Глава 2. Географическое государствоведение

 

 

       Одним из важнейших направлений политической географии является географическое государствоведение, которое можно, наряду с геополитикой и электоральной географией, отнести к числу самых развитых политико-географических дисциплин. Географическое государствоведение исследует территориальные аспекты государственного строительства и делится на несколько более или менее самостоятельных направлений. В отличие от геополитики, объектом исследования которой являются межгосударственные системы, географическое государствоведение фокусирует свое внимание на отдельно взятых государствах как географических объектах. Или же проводятся сравнительные исследования для множества государств. Основным объектом исследований для географического государствоведения являются государство и его основные элементы - территория, границы и др.

       Поначалу это научное направление было тесно связано с геополитикой и не отделялось от этой дисциплины. Это объяснялось доминированием геополитики и общим интересом к глобальным проблемам в рамках политической географии. Государство - это традиционный объект исследований политической географии. Можно вспомнить, как в геополитике Р.Челлена именно отдельно взятое государство с его определенными территорией и местоположением было в центре исследовательской парадигмы, причем акцент делался на его территориальной экспансии, поиске им своего жизненного пространства. Отделение географического государствоведения от геополитики произошло в связи с ростом интереса к географическим “деталям” всякого государства, развитием мелкомасштабных политико-географических исследований. Граница между двумя научными направлениями остается зыбкой, поскольку геополитика часто обращает внимание на государство, прежде всего - крупное государство, тем более - сверхдержаву. Ее интересуют границы государства, его отдельные территории, но только в том случае, если они значимы для межгосударственных отношений, макрорегиональных и глобальной геополитических систем. В остальном исследование государства и его территориальных элементов - прерогатива географического государствоведения.

 

 

       §1. Методика политико-географического исследования государства          

 

       Основатель политической географии Ф.Ратцель в соответствии со старой политико-географической традицией считал государство альфой и омегой политической географии (Ratzel, 1897). Политическая география в его представлении исследовала государство как географический объект, его внешние связи в рамках геополитических систем и его внутренние особенности, а кроме того, проводила эти исследования в интересах конкретного государства. В соответствии с традицией, заложенной Ф.Ратцелем, государство как географический объект имеет три основных характеристики:       

       а) пространство, или территорию, что в современном представлении означает полный спектр местных условий, характеризующих государственную территорию - от природно-климатических условий до культурно-исторических особенностей и специфики политической системы (Raum у Ф.Ратцеля);

       б) местоположение, или географическое положение в системе географических координат и в отношении к другим государствам (Lage у Ф.Ратцеля);

       в) чувство пространства - восприятие территории и местоположения ее жителями, т.е. политико-психологический аспект отношения к государственной территории (Raumsinn у Ф.Ратцеля).

       Традиционно государство в политической географии трактовалось в духе социал-дарвинизма как организм, ведущий борьбу за существование и устремленный к внешней территориальной экспансии. Современное географическое государствоведение уходит от детерминистских схем и биологических аналогий и занимается анализом государства как политико-географического явления. Оно исходит из того, что государство формируют объекты трех типов - площадные (территория), линейные (границы) и точечные (столица, центры).  

       Государство, как правило, встроено в макрорегиональные геополитические системы, занимающие более высокое место в иерархии политико-географических систем. Например, Франция является частью европейской системы и занимает важное место в глобальной системе. Некоторые государства могут быть встроены сразу в несколько систем, например, Турция, которая считается частью сразу нескольких макрорегиональных систем - европейской, исламской, тюркской, причерноморской и средиземноморской. Такая ситуация характерна для множества государств, особенно тех, которые расположены на стыке культурных миров. Изолированных государств, которые находятся вне геополитических систем, в мире практически нет (разве что Албания во времена Энвера Ходжи сознательно пошла на самоизоляцию и исключила себя из макрорегиональных систем, но все равно у этого государства были определенные внешнеполитические ориентиры, в частности - Китай). Вхождение государств в макрорегиональные системы зависит от его истории, культуры, географического положения, отношений соседства, и даже островные государства или страны, проводящие изоляционистскую политику (типа Бутана), не существуют сами по себе, в отрыве от остального мира.

       Процессы межгосударственной интеграции повлияли на развитие современного географического государствоведения. Возникла новая научная школа, которая подчеркивает вторичность государственных границ и акцентирует процесс их “стирания”. В центре внимания оказываются макрорегиональные системы, которые считаются более устойчивыми, нежели “нестабильные” и “подвижные” государства. Можно понять европейцев, которые изменили свои представления о политической географии под влиянием европейской интеграции (тем более, если учесть, сколько раз в европейской истории менялись государственные границы, появлялись и исчезали целые государства). Отсюда нелюбовь многих европейских географов к государствоцентризму в политической географии. Начался “уход” географического государствоведения на макрорегиональный уровень, возникла школа макрорегионалистики, в рамках которой основное внимание уделялось Европе и ее географическим особенностям, а не отдельным европейским государствам. Появились теория общностей с комплексной идентичностью, концепция многообразного единства (unitas multiplex).

       Однако выделение макрорегионального направления, к которому вместе пришли геополитика (как это явствует из первой главы) и географическое государствоведение и которое стало точкой их соприкосновения, не отменяет “обычного” географического государствоведения, поскольку мир по-прежнему делится на государства, которые пока еще не “отмирают” даже в Европе, не говоря уже о других континентах.

       С другой стороны, государство делится на составные части, известные как регионы. Поэтому государство с точки зрения политической географии представляет системное единство своих территорий. Отсюда основные уровни исследований - макрорегиональный, национальный (национально-государственный) и региональный. Географическое государствоведение в своем классическом варианте занимается исследованиями на национально-государственном уровне политико-географических исследований.           

       Существует определенная методика политико-географического исследования государства, которая предполагает работу в следующих направлениях:

       а) политико-географическое положение государства;

       б) размеры и морфология государственной территории;

       в) границы и приграничные территории;

       г) территориальные претензии (пограничные споры);

       д) территориальная интеграция и дезинтеграция государства (географическое единство государственной территории);

       е) территориальная эволюция государства.

       Территория становится государством благодаря понятию “суверенитет”, которое означает международно признанные исключительные полномочия государства на определенной территории. Территория государства - это географические пределы его юрисдикции и его положение в основных аспектах внешних отношений, описываемых с помощью таких понятий, как “близость”, “соприкосновение”, “соседство”, “расстояние”, “доступ к морю” и пр. (Gottman, 1973). В современной литературе часто можно встретить понятие “территориальное государство“. Смысл его сводится к тому, что мир в политическом отношении разделен на государства прежде всего по территориальному признаку, что государство - это определенная территория с определенными границами. Теории, в соответствии с которыми государство - это прежде всего этнос, по сути антигеографичны, поскольку у этносов нет четких границ ареалов их проживания. Разве что в прошлом, когда государствообразующими субъектами становились кочевые народы, государство могло не иметь четко определенной территории и перемещаться вместе со своими этносами (кочевая орда по сути - это понятие, противоположное территориальному государству). В настоящее время все государства имеют четко определенные границы (что не исключает спорность границ).

