Во вселенском масштабе проще

По долгу службы в CAF Россия мне приходилось читать множество заявок на грант. Большинство проектов, которые мы финансируем, нацелены на решение социальных проблем. Мы поддерживаем школы, клиники, реабилитационные центры, детские газеты. В среднем — один проект из восьми-десяти присланных, т. е. для выдачи десяти грантов нужно прочесть 80–100 заявок. И в среднем в каждом десятке присланных проектов встречается как минимум один, своими масштабами поражающий воображение даже видавших виды грантодателей.

«Наша уникальная программа обучения компьютерной грамотности начнет работу сразу в десяти школах. Через год мы планируем распространить ее во всей России. Через два — перевести и установить в школах СНГ и, возможно, дальнего зарубежья». Такое четкое планирование по годам встречается редко. Как правило, мы получаем проект, сразу начинающийся в масштабах страны. Не подумайте, что заявителем является Роман Абрамович или, на худой конец, замминистра культуры. Заявитель — учитель из небольшого городка в Иркутской области. Он просит 5 млн долларов, чтобы распространить свою методику в стране и мире. Поверьте, в большинстве случаев он не мошенник. Он искренне верит в то, что реальных результатов можно добиться только во вселенском масштабе. Он верит и в то, что грантодатели также поддержат исключительно вселенский масштаб.

Миф о бесполезности и незначительности маленьких дел — один из самых распространенных в некоммерческом секторе. Лидеры небольших организаций, часто в буквальном смысле поддерживающих жизнь в сорока одиноких бабушках города Тарусы или вытянувших из наркотического болота пятнадцать подростков, страдают от того, что не работают на национальном уровне. Они считают собственным провалом то, что их программа, их задачи не вошли в ежегодный доклад президента, что государство, засучив рукава, не внедряет их методику в жизнь, а непонятливые грантодатели не отдают все свои капиталы на замечательный ими придуманный проект. Эти люди не тщеславны, и, поверьте, большинство из них не хотят принимать благодарности президента в Кремлевском дворце. Они искренне хотят помочь. Но им кажется, что помощь — это поворот рек, это строительство дворцов, это раздача хлебов тысячам голодных. А одна спасенная жизнь — разве же это помощь?

Миф о необходимости вселенских масштабов имеет корни в советском прошлом. Достижения ради страны имели тогда значение. За достижения ради государства давали ордена. Достижения ради человека, не человека будущего, а сегодняшнего человека, несовершенного, слегка выпившего, с мешками под глазами — не ценились.

Однако ценность благотворительных организаций, в отличие от государства, и заключена в этой способности достичь маленького человека, в возможности послушать вздохи одинокой бабушки, сконструировать «ходилки» для ребенка-инвалида, которые подходят именно ему. Осмелюсь утверждать, что каждая российская благотворительная организация работает на национальном масштабе. Только масштаб этот — гигантский пазл, где каждое дело, каждое маленькое благотворительное общество — необходимый кусочек. Пусть маленький, но без него не получается цельной картины.