2013-12-28
1015
Всероссийская политическая забастовка
Апогей революции
Осенью 1905 г. революционное движение в России продолжало нарастать. Отдельные забастовки в различных регионах стали сливаться воедино, парализовав всю страну. В начале октября забастовали рабочие и служащие Московско-Казанской железной дороги. Их поддержали железнодорожники Московского, а затем и Петербургского узла. Вслед за железнодорожниками во всеобщую забастовку включились рабочие, а затем — ремесленники, студенты, представители интеллигентных профессий, чиновники. Забастовка охватила более 120 крупных и небольших городов, сотни фабричных и станционных поселков. Только в сфере фабричного производства бастовало свыше 2 млн. человек. Большая часть участников всероссийской забастовки выступала под политическими лозунгами, т. е. требовала демократизации государственного строя Российской империи.
Железнодорожное движение в России почти замерло. Не работал городской транспорт. Во многих городах бездействовали водопровод, освещение, телефон. Не выходили газеты. Школы, театры, магазины были закрыты. Прекратилась деятельность многих государственных учреждений.
Власть пыталась навести порядок, но, ошеломленная грандиозностью событий, действовала робко и нерешительно. Были, впрочем, ретивые администраторы, пытавшиеся преодолеть «смуту» силой. Один из них, петербургский генерал-губернатор Д. Ф. Трепов, занявший этот пост после событий 9 января, прославился в эти дни своим знаменитым приказом: «Патронов не жалеть и холостых залпов не давать». Однако и на солдат начинала действовать атмосфера побеждающей революции; к тому же их все больше возмущали навязанные им полицейские функции. Вялые попытки разгона демонстрантов и митингующих приводили к противоположным результатам, убеждая в бессилии власти..
На какое-то время в стране воцарилось неустойчивое равновесие — ни одна из борющихся сторон не могла пока взять верх. Но было очевидно, что каждый день приближает победу противников самодержавия. Революционеры открыто призывали превратить всероссийскую забастовку во всероссийское вооруженное восстание. Причем это были не пустые слова. И большевики, и эсеры успели проделать серьезную работу по организации рабочих в боевые дружины, сумели неплохо вооружить их, освоили тактику уличных боев. В тех условиях, когда значительная масса населения явно желала перемен, а правительственная деятельность была почти парализована, сторонники восстания вполне могли рассчитывать на успех.
Серьезность положения была, наконец, осознана и самим царем. Он снова начал совещания с высшими сановниками. С. Ю. Витте предложил Николаю II два возможных варианта выхода из кризисной ситуации: 1) установить в стране диктатуру и, собрав все силы в один кулак, потопить революцию в крови; 2) пойти на уступки революции, причем значительно более серьезные, чем незадавшаяся булыгинская Дума.
Николаю II гораздо ближе был первый вариант. Он предложил стать диктатором своему дяде, великому князю Николаю Николаевичу, но последний отказался от этой роли, посоветовав племяннику пойти на уступки обществу. После этого царю не оставалось ничего другого, как обратиться к стороннику реформ С. Ю. Витте.
Витте считал, что сбить революционную волну можно, только введя в России законодательную Думу. При этом он утешал царя тем, что Дума не помешает правящей бюрократии удержать реальную власть в своих руках. 17 октября царь с большой неохотой подписал Манифест, изменивший основы государственного строя Российской империи.
В Манифесте провозглашались «незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов»; высшим законодательным органом в России становилась Дума, причем обещалось избирательное право тем слоям населения, которые раньше были его лишены, прежде всего рабочим.
Манифест 17 октября имел целый ряд далеко идущих последствий. Знаменуя собой серьезную победу революционного движения, Манифест в то же время внес в него раскол. Немалую роль в этом сыграли либеральные деятели, которые раньше держались в тени, а теперь вышли на первый план. Манифест предоставил им возможность создавать легальные партии, чем они сразу же и воспользовались. 12—18 октября, в разгар политической забастовки, как бы в предчувствии неизбежных уступок со стороны самодержавия, проходил учредительный съезд конституционно-демократической (кадетской) партии, подготовленный «Союзом освобождения» и наиболее решительно настроенными земцами. В своих рядах кадеты объединили прежде всего представителей интеллигенции — городской и земской, а также помещиков, буржуазии, военных, чиновников. Подобный состав хотя и не давал кадетам достаточно надежной социальной опоры, зато позволял претендовать на выражение общероссийских интересов.
