Дихотомия исследовательских позиций и методологических подходов

Признавая многообразие предметов, которые выделяются каждой наукой в объекте исследования, необходимо зафиксировать наличие двух основных позиций в исследовании конфликтов (Схема 8).

Это очень важный момент, так как далее эти позиции будут предъявлены автором в раскрываемом содержании. Каждому человеку, который приступает к анализу конфликтов в среде и к анализу собственных конфликтов, следует интеллектуально разотождествлять эти две позиции. Это некоторый культурный образец работы с мыслью, доставшийся нам в наследство от философов разных времен.

Первый подход исследователя-теоретика, второй, исследователя-практика. Эти позиции различны по целям, задачам, методам, так же как и по требованиям к ним со стороны профессионального сообщества и общества в целом.

Исследователь - теоретик (ИТ) - это носитель определенного научного знания какой-либо одной или нескольких научных дисциплин: права, социологии, психологии, педагогики и т. д Конфликт, как единый объект, «высвечивается», исследуется этими научными дисциплинами с точки зрения его «расщепления» по предметам, а также постановки проблем, отбора специфических элементов содержания и фактов, использования научного понятийно-категориального аппарата, различных принципов организации материала. ИТ не включен в реальный конфликт, он находится от него на дистанции, анализируя его как объект и предмет исследования.

Исследователь-практик (ИП) - это не только носитель научного знания, но это также человек, включенный в конфликт. Т.е. эту позицию может занимать субъект, как включенный в конфликт, так и тот, кто не является конфликтующим субъектом (консультант, социолог, управленец, политик, предприниматель и т.д), а оказывает некоторое вмешательство в конфликтную ситуацию, с целью изменения некоторых её характеристик и управления процессами в конфликтной ситуации.

Различие заключается в том, что если ИТ будет вносить в действительность упорядоченные схемы со своей созерцательной позиции, то ИП будет стремиться к активной целенаправленной ориентации в конфликтной ситуации, так как именно в конфликтном взаимодействии существует возможность формирования новых социальных норм и культурных образцов, регулирующих эти отношения.

Между этими позициями может существовать органическая взаимосвязь, но может и отсутствовать. Органическая взаимосвязь может быть представлена как технологическая помощь, однако рассматривать ее необходимо во всем разнообразии связей и отношений конфликтующих сторон друг с другом, с миром вещей и миром идей.

Схема 8. Две исследовательские позиции: исследователь-теоретик и исследователь-практик

Рассмотрим особенности этих двух позиций. Требования к ИТ не предъявляются непосредственно практикой. Более того, результаты теоретических работ, особенно в общественных науках, позволяют наполнять некоторый «резервуар-накопитель», из которого на протяжении многих лет общество будет черпать идеи, модели, разработки, помогающие осмыслить процессы в обществе. Вероятно, поэтому во многих странах фундаментальные исследования финансируются государством, а конкретно-прикладные исследования в большей степени финансируются частным бизнесом, предпринимательскими структурами и конкретными заказчиками. Наука призвана раскрывать «значительно больше того, что реально могут освоить техника и производство», - писал Б.М Кедров [81, с 266]. Только сравнительно малая часть из того, что найдено и познано наукой, может иметь непосредственное практическое применение, а подавляющая масса научных данных остается в сфере чисто теоретических знаний. И для того, чтобы получить хотя бы один благоприятный шанс из ста, теоретику необходимо исследовать все сто шансов, хотя реализован будет лишь один из них ИТ не «завязан» непосредственно на практику, отношения с конкретной практикой носят опосредованный характер.

Науке нужны понятия, выражающие вещи адекватно, отмечал Э Дюркгейм [57, с.445], - «такими, каковы они суть, а не такими, какими их полезно представлять себе для практики». В этом плане социолог (исследователь) должен освободиться от чувственного восприятия настолько, насколько это возможно Для теоретического познания требуется разделение и противопоставление того, что ранее было единым (а в данный момент это субъект - объектные отношения и связи). Такой процесс происходит в мышлении исследователя.

Если мы обратимся к любой научной дисциплине, то в учебниках мы обязательно найдем две составляющие1 собственно научную и практическую части. Научные исследования дифференцированы, и можно выделить «высокие» теории (макротеории) и микротеории, объясняющие локальные, иногда сугубо специфические явления в жизни человека. Конфликт, который переживается, сложно поддается дистанцированию как предмет, особенно со стороны конфликтующих сторон.

С учетом того, что классическая наука требует, чтобы между познающим субъектом и объектом была выдержана дистанция, разотождествление с конфликтной ситуацией, в которую включен ИП, требует применения интеллектуальных усилий и технологий, позволяющих интеллектуально удерживать дистанцию В случае отсутствия возможности пользоваться технологиями разотождествления, специалист может знать о закономерностях развития конфликтных ситуаций и конфликтов, читать лекции, проводить консультации, однако в реальной конфликтной ситуации он может быть беспомощен и тогда эта ситуация будет его психологически разрушать. Такие знания, которыми воспользоваться в конфликтной ситуации невозможно в силу разных обстоятельств и причин, можно назвать «мертвыми знаниями».

