Творчество Феофана Грека

Феофан Грек родился, вероятно, в 30 х годах XIV века и умер между 1405 и 1415 годами. Великий живописец русского средневековья был родом из Византии, почему и получил прозвище “Грек”. На Русь он приезжает в возрасте 35—40 лет. К тому времени Феофаном было расписано сорок каменных церквей в Константинополе, Халкидоне и Галате. Из Византии мастер перебрался в Кафу (Феодосия), в ту пору богатую генуэзскую колонию, а оттуда—в Новгород. Самая ранняя из его русских работ, упоминаемых летописью, — фрески Спаса Преображения в Новгороде. В 1395 году, вместе с Семеном Черным и своими учениками он приступил к росписи церкви Рождества Богородицы с приделом Лазаря в Московском Кремле. В 1399 году Феофан расписывал с учениками Архангельский собор, где изобразил на стене город. В 1405 году, со старцем Прохором с Городца и Андреем Рублевым — Благовещенский собор в Московском Кремле. В Москве им был расписан также терем князя Владимира Андреевича Серпуховского, на стене которого он представил вид Москвы.

Феофан был человеком выдающегося, острого ума. В отличие от русских иконописцев, постоянно глядевших на копируемые образы, Феофан писал легко и быстро, словно играя кистью, Во время работы он ходил взад и вперед и непринужденно разговаривал со всеми приходящими.Эта характеристика Феофана как человека и художника целиком подтверждается его фресками, представляющими один из величайших памятников византийского искусства.

В византийском искусстве, где главенствовал принцип безличного творчества, Феофан был, вероятно, первым и одновременно последним мастером со столь выраженной творческой индивидуальностью. Согретый живописными исканиями раннепалеологовской эпохи, восхищенный, конечно, знаменитыми мозаиками и фресками монастыря Хора, он видел, как этот новый расцвет византийского искусства был растоптан восторжествовавшей монашеской реакцией, нетерпимой ко всему человеческому, земному в художественном творчестве. Вероятно, поэтому, Феофан покидает Византию и переезжает на Русь. Принеся лучшие традиции византийского искусства, Феофан Грек органически соединил их с русским искусством, став крупнейшим мастером русской живописи и внеся большой вклад в ее идейно-художественное развитие. Феофан работал в Новгороде и Москве. Живопись Феофана отличается свободой композиционного построения, художественной выразительностью, острыми индивидуальными характеристиками изображаемых персонажей. Проникнутая глубоким философским размышлением, живопись Феофана Грека— одно из самых ярких проявлений того экспрессивно-эмоционального стиля в русском искусстве конца XIV века, который сказался и в литературных произведениях. Феофан воплощал в своих фресковых росписях высокую одухотворенность человека, в силу внутреннего эмоциональности, страстную волю к возвышенному и прекрасному духовному состоянию человека. Духовная возвышенность и эмоциональность мыслилась Феофаном, как и другими художниками того времени, естественно, в религиозных образах, но эти образы были неизмеримо выше, чище, благороднее и окружавшей художника феодального общества, и самой церкви, чью низменность и стяжательство обличали в то же время новгородские стригольники. Энергичная манера письма Феофана, великолепное мастерство колорита придают изумительную силу выразительности фигурам его фресок. Есть вместе с тем в них что-то суровое, даже грозное.

В русском периоде творчества Феофана Грека можно выделить два этапа: новгородский и московский. Сначала рассмотрим новгородский период. По заказу знатного боярина и уличан Ильиной улицы Феофан расписал в 1378 г. церковь Спаса Преображения, одну из самых стройных и самых гармоничных по своим пропорциям среди новопостроенных тогда в Новгороде. Если византийские художники обычно изображали святых успокоившимися, принявшими все догматы церкви, не испытывающими никаких терзаний и сомнений, откуда проистекала их душевная уравновешенность, то совсем по-иному трактует своих святых Феофан. В них все бурлит и клокочет. Они непрестанно борются с охватывающими их страстями. И эта борьба дается им дорогой ценой. Познав соблазны мира, они уже утратили наивную веру, для них обретение этой веры есть дело тяжких нравственных усилий. Им надо всходить на высокие столпы, чтобы удалиться от злого мира и приблизиться к небу, чтобы подавить свою плоть и греховные помыслы. Отсюда их страстность, их полный драматизма пафос. Слишком гордые, чтобы поведать о своей внутренней жизни другим, они замкнулись в броню созерцательности.

