Уроки иностранных языков, чай и Джеракмахер

- Уэй, - тихий хрип в трубку показался ужасно тяжелой задачей для меня, и мне пришлось собрать всю свою силу в кулак, чтобы осилить ее.
- Айеро, зачем звонить в такую рань? – сонное бормотание в ответ.
- С тебя пример беру.
- Чего тебе надо? – нехотя спрашивает мой коллега.
- Я заболел, - прохрипел я и шмыгнул носом.
- Считай, что я тебе сочувствую и прочее бла-бла-бла, дай поспать, а? – пробормотал он. – А, стоп, то есть сегодня в офис не надо? Отлично!
- Ничего отличного, - злобно закряхтел я, - у меня температура под сорок.
- Да ну?!
- Да, 37,2 очень близко к 40, - заявил я.
- Ясно все с тобой, - усмехнулся он в трубку.
- Ничего со мной не ясно! Как ты там сказал? Поднял свою попку? Так вот, поднял свою попку и прилетел ко мне, понял?
- Зачем?
- Будешь меня супом отпаивать.
- Вот ещё, - фыркнул Джерард.
- Ты меня ночью гулять вытащил и на крышу завел, так что неси свою попку ко мне, она мне нужна. Ой, - только потом до меня дошел весь смысл сказанного мной; Джи захихикал. – В общем, ты меня понял.
- Ладно, часов через пять буду.
- Полчаса.
- Четыре с половиной!
- Полчаса.
- Три часа!
- Полчаса.
- Два часа?...
- Полчаса.
- Ладно-ладно, собираюсь, - недовольно заворчал он.
- Жду.
Я отключил вызов и откинулся обратно на подушку, натягивая до подбородка одеяло и прикрывая глаза. Меня колотила дрожь изнутри, бил жуткий озноб, а в этом толстом одеяле мне было ужасно жарко, но без него холодно. Голова раскалывалась, я чувствовал, как кровь стучала в висках. Все тело ломило, жутко хотелось спать, мое горло будто резали тупым ножом с рваными краями.
Ненавижу болеть.
Хочется пить, но нет сил, чтобы встать и дойти до кухни. Хочется спать, но головная боль мешает.
Джерард, почему ты так долго? Уже семь минут с нашего разговора прошло, почему ты ещё не стоишь на пороге?
Лишившись всех последних сил на борьбу с головной болью, на постоянное шмыганье носом и кашель, я все-таки смог погрузиться в тревожный некрепкий сон.
Но ему не суждено было длиться больше получаса, громкий звонок в дверь прогремел на всю квартиру, вырывая меня из мягких лап сна.
Бормоча проклятия себе под нос, лениво выполз из-под одеяла, тут же покрывшись неприятными мурашками от холода, я злобно натянул пушистые тапочки и побрел к входной двери.
Уже зная, кто меня «решил навестить», я быстро открыл дверь, желая вернуться поскорее в свою кроватку. На белых волосах, что отливали серебром, виднелись редкие снежинки, которые ещё не успели растаять. Темно-синяя куртка с меховым капюшоном, потертые джинсы и массивные ботинки, на подошве которых застыл стоптанный снег. На щеках виднелся легкий румянец, а на губах застыла привычная полуулыбка.
- Привет, - Джерард очаровательно улыбнулся, демонстрируя белоснежные маленькие зубки.
Я кивнул головой в знак приветствия и пустил его внутрь, поежившись от холода, стоящего в подъезде. Мой гость прошел в гостиную, по-хозяйски скидывая ботинки и куртку, пока я закрывал за ним дверь.
- И что я должен делать? Я с медициной не дружу, от меня помощи никакой.
- Просто не дай мне сдохнуть в одиночестве.
Я сам не понимал, почему позвонил ему, да и не просто позвонил, так ещё и велел приехать ко мне. И почему не своим друзьям, которые, надеюсь, ещё не забыли про мое существование? Самому интересно. Просто, когда я проснулся и понял, насколько мне сегодня, мягко говоря, хреново, я, как на рефлексах, потянулся к телефону, тут же набирая номер Уэя.
Я потопал обратно в спальню, уваливаясь на мягкую кровать, заворачиваясь в одеяло. Джерард остался стоять в дверях, облокотившись на дверной косяк, скрестив руки на груди. Его широкая кофта, такая же синяя, как и куртка, была ему велика и вечно спадала с одного плеча, оголяя острые ключицы, обтянутые белоснежной кожей.
- И что ты стоишь? – забухтел я.
- А что я должен делать? – удивился тот.
- Принеси мне чай.
- Я тут в качестве обслуги? – Я кивнул, ехидно улыбаясь. – Не, я увольняюсь.
- Ну, пожалуйста, - я состроил щенячьи глазки, как может только Фрэнк Айеро, - ты же мне дру… Стоп, а кто ты мне?
- Эм, коллега. Наверно, - немного сконфуженно ответил Уэй.
- Тогда будь коллегой, принеси мне чай, - я обворожительно улыбнулся, хотя с моим побитым видом это навряд ли получилось.
- Коллеги чай не носят.
- Что ты такой вредный-то?! – фыркнул я.
- И это мне говоришь ты? Ты вреднее меня.
- Нет, ты, и не вздумай спорить! – мой громкий хрип походил на рычание какой-нибудь маленькой шавки, что-то наподобие чихуахуа, что звучало не очень-то устрашающе.
Джерард лишь выдохнул и закатил глаза, оставаясь стоять на месте.
- Смотри, - начал я, - если ты сейчас сделаешь мне чай – я буду чувствовать себя лучше, если я буду чувствовать себя лучше – мы быстрее возьмемся за работу над проектом, если мы быстрее возьмемся за работу над проектом – быстрее закончим, чем быстрее закончим – тем быстрее уйдем в отпуск, и нам заплатят.
- Моя зарплата и отпуск зависит от обычного чая?!
- С лимоном.
- Ладно, - сдался тот, - но если я спалю тебе кухню, я не виноват.

