоследствии такой подход был включен в п. 5 ст. 393 ГК РФ. Он удобен для истца, но является тяжелым для российского судьи, который не склонен к гибкости, а предпочитает опираться на четко сформулированные правила.

2. Размер убытков, причиненных незаконными действиями судебного пристава, должен определяться не по сумме, присужденной взыскателю, а по стоимости имущества должника. Такая стоимость определяется исходя из стоимости, по которой судебный исполнитель мог бы реализовать имущество, если бы это не оказалось невозможным из-за его незаконных действий или бездействия.

Ранее эта позиция была высказана в п. 11 информационного письма Президиума ВАС РФ от 31.05.2011 № 145. В указанном пункте рассматривался пример, когда судебный пристав-исполнитель сначала арестовал деньги, которые находились на счете должника (250 тыс. руб.), а потом снял арест. Других активов у должника не было, поэтому исполнительное производство о взыскании 500 тыс. руб. было окончено в связи с невозможностью исполнения.

Суд сделал вывод, что незаконными действиями органа власти убытки причинены на сумму 250 тыс. руб., поскольку только эта сумма могла быть взыскана, если бы судебный исполнитель соблюдал закон.

Сформулированные Президиумом ВАС правовые позиции по определению размера убытков с казны могли бы использоваться на практике. Они позволяют аккуратно подходить к взысканию с казны: взыскивать убытки за незаконные действия органов власти, но в каждом конкретном случае корректировать присуждаемую сумму с учетом принципов справедливости и соразмерности. Эти принципы настолько широки, что позволяют учитывать специфику казны как деликтвента, а именно — что возмещение будет осуществляться за счет всех налогоплательщиков.

Современные российские юристы в целом позитивно оценивают п. 5 ст. 393 ГК РФ о возможности определять размер убытков с разумной степенью достоверности или перенести определение размера убытков на суд⁶.

При взыскании убытков с казны за незаконные действия судебного пристава-исполнителя доказать размер убытков, как правило, затруднительно. Факт причинения вреда путем неисполнения судебного акта и незаконность действий доказать проще. По этой причине именно в сфере взыскания убытков с казны за незаконные действия пристава-исполнителя п. 5 ст. 393 ГК РФ может оказаться довольно востребованным. В то же время именно в переложении бремени определения размера убытков на суд заложена основа для присуждения умеренных сумм. На фоне распространенной практики тотальных отказов в требованиях о присуждении убытков с казны из-за недоказанности их размера перспектива присуждения умеренных сумм может вселять оптимизм.

Однако последние три года суды демонстрируют крайнюю осторожность при взыскании убытков с казны и общее впечатление таково, что сегодня суду проще отказать в удовлетворении иска, чем присудить умеренную сумму. Сарказм профессора К. Скловского о судейской клятве не решать против правителя вполне обоснован практикой последних лет.

Мой коллега по работе в Российской школе частного права А. Сабиров написал интересную статью, вступлением к которой фактически и является мой текст. В ней он высказывает интересное мнение: частные отношения остаются таковыми даже в судебном споре и на стадии исполнительного производства, поэтому успех не только спора, но и исполнения зависит исключительно от активности взыскателя. Не надо полагаться на судебного исполнителя и ожидать от него исполнения. Все надо делать самому. Такой подход сужает случаи ответственности казны и уводит юристов от сложного вопроса взаимоотношений государства и частного лица. Статья А. Сабирова неординарна, и я рекомендую ознакомиться с ней.

¹ Эта характеристика в равной степени относилась к республикам, поэтому слово «king» приходится переводить как «суверен». В начале XIX века даже в США высказывалась позиция, что нет такого суда, который вправе взыскать деликтные убытки с казны (No suits can be brought against the sovereign because there exists no court which can command the sovereign to submit to its jurisdiction). См. подробнее: Gyula Eorsi. Governmental Liability in Tort // International Encyclopedia of Comparative Law. Tort. Chief editor Andre Tuncs. Vol. XI. Р. 4, 172–173.

² См., напр.: Богуславский М. М. Международное частное право. М., 1994. С. 152.

³ Cees Van Dam. European Tort Law. 2013. P. 52.

⁴ Cees Van Dam. Op. cit. Р. 100–134.

⁵ См.: Скловский К. И. Повседневная цивилистика. М.: Статут, 2017. С. 69.

⁶ См., напр.: Байбак В. В. Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к ст. 307 –453 ГК РФ / ответ. ред. А. Г. Карапетов. М., 2017. С. 646–647.