Глава 36. На парковке

Некоторое время Ник и Мэгги молча сидели в машине. Мэгги сидела за рулем, но не пыталась завести машину.

Они уставились в пространство, оба ошеломленные воспоминаниями о тех чрезвычайно приятных временах, которые они только что пережили. Но прошло достаточно времени, и эрекция Ника стала вялой, а возбуждение Мэгги все еще оставалось на высоком уровне.

Помимо всего прочего, Мэгги хотела, чтобы у нее были трусики и лифчик. Интересно, что с ними случилось? Она знала, что оставила их в туалете в магазине мороженого, но вздрогнула, представив, что какой-то несчастный работник должен избавиться от них. Она не могла вынести мысли, что Хиллари, должно быть, видела, как она их оставила.

Наконец, Мэгги нарушила молчание, сказав: "Я чувствую себя так, будто упала в кроличью нору."

"Я знаю, что ты имеешь в виду, - ответил он. - Точно. Ма, ты..."

Она прервала его взмахом руки. "Не сейчас. Нам нужно поговорить, но не сейчас. Дай мне время подумать с ясной головой."

Она просто посидела еще немного, а потом сказала: "Я знаю, что я должна сделать. Сначала я позвоню твоему отцу и объясню, что мы опаздываем, и что мы собираемся заказать ужин на вынос. Потом мы остановимся, чтобы забрать его."

Он спросил: "Хорошо, но почему мы опаздываем?"

Она почувствовала еще один острый укол вины. Наконец, она посмотрела на него, почти готовая заплакать. "Я не знаю! ОЧЕВИДНО, что я не могу сказать ему правду! Я ненавижу врать, но что я должна сделать?!"

Он подумал об этом и сказал: "Ну, почему бы тебе не подойти как можно ближе к истине? Так будет безопаснее. Скажи ему, что забрала меня после школы, и что я разговаривал с Хиллари. Он знает о ней достаточно с тех пор, как я бредил ею. Я познакомил тебя с Хиллари, она пригласила нас поесть мороженого, мы хорошо поладили, и провели весь день тусуясь и болтая о всякой всячине. Конечно, ты должна пропустить все поцелуи и все такое."

Она обдумала это и заключила: "Хорошая идея. Мало того, что это сработает, но это может сэкономить неприятности в будущем, например, если Хиллари придет к нам на ужин, и он задастся вопросом, почему она и я, кажется, уже хорошо знаем друг друга."

Ему понравилась эта идея, поскольку она подразумевала, что веселье может продолжаться. Но он старался этого не показывать. "Именно. Лучше всего сказать правду, или, по крайней мере, быть около неё. Хотя Хиллари никогда не должна приходить в наш дом. Это может вылиться в полную катастрофу."

Она мрачно кивнула. "Поцелуи и все такое." Это замалчивание века! Но, по крайней мере, это лучше, чем сказать: "Я целовалась с моим сыном и дрочила его толстый член двумя руками, пока он играл с моей грудью!" Господи. Как я позволила всему этому случиться?! Я до сих пор не понимаю, что на меня нашло!

Она сказала: "Хорошо. Давай сделаем это. Я смогу это сделать. Я чувствую, что изменяю ему, хотя наш брак существует только на словах, но что теперь делать? Мы не можем исправить то, что произошло, поэтому мы должны как можно лучше справиться с последствиями." - Она завела машину.

Нику нравилось сидеть на пассажирском сиденье рядом с Мэгги. Она была одета, но лишь едва. Голубая футболка, которую ей одолжила Хиллари, оставляла места воображению, даже когда она сидела неподвижно. И казалось, что каждый раз, когда она поворачивала руль, ее сиськи без лифчика подпрыгивали внутри ее футболки, как два дерущихся котенка. Он легко мог видеть, как ее соски упираются в футболку, несмотря на окружающую их темноту.

Его возбуждение продолжало угрожать вернуться, но это не совсем получалось, главным образом потому, что ему нужен был перерыв.

Они почти не разговаривали друг с другом. Мэгги пришла в себя и была подавленной, но, по крайней мере, это было лучше, чем если бы она злилась.

Ник старался не провоцировать ее. Он беспокоился, какими будут их новые отношения.

Она была занята, пытаясь придумать, как дать понять, что что-то подобное никогда не может произойти снова, не разочаровав его слишком сильно или полностью положив этому конец. Ей слишком понравились испытанные чувства, чтобы остановиться, но ей было трудно признаться в этом себе или ему.

