Правила посещения музея 7 страница

– Какой он мент, чистое недоразумение.

– Я только не пойму, зачем они вообще хотели бабку кокнуть…

– Так ведь они свои делишки скрыть пытаются. Вон у Грезы должен был вроде случайно газ взорваться, никто бы не стал проверять, вся ли мебель была в момент взрыва на месте. И Лушу тоже будто случайно привалило – мебели старой полно, вот один шкафчик и упал, а что он железный, так извините, не повезло… Несчастный случай и никому нет дела, а они спокойненько продолжают коллекционеров грабить и их коллекции вывозить. Они ведь не думали, что еще кто-то знает, где в ее бардаке ценные вещи рассованы.

Ребята горестно помолчали. Осторожно глянув на Мурку и убедившись, что она спит, Вадька прошептал:

– Слышь, Севка, я Мурке не сказал, тут пока мать ею занималась, я в компьютер заглянул. От Большого Босса сообщение пришло. Он пишет, что к «Братьям Грейпс» прибыла новая партия мебели, говорят, совершенно уникальная. Они ее никому не показывают и покупателям даже не предлагают, объявили, что выставят на «Сотбис» – так у них в Лондоне самый крутой аукцион произведений искусства называется.

– Думаешь, у них Грезина мебель?

– А то чья же? И еще Большой Босс сказал, они заявили, что на днях ждут к коллекции дополнение, тогда, мол, все вместе представим. Врубаешься? Дополнение – наверняка те вещи, что они сегодня у Луши забрали. Не знаю прямо, что теперь делать. Рассказать ментам про наши догадки насчет музея и Спеца? Обсмеют ведь, у нас же малюсенькой улики и той нет.

– Напиши Большому Боссу, – не открывая глаз, сказала Мурка. Мальчишки обернулись к ней. – Напиши ему и попроси узнать, как можно остановить продажу Грезиных вещей. Скажи, что «Братья Грейпс» не получат дополнение к коллекции, мы позаботимся.

– Каким образом?

Мурка сбросила плед, поднялась. Видимо, вино ее все же разобрало, на щеках пылал лихорадочный румянец.

– Лушина мебель не то что Грезина, она в очень плохом состоянии, ее с ходу в дорогу не отправишь, надо хоть укрепить. Несколько дней она еще тут пробудет, так что мы должны успеть.

– Что успеть, Мурочка?

– Не надо разговаривать со мной как с тяжелобольной, я в полном порядке. Мне раньше наши детективные дела игрой казались, а ведь эти гады вовсе не играют. Жила себе тетка-дворничиха, никому ничего плохого не делала, а они ее убить хотели! Только потому, что им ее антикварная мебель приглянулась! А до нее из-за них еще женщина пропала и собака сиротой осталась. Что дальше будет? Мы уже дважды приходим и находим по половинке старушки. В следующий раз что найдем – половину старичка? Оба Спеца с Василием Васильевичем недавно разговаривали, значит, на него целятся? Нельзя этим бандюгам позволять безнаказанно такое выделывать. Их надо остановить во что бы то ни стало. Так что я не права, а ты, Вадька, прав. Давай, рассказывай, как ты собирался улику выкрасть. Начнем с музея, потом квартира и дача Спеца номер один, а если у него ничего не найдем, то возьмемся за Спеца номер два. Я теперь хоть в музей, хоть к черту в зубы вломиться согласна, лишь бы Спецу, кто он там ни есть, его музыку поломать.

Мрак безлунной ночи не нарушался ни единым огоньком. Две почти неразличимые тени легко и бесшумно скользили вдоль стены. Их затянутые в черное фигуры сливались с темнотой ночи, лица были закрыты. На мгновение фигуры замерли, чутко прислушиваясь, потом снова двинулись вперед. Вот они остановились, нацепили на руки перчатки со стальным когтями и быстро поползли вверх по стене. Вот они уже на гребне, внимательно оглядываются по сторонам, и… одна из фигур прыгает на спину ничего не подозревающего часового, захлестывая его горло стальной струной…

