Государственный строй Древнего Египта 1 страница

Е гг Санкт-Петербург

То есть Белинский впервые отметил, что журнал должен быть рассчитан на своего читателя.

Написал тьму-тьмущую статей.

Журналистская деятельность Белинского

1811-1848

Центральная фигура русской журналистики 30-х- 40-х гг

Кроме того был теоретиком журналистики.

Был настолько фанат собственной работы, что просил положить ему в гроб под голову том «Отечественных записок».

Вся журналистская деятельность Белинского делится на 2 периода:

1) Московский 30-е гг

2) Петербургский 40-е

Московский период.

Белинский был изгнан из Московского университета якобы за крамольное произведение.

«Дмитрий Калинин».

Фев 33 г. – знакомится с Надеждиным, знаменитым издателем.

Стал сотрудничать в журнале «Телескоп» Надеждина и в журнале «Молва».

А хотел Белинский стать школьным учителем в деревне. =))

Но подкосили Белинского карты, долги и нищета.

Поставил как-то Белинский на кон свой сюртук.

Проиграл и потом шел домой в одном негляже.

Карточные игры – это очень страшно, как показывает пример Виссариона Григорьевича.

В середине 30-х Белинский понял, что его призвание – журналистика.

Как только он это понял – сразу же написал свой личный журналистский кодекс.

35 г. –фактически стал редактором «Телескопа» и «Молвы»

Т.к. Надеждин отдыхал в Ницце с женой – год!

Поставил цель создать в Росси журнал, рассчитанный на широкий круг демократического читателя.

Прежде чем создать свое, он хорошо проанализировал то, что есть.

Написал огромную статью, почему «Библиотека» имеет успех – «Библиотека» нашла своего читателя – провинциального.

Белинский первым заметил – «журнал должен иметь физиономию, характер, альманашная безличность для него хуже всего». Другими словами – у журнала должна быть концепция.

Также Белинский отмечал, что редактор обязан прислушиваться к запросам своего читателя.

«Старайтесь умножить читателя: это первое и священнейшая ваша обязанность. Не пренебрегайте для этого никакими средствами кроме предосудтельных; наклоняйтесь до читателя, если они малы ростом; пережевывайте им пищу, если они слабы, узнайте их привычки, их слабости, и соображаясь с ними – действуйте на них.»

В этом ключе Белинский хвалил «Библиотеку» за то, что они нашли своего читателя, что в этой газете была обратная связь – принимали и отвечали на письма читателей.

Но Белинский критиковал «Библиотку» за слишком пустые материалы.

Кроме «Телескопа» Белинский просотрудничал в «Московском Наблюдателе»

Март 38 по май 39

Там он наколбасил 120 статей.

При том, что «Московский наблюдатель» выходил раз в месяц.

Оторвался по полной. По факту этот журнал стал журналом Белинского.

В Петербург Белинского пригласили в 39м году, как утвердившегося уже в «Московском Наблюдателе» неформального редактора. А пригласили его в «Отечественные записки» Краевского.

Фактически в отечественных записках Белинский становится редактором отдела критика и современной библиографии.

Отношения Краевского и Белинского – отдельная тема.

Нападал на Тараса Шевченко, что он «пошлец», но Тарас писал только на украинском.

А Белинский украинского не знал.

Вообще Белинский частенько писал критику, не читая даже произведений.

Белинский про Гоголя писал то хвалебные оды, то разносил его в пух и прах.

Краевский в первую очередь был бизнесмен.

Белинский часто не писал в срок.

Краевский буквально стоял над душой – пиши!

В одном из писем Белинский отмечает – что Краевский стоит над душой и принуждает его к работе. Впрочем, «Спасибо ему за это», тут же комментирует Белинский.

Краевский Белинского как-то раз на свои деньги отправил отдыхать в Испанию.=))

Белинский вводит термин «Беллетристическая статья», для которой характерны не сухость и отвлеченность, а «заманчивость и легкость», «истинное красноречие».

То есть – это не монолог, а беседа с читателем. Своего рода диалог.