Лидеры кадетов, среди которых особенно выделялся известный историк П. Н. Милюков, постоянно заявляли о внеклассовом характере своей партии. С подобных позиций была составлена и кадетская программа: ее авторы пытались найти компромиссные решения наиболее острых вопросов российской действительности. Так, предполагалось принудительное отчуждение помещичьих земель за выкуп, однако только той части, которую помещики, не обрабатывая сами, сдавали в аренду. Предусматривалось введение 8-часового рабочего дня, но не везде, а только там, где это в данное время возможно, установление свободы личности, слова, собраний и др. Открытым в своей программе кадеты оставили вопрос о форме государственного управления в России. Как показали дальнейшие события, они готовы были удовольствоваться конституционной монархией.
Союз 17 октября (октябристы) был более цельной и определенной по своему составу партией: в него вошли верхи крупной буржуазии и обуржуазившиеся помещики, сумевшие перевести свои хозяйства на капиталистические рельсы. Как следует из названия партии, те уступки, которые были обещаны Манифестом 17 октября, вполне удовлетворяли ее членов, а более серьезные реформы могли только испугать. Признанным лидером партии стал представитель старинной московской купеческой фамилии А. И. Гучков.
Консолидировав свои силы, эти партии развернули активную борьбу за прекращение революции. С их точки зрения, она выполнила свою задачу, дав стране законодательную Думу, на которую населению и предлагалось возложить все надежды. В народных массах, уставших от тяжелых испытаний, подобные призывы находили определенный отклик.
Провозглашение политических свобод заставило сорганизоваться и реакционеров. Сразу же после издания Манифеста противникам самодержавия, отмечавшим свою победу грандиозными демонстрациями и митингами, пришлось столкнуться с черной сотней. На улицах российских городов завязались настоящие сражения, сопровождавшиеся многочисленными человеческими жертвами.
Главной организующей силой этого движения стали дворяне-помещики старого, крепостнического закала. «Конституционная» уступка Николая II напугала их — следующим шагом вполне могла стать конфискация помещичьих земель. Чувствуя, что почва уходит у них из-под ног, реакционеры попытались оказать самодержавию активную поддержку в борьбе с революцией, с любыми серьезными переменами. В черносотенном движении активное участие принимали многие представители бюрократического аппарата, не чуждалось его и русское духовенство. Серьезную опору черная сотня обрела среди зажиточного городского мещанства — мелких торговцев, домовладельцев и пр. Руководители черносотенного движения не гнушались использовать в своих целях и деклассированные элементы, которые в избытке оседали на дне больших городов.
Будучи столь разнообразным по составу, черносотенство отличалось на редкость простой и ясной идеологией: все беды великой и могучей России происходят от революционеров-интеллигентов и инородцев, желающих развалить ее во имя собственных темных интересов. Нужны не реформы, а беспощадная борьба со смутьянами. В 1905—1907 гг. черносотенцы, пользовавшиеся негласной поддержкой правительства, широко осуществляли эти идеи на практике: убивали революционеров, участвовали в разгонах митингов и демонстраций, устраивали еврейские погромы и пр. Наиболее массовыми черносотенными организациями стали Союз русского народа, Русский народный союз имени Михаила Архангела.
Таким образом, в конце 1905 г. у революции появились мощные противники, одни из которых умело действовали словом, другие — беспощадно — делом. В то же время новое правительство, во главе которого был поставлен Витте, начинало принимать все более решительные меры по наведению порядка в стране. В этих условиях революционное движение постепенно теряло широту, мощь и сплоченность.