       Итак, территория - это участок земли, контролируемый государством. Легитимность этого контроля обеспечивается с помощью суверенитета. “Практика международного права близко связывает территорию и суверенитет. В самом деле, кажется, что суверенитет нуждается в территории, на которой он должен быть применен, и территория оказалась бы бесполезной, если бы она не находилась под каким-либо признанным суверенитетом” (Gottmann, 1973, p. 3). Одной из самых серьезных проблем в международных отношениях является признание суверенных прав государства на определенную территорию. В мире существует множество квазигосударств, де-факто контролирующих территорию и обладающих органами государственного управления, но де-юре признанных лишь ограниченным числом стран мира или вообще никем не признанных. В качестве самых ярких примеров можно привести Тайвань, Северный Кипр, Западную Сахару. Распад многонациональных государств в последние годы привел к созданию т.н. “самопровозглашенных” государств. Среди них можно назвать Сербскую Краину, Республику Сербскую и Косово на территории бывшей Югославии, Нагорный Карабах, Абхазию, Южную Осетию, Приднестровье, Гагаузию, Чечню на территории бывшего СССР. Некоторые из этих квазигосударств существуют до сих пор (Абхазия), другие интегрировались в состав существующих государств (Гагаузия) или разгромлены военным путем (Сербская Краина). В литературе можно встретить понятие “повстанческое государство”, обозначающее территорию, контролируемую вооруженными противниками правящего режима - явление, характерное для Латинской Америки, Афганистана и др.

       Существует также проблема несоответствия международно признанной территории некоторого государства и контролируемой де-факто. Есть случаи, когда государство пошло по пути оккупации соседних земель и активно борется за международное признание своих прав на эти территории. В качестве примера можно привести Израиль (западный берег реки Иордан, Голанские высоты), Пакистан (северные районы Кашмира), Индонезию (Восточный Тимор). Власти других стран, напротив, теряют контроль за обширными пространствами, допуская создание самопровозглашенных и повстанческих государств (почти вся территория Афганистана при “официальном” президенте Б.Раббани к осени 1998 г. перешла в руки движения “Талибан”).

       Некоторые государства представляют собой сложные системы, в рамках которых центральное правительство делит свои суверенные права и полномочия с территориями. Такая ситуация характерна для федеративных государств. В некоторых странах существует такое явление, как “государство в государстве”: полунезависимое государственное образование находится в составе другого государства (можно найти аналогии с феодальными государствами средневековья). В качестве примера можно привести Бухарский эмират и Хивинское ханство в составе Российской империи. В современном мире в похожем положении находятся Гренландия, Крым и др. С другой стороны, в мире сохраняются сложные системы, состоящие из государства и зависимых от него территорий с различным статусом. Такие постколониальные системы, состоящие из метрополии и бывших колоний, сохраняются вокруг Франции (“заморские департаменты”), Великобритании, США, Нидерландов, Австралии, Новой Зеландии.

       Единственным районом суши, на который не распространяется суверенитет какого-либо государства, остается Антарктида. Правда, попытки раздела Антарктиды были достаточно активными в первой половине нашего столетия. Тогда несколько стран пытались поделить самый южный континент на сектора: Британия, использовавшая в качестве плацдарма Фолкленды, инициировала этот процесс в 1908 г., в 1923 г. к ней прибавилась Новая Зеландия, в 1933 г. - Австралия, в 1938 г. - Франция, в 1939 г. - Норвегия, в 1940 г. - Чили, в 1943 г. - Аргентина. Обозначились и территориальные споры, самым крупным из которых стал спор Британии, Аргентины и Чили за Антарктический полуостров - единственный район Антарктиды, более или менее пригодный для жизни. Лишь с помощью Договора об Антарктике (The Antarctic Treaty) подписанного в Вашингтоне 1 декабря 1959 г. 12 странами и вступившего в силу по окончании процесса ратификации в июне 1961 г., претензии ряда стран на Антарктиду были заморожены (но никто от них не отказывался). В Договоре говорится лишь об отказе от выдвижения новых претензий. Стороны договорились о полной демилитаризации южного континента. К 1998 г. Договор подписали 39 стран. Мадридский протокол к Договору об Антарктике, подписанный в 1992 г. и вступивший в силу в 1998 г., запрещает на 50 лет разработку минеральных ресурсов.

 

 

       §2. Политико-географическое положение государства и его территория

 

       Территория важна для государства как геополитический ресурс, поэтому страны борются за обладание различными землями. Для оценки значимости территории как геополитического ресурса используются как количественные (размеры территории), так и качественные (географическое положение, природные ресурсы) характеристики. Стратегически важными обычно становятся территории, обладающие:

       а) выгодным географическим положением, чаще всего - расположенные на важных торговых путях;

       б) природными ресурсами, особенно такими, как нефть, драгоценные металлы, алмазы, уран.

       Отправной точкой политико-географического исследования государства является анализ его географического положения, которое оценивается с точки зрения его выгодности. Заметим, что географическое положение государства, как и любого другого объекта, можно оценивать по формальному критерию, т.е. через широту и долготу его крайних точек. Но в политической географии более важна качественная оценка географического положения, т.е. его стратегических преимуществ и недостатков.

       С давних времен стратегически важными считались территории, имеющие выход к морю, поскольку море открывало более или менее свободный путь во внешний мир. Можно вспомнить борьбу России за выход к морям - Балтийскому и Черному в 18 в. В зависимом положении оказываются т.н. "запертые" государства, не располагающие выходом к морю. Таких государств в мире насчитывается 41, из них 14 - в Африке (учитывая три государства, имеющих выход только к замкнутому Каспийскому морю, которое с точки зрения физической географии является озером). Проблема выхода к морю сейчас актуальна для большинства постсоветских государств - Белоруссии, Молдовы, Армении, Азербайджана, всех центрально-азиатских государств. Не случайно последние активно участвуют в строительстве коммуникаций, ведущих к Индийскому океану через Иран или Афганистан-Пакистан (построена железная дорога, связавшая туркменский город Теджен со столицей иранского Хорасана Мешхедом). Появилась в частности идея создания транспортного коридора через западные и южные районы Афганистана в Пакистан, которую пытались воплотить талибы, захватившие контроль именно над этими районами, и которую поддержала Туркмения, заинтересованная в выходе к Индийскому океану и экспорте природного газа (этот вариант является альтернативой иранскому и поддерживается геополитическими противниками Ирана).

