Понятие и виды обязательства

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА

1. В источниках римского права обязательство obli-gatio определяется следующим образом:

«Обязательство представляет собой правовые око­вы, в силу которых мы принуждаемся что-нибудь испол­нить согласно законам нашего государства».

 «Сущность обязательства состоит не в том, чтобы сделать нашим какой-нибудь телесный предмет или ка­кой-нибудь сервитут, но чтобы связать перед нами друго­го в том отношении, чтобы он нам что-нибудь дал, сде­лал или предоставил».

В обязательстве заключается, с одной стороны, «пра­во требовать», с другой стороны, соответствующая этому праву «обязанность исполнить требование», или «долг».

2. Противопоставление (в приведенном выше отрыв­ке из сочинений классического юриста Павла) передачи права собственности или установления сервитута приня­тию лицом на себя обязательства передать вещь в собст­венность или исполнить иное действие имеет тот смысл, что обязательство, даже если оно состоит в обязанности одного лица предоставить другому в собственность из­вестную вещь, не создает непосредственно для другого лица права собственности на данную вещь; только в ре­зультате исполнения такого обязательства (при наличии других необходимых условий) лицо, получившее вещь, станет ее собственником; непосредственно же из обязательства возникает только право требования (передачи вещи). Поэтому лицо, купившее вещь, еще не становится ее собственником (хотя бы и была уплачена покупная цена); это лицо имеет лишь право требовать передачи вещи; собственником же ее оно станет только после фак­тической передачи вещи (при условии, если передавший вещь имел на нее право собственности).

3. Приведенные выше два отрывка из источников римского права свидетельствуют, что по представлению римских юристов в обязательстве заключается известная связанность. Обязательство, как сказано в приведенном отрывке из Институций Юстиниана, — правовые оковы:

на человека, передвигавшегося до установления обяза­тельства свободно, как бы надевают путы, которые стес­няют его движения, заставляют чувствовать чужое гос­подство над собой. Надо заметить, что в древнейшую эпоху «оковы», «связанность» не были только фигураль­ными выражениями. В законах XII таблиц содержалось постановление, из которого видно, что неоплатного должника связывали веревками или цепями, причем пре­дусмотрительно нормировался даже вес надевавшихся цепей (15 фунтов). Должника, не уплатившего в срок своего долга, кредитор мог захватить (даже без суда), а затем убить или продать в рабство. В IV в. до н.э. зако­ном Петелия кредиторам было запрещено убивать или продавать должника. Возможность личного задержания должника осталась и в дальнейшем, но с конца респуб­ликанского периода должник мог избежать личной от­ветственности, передав кредиторам свое имущество: за долги лица стало отвечать его имущество. Оковы из фи­зических, какими они были по законам XII таблиц, пре­вратились в юридические: «связанность» стала выражать­ся в имущественной ответственности должника по обяза­тельству.

4. Как отношение, рассчитанное на будущее время (при установлении обязательства действие обязанного лица еще не совершено), обязательство по своей природе представляет собой отношение, основанное на доверии,

кредитное (от credo — верю). Поэтому сторона в обяза­тельстве, имеющая право требования, именуется креди­тором; сторона, на которой лежит обязанность испол­нить требование кредитора, называется должником.

Обязательственное правоотношение с самого начала рассчитано на прекращение (нормально — путем испол­нения); этим оно отличается от права собственности, ус­танавливаемого на неопределенное, длительное время.

НАТУРАЛЬНЫЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА

1. В тех случаях, когда должник добровольно не ис­полняет лежащей на нем обязанности, кредитору дается средство принудительного осуществления своего права требования. Таким средством принуждения должника к удовлетворению кредитора по обязательству является иск (actio) и принудительное взыскание. В этом заключается, как принято выражаться, санкция обязательства. Юрист Модестин выразил приведенную мысль так, что должни­ком считается тот, с кого можно взыскать против его во­ли.