«Критик и публика – это два лица беседующих»

В период Нового царства начали происходить изменения в государственном строе государства. В это время для Египта было характерно создание сложного и весьма разветвленного аппарата государственного управления. Государство становится более строго централизованным, так как прежние относительно самостоятельные правители номов теряют последнюю долю своей самостоятельности, полностью подчинившись единому правителю - фараону.

В этот период страна была разделена на два больших округа - северный и южный. Главой каждого из этих округов являлся особый наместник фараона. Все управление номами переходит в руки царских ставленников-чиновников.

Институт власти фараона сложился в Египте еще в период объединения Верхнего и Нижнего Египта под властью самого первого фараона Мина (Менеса) в IV тысячелетии до н. э. Люди всегда считали самого фараона сыном Бога на земле и всегда придавали сакральный характер его власти. Религия в значительной мере своими священными законами и предписаниями помогла утвердиться государственному институту власти фараона со всеми ее атрибутами. Фараон считался верховным собственником на землю, которую он жаловал своим чиновникам и управленцам, храмам и лично жрецам. В древнеегипетской практике почти всегда жалование землей сопровождалось наделением титулом и определенной властью.

Институт фараонской власти был наследственным. Однако, как известно, часто в истории Древнего Египта одна династия сменялась другой, что было связано с династическими кризисами в царском доме.

Но личная власть фараона не была столь совершенна и непререкаема. Даже при всем спектре полномочий фараона успешное достижение политической стабильности в Египетском государстве зависело от того, насколько он сможет умело балансировать между выгодами господствующего класса общества, в основном представленного военной и жреческой элитой, и своими собственными интересами. С другой стороны, находившийся у власти фараон был обязан постоянно соблюдать некий кодекс, или набор религиозно-этических норм и предписаний. Иначе этот кодекс можно совершенно точно обозначить как кодекс справедливости, носящий древнеегипетское название «маат».

После объединения Египта под эгидой фараона Менеса и создания централизованного государства начинается быстрый рост бюрократического аппарата, вместе с чем значительно возвышается роль чиновников и фараоновских наместников в государственной системе управления.

С достижением наибольшего могущества власти фараона в эпоху Нового царства начинает окончательно утверждаться основанная на военной силе и мощи бюрократического аппарата всеимперская власть единого для всей территории государства центра.

Сохранился обширный пласт письменных памятников, дающих обширную информацию о системе функционирования института власти и в целом о государственной, социальной и религиозной структурах общества Древнего Египта. В их числе можно назвать «Книгу мертвых», «Речение Ипувера», «Пророчество Нефертити» и др. Все эти произведения позволяют воссоздать относительно целостную картину египетского общества, и все они были составлены и письменно зафиксированы в эпоху Нового царства.

Система органов государственного управления в Древнем Египте

Вся древнеегипетская система управления была подчинена строгой иерархии. Главным помощником фараона изначально был джати. Термин «джати» первое время обозначал главного жреца города, управляющего царским двором и хозяйством, но со временем полномочия джати были значительно расширены. Постепенно он становится главным управляющим всеми делами государства. Обычно эта должность возлагалась на одного из самых близких родственников фараона или пост джати занимал кто-либо из наиболее титулованных сановников-вельмож, чьи семьи были приближены к трону. По прошествии времени этот термин был заменен на арабское слово «визирь».

В письменных источниках сохранились сведения о должностных обязанностях визиря: издавать законы, повышать в чинах, устанавливать пограничные знаки (размежевывать владения), вершить суд, осуществлять высшие полицейские функции. Визирь являлся и председателем шести судебных палат.

Вторым главным сановником государства являлся главный казначей. В его обязанности входило управление всем материальным движимым и недвижимым имуществом, он осуществлял надзор за строгим соблюдением всех экономических указов фараона, контроль за налоговым сбором и т. д.

Следующими равносильными по статусу и рангу были «начальник работ» и сановник, управляющий «домом оружия». Должность первого предполагала наблюдение за оросительной и ирригационной системами. В обязанности управляющего «домом оружия», или главы военного ведомства, входило комплектование и обеспечение армии фараона.