       Отсутствие выхода к морю часто порождает зависимость “запертой” страны от соседей. От этого мало страдают страны, входящие в интегрированные, стабильные макрорегиональные сообщества, как например, Австрия. В то же время в конфликтных регионах отсутствие выхода к морю ведет к упадку экономики страны. Так, Македония сильно пострадала в результате закрытия границы с Грецией, через которую в югославские времена республика осуществляла торговые связи (греческий порт Салоники очень активно использовался Югославией). В свою очередь, приморские страны, особенно те, чьи порты обслуживают “запертые” государства, получают большие геополитические преимущества (можно выделить роль таких портов, как Салоники, Бейра в Мозамбике, Лобиту в Анголе). Потеря выхода к морю может восприниматься очень болезненно (Боливия) и приводит к полной переориентации на порты одной из стран (отношения внутриконтинентальной Эфиопии и приморского Джибути, особенно после потери Эритреи). Таким образом, одни страны могут иметь географические преимущества над другими, если они контролируют выходы соседей во внешний мир. В современном мире, в котором открываются границы, и страны интегрируются друг с другом, значимость выхода к морю как геополитического ресурса упала. Однако в любом случае иметь выход к морю дешевле и спокойнее, чем не иметь.

       Большое значение для государства имеет контроль за коммуникациями, прежде всего - международными. Особые преимущества, например, получают страны, контролирующие проливы: в мирное время они пополняют казну за счет транзита и обслуживания судов, а в случае конфликта обладают возможностями перекрыть коммуникации. Так, Турция контролирует выход из Черного моря (среди попыток обойти Босфор и Дарданеллы можно выделить проект строительства нефтепровода Бургас-Александруполис, напрямую соединяющего Болгарию и Грецию по суше), а Дания - выход из Балтийского моря. Выгодное географическое положение имеют страны, по территории которых проходят важнейшие международные каналы - Египет и Панама. Даже небольшие территории могут иметь важное геополитическое значение. Например, имея в своем составе небольшие острова, страна получает возможность увеличить свои территориальные воды и контролировать важные торговые пути, проходящие неподалеку (острова Токто, Сенкаку и Парасельские в Восточной Азии). Заметим, что местонахождение на мощном торговом пути и транзитная роль стали единственной причиной не просто выживания, но процветания такого крохотного государства, как Сингапур.

       Существуют особые случаи географического положения определенного государства. Есть государства, которые со всех сторон окружены территорией другого государства. Такие государства называются анклавами (Сан-Марино, Ватикан, Лесото). Полуанклавами называются государства, которые при этом имеют выход к морю, т.е. одну дополнительную степень свободы (Гамбия, Бруней, Монако). Географическое положение государства во многом определяет характер его отношений с соседями, другими словами - геополитический код. Например, если небольшое слабое государство зажато между двумя мощными соседями, оно может превратиться в буферное государство (Андорра между Францией и Испанией), выбрать для себя геополитический код эквидистанции (Монголия между Россией и Китаем) или принять одностороннюю ориентацию на соседа, более близкого с культурно-исторической точки зрения (Непал и Бутан между Индией и Китаем).

       Свои проблемы имеют островные государства. Принято считать, что таким государствам проще обеспечивать свою безопасность, чем пользовалась Англия, которую как бы не касались войны, разворачивавшиеся на континенте (геостратегией Британии стало поддержание баланса сил в континентальной Европе). Можно вспомнить, как Тайвань стал убежищем для бежавших из континентального Китая гоминьдановцев и де-факто превратился в независимое государство. С другой стороны, островитянам в силу своей географической обособленности бывает сложнее налаживать свои внешние связи, хотя этот недостаток не всегда очевиден, поскольку островные государства часто располагаются на торговых путях.

       При оценке политико-географического положения государства анализируются не только выход к морю, расположение на важных торговых путях, анклавное, полуанклавное или островное положение. Необходим учет таких параметров, как:

       а) число соседей,

       б) коммуникации, связывающие государство с соседями,

       в) характер и интенсивность связей с внешним миром (конфликты и союзнические отношения, притяжение и отталкивание стран - своеобразная географическая гравитация).

       В целом можно говорить о схеме описания политико-географического положения, которое определяется как комплекс отношений данного государства с другими странами и территориями на трех уровнях - локальном (непосредственные соседи), макрорегиональном и глобальном. При этом обязательно учитывается характер связей - этнических, конфессиональных, исторических, экономических и др.

       В политической географии особое место уделяется анализу особенностей государственной территории, таких как размеры и морфология.

       Сама территория государства издавна воспринимается как его ресурс. Считается, что большая территория означает возможность размещения большего числа объектов - экономических, военных и др., а также располагает достаточным числом убежищ (вспомним представление о невозможности покорения России с ее огромными просторами и тактику М.Кутузова во время Отечественной войны 1812 г.). В свое время Ф.Ратцель видел политическое будущее у обширных пространств Евразии, Южной Америки и Африки, полагая, что объединение большой территории в рамках единого государства автоматически выводит это государство в разряд лидеров. В прошлом приращение территории воспринималось как символ могущества и залог геополитической мощи государства, а самой популярной была имперская политика максимального территориального роста, оказавшая влияние на традиционную геополитику.

       Однако проведение имперской политики поставило ее авторов перед сложными проблемами. Во-первых, это проблема эффективного использования территории, иначе значительная часть государства превращается в заброшенную глубинку, у государства просто нет сил, чтобы освоить свои пространства (проблема, знакомая из российского опыта). Во-вторых, это проблема природных ограничителей, которые не позволяют эффективно использовать территорию, поскольку она не пригодна для жизни (Россия, Бразилия, Канада, США). В-третьих, это проблема объединяющей государственной идеи, без которой большое государство рано или поздно разваливается, сталкиваясь с вызовами национализма и сепаратизма (судьба СССР).

       Поэтому сама по себе гигантская площадь мало что дает государству. Оборотная сторона территориального роста - комплекс проблем, связанных с недоступностью и разнородностью государственных территорий. Тем временем в современном мире спокойно живут и процветают многие малые государства, которые находят в мире свои “экологические ниши”, например, в качестве туристических или финансовых центров (как Люксембург, ставший одним из организующих центров объединенной Европы). Более того, возникло представление о том, что эффективно интегрироваться способны только малые и средние государства, которые испытывают реальную потребность друг в друге (популярная идея времен европейской интеграции). Отсюда вывод - для политической географии важна оценка не только размеров территории, но и ее качественных характеристик.

       В политической географии сложилось представление об “ идеальном государстве ”. Такое государство обычно имеет круглую или шестиугольную форму, по его краям расположены горные хребты, а в центре находится заселенная равнина. В качестве примера приводится Франция, государство с относительно правильной формой, границы которого проходят по Альпам и Пиренеям, а в центре расположена равнина Иль-де-Франса. Конечно, и Франция далека от идеала, которого в истории, вероятно, не существовало. Рассуждения об “идеальном государстве” выводят на анализ распределения государственной территории, другими словами - ее морфологии. Действительно, оценка геометрической формы государства имеет важное значение. Компактная форма означает большую интегрированность территории с помощью коммуникаций, меньшие затраты на оборону. С другой стороны, государства вытянутой, неправильной формы оказываются более уязвимыми. Коммуникации в этих странах имеют большую протяженность, существуют труднодоступные ареалы, которые сложно оборонять и развивать экономически, возникают трудности, связанные как с управлением территориями, так и с их обороной, в удаленных районах может развиться сепаратизм.