В республиканскую эпоху это правило не имело ис­ключений. Но в период принципата появились такие обязательства, которые не пользовались исковой защи­той, но с которыми все-таки были связаны определенные правовые последствия. Первое упоминание о таких обя­зательствах встречается у Сенеки' (при Нероне). Бывают суммы, говорит Сенека, которые «debentur non exiguntur», т.е. следуют, причитаются (кредитору), а принудительно взысканы быть не могут. Обязательства, не пользующиеся исковой защитой, но имеющие все же юридическое значе­ние, называются натуральными. Примером натурального обязательства может служить денежный заем, совершен­ный подвластным сыном без согласия домовладыки.

2. Правовые последствия натуральных обязательств были не для всех их видов одинаковы. Но одно юриди­ческое последствие всегда имело место: именно платеж по натуральному обязательству признавался действитель­ным, и обратное истребование уплаченного не допуска­лось, хотя бы платеж был произведен при незнании того, что иска кредитор не имеет. Это доказывает, что за нату­ральным обязательством признавалось юридическое зна­чение; ибо когда кто-нибудь по ошибке платил по несу­ществующему обязательству, уплаченное можно было истребовать обратно.

ОСНОВАНИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА

1. Главное деление обязательств по признаку осно­вания их возникновения сводится к противопоставлению обязательств из договора (ex contractu) обязательствам из правонарушений (ex delicto). Юрист II в. н.э. Гай, приводя эту классификацию в своих Институциях, называл ее главнейшим делением обязательств (summa divisio). Обязательства из частных правонарушений (delicta privata), противопоставлявшихся crimina (уголовным пре­ступлениям), были более древнего происхождения по сравнению с договорными обязательствами. Даже в раз­витом римском праве в деликтных обязательствах видна идея штрафа, наказания; в древнереспубликанском праве цель наказания, штрафа имела в деликтных обязательст­вах основное значение. Она выражалась, например, в том, что, в то время как обязательства по договорам пе­реходили по наследству, обязательства из деликтов по существу не переходили на наследников; только в том случае, если к наследнику поступало обогащение, добы­тое правонарушением данного лица, можно было истре­бовать от наследника сумму этого обогащения.

2. Однако договорами и правонарушениями не ис­черпывались все те случаи, когда в жизни возникали обязательства. Встречалось много самых разнообразных казусов, когда не было ни правонарушения, ни договора, а между тем все-таки возникало обязательство. Класси­ческие юристы не выработали определенной классифи­кации всех разнообразных видов обязательств. Тот же юрист Гай (в другом своем произведении — «Aurea») выделив обязательства, возникающие из договоров и из деликтов, все остальные случаи обозначает общим име­нем обязательств, возникающих ex variis causarum figuris, т.е. из различных видов оснований; Гай соединяет их в одну общую группу. Тем самым Гай, по существу, отка­зывается от какой бы то ни было классификации. Прав­да, в другом месте того же произведения, приведенном в Дигестах', Гаю приписана четырехчленная классифика­ция обязательств: 1) из договора; 2) как бы из договора (quasi ex contractu); 3) из деликта; 4) как бы из деликта (quasi ex delicto). Однако, во-первых, подлинность этого фрагмента Дигест весьма сомнительна. По-видимому, составители этого сборника допустили здесь интерполя­цию  под влиянием возникшей в праве поздней империи (под греческим влиянием) тен­денции к систематизации. Во-вторых, четырехчленная классификация (встречающаяся и в Институциях Юсти­ниана) не является сколько-нибудь точной и ясной. Ука­зание, что обязательство возникает «как будто» из дого­вора, «как будто» из деликта, еще не определяет сущно­сти такого источника обязательства. Это не определение, а сравнение: употребляя такое название, хотят сказать, что бывают случаи, когда договора нет и тем не менее возникает обязательство, очень напоминающее договор­ное. Например, если лицо, которому другое лицо не по­ручало ни общего управления своим имуществом, ни выполнения какого-либо определенного дела, берется по своей инициативе за ведение дела этого другого лица, то при известных условиях между ними возникает обяза­тельство, аналогичное тому, какое устанавливается дого­вором поручения. Равным об­разом к обязательствам как бы из деликтов относили та­кие обязательства, которые возникали из действий не­правомерных, но не подходивших ни под один из делик­тов, предусмотренных действующим правом.