Снисходительно поглядывая на киношных ниндзя, Вадька убавил звук в телевизоре. Конечно, трюки поставлены классно, но ведь это всего лишь кино. Снимают эпизод и идут кофе пить, никакой реальной опасности. А вот ему, Вадьке, предстоит настоящее дело: сегодня ночью он действительно собирается проникнуть в бандитское логово в поисках неопровержимых доказательств преступления. Мурка обещала захватить все необходимое снаряжение. Представив себя в боевом облачении черного ниндзя, Вадька гордо усмехнулся, поставил будильник на половину двенадцатого и решил пока поспать. У него нервы истинного коммандос, он способен безмятежно спать перед опаснейшей операцией.

Через полтора часа злой и не выспавшийся Вадька вылез из кровати. Спать хотелось страшно, но стоило закрыть глаза, как сон тут же исчезал, заставляя мальчишку ворочаться с боку на бок в ожидании назначенного часа. Тихий сигнал будильника показался Вадьке голосом долгожданной свободы. Он потихоньку оделся и выскользнул в коридор. Но едва он взялся за защелку, как дверь второй комнаты приоткрылась и оттуда появилась полностью одетая Катька с неизменным гусем под мышкой.

– Катерина! Куда тебя черти несут?

– А тебя? Обещал, что я тоже буду расследовать, а сам без меня уходишь? Фигушки!

– Марш в постель! – Вадька пытался быть грозным, но скажите на милость, как можно придать грозные интонации сдавленному шепоту. Так что Катька гордо прошествовала мимо брата, тихонько, стараясь не разбудить маму, отперла дверь и в ожидании остановилась на лестничной площадке. Вадька беспомощно поглядел на малявку, махнул рукой, запер дверь и мрачно зашагал в сторону Музейной площади, предоставив Катьке догонять.

Прислонившись к фонарю, на площади их уже поджидал дрожащий от ночной сырости Сева.

– Ты зачем ее притащил? – накинулся он на Вадьку.

– Я ее не тащил, она меня выследила. Что я должен делать, ругаться с ней и маму разбудить?

– Растут дети, старших выслеживать научились, – недовольно буркнул Сева.

– Да уж, – вздохнул Вадька, и оба мальчишки неприязненно посмотрели на девочку. Катька предусмотрительно держалась от них в отдалении.

Наконец после долгого ожидания из переулка показалась Мурка. На девчонке были темные майка и брюки, кроссовки, в руках – здоровенная сумка. На физиономии девчонки застыло выражение блаженства.

– Ты чего такая довольная? – поинтересовался Вадька, глядя на сияющую Мурку.

– Вы знаете, оказывается, лейтенант Пилипенко иногда тренируется у нас в Боевой Школе! – не отвечая на вопрос, возбужденно заявила девчонка. – Он пять лет назад получил белый пояс и каждый год пытается сдать на красный. Все наши инструкторы в эти дни по углам прячутся.

– И что? – с мгновенно пробудившимся интересом спросил Вадька.

– Месть отягощает карму, зато укрепляет организм, – туманно ответила Мурка. – Я уговорила сэнсэя, чтобы он разрешил мне принять экзамен у толстопузого.

– Что было-то? – поторопил Вадька.

– Пол в зале теперь чи-истый!

– А Пилипенко?

– А Пилипенко грязный!

– Ну, а экзамен-то?

– Экзамен? Пусть еще через пять лет приходит.

Вадька представил себе выражение лица Пилипенко, когда он увидел, кто его экзаменатор, и тоже расплылся в радостной ухмылке. Дав приятелям насладиться новостью, Мурка скомандовала:

– Пошли! Делать так делать. Я тут под предлогом экзамена кое-какое снаряжение до завтра позаимствовала.

Они дружно зашагали к музею, прошли мимо широкой лестницы парадного входа и свернули за угол.

– Переберемся? – спросил Сева, внимательно оглядывая высокую фигурную решетку, отгораживающую дворик с каменными истуканами от улицы.

– Идем только я и Вадька. На грабеж толпой не ходят. Я доставляю нас внутрь, Вадька вскрывает замки, а младенцы, гуси и прочее народонаселение нам там без надобности. Вы остаетесь на шухере, – строго заявила Мурка, – ждать будете здесь, возле решетки, если найдем что ценное, мы вам передадим. Услышите шум, свистните.