Через несколько минут Мэгги вошла в китайский ресторан, заказала еду на вынос, а затем вернулась в машину к сыну, пока готовилась еда. Солнце недавно зашло, но в небе все еще было немного света. На тускло освещенной парковке было всего несколько машин. Она припарковалась в месте, где соседний уличный фонарь гарантировал им достаточно света, чтобы видеть выражения лиц друг друга, даже когда небо становилось темнее.

Она немного посидела на водительском сиденье, потом тяжело вздохнула и посмотрела на сына. "Окей. Теперь мы можем поговорить. - Она снова вздохнула. - Я тут подумала и полагаю, что тебе не понравится то, что я скажу... Мне понравилось то, что произошло между нами сегодня. Мне очень, очень понравилось это, в физическом смысле. Как ты знаешь, моя интимная жизнь не была активной с тех пор, как Энди, ну, ты знаешь..."

У нее не было проблем с упоминанием о его аварии, но она предпочла не говорить о его измене с Ником, и эти два события стали связаны в ее сознании. Она не хотела говорить с пренебрежением о человеке, который был его отцом.

Она продолжила: "По-видимому, мое тело действительно нуждалось в некотором облегчении, и множество сдерживаемых чувств хлынули из меня одновременно неконтролируемым образом. Но в то же время я ненавидела то, что произошло! Я это по-настоящему ненавидела! Я твоя мать, и то, что мы сделали, было неправильно. Ужасно, ужасно неправильно."

"Это были просто поцелуи и прикосновения, Ма." - Он знал, что это неправда, но прилагал все усилия, чтобы убедить ее в обратном.

Она нахмурилась на его слабую попытку свести все к минимуму. "То, что мы делали, выходило далеко за рамки "поцелуев и прикосновений", и ты это знаешь. - Она пристально смотрела на него. - Ты не помнишь, что я делала с тобой в конце?"

Он смущенно отвел взгляд. Невозможно было отрицать или минимизировать мастурбацию, особенно потому, что она длилась так долго. Он потерял чувство времени, но решил, что это продолжалось около 15 минут.

Она упрекнула его: "Не имеет значения, насколько тебе или мне это нравилось. Я твоя мать, а ты мой сын, а матери и сыновья просто не могут так поступать. Никогда! Точка! Когда я согласилась на твой безумный план фальшивой подружки, никогда в самых смелых мечтах я не думала, что произойдет что-то подобное. Никогда! Но казалось, одно вело к другому, словно какая-то буря катастроф. Возможно, мне нужно было выпустить свои подавленные желания, но не с тобой! Не успела я опомниться, как прошло пару часов, и мы совершили столько постыдных поступков, о которых я буду сожалеть до самой смерти. Ты тоже должен сожалеть!"

"Сожалеть? Почему? У меня нет никаких сожалений."

"Ты издеваешься надо мной?! Разве я не воспитывала тебя хорошим, нравственным человеком? Что насчет твоего отца? Думаешь, он одобрит то, что только что произошло?"

"Да."

Она приподняла бровь и пристально посмотрела на него. "Прошу прощения?"

"Я сказал Да! Не могу сказать, откуда я знаю, но я уже давно знаю, что папа предложил тебе завести любовника или любовников, потому что он больше не может тебя сексуально удовлетворять, и вы оба, очевидно, разведетесь через год или два, как только я поступлю в колледж."

Ее рот широко раскрылся от шока. "О боже мой! Ты все это знаешь?! Ты не должен был знать! Кто тебе это рассказал?!"

"Извини, но я не могу сказать. Но я знаю это уже некоторое время. Послушай, Ма. Я знаю, что ты не шлюха или что-то в этом роде. Но ты здоровая молодая женщина. У тебя есть потребности. Папа уже пару лет не может тебе помочь с этими нуждами. Ты изголодалась по сексу. Все точно так, как ты говорила: то, что сегодня случилось, произошло только потому, что прошло слишком много времени. Ты ничего не могла с этим поделать. Это БЫЛ идеальный шторм. Так что я совсем не думаю о тебе плохо."

Мэгги задумалась. Она должна была полностью согласиться с частью про "изголодалась", и, услышав это от кого-то другого, она почувствовала себя лучше. Она ответила: "Совершенно верно. Вот что произошло. Но с этим покончено. Я испытывала невероятный стресс, но после этого давление спало, и я снова в норме. То, что мы с тобой сделали, должно прекратиться. В этом больше нет необходимости."

"Ма, это вовсе не так." Он наклонился к водительскому сиденью и поцеловал ее в губы.