Легенда храма Гото-кудзи

В истории храма Гото-кудзи говорится о том, что в 1615 году настоятель храма приютил бездомного кота. Храм находился в плачевном состоянии, но денег на ремонт и достойное поддержание его не было. Как-то настоятель посетовал: «Киска, я не виню тебя за то, что ты не помогаешь, в конце концов ты всего лишь кот. Вот если бы ты был человеком, тогда бы ты мог что-нибудь делать для нас». Вскоре после этого мимо храма проезжал даймё (князь) Ии Наотака (1590-1659), со славой возвращавшийся из военного похода. Вдруг пошёл сильный ливень, было темно и князь укрылся под огромным деревом. Князь и не заметил бы храмовых ворот, если бы не сидевший у них кот, манивший его лапой. Как только князь подошёл к нему, в дерево ударила молния, разнеся его в щепки. В храме князя встретил настоятель. Мудрый монах и произошедшее произвели на князя впечатление, и тот дал средства для восстановления обители, которая затем стала родовым храмом семьи Ии. Храм сохранился до наших дней и проводит в начале весны церемонию, посвященную своему «кошачьему благодетелю», в связи с чем в одном из храмовых зданий продаются Манэки-Нэко.

Легенда Куртизанки Усугумо из Ёсивары

В начале периода Эдо (XVII век) в западной части Токио, называемой Ёсивара, было много публичных домов. Женщины в таких домах назывались юдзе. Самые же искусные куртизанки для богатых покупателей носили звание тайю. И вот в одном публичном доме в Ёсивара была тайю по имени Усугумо. Она очень любила кошек и рядом с ней всегда были кошки. Однажды ночью когда она собралась по малой нужде, её любимая кошка вцепилась в её кимоно. Прибежавший на шум стражник отрубил кошке голову. Отрубленная голова отлетела под потолок, где она вцепилась зубами и убила змею, спасая жизнь своей хозяйке. Дама очень грустила по своей кошке - и вот однажды чтобы унять её грусть, один из гостей подарил ей статую кошки, ставшую прототипом Манэки Нэко.

Легенда старухи из Имадо

В конце периода Эдо (XIX век) в западной части Токио жила старуха по имени Имадо. Она была очень бедная и не могла больше содержать свою кошку. После того, как она прогнала кошку, та явилась ей во сне и сказала, что женщина должна слепить глиняную кошку и поставить у дороги. Прохожий увидел кошку и купил. Женщина стала делать кошек на продажу и разбогатела.

Как талисман «Манэки-нэко» возник только во второй половине XIX века.

Значение талисмана

 

Фигурки имеют четыре особо значимых элемента: поднятая лапа, нагрудник, цвет и монета.

Кошка, поднявшая правую лапу привлекает деньги, удачу, а поднявшая левую лапу - клиентов. Однако с лапами нет точной определённости - какая что обозначает. Наиболее распространённая версия трактует левую лапу как приманивающую деньги, а правую - удачу. Есть вариант - левая приманивает клиентов, правая - деньги. Большинство японских манэкинэко сделаны с поднятой левой лапкой. Чем выше поднята лапа и больше амплитуда размаха, тем сильнее талисман. Встречаются также "Манэки-нэко" с двумя поднятыми лапами.

Нагрудник, нередко нарядно орнаментированный, связывается с Дзидзо - покровителем детей и путников. На каменные скульптуры Дзидзо надевают нагрудники, обычно красного цвета, обращаясь к нему с просьбами. Прежде цвета Манэки-Нэко были не столь разнообразны, как в настоящее время, но имели определённое значение. Так, купцы Киото любили чёрных котов, а в Эдо (Токио) их считали не очень благоприятными. В то же время в некоторых местах чёрные варианты выступали талисманами против болезней, а красные - специально против кори.

«Манэки-нэко» бывают разных цветов, но традиционными считаются скульптуры трехцветных кошек - с белой шерстью и пятнышками.

Есть истории про золотую Манэки-Нэко, так же как и про добродетельного кота, стащившего две золотые монеты у своего богатого хозяина для заболевшего соседа-торговца, который его постоянно угощал свежей рыбой. Так появилась монетка на шее манэки-нэко. 20% кошек держат лапой Кобан (золотая монета эпохи Эдо). Кобан - монета стоимостью в один Рю, но на монете, которую держит кошка, написано - десять миллионов Рю.

