Павел Наранович - один из пионеров обезболивания

В плеяде русских хирургов первой половины XIX в., предшественников и современников великого Пирогова, следует назвать профессора Петербургской медико-хирургической академии Павла Андреевича Нарановича (1801-1874). Воспитанник Петербургской медико-хирургической академии, он еще в студенческие годы увлекся анатомией и с 1824 по 1830 г. на кафедре анатомии был сначала помощником прозектора, а потом прозектором. Особенно успешно работал Наранович под руководством И.В. Буяльского.

Помимо анатомии, Наранович много занимался практической хирургией. В 1830 г. его направили главным хирургом в действующую армию, там в полевых условиях он произвел много операций. В 1836 г. он выдержал экзамен на степень доктора медицины и хирургии и защитил диссертацию «Рассуждение о грыжах». Еще ранее, в 1833 г., он стал «исправляющим должность адъюнктпрофессора анатомии» и помощником управляющего хирургическим инструментальным заводом, а в 1858 г. после выхода в отставку Н.И. Пирогова стал директором технической части завода.

В течение нескольких лет Наранович преподавал в академии частную хирургию и хирургическую анатомию и одновременно был помощником главного доктора 1-го военно-сухопутного госпиталя, а затем заведовал кафедрой описательной анатомии, не прекращая активной хирургической деятельности в военных госпиталях и гражданских больницах Петербурга. В 1858 г. он стал лейб-хирургом, а также консультантом Обуховской, Мариинской и Петропавловской больниц. В 1862-1867 гг. он возглавлял академическую хирургическую клинику.

П.А. Наранович по праву считается одним из пионеров отечественной анестезиологии. В феврале 1847 г. он начал свои «опыты с парами серного эфира» в 1-м Петербургском военно-сухопутном госпитале. С помощью эфирования, как называли в XIX в. эфирный наркоз, он проделал в феврале-марте 1847 г. у 20 больных различные операции. Среди них были и довольно простые (удаление корней зубов, разрез свища), и весьма сложные (ущемленная грыжа). Анализируя обезболивание при этих операциях, он писал, что «при надлежащем устройстве дыхательного прибора эфирные пары будут действовать верно на каждого, кто только в состоянии вдыхать эти пары».

Наранович подробно проверил также действие эфира в экспериментах на животных. Собственный опыт позволил ему выступить в защиту эфирного наркоза, несмотря на то, что некоторые авторитетные зарубежные ученые (например, известный французский физиолог Мажанди) высказывались против его применения в хирургии. Высоко оценивал он и опыты «с применением действия паров серного эфира через прямую кишку», указывая, что «опыты эти произведены уже с успехом при многих операциях известным нашим профессором Пироговым». Вместе с тем Наранович советовал хирургам при использовании для обезболивания паров

эфира соблюдать определенные правила, например давать вдыхать больному не чистые пары эфира, а в смеси с атмосферным воздухом.

Ряд работ П.А. Нарановича был посвящен военно-полевой хирургии. Так, в 1864 г. во время войны между Пруссией и Данией он посетил несколько перевязочных пунктов, военно-временных лазаретов и госпиталей прусской армии. Отметив хорошую организацию дела, он подчеркнул преимущества женского ухода за ранеными - в прусских госпиталях этим занимались монахини. Пристальное внимание обратил он на лечение раненых, увидев здесь немало недостатков. Так, он критиковал методы лечения раненых после операции, в особенности использовавшийся способ перевязки ран без применения бинта и липкого пластыря. Внимание русского хирурга привлекло частое использование «кровавого шва», а также неумеренное употребление холода на рану. В то же время Наранович с похвалой отозвался о проведении прусскими хирургами различных операций, в частности об операциях Ф. Эсмарха, с которым он познакомился в те дни, о консервативнохирургических методах лечения.

Интересными для медицинской общественности России были наблюдения П.А. Нарановича, сделанные в хирургических клиниках Берлина. Например, частые травмы бедра у берлинских строителей навели его на мысль создать в Петербурге «особое устройство в виде поликлиники, для призрения больных со всякого рода механическими повреждениями». Термин «поликлиника» Наранович употреблял не в современном понятии, а для обозначения специальной травматологической клиники.

Представляли интерес и другие труды Нарановича по хирургии. Среди хирургических заболеваний того времени нередки были «холодные нарывы» - нарывы, которые развивались без воспаления, медленно, а располагались поверхностно. П.А. Наранович предложил (1857) свой способ лечения этих заболеваний. Отвергая широко применявшиеся тогда фонтанели, мушки, заволоки, раскаленное железо, предупреждая об опасности вскрытия, он рекомендовал втирать в поверхность нарыва мазь с азотнокислым серебром, предварительно проколов опухоль троакаром и осторожно выдавив оттуда жидкость.