Характерной чертой для практики управления был сбор всевозможных советов и совещаний для управления определенными сферами деятельности в государстве и для разрешения наиболее спорных вопросов в политической, экономической и социальной сферах жизнедеятельности общества.

Для чиновничьего аппарата управления царскими писцами составлялись специальные инструкции, содержащие правила обращения с секретными документами, правила приложения печатей. Кроме того, эти инструкции содержали в себе установки по наказанию и перечисляли степени ответственности за разглашение государственной тайны, определяли сроки прохождения жалоб в специальные судебные инстанции.

Вся полнота власти в египетских провинциях была сосредоточена в руках номарха и находящегося под его управлением аппарата чиновников.

Еще в период Древнего царства ном представлял собой объединение небольших сельских общин или сельских поселений, во главе которых стояли общинные старосты и советы (джаджаты).

Первоначально полицейские функции в государстве были возложены на армию, но постепенно к началу Нового царства начинает создаваться специальный аппарат управления, который был поставлен во главе созданных полицейских отрядов. В основном эти отряды выполняли охранно-сторожевые функции в государстве.

Спецификой государственного устройства Египетского государства было то, что во все периоды не существовало четкого разграничения между судебными органами и самим административным аппаратом управления.

5. Древние государства Шумера и Аккада

Древнейшие указания на существование рабовладельческих государств на территории Месопотамии относятся к началу третьего тысячелетия до н. э. Судя по документам этой эпохи, это были очень маленькие государства, вернее, первичные государственные образования, во главе которых стояли цари. В княжествах, потерявших свою независимость, правили высшие представители рабовладельческой аристократии, носившие древний полужреческий титул “цатэси” (эпси).

Экономической основой этих древнейших рабовладельческих государств был централизованный в руках государства земельный фонд страны. Общинные земли, обрабатывавшиеся свободными крестьянами, считались собственностью государства, и население их было обязано нести в пользу последнего всякого рода повинности, обычно довольно тяжёлые. Но наряду с этим царь имел в своём непосредственном распоряжении особые земельные угодья. Процесс классового расслоения нашёл своё отражение и в формах землевладения. Государственная власть нередко прибегала к захватам общинных земель, часть которых еще ранее превращалась в собственность наиболее богатых представителей общины. Так постепенно возникла наряду с крупным централизованным царским землевладением и общинным землепользованием крестьян частная земельная собственность богачей. Обезземеленные бедняки, постепенно превращавшиеся в рабов, а также военнопленные, обращенные в рабство, обрабатывали земли, принадлежавшие царю, храмам и рабовладельцам-аристократам.

Главной формой хозяйства в эту эпоху было земледелие, основанное на искусственном орошении. Поэтому одной из важнейших функций древнейшего рабовладельческого государства была функция организации и поддержания в порядке ирригационной сети. Правители и цари древнейших, а также и более поздних государств Шумера и Аккада всюду в своих надписях с гордостью говорят о своих заботах о расширении и поддержании в порядке сети искусственною орошения. Эти заслуги они перечисляют наряду с военными победами, признавая тем самым то громадное значение, которое имела ирригация в жизни страны. Так, Римсин, царь Ларсы (XVIII в. до н. э.) сообщает в одной надписи, что он выкопал канал, “который снабдил питьевой водой многочисленное население... который дал изобилие зерна... вплоть до берега моря”. Он его выкопал и превратил свою область в земледельческий район.

В документах времени существования шумерийских и аккадских государств упоминаются самые разнообразные оросительные работы, как, например, регулирование разлива рек и каналов, исправление повреждении, причиненных наводнением, Укрепление берегов, наполнение водоёмов, регулирование орошения полей и различные земляные работы, связанные с орошением полей. Остатки древних каналов шумерийской эпохи хранились до настоящего времени в некоторых районах Южной Месопотамии, например, в области древней Уммы (современная Джоха). Судя по надписям, эти каналы были настолько велики, что по ним могли ходить большие лодки, даже корабли, груженные зерном. Все эти крупные работы организовывались государственной властью.