Каракури-нингё

 

Каракури-нингё – механические куклы из Японии XVIII - XIX веков. Слово «каракури» переводится как «механическое устройство, созданное чтобы дразнить, обмануть или удивить человека». Слово «нингё» по-японски записывается двумя символами, обозначающими человека и форму, что может переводиться как марионетка, так и кукла или чучело. В переводе с японского «каракури» – это «сложное механическое устройство», а «нинге» («кукла») обозначается двумя японскими символами и означает «человек» и «форма».

Существует три основных типа каракури-нингё:

· бутай каракури – используются в театре,

· дзасики каракури – маленькие куклы для игр в комнатах,

· даси каракури – использовались в религиозных праздниках.

Сегодня в продаже есть каракури, воспроизведенные по старинным чертежам. Один из производителей таких реплик – японская компания Gakken, выпускающая три модели "мальчик-лучник", "акробат" и "слуга, подносящий чай".

Механические куклы, созданные в средневековой Японии, до сих пор поражают своими возможностями. В наши дни, чтобы научить робота помогать по дому или устраивать театральные представления, используются электрические детали, компьютерные технологии, которые позволяют человеческим языком отдавать приказы машине. Не менее функциональные и куда более эмоциональные «каракури нинге» были чисто механическими.

С технической точки зрения «каракури» – это сочетание многих культур. В основе самых знаменитых кукол лежит часовой механизм. Традиции сложной механики пришли в Страну восходящего солнца из Китая. Китайская «колесница, указывающая на юг», найденная археологами, датируется 2600 годом до н.э. Сложный зубчатый механизм колесницы учитывал разницу в количестве оборотов ее колес и поворачивал фигуру наездника лицом к югу. Считается, что первый часовой механизм был изобретен китайским монахом и математиком И Хсингом, а в 604 году его адаптировали для японской системы учета времени – год стал обозначаться как определенный год правления японского императора (к примеру, Хэйсэй 15, или 15-й год правления императора Акихито, эпохи Хэйсэй, – это 2003-й). А в 1551 году испанский миссионер Франциск Ксавьер привез в Японию западный часовой механизм.

Чтобы привести в движение «каракури нинге», использовали энергию текущей воды, пересыпающегося песка и даже горячего пара. Тем не менее главным энергоносителем для «каракури» всегда оставался часовой механизм. Он в наибольшей степени соответствовал основному принципу «каракури нинге»: источник энергии был скрыт от взглядов зрителей, кукла двигалась, как живая. К «каракури» относились не как к изобретению или механической игрушке, а как к чему-то живому, вещи в себе. «Каракури» не разрешалось разбирать, интересоваться внутренним устройством механизма было не принято.

Однако само искусство создания невероятно сложных и человечных механических кукол могло развиться только в Японии. Расцвет «каракури нинге» пришелся на эпоху Эдо – 250 лет тотальной изоляции от остального мира, в течение которых уникальная японская культура развивалась в отсутствие каких бы то ни было влияний извне. К 1639 году сегунат Токугава запретил японцам выезжать за пределы страны и ограничил внешнюю торговлю минимальными связями с Китаем и Голландией через порт Нагасаки. Все европейские книги были запрещены. В эпоху Эдо японские купцы и горожане ощутимо разбогатели. Вместе с благосостоянием возрос их интерес к развлечениям и украшению повседневной жизни. «Каракури» пришлись как нельзя кстати на городских праздниках, а также в домах состоятельных японцев. Механических слуг использовали и на деловых переговорах – они становились отличным поводом завести разговор с гостем и растопить лед.

Одна из легенд о каракури рассказывает:

«Давным-давно в Японии жил принц Кайа (794–871), сын императора Канму (781–806). Он был невероятно умелым мастером. Принц основал храм Киогокуйи посреди рисовых полей, протянувшихся вдоль берегов реки Камо.

Однажды королевство постигла засуха, река Камо высохла, подвергнув опасности рисовые поля. Тогда принц Кайа сделал куклу в виде мальчика, держащего в руках кувшин. Кукла была с секретом: когда кувшин наполнялся водой, мальчик поднимал его над головой и выливал себе на лицо. Люди, которые видели это однажды, приносили полные ковши воды вновь и вновь, чтобы увидеть чудо еще раз. Слух вскоре разошелся по всей столице, и поля удалось спасти. Тогда Принц Кайа спрятал куклу, чтобы вновь воспользоваться ею в следующую засуху.

В благодарность за спасение принца Кайю превознесли до небес, а история о его мудрости передается из поколения в поколение».