       Поэтому проблема неудобства распределения государственной территории исследуется в политической географии. Возможны следующие случаи:

       а) государство “неправильной” формы. В качестве примера можно привести Хорватию, форма которой напоминает подкову, но только ее стороны сходятся под острым углом. Восстание сербов, проживающих как раз в месте схождения двух частей Хорватии, буквально разрезало страну на две части, и доступ в Далмацию некоторое время был возможен только по морю. Говорят и о т.н. “вытянутых” ("шнурочных") государствах, которые протянулись вдоль побережья на многие сотни километров (Чили, Норвегия, Вьетнам).

       б) фрагментированное государство (например, государство-архипелаг, “разбросанное” между множеством островов). Примерами служат Индонезия, Филиппины. В таком государстве существуют особые проблемы управления и обороны, на отдельных островах легко может развиться сепаратизм (в Индонезии сепаратистское движение существовало на Молуккских островах, на Филиппинах основные проблемы связаны с крупным островом Минданао на южной окраине государства). Некоторые “разбросанные” государства оказываются нежизнеспособными, например, Пакистан, который в 1947-71 гг. состоял из двух частей, удаленных одна от другой на полторы тысячи километров. Государство было выделено после распада Британской Индии по конфессиональному признаку, но его географические диспропорции (большинство населения проживало в Восточном Пакистане, а правящая элита происходила из Западного Пакистана) стимулировали распад, в результате которого выделился независимый Бангладеш, бывший Восточный Пакистан. В то же время “двойная” Малайзия, расположенная на полуострове Малакка и острове Калимантан, без особых проблем сохраняет свою территориальную целостность.

       в) государство, имеющее в своем составе эксклавы - небольшие районы, отрезанные от основной территории государства землями других стран. Эксклавы есть в Анголе (Кабинда), Омане (район Эль-Хасаба на берегу Ормузского пролива), США (Аляска) и др. На постсоветском пространстве эксклавное положение занимают Калининградская область России, Нахичевань в Азербайджане, мелкие эксклавы имеют Армения, Узбекистан, Таджикистан. Эксклавы являются уязвимыми с военной точки зрения, их сложно оборонять, доступ на их территорию при желании может перекрыть соседнее государство (так, вопросы транспортного сообщения с Калининградом России приходится решать в кооперации с Литвой). Эксклавы часто играют роль стратегических форпостов, поэтому одновременно они могут быть и стратегически важными, и уязвимыми в силу своего географического положения (Калининградская область - западный форпост России). Кроме того, в эксклавах может возникнуть сепаратистское движение, как это было в Кабинде, которая является главным производителем ангольской нефти. Время от времени возникают проекты “исправления” неудобного распределения территории. Можно вспомнить т.н. “план Гобла” по урегулированию армяно-азербайджанского конфликта, который предусматривал присоединение к Армении Нагорного Карабаха с Лачинским коридором, а к Азербайджану - Зангезура (южные районы Армении), что снимало с Нахичевани статус эксклавной территории.

       г) государство, имеющее на своей территории крупные природные барьеры и труднодоступные территории. Например, Перу разделено на две части высокими хребтами Анд. В таких странах усиливаются автономизм, обособленность территорий. Так, во время вооруженных конфликтов в Таджикистане расположенный в Памирских горах Бадахшан был фактически отделен от остальной территории страны (тем более, что снабжение этой территории с советских времен велось из киргизского Оша, связь с которым надежнее, чем с западными районами Таджикистана). В некоторых случаях возрастает внешняя зависимость государства. Так, основной путь в Ферганскую долину Узбекистана проходит не через Кураминский хребет, а по территории Таджикистана через Ленинабад (Ходжент).

 

 

       §3. Исследование политических границ

 

       Одним из самых развитых направлений политической географии является исследование границ, которое также называется лимологией (от латинского limes - граница). Границы являются необходимым атрибутом территориального государства, без которого его существование попросту невозможно. Такие особенности политических границ, как протяженность, возраст, происхождение, история, стабильность, проницаемость, спорность давно уже стали объектом политико-географических исследований (Foucher, 1988). Выше говорилось о тенденции в западной политической географии к отказу от лимологических исследований, поскольку, как считают некоторые авторы, дело идет к “стиранию” государственных границ. Однако говорить об исчезновении границ явно преждевременно. Более того, государственные границы выполняют важную функцию, они нужны в качестве фильтров, мембран, регулирующих отношения между соседями, поскольку глубокие политико-культурные различия между странами мира не позволяют отказаться от границ из-за рисков потери национальной идентичности, экономического упадка, роста преступности и пр. Мир слишком неоднороден, чтобы отказаться от таких фильтров. Поэтому политические границы сохраняют свое значение, а значит, лимология остается одной из важнейших политико-географических дисциплин. Предметом ее исследований служат не только государственные границы, но и административные границы в пределах государств.

       Политическая граница создается с помощью двух операций - делимитации и демаркации. Делимитация представляет собой договор о прохождении границы, описание границы в документах. Затем на месте производится установка пограничных знаков, т.е. демаркация. В прошлое уходят площадные границы, представлявшие собой вытянутые переходные зоны без определенных демаркации и делимитации (что было характерно для азиатских государств). Все современные границы являются линейными, хотя еще остаются границы, которые практически не демаркированы на местности (например, граница Саудовской Аравии и Йемена в пустыне Руб-эль-Хали).

       Морфология государственных границ включает их основные свойства и геометрическую конфигурацию. Основные свойства границ связаны с их природными и этнокультурными особенностями. Любая государственная граница, как правило, представляет собой комбинацию, во-первых, линий, проведенных вдоль природных объектов, и во-вторых, прямых линий, соединяющих какие-либо легко идентифицируемые на местности объекты, обычно также природные.

       Известно несколько свойств границ. Это, во-первых, природные свойства (многие границы совпадают с природными объектами). Во-вторых, это геометрические свойства. Границы могут проводится по прямой линии или быть извилистыми. В-третьих, это этнические свойства, выраженные у границ, которые делят ареалы проживания различных этносов. В-четвертых, это исторические свойства. Границы с исторической точки зрения могут быть более или менее зрелыми, имеют различный возраст.

       Существует множество классификаций политических границ. Прежде всего границы следует разделить на две большие группы - морские и сухопутные. В данном разделе речь пойдет о сухопутных границах, морским границам и морской политической географии посвящен специальный раздел к конце данной главы. Основная классификация границ делит их на три типа - природные, этнографические (этнокультурные) и геометрические.