Минутку они постояли, неуверенно глядя друг на друга.

– Начали, что ли? – нервно хмыкнул Вадька.

Мурка пожала плечами и подошла к забору. Внимательно оглядела узор старинной ограды. Схватилась за лепесток чугунного цветка, оперлась о завиток… и, цепляясь руками и ногами, быстро-быстро поползла. Через минуту она уже была наверху.

Вадька восхищенно вздохнул. Такое он видел только в цирке. На фоне звездного неба вырисовывался стройный девчоночий силуэт. Мурка стояла на тоненьком крае ограды, стояла словно на ровном месте, не шатаясь, и казалось, не испытывая ни малейших затруднений.

– Очуметь можно, – пробормотал Севка, и Вадька согласно кивнул.

Мурка размотала обернутую вокруг талии веревку с узлами. Закрепив ее на ограде, сбросила вниз.

Вадька на уроках физкультуры больше тройки за лазанье по канату в жизни не получал. Но опозориться на глазах девчонки невозможно, и, сцепив зубы, Вадька схватился за веревку и полез наверх. Поднялся он хоть и не так грациозно, как Мурка, но все-таки вполне успешно. Девчонка крепко схватила его за пояс.

– Отпусти! – пробормотал Вадька. – Сейчас сама свалишься!

– Я?! – с презрительным удивлением переспросила Мурка и фыркнула, словно рассерженная кошка, но ремень отпустила.

Вадька подтянулся и наконец уселся на верхнюю перекладину забора. Осторожно поглядел вниз.

Там, внизу, белели запрокинутые лица Севки и Катьки. Вадька судорожно глотнул и крепко вцепился обеими руками в край забора.

– Спускаться будешь или ночевать тут останешься? – поинтересовалась Мурка.

Вадька поглядел на нее почти с ненавистью.

– Лезешь или я сама? – Мурка нетерпеливым движением перекинула веревку на другую сторону забора.

– «Сама»! – хрипло передразнил Вадька. – Интересно, как ты сама в музей попадешь? Кто тебе дверь откроет? Сама она! – Бормоча, будто старый дед, Вадька с усилием оторвал руку от забора, вцепился в веревку и начал спускаться.

Ноги скользили по чугунным завиткам, веревка драла ладони, а земли все не было и не было, пока неожиданно она словно сама не кинулась под ноги, больно стукнув Вадьку по пяткам.

Облегченно вздохнув, Вадька сделал шаг. Веревка сразу же улетела наверх – Мурка переправляла их снаряжение.

Тем временем Вадька быстро перебежал через дворик и остановился перед железными дверями с кодовым замком. Вынул из кармана маленькие плоскогубцы и бережно подцепил первую клемму сигнализации. Через ограду за ним с жадным интересом следили Сева и Катька.

– Чего уставились? Не видели, как двери взламывают? – цыкнул Вадька на болельщиков.

– Не видели! – согласилась Катька. От восторга она сияла в темноте словно фонарик.

– Сторожить кто будет? А ну быстро каждый в свой конец улицы!

Горестно вздыхая и ежеминутно оглядываясь, Севка с Катькой разбрелись в разные стороны.

Мурка аккуратно спустила мешок со снаряжением и соскользнула сама.

Вадька нетерпеливо выхватил из мешка свой драгоценный компьютер и кинулся к дверям.

– Замочек хороший, солидный, вот только шифр всего из пяти цифр. Вот эта блестит, и эта тоже. Значит, прикасаются часто. Как же они так неосторожно, ай-яй-яй. 3… 8… А остальные найдем, сейчас-сейчас… – качая головой, бормотал он и отстучал команду. На экране заплясали наборы пятизначных чисел. Каждый из предложенных компьютером вариантов Вадька опробовал на двери и переходил к следующему.

Поглядев немного на Вадькину работу, Мурка заскучала и, усевшись на древний каменный саркофаг, принялась, подсвечивая себе фонариком, изучать изображение похоронной процессии, вырезанное на его крышке.

