Завещание Петра Великого

В государстве Петра не было ни привилегированных лиц, ни привилегированных групп, и все были уравнены в одинаковом равенстве бесправия перед государством.

Сергей Платонов

Умирающий Петр успел написать на поданной ему бумаге: «Отдайте все...». Но кому он отдавал в наследство «все», император не успел написать. Как было уже не раз в прошлом: имелось наследство, но не было наследника или их было несколько. Смерть Алексея избавила царя от страха восшествия на трон сына, который уничтожит все, что сделал отец. Но заставила задуматься о наследнике. В октябре 1715 г. Шарлотта, супруга Алексея, родила сына — Петра. Через несколько дней родила сына, также названного Петром, Екатерина, жена царя. В апреле 1719 г. прямой наследник Петра умирает. Как пишет современник, Екатерина «из-за полноты» не могла надеяться на рождение другого ребенка. В 1722 г. Петр издает указ о престолонаследии, отсутствие которого остро ощущал Крижанич. Указ определял, что царь может назначить наследником кого захочет. Свидетельством наступления новых времен было появление книги Феофана Прокоповича «Правда воли монаршей», в которой ученый епископ научно доказывал справедливость и полезность царского указа.

Мысли о наследнике не мешали Петру продолжать его лихорадочную деятельность, в том числе внешнеполитическую. Твердо став на берегах Балтики, император обратил свое внимание на вос-ток. «Восточная политика Петра, — резюмирует Георгий Вернадский, — имела две главные задачи: войти в тесное соприкосновение с Индией и Китаем»⁹⁶. Эти страны не угрожали России. Но, как пишет Александр Кизеветтер, «территориальный рост русского государства (при Петре) еще не достиг своих естественных пределов»⁹⁷. Продолжалась, как он выражается, «работа над округлением границ». Николай Костомаров видит в стремлении Петра к расширению границ желание, с одной стороны, сделав Россию морской Державой, открыть ей путь к подобающему месту среди европейских держав, а с другой — получая от Запада плоды европейской цивилизации, нести их на Восток, «восточным народам, стоявшим в сравнении с нею на меньшей ступени культурного развития»⁹⁸. Советский историк видит в движении на восток причины экономические («стремление Петра превратить Россию в торговую посредницу между восточными и западными странами, в том числе между Индией и Западной Европой»), а, кроме того, желание России «укрепить связи с братскими народами», которым грозили Турция и Персия⁹⁹. Никто из русских историков не подвергал сомнению необходимость — по разным причинам — расширения империи.

Попытки сближения с Китаем носили дипломатический характер. Незадолго до смерти император, не обескураженный неудачными попытками завязать регулярные отношения, готовил новое чрезвычайное посольство в Китай, во главе которого был поставлен граф Савва Рагузинский. Посольство прибыло в Пекин уже после смерти Петра. Отношений с Индией установить не удалось, и Петр разработал план постепенного продвижения к желаемой цели. Он рассчитывал подчинить России ханства Хивы и Бухары, где предполагалось размещение русских военных отрядов в качестве ханской гвардии. Одновременно велось обследование восточного берега моря, где началось строительство укрепленных пунктов. В 1717 г. князь Бекович-Черкасский во главе сильного отряда (до 4 тыс. чел.) вступил в Хиву. Попав в ловушку, русский отряд был уничтожен. Неудачи (в 1715 г. калмыки разбили отряд Бухгольца в районе Иртыша) не обескураживали Петра. В 1722 г. Петр начал войну с Персией, лично сопровождая войска до Астрахани. Поводом были ослабление власти шаха, начавшаяся междоусобица и опасение, что этим воспользуется Турция. По мирному договору, заключенному в 1723 г., Россия получила от Персии все западное и южное побережье Каспийского моря (провинции Дагестан, Ширван, Гилян, Мазендаран). Русским стал город Баку.