Наранович был энтузиастом применения в хирургии новых инструментов и приборов. Так, в 1857 г. он сообщил на заседании

Общества русских врачей о новом инструменте - экразере французского хирурга Шассеньяка. Одним из первых среди хирургов он горячо поддержал (1858) появившийся тогда офтальмоскоп (глазное зеркало) - офтальмология была в то время частью хирургии. Привлекли внимание его сообщения о пинцете «для остановки кровотечения из срамной артерии» и о пинцете «для зажатия артерии при вырезывании губы», о пиле «для частного отнятия стопы и ручной кисти» и о пинцете «для разведения губ раны при боковом сечении мочевого пузыря», о хирургической игле с ручкой, тисках для ущемления складки кожи при операции над заворотом век внутрь и о рычаге для вправления вывихов нижней челюсти и т.д.

Видные русские хирурги высоко ценили практический опыт П.А. Нарановича, к нему направлял своих пациентов такой опытный хирург, как Н.Ф. Арендт. У Нарановича была большая практика в Петербурге: он консультировал и в военных госпиталях, и в гражданских больницах. Профессор Наранович «славился как хирург, совмещая в себе все лучшие свойства идеального оператора: доброту души, мягкость характера, нежность приемов и сочувствие больному, - писал о нем журнал «Медицинский вестник». - Под его руками боль почти переставала быть болью и страх перед хирургическою операциею, когда не было еще ни эфира, ни хлороформа, наполовину ослаблялся уверенностью в добросердечии оператора».

Первая половина XIX в. характеризовалась становлением и развитием хирургии как науки и важнейшей отрасли медицины. Многовековое развитие оперативных методов лечения завершалось созданием фундамента, на котором уже вскоре возникла новая современная хирургия. Всего через несколько десятилетий должна была начаться новая эра, которая вошла в историю медицины как эра антисептической или, проще говоря, современной хирургии.

Развитию медицины и хирургии в Европе в начале и первой половине XIX в. краткую, точную, хотя, пожалуй, и субъективную характеристику, дал Н.И. Пирогов: «Я застал еще в Берлине (в 30-х гг. - М.М.) практическую медицину почти совершенно изолированной от главных реальных ее основ: анатомии и физиологии... Сама хирургия не имела ничего общего с анатомией».

Без прочной анатомической и анатомо-физиологической основы хирургия и медицина в целом, не могли добиться больших успехов, поэтому естественным было стремление лучших представителей оперативного искусства опираться в своей деятельности на достижения анатомии и физиологии (а такие достижения в первой половине столетия были очевидны).

Анатомическое и анатомо-физиологическое направления в хирургии благодаря деятельности таких хирургов, как Дюпюитрен, Буяльский, Купер и, конечно же, Пирогов, в первой половине XIX в. стали фундаментом хирургии и значительно расширили сферу ее влияния. Прикладная и топографическая анатомия, тесно связанная с оперативной хирургией и бывшая для нее прочным фундаментом, помогла появлению новых оперативных методов, совершенствованию техники хирургических вмешательств.

Развитию хирургии, как и всей клинической медицины, во многом способствовали экспериментальные исследования, благодаря которым формировался также функциональный подход к проблемам диагностики и радикальной терапии, поискам более рациональных методов распознавания и лечения болезней. Этапными для хирургии и всей клинической медицины стали экспериментальнохирургические исследования российских хирургов Н.И. Пирогова и В.А. Басова: они прокладывали путь для появления новых методов патогенетической и этиотропной терапии.

Развитию хирургии в начале и первой половине XIX в. в немалой степени способствовали войны, недаром говорится, что хирургия - дитя войны. Кровопролитные сражения и битвы наполеоновских войн сопровождались огромными жертвами, множеством раненых. Хирурги пытались помочь им своими операциями, которые в определенной степени совершенствовались.

Диапазон хирургической активности в это время все еще ограничивался главным образом «наружными страданиями», заболеваниями на поверхности человеческого тела. Самыми ходовыми операциями продолжали оставаться камнесечения, ампутации и резекции, разрезы по поводу гнойных процессов, трепанации черепа, а также некоторые пластические операции. Начали, правда, выполняться и такие вмешательства, как перевязка сосудов при аневризмах, грыжесечения и некоторые другие. Однако самыми злыми врагами хирургов все еще оставались различные послеоперационные осложнения: гангрена, рожистые воспаления, омертве-

ние тканей - бороться с ними пытались всеми способами, но, к сожалению, безуспешно, что значительно ограничивало возможности оперативного лечения.

Однако в середине XIX в. в хирургии произошло событие огромной важности - появился наркоз. Это выдающееся открытие имело непреходящее значение, так как позволило хирургам работать без спешки, более тщательно выполнять все хирургические манипуляции, и, по существу, ознаменовало рождение современной хирургии. Весть о замечательном открытии, сделанном в США, быстро достигла Европы - новинку сразу оценили и начали применять хирурги всех стран, и в том числе России. Именно тогда благодаря появлению универсальных методов борьбы с болью в хирургии был сделан первый шаг к началу новой эпохи, наступившей уже во второй половине столетия и характеризовавшейся наряду с внедрением обезболивания распространением антисептики и асептики