Наконец послышалось тихое гудение, замок щелкнул, и дверь отворилась. Немедленно позабыв о древностях, Мурка бросилась к открывшемуся входу. Старательно светя на ступеньки металлической лестницы, они спустились вниз, прошли коридором и остановились перед кабинетом Спеца.

– Сказку про Кащея Бессмертного помнишь? – спросил Вадька, доставая набор отмычек. – «Игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце…» Сейчас так же будет, – и он приступил к замку кабинета.

После недолгой возни дверь открылась. Внутри царила кромешная темень. Пошарив лучом фонарика, Мурка нашла выключатель. Свет залил уже знакомый им стерильный офис. Письменный стол сиял чистотой и абсолютной пустотой. Его замок тоже недолго сопротивлялся напору Вадькиной отмычки. Из правого верхнего ящика была извлечена связка ключей.

– Во порядок у человека, – прокомментировала Мурка. – Любая фиговина четко на своем месте, точно знаешь, где что лежит. У меня ни один грабитель ключей бы не нашел, я и сама не всегда знаю, где их искать.

Вадька тем временем засовывал в замочную скважину сейфа один ключ за другим. На седьмом их ждал успех, ключ провернулся.

– Сейчас кто-нибудь заявится, скорее всего сам Спец, – сказал Вадька.

– С чего ты взял? – В голосе Мурки звучал испуг.

– Так всегда в детективах бывает: стоит вскрыть сейф, как тут же неожиданно появляется злодей, и главному герою приходится прятаться.

– Не морочь мне голову…

– Ага, а почему тогда в коридоре шаги? И как раз сюда!

Мурка прислушалась и побелела от ужаса. Кто-то шагал по коридору уверенной хозяйской походкой. Страх придал ребятам силы, и они действовали слаженно, будто много раз тренировались. Вадька запер сейф и стол, Мурка выключила свет, и, натыкаясь друг на друга в темноте, они бросились в единственное укрытие – под стол.

Сопя и толкаясь, им удалось втиснуться в небольшое пространство. Вадькина спина упиралась в столешницу, Муркин локоть давил ему под ребра, а ее коленки впечатывались в нос. Он подумал, что, кажется, обнаружил единственную черту, которая ему в Мурке по-настоящему не нравилась: у нее оказались ужасно острые локти и колени.

Под столом ребята оказались очень вовремя. Они еще возились, устраиваясь, когда дверь открылась, шаги протопали прямо к столу, отодвинулся стул, и под столом появились ноги в черных туфлях. Носки туфель почти упирались в мальчика, стоило их владельцу чуть-чуть вытянуть ноги, и он бы точно наткнулся на Вадьку.

У них над головами сняли трубку телефона. Судя по всему, пришелец был крайне раздражен: он так яростно тыкал пальцем в кнопки, что те отвечали ему испуганным писком. Донесся отдаленный звук зуммера, и недовольный голос Спеца произнес:

– Где вы шляетесь, сколько еще я должен ждать?

Некоторое время из трубки слышалось неразборчивое бормотание. Видимо, собеседнику удалось немного смягчить гнев начальства, потому что уже менее раздраженным тоном Спец сказал:

– Хорошо, я все понял, только будьте любезны в будущем при каких-либо накладках сообщать мне сразу. Запомните, я не люблю неаккуратности. Очень сильно не люблю. Сперва вы слишком торопитесь со старухой, а теперь, когда промедление смерти подобно, у вас моторы, видите ли, барахлят, – голос его был преисполнен занудной угрозы. Если бы Вадьке кто сказал про подобный немыслимый гибрид, он бы не поверил, но вот сейчас слышал собственными ушами и изумлялся. Спец отчитывал подчиненных долго и тоскливо, словно уставший учитель, которому все на свете надоело, но при этом от него веяло такой зловещей силой, что занудность становилась просто страшной. Вадька почувствовал, как по его спине скользнул холодок.