Артемий Волынский, занимавший с 1720 г. пост астраханского губернатора и активно готовивший персидский поход, писал в своих воспоминаниях: «По замыслам Его Величества, не до одной Персии было ему дело. Ибо, если б посчастливилось нам в Персии, и продолжил бы Всевышний живот его, конечно, покусился бы достигнуть до Индии, а имел в себе намерение и до Китайского государства, что я сподобился от Его Императорского Величества сам слышать».

Как всегда, Петр не только мечтал и составлял планы — он действовал. В декабре 1723 г. из Ревеля вышли два фрегата с секретными инструкциями: одна предписывала захватить Мадагаскар, другая приказывала идти «до Ост-Индии, а именно до Бенгаля» и установить прямую связь между Индией и Россией. Фрегаты, как выяснилось после их выхода в открытое море, оказались непригодными для дальнего плавания.

Петр не оставил завещания, ему его придумали. История фальшивого «завещания Петра Великого» — одно из проявлений «мифа Петра», продолжающего жить в сознании потомков. «Завещание» представляет интерес, как образец фальшивок, действовавших на сознание нередко сильнее подлинных фактов и событий. Достаточно вспомнить «Протоколы сионских мудрецов».

Впервые Европа узнала о «завещании Петра Великого» в 1812 г. в канун похода Наполеона на Россию. Чиновник французского министерства иностранных дел Лезюр опубликовал без подписи книгу «Развитие русской мощи», в которой содержалось «завещание». В первом издании книги Лезюра «завещания» не было. Оно появилось, когда император французов счел необходимым подготовить общественное мнение к предстоящей войне с русским императором. Есть очевидная логика в том, что Наполеон, имевший грандиозные планы завоеваний, приписывал своему предстоящему противнику намерение установить мировое господство России. В «Завещании», например, Петру приписывались слова: «Я нашел Россию ручьем, а оставил ее рекой; мои преемники превратят ее в море, которое оплодотворит обнищавшую Европу...» Давались конкретные указания, каким образом «оплодотворить Европу»: «Необходимо предложить отдельно и строго секретно Версалю, а потом Вене, разделить с ними мировую империю. Если кто-либо из них согласится, что легко добиться поощряя амбиции и самолюбие, то использовать его для разгрома другого; а затем раздавить оставшегося... Исход борьбы очевиден, ибо Россия уже владеет всем Востоком и большей частью Европы». Обращали на себя внимание брачные советы императора своим потомкам: «Всегда берите в жены немецких принцесс, чтобы увеличивать семейные связи, сближать интересы, присоединяя Германию к нашему делу и расширяя наше влияние». Особое место было уделено в «Завещании» Польше: «Разделять Польшу, поддерживая там беспорядки, постоянные раздоры; привлекать вельмож, покупая их золотом; воздействовать на сеймы, разлагая их, чтобы влиять на выбор королей...».

«Завещание Петра Великого» сделало головокружительную карьеру. Каждый раз, когда возникал конфликт между Россией и западной державой, выплывало «Завещание». Государственные деятели, журналисты, романисты ссылались на «директивы Петра», разоблачая завоевательные планы российской империи в Европе и Азии. После Наполеона «Завещание» широко использовалось во время Крымской войны французами и англичанами, его использовала германская пропаганда в 1914 г. и в годы второй мировой войны.

В начале XX в. было доказано, что Петр I не оставил завещания, а то, которое ему приписывалось, было сочинено в октябре 1797 г. польским эмигрантом в Париже Михалом Сокольницким. Он представил текст Директории. В 1812 г. Наполеон, просмотрев и отредактировав «Завещание», приказал включить его в текст книги Лезюра¹⁰⁰. Михал Сокольницкий, ставший генералом Наполеона, сочинил «Завещание» после первого раздела Польши, после двух лет тюрьмы в Петербурге за участие в восстании Костюшко. У него были основания считать Россию врагом и стараться привлечь Запад на сторону Польши, пугая страшной «северной империей».