Одной из самых сложных проблем для специалиста в области практической конфликтологии является переход от знаний к умению пользоваться ими, т к. именно это требование задается самим переходом от теории к практике. В состоянии ли ИТ, сохранив исследовательскую позицию, перейти в позицию ИП? Если мы отрицательно отвечаем на этот вопрос, тогда действительно между теорией и практикой существует огромная пропасть и претензии со стороны практиков, которые не в состоянии воспользоваться научными знаниями, вполне обоснованны.

Вопрос заключается в том, как противопоставить конфликт как объект -Познающему субъекту, являющемуся одновременно и конфликтующим образованием, то есть частью объекта.

Итак, назовем конфликтующее образование-субъект №1 (действующий), он же познающий субъект, который может исследовать себя из позиции субъекта №2. Он как бы «раздваивается» на две позиции: действующая и осознающая действие (схема 9).

Схема 9. Двойственная позиция субъекта в конфликте

Только выйдя в позицию субъекта №2, конфликтующее образование может занять позицию исследователя - теоретика. В противопоставлении субъекту №1, имеется возможность мысленно «расчленить» целостность объекта (в данном случае это конфликт и его составляющие элементы). То есть сам конфликтующий субъект проводит ту интеллектуальную работу, которую по отношению к нему проводит теоретик, как наблюдающий извне. Разница заключается в том, что полученные знания являются уже результатом интеллектуального труда ИП, занимающего позицию субъекта №2, а не теоретика, который не является участником конфликтной ситуации. С полученными знаниями субъект №2 может произвести обратное действие, позволяющее вернуться в целостность конфликта, т.е. совершить активное, преобразующее воздействие субъекта на объект, а значит и на себя, как на часть объекта (конфликтующее образование), так и на ситуацию в целом.

Когда мы говорим о позиции ИП, то имеем в виду реальные конфликты, в которые он включен, т.е. сложные процессы, драматические отношения, стрессы, эмоции и разные интерпретации субъектами конфликтной ситуации. От ИП ожидается некоторый результат, основанный на знаниях в области конфликтов, владение инструментарием (методами, средствами и технологиями) в целях направления собственной энергии и энергии людей в конструктивное русло. Особенность практики состоит в том, что в ней нераздельно сливается субъект с объектом, т.е. субъект обнаруживает свое единство с объектом, свою неразделимость с ним. Поэтому в ходе непосредственной практики ИП приходится открывать, изобретать самому приемы, методы и подходы, имеющие малую ценность в теоретическом но вполне результативные в конкретной конфликтной ситуации.

Специфической особенностью является то, что теоретик имеет уже готовые определения и понятия, и в рамках уже заданных параметров начинает исследование. Однако реальное взаимодействие людей происходит не только на уровне понятий, но и смыслов, как обобщенных, так и индивидуальных, часто скрытых от исследователя - теоретика. Поэтому наряду с взаимодействием понятий существует и взаимодействие смыслов и «смысловых полей», неотделимых от самого человека (В.В. Налимов [111], П. Сорокин [140]). В случае, если теоретик раскрывает собственный, иногда определяемый не наукой, а личностной позицией, смысл, он тем самым предъявляет уже себя личностно, что противоречит принципу научности, т.е. дистанцированию и беспристрастности.

Научность и дистанцирование, как установка, позволяет не считать собственные интересы теоретика (кроме научного) как бы «центром мира» и находить другую точку отсчета для ориентации по отношению к исследуемому <(объекту». В этом подходе упускаются из виду смыслообразующие структуры и мыслительные процессы теоретика и тогда критике подвергаются гипотезы, методы, результаты и т.п. В этом контексте, Г,П. Щедровицкий называет такую «научную» установку «натуралистической» [179, с.279].

ИП может вносить свой личностный смысл, рефлектируя одновременно процессы мышления, так как это содержание не отделимо от «объекта» исследования и требует не только внешней рефлексии по отношению к «объекту», но и внутренней рефлексии, высвечивающей «табло сознания» самого себя. Такой подход Г.П. Щедровицкий назвал «системодеятелъностным» Здесь упор делается на поиске многомерности и различных оснований или критериев, имеющих одинаковое значение для ИП. Второй подход предполагает начинать исследования реальности без опоры на понятия и определения. ИП как бы заново наполняет своим содержанием «нечто», к чему придет в своих размышлениях, как будто делает первые шаги. Он как бы «высвечивает» реальность и делает ее «прозрачной», очищая от «чужеродного», неясного мифически идеологического, чувственно-слепого. И в этой прозрачности он (ИП) сам «приподнимает» реальность до некоторых идей, абстракций, понятий. Проделав такой путь, он вновь «погружается» в реальность, «очищенную от некоторых влияний и ее восприятия», и уже за свое понимание может взять ответственность на себя, не перекладывая ее на научные теории, идеологию, общественное сознание и т.д. В этом процессе исследования возможно раскрытие смысла многих представлений, сформированных на основании новых или отживших идей, интересов групп, содержания определений, на которых они «построены».