Спец помолчал, выслушивая очередной поток извинений, затем уже совсем спокойно продолжил:

– Не стоит спорить со мной, многоуважаемый Виктор Григорьевич, я вас не виню, никто не мог знать, что там шныряют излишне любопытные детишки, хотя ваши методы мне кажутся несколько вульгарными… – в голосе Спеца появилось легкое раздражение. – Однако факт остается фактом, нужно как можно скорее убрать товар из страны. Да, документ готов. Пусть Григорий сейчас же за ним подъедет, я встречу его на ступеньках у входа. И отправляйтесь немедленно, вы должны быть на месте максимум через три дня. Запоздаете – вычту из вашей доли. Нет, ни завтра, ни в воскресенье меня не ищите, меня не будет. Да, уезжаю, хочу пару дней отдохнуть. Все, жду.

Спец повесил трубку, вытащил из ящика какие-то бумаги, долго шелестел ими, наконец поднялся, выключил свет и вышел. Слышно было, как он удаляется по коридору. Едва живые Вадька и Мурка, охая, выползли из-под стола.

– Ты поняла? – не подымаясь с четверенек, зашипел Вадька Мурке в ухо. – Это ведь он о Луше говорил! А любопытные детишки – мы с тобой. Интересно, кто такой Виктор Григорьевич? Я совсем недавно его имя слышал, но не могу вспомнить, от кого. Ладно, Остапчук может спать спокойно – к нему на виллу мы ломиться не станем. Вот он, Спец, как мы с самого начала думали, и он хочет вывезти Лушину коллекцию уже сегодня! И бумаги для таможни у него готовы! Так что я пока тут пошарю, а ты беги к нашим, пусть дождутся этого Григория и любой ценой отнимут у него документ. Слышишь, любой ценой!

Не задавая лишних вопросов, Мурка выскользнула за дверь. На всякий случай не включая фонарик, она прижалась спиной к стене и тихо, но быстро пробралась к выходу. Мурка осторожно выглянула во двор и, убедившись, что их врага нет поблизости, выбралась наружу. Прижавшись к решетке, она негромко окликнула Севу. Из темноты тут же материализовался встревоженный пацан. За его спиной маячили Катька и гусь. Отчаянным шепотом Мурка изложила друзьям ситуацию.

– Черт, как же я их задержу? – вскричал Сева и тут же испуганно зажал себе рот. – Я тебе не Рэмбо, бандитов штабелями укладывать, – уже тоже шепотом продолжил он.

– Давай мы их, как Карлсон, привидением напугаем, – влезла Катька.

– Иди ты со своим Карлсоном, – досадливо отмахнулся Сева и вдруг застыл, взгляд его остановился. – Карлсон, говоришь? Вот и не верь пословицам, а ведь устами младенца и вправду глаголет истина. Слышь, Мурка, Вадька рассказывал, когда вы в прошлый раз в музее были, там дедок фосфорной краской что-то малевал? Поищи, вполне возможно, он банку там же и бросил. Если найдешь, тащи сюда. И сними с окна гардину.

В Боевой Школе Мурку учили доверять товарищам и не тратить время на вопросы, поэтому она подчинилась, не раздумывая. Пробежав темными коридорами, она выскочила в холл и испуганно замерла. Громадная дубовая дверь была открыта, на ступенях спиной ко входу стоял Спец. Слабо мерцал огонек его сигареты. Успокоив дыхание, Мурка бесшумно прокралась у него за спиной к парадной лестнице. Нарисованные на трансформаторном щите череп и кости тускло светились в темноте. Банки с краской нигде не было видно. Мурка заглянула во все углы и думала уже возвращаться, когда заметила рядом с комнатушкой охранников еще одну узенькую дверцу, запертую снаружи на засов. Мурка распахнула ее и, прикрывая фонарик рукой, посветила внутрь. В крохотной каморке стройными рядами стояли метлы, щетки и ведра. Здесь же обнаружилась и вожделенная банка. Прихватив на всякий случай еще и кисть, девчонка побежала обратно.

Перед закрывавшей коридорное окно гардиной она остановилась. Легкий тюль шевелился на сквозняке. Махнув на все рукой (семь бед, один ответ!), Мурка вскочила на подоконник, отцепила гардину и поволокла ее во дворик.