Организация больших оросительных работ, развитие древнейшей меновой торговли с соседними странами и постоянные войны требовали централизации государственного управления. На первые тенденции к централизации административной власти в древнем Шумере указывают функции верховного чиновника, носившего титул “нубанда”. Этот чиновник, титул которого встречается в надписях, происходящих из Лагаша и относящихся к XXIV в. до н. э., сосредоточивал в своих руках управление всей хозяйственной жизнью страны. Обязанности и полномочия нубанды были весьма широкими. Судя по надписям, относящимся к этому времени, т. е. к XXIV в. до н. э., нубанда ведал земледельческими работами, в частности, теми, которые были связаны с системой искусственного орошения. Далее, в компетенцию нубанды входила раздача земель, выдача сельскохозяйственных орудий и сдача их в ремонт, управление продовольственными складами и царской казной. Наконец, нубанда стоял во главе государственного архива и гражданской палаты, которая ведала заключением договоров между отдельными лицами. В эту эпоху формируются древнейшие ведомства, в состав которых входят различные чиновники. Так, в состав хозяйственного ведомства входят “дамкары”, особые агенты, ведавшие торговыми операциями. Среди дамкаров выделяется “великий дамкар патэси”, очевидно, их начальник. Отдельными амбарами или продовольственными складами ведали особые чиновники, называвшиеся “дуггур”. В состав финансово-податного ведомства входили сборщики податей, называвшиеся “машким”. Наконец, уже появляются должности военных командиров (галь-уку), что указывает на развитие военного дела.

Уже в четвертом тысячелетии до н. э. на территории Шумера и Аккада возникают древнейшие города, которые являются хозяйственными, политическими и культурными центрами отдельных маленьких государств. В самой южной части страны находился город Эриду, расположенный на берегу Персидского залива. Крупное политическое значение имел город Ур, который, судя по результатам недавних раскопок, был центром сильного государства. Религиозным и культурным центром всего Шумера был город Ниппур с его общешумерийским святилищем, храмом бога Энлиля. Среди других городов Шумера крупное политическое значение имели Лагаш (Ширпурла), который вёл постоянную борьбу с соседней Уммой, и город Урук, в котором, по преданиям, некогда правил древнешумерийский герой Гильгамеш.

История некоторых из этих древнейших государств нам более или менее известна благодаря тому, что в развалинах одних городов (Ур) было найдено множество памятников материальной культуры и искусства, а в развалинах других (Лагаш) было найдено много документов (часть которых хранится в московском Музее изобразительных искусств имени Пушкина).

Разнообразные роскошные предметы, найденные в развалинах Ура, указывают на значительный рост техники, главным образом, металлургии, в начале третьего тысячелетия до н. э.

В эту эпоху уже умели изготовлять бронзу, сплавляя медь с оловом, научились применять метеоритное железо и достигли замечательных результатов в ювелирном искусстве. Ур постепенно превращается в большой торговый город, который ведет торговлю с целым рядом соседних стран. Так, в Ур доставляют яшмовые бусы, печати, камень для изготовления сосудов, хлопок и обезьян из долины Инда, олово, лазурит и обсидиан из Ирана и Армении, кедры из Сирии и т.д. Во главе государства стояли правители, строившие храмы и дворцы и погребённые в гробницах со своими сокровищами и драгоценностями. Драгоценное оружие, серебряная посуда и богато инкрустированные музыкальные инструменты указывают на сосредоточение богатства в руках аристократии и, тем самым, на резкое классовое расслоение.

Вполне естественно, что Ур не был единственным богатым и могущественным государством Нижней Месопотамии. Наряду с ним существовали и другие государства, которые вели между собой упорную борьбу за преобладание и господство в Южной, а отчасти и Средней Месопотамии. Среди этих государств выделяется Лагаш, история которого нам сравнительно хорошо известна.