Второй подход направлен, прежде всего, на выработку индивидуальных средств познания (и в этом плане субъективных), которые могут быть описаны, но не всегда могут быть научными, так как не в состоянии наполнить «резервуар» науки и не могут быть переданы для пользования. А так как ИП может получить ожидаемый результат только в том случае, если в конфликтной ситуации осознанно начнут действовать конфликтующие образования, то он должен владеть этими двумя подходами. Таких требований к ИТ (в классической науке) действительно не предъявляется (таблица 11).

Таблица 11
Различия в подходах исследователя-теоретика и исследователя-практика

Поэтому, выделяя две позиции (ИТ и ИП) и разделяя два методологических подхода (натуралистический и системодеятельностный), мы тем самым задаем некоторое проблемное поле, в котором научные знания могут приобрести смысловое значение только тогда, когда они начинают оказывать влияние на изменение конфликтной ситуации. А это означает, что консультант -конфликтолог может и должен сознательно занимать эти две позиции.

Основные характеристики различия двух исследовательских подходов к конфликтам могут быть изображены в виде сопоставления различных факторов (Таблица 11).

Возможен ли синтез содержания разных исследовательских позиций и кто может быть носителем этого синтеза? Можно сформулировать некоторое предположение, что подлинный синтез требует такой позиции, которая смогла бы сохранить все, что возможно, из достижений культуры и науки в целях преобразования практики. Это значит, что один и тот же материал конфликтной действительности для позиции ИТ является предметом обозрения, для ИП он служит «средством конкретной ориентации».

Именно стремление к конкретной ориентации заставляет ИП видеть вещи внутри данной конфликтной ситуации. Эту фундаментальную особенность взаимодействия теории и практики отметил Карл Манхейм [104, с.148], который четко сформулировал различия между «схематически упорядочивающей и активно ориентирующей» установками исследователя, которые определяются его позицией.

Таким образом, конфликтолог-практик должен уметь интеллектуально и в действиях переходить из позиция в позицию и осознанно обозначать их в конфликтных ситуациях, с целью минимизации манипулирования общественным сознанием и сознанием конфликтующих сторон. Соответственно, быть специалистом только в одной области наук, ему недостаточно. Он вполне закономерно будет выходить на междисциплинарный уровень, так как ему будет «тесно» в круге научных дисциплин, он будет стремиться к поиску должного, что не всегда определяется наукой.

Для ИП недостаточно и невозможно решать практические задачи, в рамках только одной научной дисциплины. Конфликтная действительность -это некоторое целостное структурное образование, и к какому именно научному или иному знанию необходимо обратиться специалисту или конфликтующим сторонам, на первом этапе не всегда ясно. Несомненно, что каждый человек в конфликтной ситуации может быть открыт только тому званию, к которому готово его сознание и которое он может освоить, то есть сделать своим. На сегодняшний день ситуация такова:

• существует равенство всех сфер познания окружающего мира и человека (наука, культура, религия, искусство и т.п.);

• частные (индивидуальные) формы жизни оцениваются как соизмеримые с социальными (общественными) последствиями;

• семиотика показала, что мир порождается и определяется сознанием человека. Отсюда равенство предметности;

• изменилась событийная картина мира, в которой природа, технология, культура одновременно и управляемые, и стихийно развивающиеся.

Что выбрать конфликтующему образованию из этой многоликости, какой образ конфликтной реальности? Конфликт драматичен по своей сути, как ситуация неопределенности, в которой многие культурные образцы (и знания в том числе) потеряли ценностные ориентации в обществе, а новые не принимаются. Поэтому некоторые социально значимые культурные образцы, феномены необходимо обсуждать как пространство возможностей. К таким феноменам относится конфликт, который не может исследоваться или обсуждаться сам по себе, а только в контексте самоопределения конкретного исследователя (группы) по отношению к реальным событиям, участником которого он является.

В отличие от любого социального явления, которое как объект изучается общественными науками, конфликт является особым объектом. Он не существует независимо от человека, а значит, и от исследователя. Конфликт является необходимой стороной любого взаимодействия как внешнего (интеракция), так и внутреннего (интроакция). Таким образом, перед конфликтологами стоит задача отойти от стереотипов обыденных представлений, что означает отказаться от субстанционального отношения к конфликту, а значит, исследовать не только конфликт (как предмет), но и дистанцию между исследователем и конфликтом.

Таким образом, можно выделить две исследовательские позиции (теоретическую и практическую) и два подхода (натуралистический и системодеятельностный) независимо от того, в рамках какой науки исследуется конфликт. Это разделение позволяет поставить новые задачи перед новой профессиональной позицией (конфликтолог-практик) в России и соответственно разрабатывать проблемное поле в плане их подготовки, формирования ответственности и профессиональных критериев их деятельности в обществе.

Критика знаний в реальных конфликтах (но не в теории) должна уступить место «принципу полилога», т.е. равнозначности многих знаний о конфликте. По отношению к мыслительным средствам построения понятий и представлений должен доминировать «принцип расщепления».