– Классно мы культуру защищаем, – пробурчала она, передавая свою добычу Севе. – У музея и так средств нет, а мы у них еще и занавеску сперли.

– Ничего, зато если нам все удастся, у них появятся новые экспонаты.

– Зачем тебе гардина? – спросила Мурка.

– Устрою им помесь Карлсона с собачкой Баскервилей, – зловеще улыбнулся Сева и скрылся во мраке.

Так и не узнав ничего конкретного, Мурка помчалась обратно в подвал. В кабинете Спеца была распахнута дверь и горел свет. Вадька склонился над разбросанными по столу официальными бланками, уже знакомым журналом, еще какими-то бумагами. Мурка собиралась устроить парню нагоняй за неосторожность, но его сияющий взгляд заставил ее остановиться.

– Я все нашел! Видишь, вот бланки для заключений экспертизы, они все до единого номерные: например, 54-й, потом 55-й и так далее. Когда отметка о проведенной экспертизе делается в журнале, обязательно записывают номер бланка. Теперь смотри сюда. Журнал очень старый, записи в нем велись еще задолго до того как Спец стал проворачивать свои делишки. Вот отметки шести-пятилетней давности, и всюду номера бланков идут по порядку. Теперь берем те, что внесены после того, как Спец стал начальником отдела. Сперва все гладко, запись за записью, номер за номером. Два с половиной года назад появляется первый пробел: номера двух бланков отсутствуют. Дальше такая же петрушка каждые три месяца, – Вадька торжествующе пристукнул кулаком по столу. – Великолепная косвенная улика, с этим уже можно и к ментам идти. Посмотрим, как Спец сумеет объяснить, куда делись недостающие бланки, особенно если сопоставить время появление пробелов и время, когда его грузовички катили через таможню.

– Так забираем? – Мурка подставила сумку.

Вадька удивленно воззрился на нее:

– С ума сошла? Если мы возьмем тетрадь и бланки из сейфа, они тут же перестанут быть уликой, Спец сможет сказать, что они подделаны. Все должно остаться здесь, чтобы менты доказательства прямо из кабинета преступника извлекли.

– Так какого лешего мы музей взламывали? Чтобы ты мог журнальчик полистать? – озлилась девчонка.

– А вдруг бы мы ошиблись в наших подозрениях? Следовало проверить, – видя ее разгневанную физиономию, Вадька поспешил добавить: – Ты не боись, мы к майору с одними разговорами не пойдем. У Спеца ксерокс есть.

– Совсем одурел! Ксерить он тут будет! Спец сейчас вернется и самих нас так отксерит!

– Мы тут с тобой скандалим – только время теряем, – невозмутимо ответил Вадька. – Иди подежурь у двери, я быстро.

Бормоча под нос ругательства, Мурка поднялась по лестнице и уселась на пороге. Вскоре из глубины подвала донеслось равномерное гудение копировального аппарата, потом оно стихло. Прошли бесконечные пять минут, когда на лестнице послышался топот и появился Вадька, волочивший сумку с их оборудованием.

– Я все сложил как было и закрыл, – бросил он на бегу. Они захлопнули дверь и выскочили во дворик. Вадька подбежал к забору и остановился. От одной мысли, что сейчас придется снова лезть на трижды проклятую ограду, его начало тошнить.

– Ладно, – сжалилась над ним Мурка, – возвращаемся в здание, через окно вылезем.

Радостный Вадька как вихрь влетел в коридор. Мурка открыла окно и спустила вниз снаряжение. Потом Вадька соскользнул по канату. Мурка уходила последней. Собрав все веревки, она бросила их Вадьке, потом выбралась на узкий подоконник и просто спрыгнула. Сыщики едва успели подобрать свое оборудование, как вдруг через открытое окно послышался голос Спеца, возвращающегося после встречи с неизвестным Григорием:

– Надо же, разлюбезные сотруднички окно не закрыли! Как всегда, или ничего не делаем, или уж так сделаем, что лучше б и не делали! Вандалы, варвары, а не народ!