       Природные границы по определению совпадают с физико-географическими объектами. Они делятся на гидрографические, проходящие по рекам, и орографические, проходящие по водоразделам, горным хребтам. Некоторые природные границы также привязаны к природным объектам, но в отличие от описанных выше не следуют их протяжению, а рассекают их (на суше это озерные границы). Наиболее ярко выраженные гидрографические границы проходят по таким рекам, как Рейн (франко-германская граница), Дунай (румыно-болгарская, румыно-югославская, югославо-хорватская, венгро-словацкая границы), Меконг (граница Таиланда и Лаоса), Рио-Гранде (граница США и Мексики), Уругвай (граница Аргентины и Уругвая), Сенегал (граница Мавритании и Сенегала). В России к числу наиболее выраженных речных границ относится граница с Китаем по рекам Амур, Уссури и Аргунь. Что касается горных хребтов, то наиболее выраженные границы проходят по Пиренеям (франко-испанская) и Андам (граница Чили и Аргентины).

       В прошлом природные границы считались наиболее удобными и признавались “естественными”. К достижению природных границ стремились многие государства (Франция). Хорошо выраженная на местности граница как бы подчеркивала мощь и стабильность государства и кроме того играла оборонительную роль. Физико-географические барьеры - горы, моря (Англия), леса (вспомним пример России), пустыни спасали государства от агрессии извне и превращали их в естественные крепости. Некоторые государства-крепости сохранились до сих пор, например, Сан-Марино, возникшее на горе Титано. В древности даже пытались дополнить природные границы искусственными укреплениями. Так, Китай построил на открытом участке своей границы Великую Китайскую стену, а “просвет” между Копетдагом и Каспийским морем был закрыт валом Александра вдоль реки Горган (территория Ирана). Государства, не имеющие природных барьеров на своих границах, чаще страдали от завоевателей, как например, открытая всем ветрам Польша.

       Существуют особые правила делимитации и демаркации гидрографических границ. Провести границу по реке не так просто, как кажется. Речное русло имеет ширину, которая к тому же не одинакова на протяжении реки, река может менять свое русло, меандрировать и пересыхать. Поэтому речная граница не обязательно хорошо выражена на местности и “надежна”. Есть разные варианты проведения границы по реке. Во-первых, граница может проводиться по одному из берегов, но этот вариант непопулярен, поскольку все русло реки оказывается у одной стороны, которая монополизирует судоходство и рыбную ловлю. Чаще граница проводится по медиане (средней линии между двумя берегами) или тальвегу (фарватеру) -линии, которая соединяет самые глубокие места речного русла. Сложные ситуации и даже конфликты возникают, если в русле реки находится множество островов (как на Амуре). В таких случаях стороны пытаются решить вопрос о принадлежности каждого острова.

       Этнографические (этнокультурные, этнические) границы разделяют ареалы проживания различных этнокультурных групп. На волне национализма Европа в 19-20 вв. активно строила именно этнические границы. Надо заметить, что провести этническую границу, в отличие от природной, очень сложно, поскольку существуют обширные ареалы смешения двух и даже нескольких этносов. Однако логика создания национальных государств подталкивала страны и народы к их проведению. Часто проблема многонациональных районов решалась путем выселения и даже изгнания представителей “чужого” этноса. Более цивилизованный путь - референдум (плебисцит), когда население само решает, в каком государстве ему жить. В современной Европе основная часть границ относится к разряду этнических, хотя чисто этнических границ мало даже здесь (норвежско-шведская, германо-голландская, испано-португальская). Ярко выраженные этнические свойства более характерны для исторически зрелых, “старых” границ, поэтому в Западной Европе их больше, чем в Центральной и Восточной. Напротив, некоторые европейские государства возникали на стыке этнических ареалов и относятся к разряду многонациональных (Бельгия, Швейцария). К разряду этнокультурных относятся многие участки российской границы, например, границы с Финляндией, Польшей, Китаем.

       Геометрические границы проводятся по прямой линии. Такого рода границы распространены в слабозаселенных районах с однообразной природой, где трудно провести природную или этническую границу. Геометрические границы часто встречаются на севере Африки (Египет и Судан, Ливия и Чад, граница Алжира с Мавританией, Мали и Нигером), в Америке (граница США и Канады, которая отделяет Аляску от канадской провинции Юкон) и др. Границы, проведенные по меридиану или параллели, называются астрономическими. Известным примером является граница между США и Канадой западнее озера Лесное, проведенная по параллели. С меридианом совпадает граница Ботсваны и Намибии. Геометрические границы распространены и в постсоветской Центральной Азии (граница Казахстана и Узбекистана на западном участке).

       Существует также генетическая, или историческая, классификация границ. Согласно этой классификации, границы делятся на антецедентные и наложенные. Первый тип границ встречается редко. Это - границы, проведенные до заселения территории по договору между сторонами. Так проводились западная часть границы США и Канады, российско-китайская граница на Дальнем Востоке. Наложенные границы проводятся по уже заселенной местности, иногда они рассекают ареалы проживания этносов, нарушают коммуникации и т.п.

       Возможен и другой вариант генетической классификации границ, когда определяется, кто и в какой исторической ситуации провел данную границу. Например, граница может быть послевоенной, т.е. проведенной по итогам войны (новые границы Польши после Второй мировой войны). Либо стороны договариваются о границе, избежав военных действий (договорные границы). Некоторые границы устанавливаются по результатам международного арбитража, если две страны, которые граничат друг с другом, сами не способны решить вопрос о границе (арбитражные границы). Граница может быть проведена по результатам плебисцита, когда население некоторой территории голосует за вхождение в состав одного из государств (плебисцитарные границы, например германо-бельгийская и германо-датская). Распространены постколониальные границы, проведенные колонизаторами в качестве границ их владений (большинство границ в Африке). Государственные границы появляются на месте административных границ распавшегося государства (Югославия, СССР). Такие границы можно назвать постадминистративными.

       Есть смысл исследовать не только ныне существующие границы, но и реликтовые, т.е. границы, которых уже нет. Исследования в области культурной или экономической географии часто вскрывают эти границы, которые до сих пор существуют на местности как незримые разделительные линии. На Украине такой границей является река Збруч, отделяющая Хмельницкую область от Ивано-Франковской. Раньше здесь проходила граница между Россией и Австро-Венгрией, и разница между Подолией и националистически настроенной, греко-католической Галичиной ощущается до сих пор. В некоторых странах реликтовые границы используются для выдвижения территориальных претензий, оформленных как требование возврата к тем или иным историческим границам.

       Классификация границ возможна по их фактическому правовому статусу. Выделяются границы договорные (по поводу которых существует общепризнанный международный договор), спорные (правомочность которых оспаривается одной из сторон) и силовые (установленные военной силой и не подтвержденные общепризнанным договором).

       Функциональная классификация границ делит границы на несколько типов в соответствии с их основными функциями. В отечественной литературе принято рассматривать три основные функции границ - барьерную, контактную и фильтрующую (Географические границы, 1982). Первая функция отделяет одну страну от другой с помощью границы. Вторая служит сближению двух стран в районе границы, через которую эти страны поддерживают связи. С помощью третьей функции страна производит отбор товаров, людей, культурных ценностей и пр., регулируя их потоки на свою территорию и во внешний мир. Различные границы могут быть в большей или меньшей степени ориентированы на те или иные функции. В одних случаях граница видится как барьер и является закрытой, в других способствует интеграции двух стран и является скорее контактной. Граница-фильтр представляет собой нечто среднее между двумя другими типами.

