Глава двадцать первая 9 страница

Да если бы и нашла... «Чудовище». Слова герцога. А если лорд Петерсен и остальные придворные тоже так считают? Ее посадят в темницу. Она потеряет корону. Ей никогда не видать Анны.

«Дыши глубже», – приказала она себе, и голубое свечение вокруг ладоней исчезло.

Олаф был мастер играть в прятки. За те три года, что он провел в ее покоях, они вместе отыскали несколько отличных мест и в спальне, и в гардеробной, где бы он мог надежно спрятаться, если кто‑то внезапно войдет. Он и сейчас не растеряется – обязательно юркнет в укромное местечко, стоит ему заслышать снаружи чей‑то голос. К тому же никто не смел заходить в ее покои с самого дня гибели родителей. Вряд ли и сейчас туда кто‑нибудь сунется. Остается надеяться, что Олаф услышал, что творилось за дверью, схватил письмо и спрятался до лучших времен. Когда все уляжется, Эльза найдет способ вернуться за ним. Олаф знает, что она его ни за что не бросит. Значит, из двух бед остается только непрочитанное письмо.

«Вспоминай давай, – твердила себе Эльза, – что успела прочитать». Когда она держала пергамент в руках, ее так волновал совершенно конкретный вопрос, что она пробегала глазами текст по диагонали, ища только одно – жива Анна или нет. Однако все‑таки несколько фраз запали в памяти. Речь шла о троллях. Это было понятно. В памяти возникала далекая картинка: вокруг большая толпа троллей, перед ней их глава – Дед Пабби. К нему они долго ехали на лошадях, по пути переходили речку и потом поднимались в горы. Кажется, в мамином письме упоминалась Северная гора? Точно, было. Наверно, там и находится долина троллей! Даже в такую вьюгу Эльза видела вдалеке эту высокую мощную гору. Ее вершина и зимой и летом покрыта снегом без всякого колдовства. Немногие осмеливаются приближаться к ней, так что в ее пределах можно не бояться преследования. Эта гора – настоящее воплощение одиночества, и среди остальных вершин она возвышается словно королева. Эльза направилась в ее сторону. Она будет идти до тех пор, пока не найдет троллей – или пока у нее не откажут ноги. Но второе случится нескоро: она не чувствует ни малейшей усталости. Да и холод всегда ей был по душе.

Два дня Эльза продиралась сквозь снег, пока наконец не оказалась у подножья Северной горы. Поначалу ей казалось, что добраться до нее невозможно, но, подойдя к горе, поняла, что настоящее испытание впереди. Пусть она не чувствует холода и усталости, но у нее нет никакого снаряжения, чтобы забраться на отвесную скалу. Хотя...

Вокруг никого. Незачем скрывать свои магические силы – кто ее увидит посреди заснеженной пустыни? После долгого затворничества в спальне, после нескольких лет жизни в страхе, что кто‑нибудь узнает ее секрет, она в кои‑то веки свободна делать со своим даром что захочет и колдовать так, как раньше и не мечтала. Наконец‑то ей пригодится ее волшебство, ведь нужно создать то, что что поможет ей подняться в горы.

Эльза опустила взгляд на свои руки. Одну по‑прежнему облегала перчатка – защита от ее же собственного естества. Пора избавиться от такой «защиты». Эльза одним движением стянула перчатку с пальцев и пустила по ветру. Свобода!

Высоко подняв руку, она представила огромную снежинку. Снежинка кристаллизовалась в воздухе, ровно такая, как Эльза вообразила, а затем плавно растворилась, и ее осколки унес ветер. Эльза подняла другую руку, сделала новую снежинку, проследила, как улетела и та. Все получалось. Сердце забилось от волнения, Эльза творила еще и еще, испытывая границы своих возможностей, и когда она постепенно поняла, что никаких границ нет, ее лицо озарилось счастливой улыбкой. Здесь, в бескрайнем пространстве снега и льда, она могла по‑настоящему использовать свой дар и наконец узнать, на что на самом деле способна.

Вокруг ее рук свободно сияло яркое голубое свечение. Она представляла снежинки и кристаллы, и они немедленно застывали перед ней в воздухе, а затем распадались на мельчайшие осколки. «Хочу что‑то посерьезнее», – подумала она и запустила ледяной струей в сторону неприступной скалы. «Что еще я могу?» – спросила она себя, и в голове тут же возник ответ: «Все. Все, что подвластно воображению!» Еще никогда Эльза не чувствовала такого прилива сил.

Девушка побежала к подножью Северной горы, по пути весело запуская направо и налево потоки снега, но вдруг остановилась как вкопанная: перед ней распахнуло пасть бездонное ущелье. Порыв ветра снова подхватил лиловую мантию, и та больно хлестнула ее. Да какой прок от королевской мантии на вершине горы? Эльза открепила дорогую брошь, и мантию сорвало с плеч, унося прочь в темноту. Жаль, что с ущельем ей так же быстро не расправиться. В ширину оно метров десять – не перепрыгнуть. Однако с такими способностями, как у нее, зачем вообще прыгать?

За последние годы она привыкла скрывать ото всех свою магию, но воспоминания о далеком прошлом, постепенно оживавшие в ее памяти, говорили ей, что раньше ее близкие смотрели на это как на дар. И их можно понять, стоит только взглянуть на то, что она способна сотворить голыми руками! Если в детстве она могла создать целую зимнюю сказку в зале замка, чтобы потешить младшую сестру, разве сложно ей будет сейчас возвести себе собственный замок изо льда там, на вершине горы? «Хватит бояться», – сказала она себе и представила роскошную лестницу изо льда, которая перекинулась от одного края ущелья до другого. Возможно ли это? А как насчет лестницы, которая сразу поднимет ее на горный хребет?