Вадька и Мурка прижались к стене. Спец высунулся в окно, оглядывая улицу. К счастью, широкий подоконник закрывал от его взгляда распластавшихся по стене нарушителей музейного спокойствия. Еще некоторое время пожаловавшись луне и пустой улице на несознательность нынешних людей, Спец удалился.

– Хорошо еще, он не врубился, что гардина исчезла.

– Почему гардина исчезла? – спросил Вадька.

– Севе понадобилась. Что-то он задумал, чтобы документ на вывоз отобрать. Если поторопимся, может, успеем посмотреть.

Они бегом выскочили на площадь. Второй член шайки мебельных бандитов как раз сворачивал в переулок. И почти сразу же оттуда донесся дикий нечеловеческий крик. Ребята переглянулись, дружно выдохнули: «Севка!», и рванули посмотреть, что же такое жуткое сумел придумать их изобретательный друг.

Получив от начальства необходимую бумажку, Григорий тщательно уложил ее в портмоне, раскурил сигарету и не спеша направился к гаражам, где его уже давно поджидал Кислый и шоферы грузовиков. Хоть ему и было велено возвращаться бегом, Григорию совершенно не хотелось торопиться. После дневной жары, шума, вони тысяч машин прогулка по прохладным тихим ночным улицам была истинным удовольствием. Беззаботно насвистывая и стараясь дышать полной грудью, Григорий свернул в переулок и замер…

Плавно скользя между домами, с небес спускалась некая белесая неопределенная масса. Больше всего масса напоминала огромную морскую медузу. Верхняя часть «медузы» состояла из более плотного вещества, снизу болтались неопрятные лохмы. «Медуза» колыхалась, меняла форму и светилась собственным неземным светом, ее спуск сопровождался тихим шелестом, похожим на шелест птичьих крыльев. Сдавленно охнув, Григорий повернулся, собираясь бежать, но понял, что опоздал. За его спиной стояла такая же белесая светящаяся фигура. Фигура была абсолютно неподвижна, но при этом излучала настолько жуткую угрозу, что Григорий просто окаменел.

«Загипнотизировали! Сейчас утащат и опыты ставить будут!» – в панике подумал он. В этот момент фигура шевельнулась и зловеще-медленно двинулась ему навстречу. Григорий затравленно огляделся и увидел, что «медуза» подбирается к нему с другой стороны. Они неумолимо сходились, и их целью был он. Этого бедные нервы бандита не вынесли. Издав пронзительный крик, он рухнул без сознания и уже не видел, как из подворотни выскочил вполне земной мальчишка, и не чувствовал, как быстрые пальцы стремительно обшарили его карманы.

Только пробежав два квартала, ребята остановились.

– Севка, мужик мог разрыв сердца получить, – продолжая хохотать, выдавил Вадька.

– Ничего, ему полезно, не будет старушек по голове бить. Видали, какой здоровый, наверняка тот самый, что Грезу ударил. И в больнице внимание тети Маши тоже он отвлекал, – мстительно заявила Мурка, выпутывая Катьку из вымазанной фосфорной краской гардины. Катька немедленно занялась своим любимцем. Стоило лишь ей освободить Евлампия Харлампиевича от наряда инопланетной «медузы» и размотать плотно завязанный обрывками ткани клюв, как гусь разразился негодующим гоготом.

– А ты говорила, не заматывай! – буркнул Сева. – Где ты видела гогочущего инопланетянина?

Севка выволок из кармана мятую бумажку:

– Глядите, заключение экспертизы я у него забрал!

Они прошли еще квартал в поисках горящего фонаря. Узкий круг света позволил им прочитать документ. Заключение экспертизы представляло собой длинный список предметов старины, в которых Мурка безошибочно опознала вещи, пропавшие из Лушиного сарая. Напротив каждого названия стояло – «художественной и исторической ценности не представляет». Список оканчивался двумя печатями и аккуратной подписью: «Виноградов И.С.».

– Ребята, мы молодцы! – восхищенно охнул Вадька. – Мы всего добились! С этой бумажкой и с журналом экспертиз Спецу никак не отвертеться. Мы отомстим за Грезу Павловну, Лушины сокровища окажутся в музее, Спец сядет в тюрьму, а там и до его братца в Англии доберутся! И все благодаря нам! Мурка, завтра же звони майору Владимирову, договаривайся о встрече.