Текст Сокольницкого так хорошо играл свою роль, что когда в конце XIX в. французские антисемиты приступили к сочинению «документов», фальшивок, которые должны были свидетельствовать о притязаниях евреев на мировое господство, они обратились прежде к «Завещанию Петра Великого». Впоследствии эти «документы» были использованы при сочинении «Протоколов сионских мудрецов»¹⁰¹.

«Завещание Петра Великого» — подделка. Никто уже давно в этом не сомневается. Но использование имени первого русского императора, как автора гигантских завоевательных планов, еще раз подчеркивает историческое значение его деятельности. Силой оружия Петр ввел Россию в круг европейских держав. Империя Петра стала фактором европейской (следовательно — мировой) политики, потому что она обладала могучей армией. Сила оружия компенсировала экономическую и культурную отсталость.

 

Глава 6
ВЕК ИМПЕРАТРИЦ

На высоте уздой железной Россию поднял на дыбы...

А. Пушкин

26 января 1725 г. Петр Великий умирает, не успев распорядиться судьбой государства. Начинаются, можно бы сказать, традиционные хлопоты с наследством. XVIII век, во многих отношениях важный для русской истории, в одном отношении был уникальным. Из 75 лет, остававшихся до конца века после смерти Петра, 66 лет на троне Российской империи сидели женщины: две Екатерины, две Анны, одна Елизавета. Правление императриц, представительниц «слабого пола», как выражались в древние времена, было испытанием на прочность нововведений Петра, созданной им государственной структуры. Испытывалась идея абсолютной самодержавной власти — она оказалась на долгие годы в руках женщин, которые в русском обществе только начали выходить из теремов. Решался, наконец, вопрос возврата к прошлому: можно ли вернуться к «допетровскому» времени? Оппозиция Петру была достаточно сильной, чтобы не исключать такой возможности. Народ не принял реформ: одним из доказательств было отсутствие — после смерти императора — Лже-Петров. Лже-Алексеи появлялись в течение 20 лет после смерти наследника.

Петр Чаадаев писал: «Петр кинул нас на поприще всемирного прогресса». Оказалось, что — хотела этого Россия или нет — нужно было жить на «поприще прогресса», ибо обратно дороги не было.

 

«Птенцы гнезда Петрова»

За ним вослед неслись толпой

Сии птенцы гнезда Петрова —

В пременах жребия земного,

В трудах державства и войны

Его товарищи, сыны...

А. Пушкин

В «Полтаве» Александр Пушкин называет тех, кто сопровождал царя в битве со шведами: «И Шереметев благородный, и Брюс, и Боур, и Репнин, И счастья баловень безродный. Полудержавный властелин». В списке два «высокородных» соратника Петра: боярин Шереметев и князь Репнин, два иностранца — Брюс и Боур, наконец, неизменный любимец Петра «счастья баловень безродный» — Александр Меньшиков. Поэт очень точно передал состав «гнезда Петрова», состав основных сотрудников царя, который сумел привлечь к реализации своих планов всех, в ком он нуждался, и всех, кто ему нравился. Он не боялся людей умных, талантливых, поощрял инициативу и, убедившись в своей неправоте или ошибке, мог изменить мнение. Ни национальность, ни происхождение не мешали царю при выборе сотрудников. Имели значение — способности и преданность. Эти качества, в частности, позволили Александру Меньшикову, торговавшему, как говорит предание, пирожками в Москве и встретившего в 12-летнем возрасте своего ровесника царя Петра, сделать головокружительную карьеру, стать фельдмаршалом, адмиралом, светлейшим князем Римской империи.

Политическая карьера при Петре приносила славу, знатность, богатство, но была сопряжена с опасностью внезапного и страшного падения. Гнев царя, его неудовольствие влекли опалу, случалось — смерть на эшафоте. В последние годы жизни император все чаще сердился на своих «птенцов». Прежде всего потому, что их корыстолюбие, жажда быстрого обогащения, казнокрадство, взяточничество приобрели гигантские размеры. Ссоры между ними, взаимные доносы не поделивших доходы высших сановников государства чрезвычайно раздражали царя. Только неизменная привязанность Петра к Меньшикову спасала светлейшего князя от опалы. Осужденный — по доносам Меньшикова и его сторонников — вице-канцлер и сенатор Петр Шафиров был за злоупотребления приговорен к смертной казни и помилован в последнюю минуту, когда голова его уже лежала на плахе.

