I. Вводное замечание

Для тех, кто живет в примитивных обществах, нет ничего необычного в том, что они сталкиваются с \"непристойностью\" в речи и действиях. Часто эта \"непристойность\" — не индивидуальная экспрессия, проявляемая под действием сильного стресса и осуждаемая как признак дурного тона, а экспрессивное проявление группы людей, разрешаемое и даже предписываемое обществом. Европейцы часто приносят извинения за то, что знакомят нас с такими неприличными проявлениями, но в то же время приводят исчерпывающие и беспристрастные описания; кроме того, иногда они даже пытаются объяснить эти \"неприличия\", как, например, Юнод, а также Смит и Дейл.

Большинство европейцев, однако, не обладая способностью увидеть \"непристойные проявления\" в своем собственном обществе, чутко реагируют на \"непристойные проявления\" аборигенов, сил поскольку те являются для них странными, и тотчас выражают свое осуждение. Основанием для осуждения оказывается то, что такие \"непристойности\" оскорбляют моральное чувство белого человека. Нет необходимости говорить, что такие критики не предпринимают никаких попыток объяснения. В результате эти \"непристойности\" квалифицируются как антисоциальные и в большинстве случаев запрещены в законодательном порядке. О них говорят либо что они \"крайне бесстыдны\", либо что они \"чересчур отвратительны, чтобы далее существовать\".

Цель статьи состоит в том, чтобы собрать воедино некоторые из наиболее полных документальных отчетов о встречающихся в Африке \"непристойных проявлениях, дабы мы могли изучить наши данные об азанде не как изолированные примеры, а в сопоставлении с широким спектром аналогичных социальных фактов.

II. Непристойные проявления у народностей баила.

У народности баила в Северной Родезии есть события, во время которых песни непристойного содержания не только разрешаются, но и расцениваются как неотъемлемая часть ритуала, например, ловля рыбы лвандо, спуск на воду нового каноэ, выплавка железа, инициация, похороны и макуби. Такого рода песни исполняются также во время танца кашимбо (с. 191)

Во время сева, выплавки металла, рыбной ловли и спуска на воду каноэ эротические песни сопровождают совместную экономическую деятельность; в других упомянутых выше случаях они сопряжены с религиозным церемониалом.

Однако, хотя Смит и Дейл представляют нам сами экономические события, по случаю которых исполняются эротические песни, подробное описание последних в их отчетах отсутствует. О севе нам сообщается, что жена, которой помогают другие домочадцы, \"начинает обрабатывать землю, сваливая траву и мусор в большие кучи, которые по мере достаточного подсыхания сжигаются, в то время как ее муж вскапывает свой клочок земли. Как только земля обрабатывается, ее засевают\" (с. 137). Сев, стало быть, представляет собой совместную трудовую деятельность членов семьи, и женщины могут распевать во время обработки земли и ее засевания непристойные песни.

Во время ловли лвандо мужчины покидают деревни и разбивают лагерь на берегу реки. Огромная корзина, сплетенная из тростниковой соломы, используется в качестве черпака. Ловцы идут по реке, толкая эту корзину перед собой и отлавливая в нее рыбу, которую затем из корзины выгребают. Здесь мы опять-таки имеем совместную деятельность, видимо, имеющую широкое распространение, но нам не сообщается, каким образом песни образуют часть предприятия (I, с. 161-162, 168-169).

Выплавка металла у баила – продолжительная и важная трудовая операция, окруженная строгими табу. Необходимо нарубить деревьев и изготовить древесный уголь; необходимо выкопать железную руду; нужно заготовить запас воды, набрать глины и возвести плавильные печи. К осуществлению этих операций привлекаются, по всей видимости, все жители деревни, которые в это время живут вдали от дома в специально построенных шалашах. Что касается эротических песен, то нам, к сожалению, не дается никакой

информации, за исключением разве что того, что данные трудовые операции сопровождаются ими.

\"Когда наш информатор говорит, что сквернословие не запрещено, он имеет в виду те песни, которые исполняются во время этих операций и имеют в большинстве своем скабрезный характер\" (I, с. 208). Авторы приводят несколько примеров таких песен, в частности \"Шомпола ямвандаука\". Человек с обнаженными доблестями, они все разделяют, стали они как пружина, заставляют его испражниться\".] (I, с. 207-208).

Религиозные церемонии, по случаю которых разрешаются аналогичные вольности, включают инициационные церемонии, похороны и празднества в честь тех или иных \"божеств\".

\"Танцы и песни, исполняемые по случаю некоторых событий, особенно мванду и чисунгу, связанных с инициацией девочек, в высшей степени непристойны. Возможно, в них содержится какое-то скрытое значение – такое, какое придается песням, о которых мы уже говорили, – но внешне мотивом является доведение страстей до наивысшего напряжения \"В связи с обрядом инициации девочек нам также сообщается: \"Чисунгу (танец) продолжается по двое-трое суток, днем и ночью, и открывает простор для разнузданного непотребства\" (II, с. 18-26). Здесь же исполняется и танец кашимбо.

Во время траурных обрядов эротические песни исполняются присутствующими на них женщинами. Смит и Дейл приводят несколько примеров, в частности:

\"Ma! Ma! Ma! Diakomena itonidiakwe!

Ndia mulolobozho

kudikwete kudilolobola \".

[\"Милый! Милый! Милый! Его огромный пенис - вот это размер! Эта

вещь не имеет конца и предела. Да пусть будет долгим ее

расслабленье!\"]

Далее эти авторы говорят: \"Когда мы выразили свое удивление по поводу того, что женщины распевают такие песни, — ибо поют их именно женщины, – старики привели пословицу: \"Ушильдильве таитва ку бушу\" [\"Не обогнать внешнему виду участника похорон\"], – т.е. участник похорон, будь то мужчина или женщина, имеет право делать все, что заблагорассудится. При обычных обстоятельствах для женщин считается табу допускать подобные вещи в присутствии мужчин, но на похоронах все ограничения снимаются – люди ведут себя так, как им нравится. Можно посрывать солому с кровли; можно повыдергать злаки на полях; все страсти высвобождаются из оков, и не разрешаются никакие жалобы на причиненный ущерб, долги или адюльтер\" (II, с. 113).

У баила каждый \"полубог\" и каждый дух предков, которому придается хоть какое-то значение, имеет как минимум один ежегодный праздник в свою честь. Такие торжества называются икуби (во множественном числе макуби). То, что происходит во время этих празднеств, суммируется указанными авторами следующим образом: \"Все макуби до монотонности однообразны. Всегда много пива; много танцев и песен; мужчины потрясают копьями; непристойные песни и общее непотребство. Ежегодный праздник во многом сопоставим с сатурналиями\" (II, с. 191).

Прежде чем я приведу данные по занимающей нас проблеме, касающиеся народности батонга, я представляю сжатый анализ материала о баила:

1. Неприличные песни обычно не разрешаются обществом.

2. Теми случаями, когда они допускаются, являются важные религиозные церемонии.

3. Они допускаются в связи с особо тяжелыми и продолжительными совместными экономическими предприятиями.