Мутационные интерпретации

Под понятием мутационной (изменчивой) интерпретации, согласно определению Дж. Стрейчи, понимаются интерпретации, вызывающие изменения Суперэго пациента. Непременным условием их эффективности является непосредственная связь с процессами, происходящими в аналитической ситуации непосредственно "здесь и сейчас" (так, по мнению Стрейчи, только интерпретации таких непосредственно происходящих процессов, особенно процессов переноса, обладают достаточной актуальностью и значительностью, чтобы произвести фундаментальные изменения). Это положение сыграло значительную роль в развитии точки зрения, согласно которой психотерапевту следует производить только интерпретации переноса, так как это единственный вид интерпретаций, которые оказываются эффективными (мутационными).

В качестве поясняющего примера я использую интерпретацию враждебного импульса. Аналитик своей властью вспомогательного Супер-Эго (носящей весьма ограниченный характер) разрешает пациенту, чтобы небольшая часть энергии Ид последнего стала сознательной. Поскольку аналитик также является объектом импульсов Ид пациента, эти импульсы, переходящие теперь в сознание, становятся сознательно направленными на аналитика. Это критическая точка процесса. Если все будет хорошо, то Эго пациента осознает несоответствие между агрессивным характером своих чувств и истинным характером аналитика, поведение которого не похоже на поведение «хороших» или «плохих» архаических объектов пациента. То есть пациент осознает разницу между архаическим воображаемым объектом и реальным внешним объектом. Интерпретация теперь принимает мутационный характер, так как она пробивает брешь в невротическом порочном круге: пациент, осознавая отсутствие агрессивности у реального внешнего объекта, сможет уменьшить свою собственную агрессивность; поэтому новые интроецируемые им объекты уже будут менее агрессивными, а значит, соответственно снизится и агрессивность его Супер-Эго. В результате пациент одновременно получает доступ к своему детскому материалу, который переживается им во взаимоотношениях с аналитиком.

Для удобства описания легче рассматривать их как следующие друг за другом компоненты единого процесса: в этом случае в первой фазе пациент осознает количество энергии Ид, направленное на аналитика. В о второй фазе пациент осознает, что эта энергия Ид направлена на архаический воображаемый объект, а не на реальный.

Первая фаза мутационной интерпретации — та, в которой часть отношения Ид пациента к аналитику становится сознательной благодаря выполнению психоаналитиком роли вспомогательного Супер-Эго, — носит сама по себе сложный характер. В классической модели интерпретации пациент сначала осознает напряжение в своем Эго, затем работу вытесняющего фактора (то, что его Супер-Эго угрожает ему наказанием) и лишь потом импульс Ид, который вызвал протест со стороны Супер-Эго и тем самым способствовал нарастанию беспокойства в Эго. Это классическая схема. В действительности аналитик работает сразу во всех трех направлениях, или эти этапы сменяют друг друга в различной последовательности. В один момент перед пациентом во всей своей беспощадности предстает небольшая часть его Супер-Эго, в другой раз он узнает о прогрессирующей беззащитности своего Эго, затем его внимание может быть направлено на попытки возмещения ущерба — компенсацию своей враждебности.

Реакции терапевта на понимание проблем клиента.

Клиенты рассказывают о проблемах, которые их волнуют и заботят в настоящее время, а терапевт реагирует своими интерпретациями не как "бесстрастное зеркало", а как заинтересованный и компетентный слушатель и помощник. Он активно включен в беседу, задает вопросы, при необходимости — дает теоретические объяснения (например, рассказывает о различных формах защит или динамике развития объектных отношений) с учетом уровня понимания клиента. Иногда рекомендует прочесть ту или иную литературу, не слишком специального характера — например, многие клиенты стали лучше понимать свои трудности и справляться с ними, прочитав содержательную книгу).

Психоаналитик управляет ходом сеанса в соответствии с пониманием проблемы и логики ее разрешения. Клиент сам волен выбирать предмет разговора. Подталкивание к обсуждению сокровенной проблемы может осуществляться и направленными вопросами, и невербальными средствами (например, тональными понижениями голоса: «Я чувствую, что вам тяжело (понижение тона)». Тональное движение вниз приглашает клиента «упасть» вниз, в проблему). При этом содержание реакции терапевта может быть индифферентным по отношению к проблеме клиента. Терапевту важно показать клиенту свою готовность работать с ним. Терапевт должен чувствовать, хочет ли клиент говорить о своей проблеме и как долго он способен это делать, и считаться с этим (это больше про клиент-центрированную терапию).

Со стороны психоаналитика рабочий альянс должен преобладать с начала до конца. Контрпереносу следует всегда быть на заднем плане. Реальным отношениям следует предоставить больше свободы действия только в заключительной фазе. Бывают случаи, однако, когда аналитику следует позволить своим реальным чувствам выразиться раньше. Я не понимаю, как кто-то может позволить аналитику глубоко анализировать себя, если последний будет сохранять ледяную отстраненность в такой ситуации. Такие человеческие реакции аналитика являются необходимой предпосылкой для формирования рабочего альянса у пациента. Некоторые пациенты, возможно, предпочли бы компьютероподобного аналитика, но, в действительности, они таким образом пытаются избежать искренних психоаналитических переживаний.

Билет 25.