Юрий Крижанич первым обстоятельно объяснил необходимость для государства ясного закона о престолонаследии. Влюбленный в Москву хорват основал свою точку зрения на уроках Смутного времени, последствия которого еще ощущались в царствование царя Алексея. «Синдром Крижанича» оставался русской болезнью и после смерти Петра. После Петра I на протяжении ста лет на русском троне сменилось 9 государынь и государей. И каждый раз смена царя (или царицы) носила конфликтный характер. Ровно век спустя после смерти первого русского императора, в 1825 г., восшествие на престол сына умершего царя вызвало восстание декабристов. Только последние три русских императора — Александр II, Александр III и Николай II — наследовали империю без сопротивления. Но и здесь следует помнить, что Александр II был убит террористами, а Николай II — большевиками.

Петр I готовил себе наследника. Но после смерти в 1719 г. четырехлетнего сына царя от брака с Екатериной император, судя по его действиям, готовил себе наследницу. История Екатерины Алексеевны, вступившей на престол после смерти Петра, одна из самых удивительных в русской истории. Дочь литовского крестьянина Самуила Скавронского Марта (родилась 5 апреля 1684 г.) переехала вместе с матерью в Лифляндию, где работала в услужении у пастора Глюка. Когда Мариенбург был взят русскими войсками, Марту взял к себе, в качестве добычи, победитель фельдмаршал Шереметев. У фельдмаршала ее заметил Меншиков и принял на свою службу. В 1705 г. Марту увидел Петр и с тех пор не расставался с ней. Психологи могут искать объяснение тому обстоятельству, что первую любовницу — Анну Монс — Петр получил из рук своего любимца Лефорта, жену — из рук другого любимца — Меньшикова. В 1712 г. Петр обвенчался с Екатериной (приняв православие, она выбрала это имя, ее крестным отцом был сын царя, давший ей отчество) и узаконил дочерей — Анну (род. в 1708) и Елизавету (1709).

В 1722 г. Екатерина была коронована императрицей, как супруга Петра. В 1724 г. она была удостоена короны и помазания вторично, за личные заслуги, как говорил совместный манифест сената и синода, за «к Российскому государству мужественные труды». Россия не знала ничего подобного после коронации Марины Мнишек.

Екатерина, не названная в последней воле Петра, не была единственной наследницей. Оставались дети царевича Алексея — Петр и Наталья и дочери брата Петра Иоанна — Екатерина, Анна и Прасковья. Тело императора еще не было погребено, как начался спор: кому принадлежит трон. Представители старой аристократии, знатнейших русских родов — Голицины, Долгорукие, Трубецкие, Баратынские стояли за сына казненного царевича — Петра. Меньшиков, вице-канцлер Андрей Остерман, генерал-полицмейстер Петербурга

Антон Дивьер, сын крещеного португальского еврея, привезенный Петром из Голландии — настаивали на избрании Екатерины. Компромисс, предложенный князем Дмитрием Голициным — малолетний Петр восходит на трон, Екатерина становится регентшей, был отвергнут. Главным оратором, утверждавшим права Екатерины на трон, был почти 80-летний граф Петр Толстой. Всем было понятно, что старый дипломат, активно содействовавший гибели царевича Алексея, не хотел воцарения его сына. Далекий потомок графа Толстого, рассказывая о спорах после смерти Петра, сообщает: «Не доверяя целиком разумным аргументам, Петр Андреевич принял меры дипломатической предосторожности»¹. «Дипломатическим» аргументом было приглашение в небольшую спальню, где решалась судьба трона, группы гвардейских офицеров. Барабанный бой пришедших на дворцовую площадь двух гвардейских полков окончательно убедил собравшихся, что необходимо провозгласить императрицей и самодержицею Екатерину.

