Мистер Макклоун

Мартти Ларни

Мистер Уильям Макклоун 11 лет работал спортивным редактором большой газеты. Затем его назначили редактором отдела культуры. За полгода он ознакомился с культурной жизнью страны. Такой рекордный темп объяснялся тем, что сам он в прошлом спринтер. В качестве редактора по культуре он особенно интересовался фильмами о диком Западе, где главные роли исполняют револьверы. После его блестящей статьи «Револьвер – пионер культуры» Уильяма Макклоуна избрали почетным членом культурно-исторического общества родного города. Издатель газеты тоже отдал заслуженную дань автору статьи, послав Мак-клоуна в командировку в Европу. Мистер Макклоун отправился в поездку, зная понаслышке, что нацисты при слове «культура» спускали предохранитель револьвера.

Предчувствуя возможные опасности, Макклоун спустил предохранитель, как только самолет опустился на европейский континент. В программу двухнедельной поездки входило бесчисленное количество бесед с известными деятелями культуры, знакомство со штабом итальянской мафии, с базами НАТО и могилой Муссолини. Вчера мистер Мак-клоун неожиданно прибыл в Хельсинки и направил свои стопы в министерство культуры.

– Хочу повидать министра, и как можно скорее, – сказал он секретарю.

– Министр сейчас на заседании правительства, – ответил секретарь.

– Пойдите и скажите, что я его жду.

– Нельзя. Мы не можем беспокоить правительство. Приходите завтра.

– Завтра у меня другие дела. Позовите тогда заместителя министра.

– Он тоже на правительственном заседании, но, может быть, вам поможет начальник канцелярии?

Гость на мгновение задумался и спросил:

– Понимает ли он что-нибудь в культуре?

– Я пойду спрошу, – ответил секретарь. – Как вас зовут?

Мистер Макклоун порылся в кармане пиджака, вытащил визитную карточку и протянул секретарю со словами:

– Уильям Макклоун, редактор отдела культуры. Лучший результат на 100 метров – 10,2 и 200 с барьерами – 23,9 секунды.

Секретарь поклонился с уважением, так как его лучший результат на 100 метров застыл на 17,8. Через минуту секретарь вернулся и сказал:

– Доктор Лантту вас сейчас примет. Сюда, пожалуйста.

Бывший спринтер, а ныне деятель культуры Макклоун бросил сигарету на пол, раздавил ее ногой и отшвырнул тлеющий окурок под стул.

– Приятно познакомиться с вами, г-н Макклоун, – сказал начальник канцелярии и протянул гостю руку.

Гость плюхнулся в кресло и ответил:

– Я не очень-то доверяю вам, европейцам. Неделю тому назад я узнал в Италии о писателе Максиме Горьком, а вчера услышал, что он давно умер. В Париже я что-то слышал об Анатоле Франсе, но теперь я сомневаюсь, такого эстрадного певца вроде бы и не было...

– У нас, европейцев, принято немного подшучивать, – ответил начальник канцелярии благожелательно. – У вас есть какое-нибудь официальное дело, и могу ли я помочь вам?

Гость воткнул сигарету в зубы и ответил:

– Да, вы можете помочь. У вас есть спички? В моей зажигалке кончился бензин.

Хорошо воспитанный доктор Лантту зажег сигарету гостя и подарил ему коробок финских спичек. Маленький подарок открывает сердце человека лучше красивых слов. Мистер Макклоун открыл сердце и заговорил:

– Моя цель – написать серию статей о европейской культуре, но для этого требуются заслуживающие доверия сведения. Вы не можете сказать, есть ли в вашей стране другие писатели, кроме Максима Горького?

– Горький не финский писатель, – ответил доктор Лантту. – Он – великий русский классик.

Мистер Макклоун заглянул в записную книжку и улыбнулся:

– Да, вероятно, так... Два дня назад видел его фильм «Война и мир», там были неплохие сценки.

– «Война и мир» – фильм, сделанный по роману Льва Толстого.

– Никогда не слышал, чтобы говорили о таком человеке. Это не тот ли самый тип, который написал о жизни Муссолини и живет теперь в эмиграции в Финляндии?

– Нет... Вам надо «бы поехать в соседнюю страну, там вы получите заслуживающие доверия сведения и ценные материалы для ваших статей.

– Так мне и следует сделать, но нет времени, – ответил Макклоун и взглянул на часы. – С удовольствием хотел бы взять интервью у немецкого изобретателя Леонардо да Винчи. Я слышал, что он умеет и рисовать. Как, по вашему мнению, он хороший художник?

– Несомненно. Он – мастер...

– В таком случае его следовало бы соблазнить поехать на мою родину рисовать звезд кино. Кого из других художников вы смогли бы рекомендовать?

– Рембрандта, Рубенса и Илью Репина...

– Достаточно, достаточно! – прервал мистер Макклоун. – Я имею в виду известных художников, таких, как Уильям Шекспир, который рисовал мадонн. Вы, конечно, знаете его?

– Знаю...

– Превосходно! Чувствуется, что у вас отличные сведения по культуре. Вы не могли бы сказать мне несколько слов о композиторах Европы? Я и сам знаю несколько европейских композиторов, например, венгра Эмиля Золя. Лучший в мире певец Франк Синатра напел на пластинку много опер.

– Разве он оперный певец?

– Да, по-моему. А оперы это не медленные вальсы?

– Может быть... Я так редко хожу на танцы...

– Вам следовало бы танцевать больше, тогда вы лучше познакомитесь с искусством композиции. Есть ли в Финляндии композиторы?

– Есть, и много...

– Ну, а трубачи?

– Есть и такие.

– Так какая же это отсталая страна? Когда собирался в поездку, меня предупреждали в отношении финнов. Главный редактор газеты сказал, что финны – монголы, у которых примитивная культура. Единственное исключение – Максим Горький, который пишет приличные сценарии фильмов.

– Извините, мистер Макклоун, что снова поправлю вас. Максим Горький – не финн, а русский.

– Невелика разница. А есть композиторы в России?

– Да, Чайковский... Римский-Корсаков... Глазунов... Шостакович... Хачатурян...

– Довольно, довольно! Очень странные и неизвестные имена. Они, вероятно, еще совсем начинающие. Как вы думаете, могу ли я о них упомянуть в моей статье?

– Конечно, можете... Их знают повсюду, во всем мире.

– Только не в моей стране, где собраны лучшие и известнейшие композиторы мира, начиная от Дюка Эллингтона и кончая Барри Голдуотером. Их пластинки продаются и на Красной площади Парижа.

– Извините, г-н Макклоун. Красная площадь не в Париже, а в Москве.

Мистер Макклоун полез в карман, достал пистолет, спустил предохранитель и сказал раздраженно:

– Вы сомневаетесь в моих сведениях?

– Нет, – ответил спокойно доктор Лантту.

Мистер Макклоун взглянул на часы и тотчас вскочил:

– Надо идти. Еду через час в Копенгаген, там состоится большой международный порнографический фестиваль. Слышал вчера, что какой-то Бетховен исполнит свои новые джазовые песенки...

Макклоун быстро удалился, и начальник канцелярии облегченно вздохнул. Но едва он уселся за свой рабочий стол, как дверь стремительно распахнулась и на пороге снова появился американец.

– Забыл спросить вас о самом важном, – сказал он. – Какое у вас время на стометровке?