– Завтра суббота, он может вместе с женой на дачу уехать.

Вадька беспечно махнул рукой:

– Не беда, тогда в понедельник. Спец уезжает отдыхать, грузовики тоже без свидетельства экспертизы тронуться не смогут, так что в понедельник все будут на месте. Да и нам после сегодняшней ночки выспаться не помешает, счастье, что завтра выходной. Пошли по домам, пока родители не хватились.

На следующий день Вадька проснулся только после полудня. Вставать он не торопился, прекрасно зная, что у мамы суточное дежурство в больнице, она ушла очень рано и не вернется до завтрашнего утра. Блаженно потягиваясь, он вспоминал подробности вчерашнего приключения. Какие они с ребятами молодцы! Настоящие герои! Распутать дело, с которым не могла справиться милиция! Их наверняка наградят, может даже орденами. Ну уж хотя бы завалящая медалька точно перепадет. Неплохо будет заявиться в школу с медалью. Все девчонки в классе сдохнут на месте, а если и воскреснут, то исключительно чтобы бегать за ним, Вадькой, хвостиками. Но он будет горд и неприступен…

Вадькины сладкие мечты прервал звонок в дверь. Послышалось шлепанье босых ног, и Катькин сонный голосок спросил: «Кто там?» Видимо, ответ ее устроил, потому что раздалось клацанье отпираемых замков. Волей-неволей Вадьке пришлось встать и натянуть штаны и футболку. Пригладив волосы, он вышел из своей комнаты, на ходу крича Катьке:

– Тебе же велено без меня дверь не открывать!

Оказавшись в коридоре, он ясно понял, что его предупреждение сестре хоть и правильное, но несколько запоздалое. Перед его глазами ярко вспыхнул праздничный фейерверк, а потом все погрузилось во тьму.

Вадька спал и видел сон: его, словно сказочного Иванушку, злобные гуси-лебеди, страшно похожие на бомбардировщики «Стелс», уносили в избушку Бабы-яги. Командовал гусями Евлампий Харлампиевич в форме полковника. Гуси шли довольно гладко, только время от времени их потряхивало на воздушных ямах. Потом перед глазами его на мгновение прояснилось, он увидел себя в громадном гараже. Он стоял, крепко держась за капот серебристой «Ауди». Капот был ужасно вертким и так и норовил выскользнуть из-под пальцев. Рядом располагался зеленый джип, который показался Вадьке не таким норовистым. Вадька хотел уцепиться за него и даже попытался сделать шаг, но на него накинулся цементный пол гаража и стукнул мальчишку под коленки. Вадька жутко обиделся и попытался дать сдачи, но тут его схватили чьи-то жесткие, как лопаты, руки, через небольшую дверцу выволокли в громадный холл, по дороге больно стукнув головой о притолоку, и потащили по лестнице наверх. От удара Вадькино сознание несколько прояснилось, на поверхность пробилось смутное воспоминание о том, что обе находившиеся в гараже машины он уже когда-то видел. Вадька попытался точнее припомнить где, но в этот момент державшие его руки разжались, он упал и снова отключился.

Следующий сон был прекрасен. Вокруг него плескалась вода, журчали прохладные ручьи. Прыгая с камня на камень, он бежал к необыкновенной красоты водопаду, низвергавшемуся с поросшей зеленью скалы, и чувствовал, как холодные брызги летят ему в лицо. Издалека его звал голос Катьки. Вадька поморщился: во сне обнаружилась явная недоработка, сестрица здесь абсолютно лишняя. Он сосредоточился, намереваясь убрать Катьку из своего сна и заменить ее более приятной спутницей, но ему помешало землетрясение. В уши ворвался неумолчный грохот, все вокруг содрогалось, земля волновалась как бурное море, змеистые трещины побежали по скале, она закачалась и начала распадаться, и на ее месте сквозь белесый туман проступила неистово орущая и мерцающая огнями звуковая установка.