Все фрески церкви Спаса Преображения написаны необычайно легко и уверенно. Жидкие краски нанесены тонким слоем, мазок отличается поразительной свободой и непринужденностью. Колорит скупой, сдержанный. Доминирующий тон красновато-коричневый. Перед ним отступают на второй план зеленовато-желтые, бледно- фиолетовые, желто-коричневые, серовато-розовые, серовато-зеленые и белые тона. Некоторые из фигур целиком выполнены в одном красно-коричневом тоне, данном в различных градациях. Поверх этого основного красочного слоя широкими мазками наложены белые и голубоватые блики и черные и серые движки. Именно они и составляют главный нерв мастерства Феофана. Подобно привидениям вырисовываются на серебристо-лиловом фоне изображенные им фронтальные фигуры святых, не имеющие ни реального объема, ни реальной тяжести. Главный акцент поставлен на лицах, которые с предельной силой выражают созерцательный дух восточного христианства.

Московский период Феофана Грека представлен иконами деисусного чина, входящего в состав иконостаса Благовещенского собора в Московском Кремле. Этот деисусный чин выполнен тремя мастерами. Одному принадлежат фигуры Христа. Богоматери и Предтечи, апостола Павла, архангела Гавриила, Василия Великого Иоанна Златоуста, другому— архангел Михаил и апостол Петр, третьему— мученики Георгий и Дмитрий. Согласно летописному свидетельству, Благовещенский собор был расписан в 1405 году Феофаном Греком, старцем Прохором с Городца и Андреем Рублевым. Тогда же, вероятно, возник и деисусный чин. Идя навстречу русским запросам, Феофан заложил основы для высокого иконостаса. Он первым заменил привычные для византийцев полуфигурные чины полнофигурными. Высота написанных им икон превышает два метра, что создавало совсем новый художественный эффект. Высокие, мощные фигуры четко выделяются темными силуэтами на золотом фоне, вертикальные и горизонтальные членения даются в тонко продуманных ритмических сочетаниях, линии предельно лаконичны, колорит доведен до максимальной степени обобщения. Все одиннадцать фигур деисусного чина образуют неразрывную по своей цельности композицию, обладающую четко выраженной центральной осью и рассчитанную на то, чтобы зритель мог охватить ее единым взглядом. Так рождается та “построенность” иконостасной композиции, которая явилась новым словом в истории средневековой живописи.

Написанные Феофаном иконы Благовещенского собора очень близки по своему духу к фрескам церкви Спаса Преображения. Они дышат суровым пафосом отречения от мира, их густой драматический колорит лишен жизнерадостности. В своем деисусе Феофан подчеркивает не столько момент всепрощения, сколько мольбу святых за грешный человеческий род. Христос трактуется как страшный судия мира, а не как добрый Спас, готовый помочь ближнему. Именно здесь проявляется коренное отличие Феофана Грека от Андрея Рублева, который, как правило, всегда оттенял в Христе человеческое начало. У Феофана же весь замысел деисусного чина определяется драматической коллизией между суровым Христом, не склонным никого прощать, и молящими его о прощении святыми. Все это бесконечно далеко от русского истолкования Деисуса, в котором обычно присутствует оттенок особой мягкости. Роспись церкви Спаса Преображения и деисусный чин Благовещенского собора— единственные из сохранившихся до нас бесспорных произведений Феофана. Ряд русских исследователей приписывают Феофану еще фрески церкви Федора Стратилата и Волотовской церкви в Новгороде и несколько икон. По мнению других, Феофан создал на Руси большую школу, из которой и вышли все вышеупомянутые памятники.