       С функциональной классификацией связана и классификация границ по их режиму. Отчуждающая граница жестко разделяет две страны, трансграничное сообщение минимально (т.е. барьерная функция является единственной). Полупроницаемая граница тоже не отличается прозрачностью, но через нее все-таки осуществляется взаимодействие, две стороны пытаются наладить сотрудничество, хотя и видят в своих границах прежде всего фильтры для минимизации нежелательного внешнего воздействия. Более успешно приграничное сотрудничество идет в случае с соединяющими границами. Наконец, интеграционные границы возникают там, где две страны осознанно стремятся к снятию пограничных барьеров и даже полностью отказываются от пограничного контроля (как это было в странах Бенилюкса еще до Шенгенских соглашений). В лимологических исследованиях определяется прозрачность, или проницаемость, государственных границ, которая может оцениваться с помощью количественных показателей, например, в баллах.

       Особым признаком границы является ее освоенность. Есть “глухие” границы, поблизости которых практически нет следов человеческой деятельности. И есть границы, которые буквально по живому режут густонаселенную территорию. В качестве показателей для оценки освоенности границ можно использовать число населенных пунктов в приграничной полосе на 1 км границы или численность населения в приграничной полосе на 1 км границы. Немаловажно и другое: рассекает ли граница сложившиеся социально-экономические комплексы, или трансграничные связи исторически слабы. Анализировать можно густоту транспортной сети, пересекающей границу, число автомобильных и железных дорог разного ранга, проходящих через границу. В некоторых случаях граница разделяет “сросшиеся” населенные пункты: наличие трансграничных агломераций также является индикатором освоенности границы (ситуация, характерная для российско-украинской границы). Возможно исследование интенсивности работы границы через анализ числа контрольно-пропускных пунктов, таможен, грузо- и пассажиропотоков.

       В целом тип границы во многом зависит от типа политической культуры. Отчуждающие границы с ярко выраженной барьерной функцией именуются также фронтальными и являются одним из отличительных признаков тоталитарного режима. Страны с либеральной политической культурой стремятся к интеграционным границам.

       С основными свойствами границ связаны типы их легитимации. Природная легитимация является очень распространенным типом. Во многих концепциях государственного строительства природные границы считались "естественными", выход на которые был главной целью внешней экспансии. На макроуровне речь, как правило, идет о крупных природных объектах - значительных реках и горных хребтах, но таких границ немного. На микроуровне природные свойства государственых границ вскрываются намного лучше, поскольку границы при их демаркации на местности обычно привязываются к мелким природным объектам - небольшим рекам, ручьям, водоразделам, высотам, впадинам и пр.

       Одним из основных параметров, используемых при анализе границы, являются природные свойства границ, совокупность которых можно также обозначить как природную контрастность. Государственные границы с точки зрения их природных свойств могут быть более или менее контрастными в зависимости от того, насколько граница выражена на местности, т.е. совпадает ли она с природным объектом типа реки, озера (в этом случае существуют разные способы раздела водной поверхности, как и в случае с большими реками) или водораздела, и насколько выражен этот объект (идет ли речь о мощной реке или маленьком ручье и т.п.). Границы с меньшей природной контрастностью чаще являются предметом приграничных споров, поэтому оценка природной контрастности государственных границ имеет огромное прикладное значение.

       Другой важный тип легитимации государственных границ - этнокультурный. Многие концепции государственного строительства, в особенности если принять во внимание огромную государствообразующую роль национализма, подразумевают выход на этнические границы и их удержание. Сразу оговоримся, что проведение на местности этнических границ является делом весьма затруднительным, а в идеале и вовсе невозможным. В то же время можно максимально приблизить государственную границу к этнической, выделив территории с относительным численным преобладанием одного и другого этноса. Заметим, что эта проблема может решаться на макроуровне (уровень провинций), мезоуровне (уровень районов, на которые делятся провинции), микроуровне (уровень населенных пунктов). Отсюда различные способы проведения этнических границ, их различная точность. Не будет преувеличением сказать, что любая этническая граница может быть оспорена.

       В этой связи необходимо исследовать и такой параметр границы, как этническая контрастность. Определять этот параметр можно, например, сравнивая доли представителей того или иного этноса в населении по обе стороны границы. Причем делать это можно на нескольких географических уровнях. Так, в случае с российскими границами можно сравнивать этнический состав населения на уровне областей (макроуровень), на уровне административных районов (мезоуровень) и на уровне приграничных населенных пунктов (микроуровень). Этническая контрастность границы может меняться как результат культурно-исторических процессов. Приближение государственных границ к уровню наибольшей этнической контрастности является одним из конфликтогенных факторов в мировой политике.

       При исследованиях границ важно также учитывать их геометрическую конфигурацию. На макроуровне границы обычно представляются весьма изрезанными, но при ближайшем рассмотрении они оказываются комбинациями коротких прямых линий, проведенных по линейке, и извилистых линий, привязанных к природным объектам. Исследование конфигурации границ включает анализ их извилистости и наличия эксклавов. Можно говорить о геометрических свойствах границ как об их третьем параметре. При этом извилистые границы зачастую обладают меньшей легитимностью, и одна из сторон выступает за их спрямление: граница, проведенная по прямой линии, иногда считается более "правильной". В целом проведение геометрических, т.е. прямых границ характерно для пустынных местностей, где мало подходящих природных объектов.

       Можно вести речь еще об одном важном параметре государственных границ - исторической зрелости. Анализируются время первого проявления данной границы или ее приблизительных исторических аналогов на территории, продолжительность прохождения государственной границы (возраст границы) и внутригосударственных административных границ. Исторический тип легитимности государственных границ является крайне важным: менее зрелые границы чаще оспариваются соседями.

       Выделяются четыре основных типа легитимации границ - природный, этнокультурный, геометрический и исторический. Границы могут испытывать кризис легитимности, когда в обществе формируется мнение об их “неправильности” и необходимости “исправления”. В некоторых случаях граница даже становится частью национальной идеи. Например, в Хорватии после распада Югославии вновь возникла идея об исторической границе государства по реке Дрине (что означало необходимость присоединения к Хорватии Боснии и Герцеговины). В этой связи был использован популярный лозунг “Хорватия обороняется на Дрине” (“Hrvatska se brani na Drini”). Главным типом легитимации границ в прошлом был природный: границы старались проводить по рекам и горным хребтам, и они были очень хорошо выражены на местности, что подчеркивало их устойчивость. В современном мире чаще используется этнокультурный тип легитимации границ, а территориальные претензии обосновываются причинами этнического и исторического характера.

