2020-01-14
694
Р. Солнцев писал, что Астафьев часто пользовался иностранными словарями, областными словарями народных говоров, интересовался языком милиции и т.п. В.Я. Курбатовписал, что" …его народная речь мускулиста и здорова, весела и упруга – не наслушаешься".
Виктор Петрович почти всегда сам – “лирический герой”своих произведений. И это здорово: он пользуется своим “родным” языком, которым щедро наградила его природа. Остановлюсь на нескольких компонентах астафьевской лексики
Во- первых, это фольклор, которым широко пользуется писатель. Творчество Виктора Петровича Астафьева связано с народом. Как рьяно защищает этот народ свою землю.
Народность у Астафьева представлена, прежде всего через естественную передачу мировосприятия. Оно проявляется во всём: в теме семьи, патриархального быта и патриархальных отношений в деревне, в авторской оценке; в особом образе автора, который олицетворяет народную мудрость и, конечно, в теме войны.
Это народное миропонимание жизни тесно связано с элементами фольклора: использованием пословиц, поговорок. Слова “чудище”, “змеиный”, “царь-рыба”, “оборотень”, “поединок” – явно фольклорного происхождения.
“Видит кошка молоко, да рыльце коротко”, “Ловко в чаю плавает веревка”, “Чем хуже дела в приходе, тем больше работы звонарю”, “Раз занесло незваных гостей в дверь, вынесет в трубу” “Тайга – наша кормилица, хлипких не любит”, – вспомнил он слова отца и дедушки, то есть дед – отцу, отец – сыну и т.д.
Пословицы и поговорки используются не только русские: «Мы мчимся, бежим, рвём, копаем, жжём, хватаем, говорим пустые слова, много, очень много самоутешительных слов, смысл которых потерян где-то в торопливой, гомонящей толпе, обронен, будто кошелёк с мелочью. Воистину, как в шотландской пословице: «Чем хуже дела в приходе, тем больше работы звонарю».«На смерть, как на солнце, во все глаза не поглядишь… - слышал я».
Точка зрения автора, выраженная при помощи пословиц и поговорок, часто становится философским обобщением.
Во- вторых, встречается речевая игра: “Два тайменя, один с вошь, другой помене”.
В-третьих, лексике Астафьева присуща образность: “Червячками сползали головастые дождинки”, “Из-за кривых груш бодливо выглядывала избушка”.
В-четвертых, он использует сравнения: “Свобода для народа незрелого, нравственно запущенного, с изуродованным сознанием, со смешанными понятиями добра и зла то же самое, что бритва в руках ребенка”.
В- пятых, мы отмечаем точность слова: “Ноги издрябли и сморщились от сырости”, “Дряблая вода”.
Таким образом, есть такое понятие – “художник слова”. Так Виктор Петрович в прямом смысле слова был художником. Что ни слово, то картинка: “Пилотка скоро превращается в капустный лист” (из интервью Н. Михалкову о войне), “Анна, нашелся пескаришка-то!” (дед о Васютке).
Нам очень нравится такая фраза: “И мотор, будто сунули ему в рот паклю, заработал глуше”.
У Астафьева есть свои слова, о которых мы даже не догадывались: “Гудела печка и малинилась”, “Уконтромлю!” – кричит дядя Кузя на балабана". Что за слово “уконтромлю”? Ни в одном словаре я не нашла. Видимо, от “уконать” или “ухайдакать”. Или вот слово – “размахайство”.
Читать Астафьева без слез и смеха невозможно. Ирония, самоирония, юмор и грусть (печаль, сентиментальность) у него бок о бок- это в- седьмых. “Стрелок я плохой, на три метра с подбегом…”
Язык Астафьева живой, естественный. И еще я бы добавила: язык Астафьева – честный язык. В нем нет слов ложных, фальшивых, обманных, имитационных, маскировочных.
Присловья, былички; обряды, загадки, суеверия
Народное миропонимание жизни тесно связано с элементами фольклора: использованием не только пословиц, поговорок, но и присловий,быличек; описанием обрядов, обычаев, поверий и суеверий, примет: "Сама игра проще пареной репы - один из видов пряталки" "Мамы нет больше года, но Кольча-младший не находит себе места, все старается лаской, добротой загладить какую-то вину, хотя он ни в чем не виноват - смерть причину найдет".. "В доме нашем загодя, еще с зимы начинается пост и всевозможный прижим по части расходов харчей и денег - коли пировать, так и мудровать" "Как готовят студень - рассказываниям нет места... В столовых же его готовят по присловью: "Мяса чан - вкуса нет".