***

- Хм, а ты умеешь делать чай, - поставив пустую кружку на прикроватную тумбочку, сказал я.
- Я могу идти? – спросил Уэй, поднимаясь с кресла-пуфика рядом с моей кроватью.
- Куда? – я удивленно и одновременно тоскливо посмотрел на своего гостя.
- Домой.
- Нет, пожалуйста, останься, я умру со скуки, - запротестовал я, сложив ладошки.
- Кто-то мне, помнится, недавно говорил, что «ему интересно в компании самого себя», - довольно усмехнулся тот.
- Когда я болею, мне неинтересно в этой компании, - пробубнил я.
- Тогда позови своих друзей, почему я?
- Просто, потому что ты.
- Что значит «я»?
- То и значит, - буркнул я и отвернулся.
- Признай, Айеро, тебе нравится мое общество, - самодовольно заулыбался тот.
- Ничего мне не нравится.
- Да-да-да, это так! – победно заплясал он, присаживаясь на краешек моей кровати.
- Нет.
- Мне уйти?
- Нет.
- Тогда признай, что тебе со мной интересно, - он выставил руки вперед, указывая на меня своими длинными тонкими пальцами.
- Ладно, мне с тобой интересно, - я закатил глаза.
Джерард потрепал меня по волосам, присев поближе ко мне на кровати. Я отмахнулся от его рук и завернулся поглубже в одеяло.
- Итак, чем займемся? - оживился Уэй.
- Чем может заниматься больной и вялый человек с энергичным придурком?
- А обзываться плохо, Фрэнки, - поумничал он.
- Прости, мамочка, - я закатил глаза.
- Давай играть? – заскакал он, сидя на кровати.
- Ты издеваешься?! - вскрикнул я, удивленно на него покосившись.
- Зануда. Да ещё и больная задница, - пробубнил он, за что я пнул его ногой, высунув ее из-под одеяла. – Ладно, давай придумаем что-нибудь другое, - он откинулся и лег на спину, прямо на мои ноги. А ему ничего, удобно.
- Ну, что же выдаст твой воспаленный мозг? – мне даже интересно.
- Расскажи что-нибудь о себе.
- Уже было.
- Не, ну что-нибудь интересное, не досье, а какие-нибудь интересные ситуации, в какие ты когда-нибудь попадал.
- Однажды, я подрался с парнем из-за «Хоббита», потом этого же парня облил кефиром ради мороженого, после столкнулся с ним в продуктовом магазине и опять же подрался только теперь из-за мармеладных мишек. И в итоге оказалось, что с этим парнем мне работать не один месяц плечом к плечу. Интересно, правда? – протараторил я, смотря на его белокурую макушку. У меня появилось дикое желание пропустить короткие пряди его волос через свои татуированные пальцы…
- Представляешь, у меня точно такая же история! Удивительно!
Я хихикнул, приняв сидячее положение, хотя Уэй все так же продолжал лежать поперек моей кровати, на моих ногах.
- Однажды я поджег волосы одноклассницы, потом неудачно выбрил как-то брату висок, из-за чего он походил на тощего зэка, и однажды выкрасил волосы в синий, а получился болотно-дерьмовый цвет, из-за чего я походил на чудище морское. Меня до сих пор зовут Джеракмахер, - быстро пролепетал он, уставив взор в потолок.
Я глухо засмеялся, представляя его с таким цветом волос.
- Я ходил с выбритым виском, - тихо произнес я. – А ещё как-то пытался себе дреды сделать, но на моих волосах это вышло, кхм, плохо. Моя прическа походила на удар током, 220 вольт. Я их месяц расчесать не мог.
Джерард заулыбался и перевел на меня изучающий взгляд, пробегая по каждой моей черте, от чего мне стало неловко.
- Это больно? – он дотянулся своим пальчиком до моей сережки в губе.
- Прокалывать – больно было, а сейчас даже не замечаю, - я пожал плечами.
- А татуировки? – он едва заметно прикоснулся прохладными пальцами к моей татуировке ножниц на шее.
- Набивать – ну да, не самое приятное ощущение, а сейчас все нормально, точно никакой боли, - улыбнулся я.
- Какие ты знаешь языки? – неожиданно спросил он.
- Эм, английский и все.
- А иностранные?
- Нет. Хотя, я знаю, как по-немецки будет «два бурито и бутылка водки», долгая история.
- Вообще никакой? А Французкий? Parlez-vous français*? - он поднялся с моих ног и принял сидячее положение.
- Бонжур, мюсье, силь ву пле. У меня богатые познания во французском, ага, - я улыбнулся, прикусив губу; Джи хихикнул.
- Понятно все с тобой, cul**.
- Что? Кто я там?
- Никто, - тихо смеялся тот.
- Ах ты, плохо потешаться над незнающими французского! Вот возьму и закашляю тебя, заразишься и тоже с простудой сляжешь, - я показал ему язык.
- Ладно, итальянский? – я отрицательно покачал головой.
- И не смей сейчас мне там что-то лепетать на итальянском, а то я тебя подушками закидаю! – пригрозил я.
- Хорошо-хорошо, cutie***, - в Уэя летит подушка.
- Кто-кто я там?
- Никто, - повторил он, еле сдерживая смех.
- Ну все, держись, - я, забыв о том, что я болею, и что мне должно быть плохо, налетел на Джерарда, надавил своим собственным весом, поджав его под себя.
Но он все так же продолжал смеяться, неумело пытаясь из-под меня выбраться, размахивая руками. Мне пришлось схватить его за запястья и прижать их к кровати у него над головой, усевшись у парня на бедрах. Смех Джерарда утих, а на его лице появился легкий румянец. Я как последний истукан уставился в его глаза. Из-за света лампы они стали ярко-зелеными, даже отдавали изумрудом, поблескивали золотые крапинки, придавая его глазам ещё более необычный и завораживающий цвет. Его зрачки расширились, он часто заморгал, бегая взглядом по моему лицу. Дыхание у обоих сбилось, ни один не понимал, что тут происходит, просто пялились друг на друга, как два идиота. Он покусывал свою нижнюю губу, облизывая, продолжая вникать в черты моего лица. А он красивый…
Я очнулся первый. Слез с него и отскочил, вжался в стену, придвинув к себе колени. Главное – не придавать этому значения. А что было? А ничего не было. Да.
Джерард смущенно сел на кровати, поправив свою кофту, которая в очередной раз сползла с его плеча. Теперь он боялся поднять на меня глаза, опускал голову, изучая свои ногти. Мне показалось, или на его лице действительно мелькает самодовольная усмешка? Придурок.
- Пошли гулять? – неожиданно завопил он.
- Я ж болею.
- И что?
- Когда болеешь, гулять нельзя, - я развел руками.
- А я тебя тепло укутаю, - улыбнулся тот.
- Нет. Никуда я не пойду. Мне плохо!