ВИДЫ ДОГОВОРОВ

КОНТРАКТЫ И ПАКТЫ

1. Юридическую норму, в какой бы редакции она ни была изложена, можно перефразировать в условное пред­ложение: если налицо такие-то факты, то наступают такие-то юридические последствия. Факты, с наступле­нием которых юридическая норма связывает определен­ные юридические последствия, называются юридически­ми фактами.

Юридические факты можно разделить на события, которые не зависят от воли человека (например, естест­венная смерть, истечение времени и т.д.), и человеческие действия, являющиеся выражением воли человека.

Юридические последствия могут быть связаны с че­ловеческим действием потому, что государство считает данного рода действие недопустимым и ведет с подоб­ными действиями борьбу (например, кража, нанесение личной обиды, повреждение чужой вещи и т.д.). Наряду с такими недозволенными, неправомерными действиями юридические последствия связываются и с многими пра­вомерными действиями. Особенно большое значение имеют те правомерные действия, которые прямо направ­лены на установление, изменение или прекращение пра­ва и обязанностей (так называемые сделки). Римские юристы не выработали общего понятия «сделки»; они знали только отдельные конкретные договоры. Ближе всего подходило к современному понятию «сделки» вы­ражение negotium gerere, negotium contrahere.

В сделках как в правомерных целенаправленных действиях выражается воля совершающих их лиц. Если в сделке выражается воля одного лица (одной стороны), сделка называется односторонней; например, завещание,

выражающее волю завещателя; принятие наследства либо отказ от наследства, выражающее волю наследника. Если в сделке выражается воля двух сторон (например, про­давца и покупателя; подрядчика и заказчика и т.д.), сделка называется двусторонней, или договором. Не вся­кий договор имеет своим последствием установление обязательства. Если, например, по соглашению двух лиц производится передача одним лицом другому определен­ной вещи с целью перенесения права собственности на нее, то в этом случае имеет место договор, однако на­правленный на передачу права собственности, а не на установление обязательства.

Договор в качестве одного из оснований возникно­вения обязательств имеет место только тогда, когда воля сторон, вступающих в договор, направлена на установле­ние обязательственных отношений.

2. Римская договорная система являлась своеобраз­ной и сложной в том отношении, что она различала два вида договоров: контракты и пакты. Тот и другой вид договоров имел свои существенные особенности.

К контрактам в классическом римском праве отно­сились договоры, признанные цивильным правом и снабженные исковой защитой. К числу контрактов отно­сился только определенный (исчерпывающий) круг дого­воров. Вне пределов установленного круга контрактов за сторонами не признавалось права практиковать какие-либо новые, не предусмотренные законом контракты. Некоторое отступление от этого принципа составили так называемые безыменные контракты.

В противоположность контрактам пакты представля­ли собой неформальные соглашения самого разнообраз­ного содержания. По общему правилу, пакты не пользо­вались исковой защитой. С течением времени некоторые из таких неформальных соглашений все-таки получили исковую защиту.

 ДОГОВОРЫ СТРОГОГО ПРАВА (STRICTI IURIS) И ОСНОВАННЫЕ НА ДОБРОЙ СОВЕСТИ 1. В Древнереспубликанском праве формализм ха­рактеризовал не только процедуру заключения, но также и толкование содержания заключенного договора и при­менение его. Это выражалось конкретно в культе букваль­ного текста договора подобно тому, как при толковании закона в древнейшем праве следовали культу буквы зако­на. При толковании и закона и договора основное значе­ние придавалось не тем мыслям, какие вложил законода­тель в данную норму или которые хотели выразить сторо­ны в своем договоре, а букве закона или договора.

