Мировая ситуация начала ХХI столетия. Трансформации глобального капитализма.
Социальная философия в поисках нового Проекта
ПЛАН:
3. Социальная философия в поисках нового Проекта:
а) «сетевое общество»;
б) «общество всеобщего риска»;
в) концепция «качественно иного будущего»;
г) экономическая философия как «доктрина нравственной экономики».
1. Мировая ситуация начала ХХI столетия. Трансформации глобального капитализма. Привычный мир ушедшего века, насыщенный бурными событиями, на наших глазах стремительно трансформируется, преображается коренным образом. Мы смотрим в лицо новому историческому времени. Сейчас уже ясно, что без раздумий «в масштабе человечества» нельзя продуктивно анализировать ни одной локальной задачи на ином уровне: континента, страны, региона, города и т. д. Любые кризисы в экономике или политике преуспевающих или отстающих стран, глубинные или поверхностные по сути дела, есть проявление общего кризиса капитализма, сотрясающего сейчас человеческую цивилизацию.
В оценке развития капитализма смешались причудливым образом прежние и новые представления. Для одних он остался формой эксплуатации, хотя сегодня представление о классах ушло на задний план, и главной формой эксплуатации сегодня считается «бразилизация» – игнорирование, которое проявляют верхние, в том числе и властные круги в отношении своего населения, и богатые страны Запада (Севера) в отношении стран Юга. Для других капитализм – это основанная на накоплении капитала и рынке инновационная хозяйственная система. Но капитал сегодня понимается уже не только как накопленный материальный ресурс, но и как концентрация человеческих, культурных, символических и других ресурсов. Причем эта ситуация одними используется для доказательства всесилия капитализма, другими – для показа вытеснения материальной мощи иными ее видами и в итоге становится аргументом в пользу ослабления капитализма.
Некоторые исследователи все еще оперируют понятиями постмодернизма – пестрота, хаос на долгое время, смесь всяких удавшихся и неудавшихся тенденций. Но на то философия и наука существуют, чтобы этот «вызов Дьявола», как говорил про такие тенденции А. Тойнби (1889-1975), не состоялся. Он может возникнуть вследствие пандемий, генетических мутаций, климатических катастроф, терроризма и прочих нежелательных и непредсказуемых процессов, но его невозможно планировать, так как управляемого хаоса таких масштабов в чьих-то интересах организовать нельзя. Речь идет о сложных системах, где самое малое возмущение, не говоря уже о большом, может, в отличие от простых систем, вызвать гигантские изменения катастрофического характера.
Многие привязаны к давним словам Д. Белла о «постиндустриальном обществе», даже забывая, что речь у него шла о Западе. И не видят сегодня выросшего гиганта индустрии Азии, а в целом – международного разделения труда, при котором Запад осуществляет управленческие функции, создав у себя «общество знания» и «экономику знания». Все это знаменовало собой, говоря словами Хабермаса, «конец общества труда» на Западе и его развитие в новых странах капитализма в посткоммунистическом мире и в индустриальных странах Азии. Большинство ученых еще не видят того, что мир уже не догоняет Запад, а включен в глобальный капитализм на его (Запада) предварительных (но не окончательных) условиях.
Еще не исчезли туманности «постмодернизма» в сознании теоретиков, питаемые изрядной долей хаоса преобразований и драматических перемен, фрагментами смыслов и прежней жизни, новыми историческими акторами. Но уже выстраиваются строгие линии рациональной борьбы за лидерство, успех и признание. Новые акторы глобализации включаются в дискуссии о правилах мирового порядка. Споры об идентичности стран и о Вестфальской системе национальных государств еще имеют вариации, но одновременно устремлены к выработке четкого вектора, характеризующего их направленность. На месте распадающегося аналитического дискурса прежнего капитализма (с его эвфемизмами «постиндустриальный», «постмодернистский», свидетельствующими лишь о том, что перемены колоссальны, но мы не знаем, какие они), сегодня выстраивается рациональный дискурс «нового капитализма», охватывающий не только экономику, но и общество в системе новых категориальных сетей.
Капитализм с самого начала нес черты стабильности, открывая перед человечеством новую ступень развития, хотя эмпирически он стал глобальным много позже - с началом первой глобализации. Первая глобализация, осуществляемая посредством свободной торговли, обмена капиталами, товарами, идеями и людьми (1885-1914) не была мировой тенденцией (мегатрендом), а продолжила мегатренд модернизации. Вторая глобализация, начавшаяся с 1990-х годов, становится мегатрендом, уводящим модернизационные процессы на локальный уровень, заменяя распространенную прежде догоняющую модернизацию как мегатренд на локальные, национальные модели модернизации с заимствованием западных политических, экономических и технических средств.
Третья глобализация изучается неокапиталистической теорией, рассматривающей всю историю капитализма под углом зрения тех событий, которые происходят в мире с 90-х годов XX в. Это - распад коммунистической системы, расширивший географические пределы действия капитала; появление новых стран незападного капитализма в посткоммунистическом мире и в странах Азии; подъем стран хозяйственной демократии в Азии, соединяющих коммунистическое правление с рыночными отношениями (Китай, Вьетнам); перенос индустриальных производств Запада в эти страны и развитие на Западе информационных технологий, «постиндустриального общества».
Основываясь на анализе развития глобального капитализма В.Г. Федотова, В.А. Колпаков, Н.Н. Федотова[122] выделили три великие трансформации и три типа современности: 1) Становление капитализма XIX в. (индустриальная революция, образование буржуазных наций и первой глобализации 1885-1914 годов), переход к которым является Первой великой трансформацией и формирует Первую либеральную современность.
2) 1914-1990 - между глобализациями, переход к нынешнему этапу называется Второй великой трансформацией, а Вторую простроенную на этом пути современность – организованной современностью, завершающуюся с 70-х годов XX в. резкой дезорганизацией.
3) 1990 - настоящее время - Третья великая трансформация с ее начальным неолиберальным этапом и последующим развитием капитализма, индустриализма и хозяйственных демократий как национальных государств разного типа, образование Третьей современности как второго дыхания Вестфальской системы национальных государств и различных сценариев развития капитализмов и обществ в них.
В каждом типе современности выделяется отрезок кризиса, переводящий его в другую стадию. Так, Первая либеральная современность излишне «перебирает» в подчинении общества экономике, но за это ей приходится платить переходом к организованной современности. Организованная современность лишает общество способностей к самоорганизации, подчиняет экономику социальной сфере, но за это она получает дезорганизационный взрыв 1970-х годов. Ответом на этот взрыв явилась начальная фаза Третьей современности, где вместо дезорганизации свобода оказалась представлена неолиберализмом, столь радикальным, столь отрывающим экономику от общества, что возобладали новые тенденции Третьей современности - различные типы национальных государств, капитализмов и хозяйственных демократий с разными перспективами развития, в которых общество, культура, этика начинают иметь значение.
Многие, особенно А.И. Неклесса, констатируют сохранение, но уменьшение роли государства; рост значимости ТНК (транснациональных корпораций) и других самоорганизованных субъектов; переход к постмодернистской эклектике; неподходящесть старых методологий. Напротив, авторы идеи трех великих трансформаций констатируют в некоторой мере противоположное сворачивание глобализации, рост влияния государств и национальных интересов, неустранимость в ТНК и пестроте социальных инноваций и группирований национально-государственного видения или его следов. Они также утверждают необходимость смены методологий, но понимают эту смену иначе – нужно перейти от констатации эклектического состояния и иронии невнятного постмодерна к внятному новому Третьему модерну как самого Запада, так и незападных стран.