Лагаш

В середине третьего тысячелетия до н. э. (2540—2370 гг. до н. э.) во главе Лагаша стояли сильные правители, сумевшие объединить под своей властью ряд соседних областей. Борьба Лагаша с соседними городами имела своей целью максимальное объединение областей вокруг одного центра. Основы экономического и политического могущества Лагаша были заложены при Ур-нанше, которого можно считать основателем первой исторической династии Лагаша. Внешним выражением расцвета Лагаша была широкая строительная деятельность, начатая Ур-нанше. На одном рельефе, сохранившемся от этого времени, изображён сам царь, который своим участием как бы освящает работы по торжественной закладке храма. Царь сам несёт на голове корзину с кирпичами. В торжественной церемонии за ним следуют его дети, чиновники и слуги. В своих надписях Ур-нанше описывает постройку храма, сооружение каналов и дары святилищам.

Лагаш достиг наивысшего могущества при царе Эаннатуме, который вёл упорные войны с соседними городами и подчинил своей власти обширные территории. Эаннатум не только освобождает Лагаш от господства Киша, но даже присоединяет к нему это аккадское государство. Затем он покоряет Ур, положив этим конец независимому правлению царей I династии Ура. Наконец, он подчиняет Лагашу Урук, Ларсу и Эриду, покорив, таким образом, всю южную часть Месопотамии. Особенно упорную борьбу вёл Эаннатум с соседним городом Уммой. Уш, правитель Уммы, напал на Лагаш, опираясь на поддержку царей Описа и Киша. Однако война кончилась неудачно для Уммы. Эаннатум разгромил войска Уша и его союзников и вторгся в пределы Уммы. Свою победу над Уммой он запечатлел на памятнике, который в обломках сохранился до наших дней и получил название “Стелы коршунов”.

Древний художник изобразил на этом победном памятнике поле битвы, усеянное трупами убитых врагов, над которыми кружатся коршуны. Тут же изображены сцены погребения убитых, жертвоприношения пленных, наконец, сам победитель — Эаннатум, едущий на колеснице во главе отряда тяжеловооружённых воинов. Надпись на памятнике описывает победу лагашского войска и указывает на реальные результаты этой войны. Жители Уммы, разбитые наголову, дали клятву не вторгаться в пределы Лагаша и платить богам Лагаша дань зерном. Другие надписи этого времени подтверждают значительный размах завоевательной политики Эаннатума, одержавшего победу над царями аккадских городов Киш и Опис, а также над эламскими князьями. С гордостью повествует Эаннатум о том, что он “покорил Элам, горы, вызывающие удивление, насыпал (могильные холмы)... раздробил Эламу голову; Элам был отогнан в свою страну”.

Таким образом, в эту эпоху шумерийское влияние проникает в области Средней Месопотамии и даже в неприступный горный Элам.

Военную политику Эаннатума продолжал Энтемена, сумевший укрепить господство Лагаша над Уммой, Уром, Эриду и Ниппуром, а также отразить нашествие эламитов. Среди исторических документов этого времени особенный интерес представляет надпись Энтемены, древнейший дипломатический документ, в котором образно описываются предшествующие дипломатические взаимоотношения и войны между Лагашем и Уммой. Документ фиксирует условия мира и территориальные границы, установленные после победы Энтемены над Уммой. Этемена грозит побеждённым в случае нарушения ими договора жестокими карами.

Лагаш: Урукагина

Длительные войны, которые воли могущественные правители Лагаша, привели к дальнейшему развитию примитивного рабовладельческого хозяйства. В хозяйственных документах этого времени упоминаются деревянные плуги, которые окончательно вытесняют первобытную мотыгу. Значительно совершенствуется ремесло. В многочисленных мастерских работали самые разнообразные ремесленники. Металлургия получает широкое распространение. В документах перечисляются куски листовой меди и металлические предметы. Избыток продуктов сельского хозяйства и ремесленного производства продаётся на рынках внутри страны и даже вывозится в соседние страны в обмен на необходимые и цепные товары, как, например, на серебро, которое привозится из Элама. Усилился приток в страну пленных, которых обращали в рабство. Документы на продажу рабов свидетельствуют о росте рабовладельческой эксплуатации.