       Одним из интересных объектов комплексного лимологического анализа является т.н. “новое пограничье” - границы России с бывшими советскими республиками, превратившимися в независимые государства (Колосов, Туровский, 1997). Эти границы наименее исследованы, в то же время с ними связано множество проблем государственного развития России, многие новые границы обладают немалым конфликтным потенциалом. Рассмотрим эти границы как пример. Наименее распространены в новом российском пограничье орографические границы. Они составляют большую часть протяженности российской границы на Кавказе и на Алтае. При этом особенно хорошо выражен кавказский орографический участок границы, где граница проходит по Главному Кавказскому хребту. Орографическая кавказская граница делится на два участка - западный (российско-грузинская граница в Краснодарском крае, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии) и восточный (российско-грузинская и российско-азербайджанская границы в Дагестане). Эта граница обозначена высокими горными вершинами, особенно в центральной части границы (высота прохождения границы составляет порядка 2500-3000 м, отдельные вершины превышают 4000 м). Природные свойства этого участка выражены очень хорошо.

       Другая орографическая граница расположена на Алтае. Это - границы Алтайского края и Республики Алтай с Восточно-Казахстанской областью. Правда, эта граница лишь частично следует водоразделу, проходя по Тигирецкому, Коксуйскому, Катунскому хребтам и хребту Южный Алтай. Имеются три отклонения от водораздела: в районе хребта Листвяга (граница смещена в пользу Казахстана), южнее Катунского хребта и севернее хребта Южный Алтай (граница смещена в пользу России). На местности на западном участке алтайская граница выражена хуже, нежели кавказская, ее отмечают вершины высотой до 2600 м. Лучше выражена орографическая граница в районе Катунского хребта и Южного Алтая (вершины от 3000 до 4500 м). На восточном участке орографическая алтайская граница выражена столь же ярко, что и кавказская, но ее протяженность мала.

       Гораздо большие по протяженности участки новой российской границы относятся к числу гидрографических, проходят по речному руслу. Однако непрерывных, протяженных участков гидрографических границ немного, речь скорее идет о множестве “обрывков” речных границ, составляющих в сумме существенную часть российской границы. Специально по рекам проводились только российско-эстонская граница (по Нарве) и российско-литовская (по Неману).

       Речные границы более характерны для западных участков нового пограничья. Наибольшую часть протяженности границы они занимают на границе Ленинградской области с Эстонией (Нарва) и Калининградской области с Литвой (Неман, Шешупе, Ширвинта, Лепона) участках. Кроме того, к разряду гидрографических относятся протяженные участки границ Краснодарского края с Абхазией (Псоу) и Дагестана с Азербайджаном (Самур). Хорошо выраженные гидрографические границы есть и на других участках российской границы. Например, российско-белорусская граница проходит по Западной Двине и Днепру, российско-казахстанская - по Уралу и протокам в дельте Волги, но протяженность этих участков очень мала.

       Итак, лишь небольшая часть новых российских границ относится к разряду ярко выраженных природных. Прежде всего это граница на Кавказе, основная часть которой является орографической либо гидрографической, и только один участок на границе Северной Осетии, Ингушетии, Чечни и Дагестана с Грузией не обладает природными свойствами. Природной с некоторой натяжкой можно считать и алтайскую границу, но она обозначена менее высокими горными вершинами, правило следования границы водоразделу не везде выполняется. Природный фактор является определяющим на границе с Эстонией на участке Ленинградской области и на границе Калининградской области с Литвой, которая в основном следует рекам. Выраженных природных границ на других участках новой российской границы нет.

       Геометрический принцип используется на достаточно протяженных участках российско-казахстанской границы. Прежде всего это граница Алтайского края с Павлодарской и Семипалатинской областями, которая представляет собой прямую линию. Другой пример - граница Астраханской области с Западно-Казахстанской. На остальном протяжении границы небольшие прямолинейные участки границы сочетаются с небольшими же участками, проходящими по рекам или пересекающим озера.

       Таким образом, для основной части новых российских границ природная контрастность не характерна, и принцип прямой линии также используется редко. Рассмотрим этнические свойства границы.

       Этнические свойства можно анализировать с помощью показателей этнической контрастности, например, отношения долей русских в населении в приграничных районах с одной и другой стороны границы. Для многих участков границы характерна высокая этническая контрастность. Это прежде всего российско-литовская граница в Калининградской области, российско-эстонская граница в Псковской области, практически вся российско-белорусская граница, российско-украинская граница в Брянской, Курской, Белгородской, Воронежской, частично Ростовской областях, основная часть кавказской границы (российско-грузинская граница в Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, частично Северной Осетии, Чечне, Дагестане, западная часть российско-азербайджанской границы в Дагестане), отдельные участки российско-казахстанской границы - граница Астраханской, Волгоградской, Саратовской областей с Урдинским, Джаныбекским, Казталовским и Фурмановским районами Западно-Казахстанской области, граница Оренбургской области с Чингирлауским районом Западно-Казахстанской области, Хобдинским, Карабутакским, Комсомольским районами Актюбинской области, граница Алтайского края с Лебяжинским районом Павлодарской области, граница Республики Алтай с Катон-Карагайским районом Восточно-Казахстанской области.

       Более низкий уровень этнической контрастности отмечается на восточном участке российско-украинской границы (район Донбасса), на границе Краснодарского края с Абхазией и еще на целом ряде участков российско-казахстанской границы (граница Оренбургской области с Бурлинским районом Западно-Казахстанской области, Курганской области с Джамбульским районом Северо-Казахстанской области, границы Омской и Кокчетавской областей, Алтайского края и Семипалатинской области). На этих участках границы по обе стороны высок процент русского населения, что снижает ее этническую контрастность.

       Наконец, многие участки границы практически невозможно отнести к этническим, они рассекают ареалы расселения одного этноса. Такой является граница Ленинградской области с Эстонией, по обе стороны которой абсолютно доминирует русское население (как в Ивангороде, так и в Нарве). Разделяют один этнос российско-грузинская граница на участке границы Северной Осетии с Южной и российско-азербайджанская граница на ее восточном участке (разделяет лезгин и цахуров). Наконец, этническая контрастность низка на значительной части российско-казахстанской границы. На оренбургском участке такая ситуация отмечается на границе с Приуральным районом Западно-Казахстанской области, Мартукским и Ленинским районами Актюбинской области. Самый протяженный участок неэтнической границы отделяет Кустанайскую и Северо-Казахстанскую области Казахстана от Челябинской, Курганской, Тюменской и Омской областей. Здесь в приграничных районах Казахстана доля казахов не превышает 30-31% (здесь и далее приводятся данные Всесоюзной переписи населения 1989 г.), и во многих районах меньше 20% (в Соколовском районе Северо-Казахстанской области казахов всего 9.5%, в Федоровском районе Кустанайской области - 11.65%).