Историки согласны с тем, что история России не знает военных переворотов. Это верно в том смысле, что никогда генерал не садился на русский трон. При желании можно сделать исключение для Лже-Дмитрия, захватившего Москву силой оружия, но царем он стал как законный наследник Ивана Грозного. Армия, не приобретая власти для себя, становится важным фактором процесса «делания царей». Начали стрельцы, вмешавшиеся в борьбу за трон после смерти Федора Алексеевича. Петр не забыл им этого и уничтожил стрелецкое войско. Созданные им «потешные» полки помогли будущему императору отобрать у сестры, правительницы Софьи, законное наследство. «Потешные» полки превратились в гвардию, отлично показавшую себя в долгие годы Северной войны. Сторонники Екатерины, воспользовавшись тем, что казна после смерти императора находилась под ее контролем, раздали деньги гвардейцам и гарнизону Петропавловской крепости, обеспечив себе победу. На протяжении последующих ста лет гвардия станет важнейшим фактором решения династических споров, возмещая отсутствие закона о престолонаследии.

Присяга императрице прошла спокойно, немногих отказавшихся присягать Екатерине I подвергали пытке кнутом и огнем. «Русский народ в продолжительное царствование покойного государя, — пишет Костомаров, — был так запуган его жестокими мерами, что не смел отзываться со своими чувствованиями, если они шли вразрез с видами и приказаниями верховной власти»². Размышляя о природе власти, Макиавелли спрашивал, что лучше для князя: пробуждать любовь или страх? И отвечал: хорошо пробуждать у подданных оба чувства, но в случае невозможности, ибо это трудно, гораздо безопаснее вызывать страх, а не любовь. Политика Петра подтвердила правоту «умного флорентийского писателя», как называл автора «Князя» Ленин.

Власть в России перешла в руки императрицы только номинально — всем правили Александр Меньшиков и те, кто вместе с ним способствовали возведению на трон Екатерины. Против него действовала группа сторонников сына покойного царевича. Противники Меньшикова представляли, прежде всего, старинное родовитое дворянство, к ним примкнули и те из «птенцов гнезда Петрова», которых возмущало высокомерие и властность светлейшего князя. Заговоры, контр-заговоры, расправа Меньшикова с былыми союзниками — Петром Толстым и генералом Девиером, лишенных дворянства, имений и сосланных — один в Сибирь, другой — в Соловки, не смягчили напряжения. Учрежденный в феврале 1726 г. Верховный тайный совет под председательством императрицы был попыткой компромисса: в него входили как Меньшиков со своими сторонниками, так и его противники. Новый орган власти должен был соседствовать с прежними сенатом и синодом, но они быстро подчинились Верховному тайному совету, ибо в нем хозяйствовал князь Меньшиков. Его могущество значительно увеличивается, когда он получает согласие Екатерины на брак 11-летнего Петра — наследника престола со своей дочерью Марией. Власть Меньшикова длилась всего четыре месяца: его ближайший союзник вице-канцлер Остерман, которому поручено было воспитание Петра, переметнулся на сторону противников князя. Меньшиков был отправлен в ссылку в далекий сибирский город Березов. Известная картина В. Сурикова «Меньшиков в Березове» показывает свергнутого любимца Петра, сидящего в глубоком раздумье за столом в окружении двух дочерей и сына Александра. Светлейшему князю было о чем думать: у него было конфисковано 90 тыс. крепостных крестьян, б городов, 13 млн. рублей (в том числе 9 млн. на хранении в иностранных банках), на 1 млн. рублей движимости (более 200 пудов золотой и серебряной посуды, бриллианты).

Место опального Меньшикова заняли князья Долгорукие, обручившие наследника с 17-летней Екатериной Долгорукой. Смерть Екатерины I в 1727 г. открывала Петру Алексеевичу беспрепятственную дорогу к трону.