Однако развитие хозяйственной жизни приводило лишь к обогащению правящего класса рабовладельческой аристократии, в состав которого входили влиятельные чиновники и жрецы, владевшие огромными богатствами. Большие ценности сосредоточивались также и в храмах. Трудовое население, бедняки и рабы подвергались всё более жестокой эксплуатации со стороны богачей. Так усиливалось имущественное расслоение, которое привело к обострению классовых противоречий и к вспышкам классовой борьбы, на что указывают документы времени Урукагины (XXIV в. до н. э.). Последние представители династии Ур-нанше становятся первосвященниками и захватывают в свои руки храмовое хозяйство с целью укрепления рабовладельческого строя и усиления авторитета царской власти. Однако это мероприятие вызывает недовольство как со стороны трудовых масс, главным образом, общинников, так и со стороны жречества, которое управляло храмовыми хозяйствами и потеряло ряд своих привилегий в результате слияния храмового хозяйства с царским. Вследствие этого в Лагаше начались крупные народные волнения и резко обострилась классовая борьба. Весьма возможно, что даже произошло народное восстание. Жречество, недовольное тем, что царская власть захватила в свои руки храмовое хозяйство, подняло против царя широкие слои трудового населения. Последний царь из династии Ур-нанше по имени Лугальанда принуждён был уступить своё место Урукагине, который захватывает верховную государственную власть в результате насильственного переворота, очевидно, опираясь на поддержку, с одной стороны, жречества, а с другой стороны, широких народных масс, в частности, свободных общинников. В своих надписях Урукагина не упоминает о своём царском происхождении. Наоборот, он говорит о том, что “бог Нингирсу, воин Энлиля, даровал Урукагине царство над Лагашем и дал ему власть над 10 сарами людей” (10 сар — 36 тысяч).

Придя к власти, по-видимому, в результате народного движения, организованного жречеством, Урукагина провёл целый ряд реформ, которые имели целью восстановить положение, существовавшее в Лагаше ранее, а также восстановить независимость жречества в управлении храмовым хозяйством. Одновременно с этим Урукагина был вынужден и несколько улучшить экономическое положение тех средних свободных слоев населения, членов сельских общин, которые были его главной социальной опорой. Для того, чтобы резче подчеркнуть социальный характер своих реформ, Урукагина в своих надписях противопоставляет жестокие формы эксплуатации бедняков, царившие в Лагаше до его прихода к власти, тому положению, которое установилось в результате его реформ. Судя по надписям Урукагины, в Лагаше до захвата им власти неограниченно господствовала верхушка рабовладельческой аристократии, возглавлявшаяся правителем — патэси. Всюду — на кораблях, при стадах и при рыболовных хозяйствах — находились надсмотрщики. Правитель взимал высокие налоги со всех доходов населения и наложил свою тяжёлую руку даже на храмовые владения. В свою очередь жрецы тоже притесняли население, требуя себе высокую плату за совершение религиозных обрядов. Богачи и чиновники могли безнаказанно грабить и притеснять бедняков. Урукагина ставит себе в особую заслугу то, что он прекратил эти злоупотребления и снова восстановил древний “порядок” и древнюю “справедливость”. Он удалил надсмотрщиков и надзирателей, предоставив людям свободно заниматься их делом. Он восстановил права и привилегии храмов, изъяв храмовое хозяйство из ведения правителя и объявив его собственностью самих богов, иными словами, вернув его жречеству. Но в то же время он сократил ту плату, которую жрецы взимали ранее с населения за совершение религиозных обрядов. Ввиду частых злоупотреблений, когда начальники притесняли простых воинов, насильственно отнимая у них под видом покупки их имущество, Урукагина приказал в таких случаях платить за купленного осла или дом по справедливой цене или, как образно говорится в надписи, “хорошим серебром”. Чтобы несколько улучшить экономическое положение средних свободных слоев населения, Урукагина издал особые законы, которые должны были освободить “жителей Лагаша от долговой кабалы, потрав, воровства, убийства и грабежа домов. Свободу их он установил. Чтобы сироте и вдове сильный ничего не причинил, он заключил с Нингирсу этот завет”, Таким образом, социальные реформы Урукагины были облечены в форму законов, которые должны были охранять интересы жречества и средних слоев населения, получивших целый ряд прав в результате этих реформ.