       Следующий участок российско-казахстанской границы с низкой этнической контрастностью расположен на границе Новосибирской области и Алтайского края с Железинским, Успенским и Щербактинским районами Павлодарской области. Наконец, очень слабо выражены этнические свойства российско-казахстанской границы на участке, который отделяет Алтайский край и Республику Алтай от Восточно-Казахстанской области (точнее от Шемонаихинского, Глубоковского, Зыряновского районов и административной территории Лениногорска). Здесь с казахстанской стороны наблюдается минимальная доля казахов в населении: в Шемонаихинском районе казахи составляют 7.4%, в Лениногорске - 5.2%, в Зыряновском районе - 13.85%. Таким образом, существенная часть новой российской границы рассекает ареалы проживания одного и того же этноса - русского, что провоцирует территориальные претензии.

       Следующим важным признаком границы является ее историческая зрелость. Очевидно, что все новые российские границы существуют только пять лет, со времени распада СССР. Однако на значительном своем протяжении они уже играли роль государственных границ в прошлом и в зависимости от этого могут считаться более или менее зрелыми.

       К числу исторически наиболее зрелых относится российско-литовская граница, претерпевшая интересную метаморфозу. В прошлом российская сторона границы располагалась там, где сейчас находится Литва. После присоединения Восточной Пруссии к России и провозглашения независимости Литвы российская сторона границы оказалась там, где прежде много веков была ее германская сторона. В качестве границы Пруссии с Литвой (Польшей) эта граница функционировала с 13 в., после вхождения Литвы в состав России в 18 в. она стала прусско-российской и в этом качестве сохранялась до 1945 г., когда она утратила статус государственной и стала административной внутрисоветской границей. Таким образом, российско-литовская граница существовала порядка семисот лет, но только в другом качестве. Исключение составляет ее крайний западный участок в районе Клайпеды, где государственная литовско-германская граница существовала только в 1924-45 гг. Прежде по обе стороны границы были германские земли, т.к. Мемель (нынешняя Клайпеда) входил в состав Пруссии.

       Исторически наиболее зрелыми являются и другие новые границы России на их западном участке. Российско-эстонская граница восходит к границам между древними новгородскими землями и этнической территорией эстов, она оформилась в середине 13 в. как граница Новгорода с Данией, затем - с Ливонским орденом, в 1478 г. после присоединения Новгорода к Москве становится российско-ливонской. Граница эта существовала до 1721 г. (с перерывом в 1583-95 гг.), когда Россия присоединила Эстляндию. Таким образом, эта граница, приблизительно совпадающая с современной, существовала почти пять столетий, с середины 13 в. до 1721 г. Аналогична история российско-латвийской границы.

       Относительно зрелой является российско-белорусская граница, которая на большей своей части в прошлом представляла собой границу Полоцкого княжества, затем выступала в качестве русско-польской границы. Более длительную историю имела граница России с Белоруссией на участке Витебской области. Она восходит к границе новгородских и псковских земель с Полоцким княжеством, которая позднее превратилась в российско-польскую границу, и утратила статус государственной в 1772 г. Таким образом, эта граница имеет исторический аналог, просуществовавший не менее пятисот лет. От Орши и южнее, на участке Смоленской области российско-белорусская граница существовала в качестве русско-польской в 1514-1618 и 1667-1772 гг., т.е. в общей сложности на протяжении более чем двухсот лет. Брянский участок российско-белорусской границы был русско-польской границей в 1503-1618 и 1667-1772 гг., т.е. также более двухсот лет.

       Исторической может считаться граница России на Кавказе, которая в течение столетий разделяла грузинские и тюркские государства с полунезависимыми государственными образованиями северокавказских горцев. Свой статус эта граница окончательно утратила в 19 в., когда весь Кавказ окончательно вошел в состав России. Не имеет устойчивых исторических корней граница с Азербайджаном по Самуру, которая была государственной границей Дербентского и Кубинского ханств менее ста лет, во второй половине 18 в. и до 1806 г., когда оба ханства вошли в состав России.

       Исторические корни имеют и значительные участки российско-казахстанской границы. Но надо оговориться, что исторические аналоги этой границы лишь очень приблизительно совпадают с нынешней границей. Здесь строились укрепленные линии на границах с казахскими степями, но при этом казахские племена вскоре приняли российское подданство. В середине 18 в. на оренбургском и челябинском участках границы создавалась Оренбургско-Уйская линия, на челябинском, курганском, тюменском и омском - Пресногорьковская. Последняя проходила довольно близко к нынешней российско-казахстанской границе, но государственной границей считать ее не вполне корректно, поскольку в те же годы кочевые казахские племена приняли российское подданство.

       Аналогично значительная часть российско-украинской границы восходит к укрепленным линиям на рубежах русской колонизации конца 16-17 вв. Здесь в 30-40-е гг. 17 в. строилась Белгородская черта, которая примерно соответствовала нынешней российско-украинской границе на курском, белгородском и воронежском участках.

       Таким образом, наиболее высокой является историческая зрелость границ России с Эстонией, Латвией и Литвой, а также с Белоруссией в районе Витебской области. Исторической можно условно считать и основную часть новой российской границы на Кавказе. Существенно меньше историческая зрелость российско-белорусской границы на смоленском и брянском участках. Есть исторические аналоги, но далеко не столь значимые у российско-украинской и российско-казахстанской границ.

       Проанализировав природные, геометрические, этнические и исторические свойства границ, можно составить типологию новых российских границ.

       1. Природноэтноисторический тип - границы, у которых хорошо выражены природные, этнические и исторические свойства. К этому типу границ относятся:

а) российская граница на Кавказе за исключением осетинского и лезгинского участков;

б) российско-литовская граница на большем своем протяжении за исключением крайне западного участка, который не является историческим, и некоторых восточных участков, которые не являются природными.

       2. Этноисторический тип - границы, которые плохо выражены в природном ландшафте, но выделяются на этнической карте и отличаются высокой исторической зрелостью:

а) российско-грузинская граница в восточной части Северной Осетии, Ингушетии, Чечне и западной части Дагестана, которая не совпадает с водоразделом, но отделяет грузинские исторические области Хеви, Тушети и Хевсурети от этнических земель осетин, ингушей, чеченцев и аварцев;

б) российско-эстонская граница в Псковской области;

в) российско-латвийская граница в Псковской области;

г) российско-белорусская граница в Псковской и частично Смоленской области;

д) российско-белорусская граница на смоленском (южная часть) и брянском участках, которая отличается существенно меньшей исторической зрелостью в сравнении с предыдущей;

е) российско-украинская граница на белгородском и воронежском участках, которая отличается низкой исторической зрелостью и приближается к чисто этническому типу.

       3. Этнический тип - у границы выражены только этнические свойства, исторические аналоги практически отсутствуют, природные свойства выражены слабо:

а) российско-казахстанская граница на астраханском (кроме дельты Волги), волгоградском, саратовском участках;

б) российско-украинская граница в Восточном Донбассе.

       4. Природный тип - у границы выражены только природные свойства:

а) восточный участок росси