Глубоко национальное и народное творчество Астафьева характеризуется удивительно органичным сочетанием оригинальных, присущих только астафьевской манере слов и выражений с меткими, остроумными, бьющими «не в бровь, а в глаз» устойчивыми словесными сочетаниями.
Былички и другие устойчивые словосочетания и выражения занимают значительное место среди используемых писателем изобразительных средств, прежде всего потому, что в них заложены большие выразительные возможности. Автор передаёт нам своё мироощущение удивительным по художественной выразительности, ёмким, пластичным языком. Устойчивые обороты придают авторской речи живость, меткость, свойственную народной речи, а в речи персонажей выступают как яркое средство языковой и стилистической характеристики.
Фразеологизмы.
Проза В.П.Астафьева изобилует фразеологизмами. Это сделано писателем специально, чтобы подчеркнуть народный характер текстов. Часто фразеологизмы встречаются в речи фронтовиков, солдат, показывают солдатскую мудрость:
«Тяжело в ученье – легко в бою, Суворов говорил…»; «Служба начинается, спаньё кончается»; «Год служи, да десять лет тужи», «На плацдарме я не раз вспоминал от старого заезжего солдата слышанное: «Войну нелегко слышать, но во сто крат страшнее видеть»; «Недаром у нас – окопников – на фронте родилась поговорка: «Для кого война, а для кого – хреновина одна».
И всё это щедрой рукой рассыпано на каждой странице.
Также разговор деревенских жителей отличается обилием неправильных грамматических форм, просторечий. В. П. Астафьев использует такой прием, чтобы читатель «услышал», как герои произведения, почувствовал весь колорит жизни глухой сибирской деревни.
- Штабы кисла, не перекисла, штабы на зубе хрустела!
- Штабы капуста была не пуста, штабы, как эта рюмочка, сама летела в уста!
- Мужику моему она штабы костью в горле застревала, а у меня завсегда катилась!... ухарски протянула тетка Апроня, опрокинула рюмку и утерлась рукавом". "И как только мать вываливала сваренные кости в корыто, почти на лету выхватывали кто чего успевал... "Чур, мой! Чур, мой\ Паночек! Паночек! Крепенький пенечек!"". "Ну, как ты тут чудечко на блюдечке?" "
Мы заметили одну из самых впечатляющих особенностей - сближение речи русских с русской речью эвенков. В.П. Астафьев передает и эвенкийскую речь, и эвенкийский акцент: "Связчик мой, "пана", понуро за мной тянувшийся, мгновенно оживился, заприплясывал на тротуаре..., пошел встречь красотке, словно бы заслушал ему лишь понятные позывные: "Хана абукаль! Харки улюка-а-ааль!". Красавица-эвенкийка поет: "А мы - ребята! А мы ребята сэссыдисятой сы-роты".
Нам было трудно разграничить диалектное слово и авторское, просторечное, жаргонное невозможно. Услышал ли писатель слово где-то в деревне, и запало оно ему в память, говорят ли это слово на городских перекрестках, или так уж попало оно в строку с его собственной души - и сам он, пожалуй, скажет не всегда..
""Перед нами с камбарцами стояли двое... Привязанный к очепу... Мужики и старухи уже перешли по перекидышам"
У В.П. Астафьева люди "от земли" говорят нечасто - в жизни немногословны. Но думают обо всем пристрастно, раскованно.
У Астафьева, конечно, образ народа не создается. Он и есть этот самый народ. Да, автор (лирический герой) не осознается нами как обычный, равный читателю человек со своими достоинствами и недостатками,- это нечто большее: умный, мудрый, спокойно-неторопливый, умеющий заглянуть в твою душу, сказать как бы и от твоего имени простые человеческие слова, что-то очень важное, самое главное о жизни. Это и есть народ: он, я, ты - мы все.
Не каждый родился в деревне, впитал в себя народный язык с малолетства. Что такое "шептуны", "кашкарник", "выворотни"? Конечно, мы сопоставляем эти слова с другими однокоренными - шептать, выворачивать - или "кустарник", "боярышник", "малинник". Но можем ли мы точно описать предмет, выделить, чем он отличается от подобных? Современному читателю достаточно уловить общее содержание сказанного, "аудировать" текст.