***

- Мне холодно, - буркнул я. Вру, но я просто дуюсь, из-за того, что ему все-таки удалось меня уговорить.
- Ты в футболке, водолазке, толстовке и пуховике, как тебе может быть холодно?
- Мне щечкам холодно.
Вместо ответа Джи подошел ко мне и натянул мой шарф до лба.
- Теперь не холодно?
- Нет, но ты идиот, - пробурчал я, поправляя свой шарф.
Он ничего не ответил и пошел дальше по улице, пиная ногами валяющийся на дороге снег. Я побрел за ним, убрав руки, одетые в вязанные варежки, в карманы, изучая носы своих ботинок.
- Мне скучно, - специально привередничал я.
- Поздравляю.
- Сделай что-нибудь.
- Нет.
Я подошел, пнул его по заднице и пошел дальше.
- Хочешь шоколадку? – возглас из-за спины; я тут же развернулся на пятках, уставившись на него.
- Хочу.
- Пошли, ребенок, - он схватил меня под руку и повел в направлении магазина продуктов, кстати, того же, где мы подрались из-за мармеладок.
Я послушно топал за ним, пока мы не дошли до тусклой вывески магазина. Зайдя в теплое помещение, мне тут же стало жарко в этих многочисленных одеждах, что на меня напялил Уэй.
Большинство прилавков пустовало, в магазине было безлюдно.
Подойдя к кассе, Джерард озвучил:
- Можно две шоколадки какие-нибудь?
- Ребят, у нас тут все позаканчивалось, завоз только завтра, - выдохнула продавщица, - остался только один шоколадный батончик…
_______________________________
* - Вы говорите по-французски?
** - задница.
*** - милашка.