В 1728 г. саксонский посланник сравнивал Россию после смерти императора с кораблем, который носится по воле ветров, а капитан и экипаж спят или пьянствуют. «Непостижимо, — писал посланник Лефорт, — как такой обширный механизм может действовать без всякой помощи и усилий со стороны. Всякий стремится только свалить с себя тяжесть, никто не хочет принять на себя ни малейшей ответственности, все жмутся в сторонке...». Заграничный наблюдатель резюмирует. «Огромная машина пущена наудачу; никто не думает о будущем; экипаж ждет, кажется, первого урагана, чтобы поделить между собой добычу после кораблекрушения».

Павел Милюков, комментируя наблюдение Лефорта, пишет, что иностранный дипломат, нарисовав яркую картину положения России после смерти императора, «забыл одну существенную черту это то могучее подводное течение, которое направило корабль Петра в определенный фарватер и которое теперь по тому же фарватеру продолжало нести покинутое капитаном судно, несмотря на всю панику, охватившую корабль, несмотря даже на явное желание части экипажа повернуть назад»³.

Значение петровских преобразований стало очевидным после смерти их инициатора, организатора и реализатора потому, что возвращение назад оказалось невозможным даже при желании. Это желание было очевидным. Оно проявлялось прежде всего в стремлении противников реформ вернуть себе власть, оттолкнуть «новых людей», то есть тех, кто независимо от происхождения выдвинулся в годы войны и реформ. Короткая борьба за власть позволила сначала выявить неспособность «птенцов», прежде всего Меньшикова, удержать правление в своих руках — петровские фавориты сначала уступили часть власти оппозиционерам, допустив их в Верховный совет, а затем потеряли ее.

При Екатерине I власть некоторое время находилась в руках Меньшикова, который в свободное от борьбы за увеличение и укрепление своего влияния время, провел лишь одно важное решение восстановил гетманство на Украине. Малороссийская коллегия, руководившая украинскими делами из Петербурга, возбуждала, как выражается Костомаров, «ненависть в малороссийском крае»⁴. Рассчитывая приобрести благодарность и расположение украинцев, светлейший князь ликвидировал малороссийскую коллегию, разрешил выбрать гетмана и старшину, как генеральную, так и полковую (голосовать имели право все жители, кроме евреев); сбор на погон предписывалось осуществлять по нормам, установленным по Переяславскому договору 1654 г.

При Петре II власть переняли Долгорукие, занявшиеся прежде всего разграблением казны (включая и царские драгоценности, как отмечают современники). Решительным шагом по возвращению к прошлому стало перенесение столицы из Петербурга в Москву. Действия людей у трона были осуществлением оппозиционной программы, которая носила только отрицательный, буквально ретроградский характер. Важнейшим пунктом программы было прекращение деятельности в тех сферах государственного управления, которые больше всего интересовали Петра: армия, флот, внешняя политика.

Внезапно 15-летний Петр II умирает от оспы накануне бракосочетания с Екатериной Долгорукой. Вместе с ним прекращается мужская линия Романовых. Начинается очередная, повторявшаяся неоднократно в русской истории схватка родовитых семей за власть, т.е. за своего кандидата на трон. В Верховном совете доминировали две семьи — Долгорукие и Голицины, им принадлежало 5 мест из 8. Отец невесты Петра II предъявил поддельное завещание, якобы сделанное молодым царем перед смертью и отдающее трон Екатерине Долгорукой. У Ивана Долгорукого не было ни достаточной силы, ни достаточного числа сторонников, чтобы добиться своего. К тому же поддельность завещания была очевидна для всех. Дмитрий Голицин сделал неожиданное предложение — избрать императрицей Анну, вторую дочь Ивана, брата Петра I. Верховный совет, верховники, как их называли, согласились выбрать Анну, обойдя дочь Петра — Елизавету и его двухлетнего внука, сына другой дочери, умершей в 1728 г.