Мартти Ларни
Мистер Уильям Макклоун 11 лет работал спортивным редактором большой газеты. Затем его назначили редактором отдела культуры. За полгода он ознакомился с культурной жизнью страны. Такой рекордный темп объяснялся тем, что сам он в прошлом спринтер. В качестве редактора по культуре он особенно интересовался фильмами о диком Западе, где главные роли исполняют револьверы. После его блестящей статьи «Револьвер – пионер культуры» Уильяма Макклоуна избрали почетным членом культурно-исторического общества родного города. Издатель газеты тоже отдал заслуженную дань автору статьи, послав Мак-клоуна в командировку в Европу. Мистер Макклоун отправился в поездку, зная понаслышке, что нацисты при слове «культура» спускали предохранитель револьвера.
Предчувствуя возможные опасности, Макклоун спустил предохранитель, как только самолет опустился на европейский континент. В программу двухнедельной поездки входило бесчисленное количество бесед с известными деятелями культуры, знакомство со штабом итальянской мафии, с базами НАТО и могилой Муссолини. Вчера мистер Мак-клоун неожиданно прибыл в Хельсинки и направил свои стопы в министерство культуры.
– Хочу повидать министра, и как можно скорее, – сказал он секретарю.
– Министр сейчас на заседании правительства, – ответил секретарь.
– Пойдите и скажите, что я его жду.
– Нельзя. Мы не можем беспокоить правительство. Приходите завтра.
– Завтра у меня другие дела. Позовите тогда заместителя министра.
– Он тоже на правительственном заседании, но, может быть, вам поможет начальник канцелярии?
Гость на мгновение задумался и спросил:
– Понимает ли он что-нибудь в культуре?
– Я пойду спрошу, – ответил секретарь. – Как вас зовут?
Мистер Макклоун порылся в кармане пиджака, вытащил визитную карточку и протянул секретарю со словами:
– Уильям Макклоун, редактор отдела культуры. Лучший результат на 100 метров – 10,2 и 200 с барьерами – 23,9 секунды.
Секретарь поклонился с уважением, так как его лучший результат на 100 метров застыл на 17,8. Через минуту секретарь вернулся и сказал:
– Доктор Лантту вас сейчас примет. Сюда, пожалуйста.
Бывший спринтер, а ныне деятель культуры Макклоун бросил сигарету на пол, раздавил ее ногой и отшвырнул тлеющий окурок под стул.
– Приятно познакомиться с вами, г-н Макклоун, – сказал начальник канцелярии и протянул гостю руку.
Гость плюхнулся в кресло и ответил:
– Я не очень-то доверяю вам, европейцам. Неделю тому назад я узнал в Италии о писателе Максиме Горьком, а вчера услышал, что он давно умер. В Париже я что-то слышал об Анатоле Франсе, но теперь я сомневаюсь, такого эстрадного певца вроде бы и не было...
– У нас, европейцев, принято немного подшучивать, – ответил начальник канцелярии благожелательно. – У вас есть какое-нибудь официальное дело, и могу ли я помочь вам?
Гость воткнул сигарету в зубы и ответил:
– Да, вы можете помочь. У вас есть спички? В моей зажигалке кончился бензин.
Хорошо воспитанный доктор Лантту зажег сигарету гостя и подарил ему коробок финских спичек. Маленький подарок открывает сердце человека лучше красивых слов. Мистер Макклоун открыл сердце и заговорил:
– Моя цель – написать серию статей о европейской культуре, но для этого требуются заслуживающие доверия сведения. Вы не можете сказать, есть ли в вашей стране другие писатели, кроме Максима Горького?
– Горький не финский писатель, – ответил доктор Лантту. – Он – великий русский классик.
Мистер Макклоун заглянул в записную книжку и улыбнулся:
– Да, вероятно, так... Два дня назад видел его фильм «Война и мир», там были неплохие сценки.
– «Война и мир» – фильм, сделанный по роману Льва Толстого.
– Никогда не слышал, чтобы говорили о таком человеке. Это не тот ли самый тип, который написал о жизни Муссолини и живет теперь в эмиграции в Финляндии?
– Нет... Вам надо «бы поехать в соседнюю страну, там вы получите заслуживающие доверия сведения и ценные материалы для ваших статей.
– Так мне и следует сделать, но нет времени, – ответил Макклоун и взглянул на часы. – С удовольствием хотел бы взять интервью у немецкого изобретателя Леонардо да Винчи. Я слышал, что он умеет и рисовать. Как, по вашему мнению, он хороший художник?
– Несомненно. Он – мастер...
– В таком случае его следовало бы соблазнить поехать на мою родину рисовать звезд кино. Кого из других художников вы смогли бы рекомендовать?
– Рембрандта, Рубенса и Илью Репина...
– Достаточно, достаточно! – прервал мистер Макклоун. – Я имею в виду известных художников, таких, как Уильям Шекспир, который рисовал мадонн. Вы, конечно, знаете его?
– Знаю...
– Превосходно! Чувствуется, что у вас отличные сведения по культуре. Вы не могли бы сказать мне несколько слов о композиторах Европы? Я и сам знаю несколько европейских композиторов, например, венгра Эмиля Золя. Лучший в мире певец Франк Синатра напел на пластинку много опер.
– Разве он оперный певец?
– Да, по-моему. А оперы это не медленные вальсы?
– Может быть... Я так редко хожу на танцы...
– Вам следовало бы танцевать больше, тогда вы лучше познакомитесь с искусством композиции. Есть ли в Финляндии композиторы?
– Есть, и много...
– Ну, а трубачи?
– Есть и такие.
– Так какая же это отсталая страна? Когда собирался в поездку, меня предупреждали в отношении финнов. Главный редактор газеты сказал, что финны – монголы, у которых примитивная культура. Единственное исключение – Максим Горький, который пишет приличные сценарии фильмов.
– Извините, мистер Макклоун, что снова поправлю вас. Максим Горький – не финн, а русский.
– Невелика разница. А есть композиторы в России?
– Да, Чайковский... Римский-Корсаков... Глазунов... Шостакович... Хачатурян...
– Довольно, довольно! Очень странные и неизвестные имена. Они, вероятно, еще совсем начинающие. Как вы думаете, могу ли я о них упомянуть в моей статье?
– Конечно, можете... Их знают повсюду, во всем мире.
– Только не в моей стране, где собраны лучшие и известнейшие композиторы мира, начиная от Дюка Эллингтона и кончая Барри Голдуотером. Их пластинки продаются и на Красной площади Парижа.
– Извините, г-н Макклоун. Красная площадь не в Париже, а в Москве.
Мистер Макклоун полез в карман, достал пистолет, спустил предохранитель и сказал раздраженно:
– Вы сомневаетесь в моих сведениях?
– Нет, – ответил спокойно доктор Лантту.
Мистер Макклоун взглянул на часы и тотчас вскочил:
– Надо идти. Еду через час в Копенгаген, там состоится большой международный порнографический фестиваль. Слышал вчера, что какой-то Бетховен исполнит свои новые джазовые песенки...
Макклоун быстро удалился, и начальник канцелярии облегченно вздохнул. Но едва он уселся за свой рабочий стол, как дверь стремительно распахнулась и на пороге снова появился американец.
– Забыл спросить вас о самом важном, – сказал он. – Какое у вас время на стометровке?