В этом смысле договоры древнереспубликанского римского права носили название negotia stricti juris, сдел­ки строгого права. Строгость древнейших договоров именно в том и выражалась, что сторона не могла ссы­латься на намерение вложить в договор совсем не то со­держание, какое вытекало из буквального смысла дого­вора. Равным образом нельзя было ссылаться ни на ка­кие обстоятельства, которые делают несправедливым из­вестное требование, если оно было предъявлено другой стороной в полном соответствии с точным текстом дого­вора. Даже позднее, с появлением формулярного процес­са, только в том случае, если по просьбе ответчика пре­тор включал в формулу иска специальную эксцепцию, в которой прямо указывались упомянутые обстоятельства, судья (при рассмотрении споров по таким договорам) принимал их во внимание. Строго формально решался в отношении negotia stricti iuris вопрос, заключен ли дого­вор или нет; так же формально, по букве договора, опре­делялось и его содержание; в этом виде договор подле­жал исполнению.

2. С развитием экономики, с изменением на основе вновь складывающихся производственных отношений понятий о праве старый культ слова стал отходить в об­ласть предания. Сначала при толковании закона переста­ли слепо и грубо формально придерживаться буквы закона, а стали вникать в его смысл. А затем и в области договоров на букву стали смотреть как на средство выра­зить известную мысль и в соответствии с этим стали ис­ходить не только из того, quod dictum est (что сказано), но из того, quod actum est (к чему была направлена воля действовавших лиц, буквально — «что сделано»). Парал­лельно с отходом от формального толкования договора по его буквальному содержанию допустили при спорах, возникающих из договоров, ссылки на такие обстоятель­ства, которые делали требование из договора, формально правильное, по существу не заслуживающим защиты ввиду явной недобросовестности истца. Римские юристы в таких случаях говорили, что договор истолковывается по доброй совести: отсюда и сами договоры, допускав­шие такое толкование, стали называться negotia bonae fidei, а вытекающие из них иски — actiones bonae fidei.

Более новые категории договоров — реальные и консенсуальные (за исключением договора займа, mu-tuum) — были договорами bonae fidei.

ДОГОВОРЫ ОДНОСТОРОННИЕ И ДВУСТОРОННИЕ (СИНАЛЛАГМАТИЧЕСКИЕ)

1. Во всяком договоре выражается воля двух сторон;

в этом смысле всякий договор есть сделка двусторонняя. Но, будучи всегда двусторонними сделками, договоры делятся на односторонние и двусторонние, в зависимо­сти от того, устанавливается ли обязанность на одной только стороне или же на обеих сторонах. Пример одно­стороннего договора — договор займа; обязанной сторо­ной здесь является только заемщик; заимодавец имеет право требовать от заемщика возврата занятой суммы, но никакой обязанности на нем не лежит. Пример двусто­роннего договора — договор найма вещи, по которому наймодатель обязан предоставить вещь для пользования, а наниматель обязан вносить наемную плату и по окон­чании договора возвратить вещь в исправном состоянии.

2. Среди двусторонних договоров, т.е. договоров, ус­танавливающих обязанности и для той и для другой стороны, различаются опять-таки две категории. Хотя из некоторых договоров и возникают обязанности для обеих сторон, однако не равноценные. Например, по договору ссуды (предоставление индивидуально-определенной ве­щи в безвозмездное пользование) обязанность пользовате­ля (ссудополучателя) вернуть по окончании пользования вещь в целости и сохранности является главной, основ­ной. По сравнению с ней обязанность ссудодателя являет­ся случайной и потому второстепенной: она возникает только тогда, когда неосмотрительно дается по договору вещь, от которой ссудополучатель терпит ущерб (напри­мер, дано в пользование больное животное, заразившее скот пользователя), либо пользователю пришлось произ­вести затраты на полученную в пользование вещь, возме­щение которых он желал получить от ссудодателя.

В других двусторонних договорах имеют место две встречные обязанности, одинаково существенные и важ­ные: обязанность продавца передать покупателю вещь и обязанность покупателя уплатить покупную цену взаим­но обусловливают одна другую; обе эти обязанности и экономически признаются в принципе эквивалентными. В такого рода договорах как бы происходит обмен одно­го обещания на другое; отсюда эти договоры получили название синаллагматических (от греческого слова synal-lagma — обмен, меновое соглашение).