Урукагина правил в течение 6 лет. За это короткое время Лагаш достиг большого процветания. С гордостью сообщает реформатор о тех храмах и дворцах, которые он построил, и о каналах, которые он соорудил. Однако Урукагине не удалось закрепить своего дела. Рабовладельческая аристократия соседних городов с тревогой смотрела на усиление общинников и средних свободных слоев Лагаша. Очевидно, в этом была одна из причин разгрома Лагаша.

Шумерийское царство

На 7-м году царствования Урукагины Лугаль-загтиси, правитель Уммы, во главе своих войск вторгся в Лагаш, жестоко опустошил город, сжёг его храмы и дворцы, разграбил их богатства и, очевидно, сверг с престола царя-реформатора. В одной сохранившейся надписи подробно описывается жестокое опустошение Лагаша. Писец, сочувственно относящийся к Урукагине, пытается оправдать реформатора:

“Люди Уммы, опустошив Лагаш, совершили грех против бога Нингирсу. Могущество, которое им досталось, будет у них отнято. Не совершил греха Урукагина, царь Лагаша. Но пусть на Лугаль-заггиси, патэси Уммы, возложит бремя этого греха его богиня Нисаба”.

Лугаль-заггиси не ограничился разгромом и завоеванием Лагаша. Этот могущественный правитель Уммы поставил перед собой более широкую задачу — объединение под своей властью всего Шумера и всего Аккада. Необходимость централизации сети искусственного орошения, защиты страны от иноземных завоевателей, горных и кочевых племён, постоянно вторгавшихся в Месопотамию, властно требовала объединения всего Шумера в единое крупное государство типа древневосточной деспотии. И эту задачу впервые выполнил Лугаль-заггиси. Как видно из его надписи, он покорил Урук, Ур, Ларсу и Адаб. Ему был подвластен и религиозный центр всего Шумера — древний город Ниппур. Называя себя царём Урука и царём Ура, он, тем самым, объявил столицами объединённого Шумерийского царства эти два древнейших шумерийских города, носителей подлинно шумерийских политических и культурных традиций. Стремясь укрепить свою власть над всем Шумером, он опирался на жречество шумерийских городов, призывая в качестве своих покровителей их главных богов. Больше того в своей большой надписи Лугаль-заггиси впервые в истории Двуречья ясно формулирует свою завоевательную политику. Так, он указывает на то, что верховный бог Энлиль, “царь стран, передал Лугаль-заггиси царство над страной... его власти покорил страны, так что когда он завоевал их от восхода до захода, то он открыл ему путь от Нижнего моря через Тигр и Евфрат до Верхнего моря”.

Эта широкая объединительная и завоевательная политика Лугаль-заггиси способствовала расцвету крупных шумерийских городов. С гордостью говорил Лугаль-заггиси о том, что “он дал Уруку заблистать в радости, поднял голову Ура, как голову быка, до самого неба, наградил Ларсу, любимый город Баббара, водою радости, Умму, любимый город бога... поднял до высокого могущества”. Однако этот расцвет Шумера был недолговечным. Он длился лишь в течение 25-летнего царствования Лугаль-заггиси. Вскоре образовалось сильное Аккадское царство, которое стало реальной угрозой для самостоятельного существования независимого и объединённого Шумерийского царства. Борьба между этими двумя государствами должна была рано или поздно разгореться. Из этой борьбы вышел победителем семитский Аккад, который покорил своей власти шумерийский юг и создал единое и могущественное Шумеро-Аккадское царство, возобновившее с новой силой и с новым размахом завоевательную и объединительную политику прежних шумерийских царей.