Все возможно, если она будет верить в свои способности так, как верила в них Анна.

Эльза сделала глубокий вдох и отступила назад на несколько шагов. «Лестница!» – подумала она и подняла руки, из которых тут же выстрелили ледяные струи. Перед ней моментально заиндевели несколько ступенек, обрывавшихся над пропастью. Она немного помедлила, но затем осторожно поставила ногу на первую ступень. Кажется, крепкие. Эльза побежала по ним вверх, выбросив ладони вперед и создавая новые ступени прямо на ходу. Лестница, как она и хотела, вела ее на Северную гору. Сознание и руки работали настолько слаженно, что все задуманное появлялось точно в нужный момент.

Эльза не верила своим глазам, но вскоре действительно стояла на самом верху. Так странно – лучшим скалолазам редко удавалось покорять вершины вроде этой, а она взлетела сюда без всякого усилия и теперь возвышалась над всем королевством. Далеко внизу Эренделл превратился в маленькое пятнышко.

Здесь, на горном пике, можно отдохнуть и поразмыслить над тем, как найти Анну. Заодно построить себе ледяной дворец, непременно изящный и величественный, под стать пейзажу и новой Эльзе. Той Эльзе, которую она сама в себе открыла. Мама называла ее способность к колдовству даром, и дар этот прекрасен. А красоту незачем скрывать.

Эльза топнула ногой по снегу, и из‑под ее туфельки в стороны поползли симметричные лучи огромной снежинки. Они разрастались и разветвлялись, становясь основой будущего замка. Затем Эльза представила, как вокруг нее вздымаются ввысь стены задуманных ею чертогов, и из кромки основы взмыли вверх новые ледяные кристаллы, плоские и прочные. Но на этот раз это не были острые лезвия, торчащие во все стороны, как тогда, когда Эльза случайно соорудила себе защитный барьер в коридоре замка, нет. Эти кристаллы, вырастая, преображались в статные колонны и сходились в элегантные арки, куда более утонченные, чем в каменной громаде Эренделла. В своем доме Эльза продумывала каждую деталь, от зеркальной поверхности пола до башенных пиков. Наконец дворец был готов. Эльза напоследок воздела руку, и под высокими сводами главного зала выросла громадная снежинка. Она тут же разбилась, но осколки не разлетелись в стороны, а сложились в роскошную прозрачную люстру из бесчисленных рядов тончайших кристаллов, изощренно составленных в ажурные узоры. Это было самое замысловатое, что Эльза смогла придумать, – достойный последний штрих для ее ледяного замка.

Остановившись посреди главного зала и любуясь своим творением, Эльза все же не могла отделаться от мысли, что чего‑то еще не хватает. Да, ее жизнь приобрела теперь новые формы. Но она по‑прежнему ни капли не изменила свою собственную внешность. Эльза потянулась к волосам и немного ослабила тугую прическу. Несколько прядей упали ей на лицо. Тогда она вынула главную шпильку, державшую пучок на затылке, и на плечи опустилась тяжелая коса светлых, почти белых волос. Однако это было только начало. Ведь отныне Эльза – королева своей собственной снежной страны, и ей незачем думать о правилах этикета и предписаниях двора. Она может выбрать такой наряд, какой будет ей по душе. И, взмахнув руками, Эльза дала волю воображению. Начиная от нижнего края подола вверх побежала ледяная волна, обращая ее темное бирюзовое церемониальное платье в сверкающее одеяние всех оттенков голубого. Жесткий высокий воротник исчез, пропали и длинные рукава, сковывавшие движения. Больше никаких бретелек и тугих застежек! Низкий корсет открыл шею, оголил плечи, а руки мягко окутал тончайший слой блестящего шелка. Сзади протянулся легкий шлейф длинной прозрачной мантии, словно составленной из мерцающих снежинок, уложенных в вычурные узоры, такие же уникальные, как хозяйка мантии.

Солнце показалось из‑за горных вершин, когда Эльза окинула взглядом интерьеры ледяного дворца и собственное отражение в миллиардах кристальных граней. Оставшись довольна своими творениями, она наконец признала, что добавить, пожалуй, больше нечего, и вышла на широкий открытый балкон, галереей огибавший главный зал дворца. Она обвела ликующим взором просторы своего нового королевства.

«Анне бы здесь понравилось», – с удовлетворением подумала она.

Осталось только ее разыскать.

Обводя глазами снежные просторы, богато сверкавшие в лучах восходящего солнца, она задумалась о том, где могут прятаться тролли и их предводитель Дед Пабби. Постукивая пальцами по прозрачным перилам балкона, Эльза перебирала в памяти далекие картинки, пока перед ее мысленным взором особенно отчетливо не встала одна: папа с мамой гонят скакунов во всю прыть – везут ее в горы, к троллям, и у папы в руках карта с отметкой.

«Думай, Эльза, думай. Что именно могло быть отмечено? Горный хребет? Кажется, они с мамой упоминали какую‑то долину... Да, долину!»

Долину живых камней! Она уже слышала где‑то это название. Там‑то и прячется Дед Пабби. Если у нее так много ушло времени на то, чтобы дойти только до Северной горы, то, очевидно, до самой Долины ей идти не меньше суток. К тому же поиски Долины требуют, чтобы она спустилась из своего великолепного замка вниз, к подножью горы... Неожиданно для себя Эльза широко зевнула. Вот уже несколько дней как она не спала. Сейчас надо отдохнуть, но едва она проснется, то сразу пустится в новый путь – тот, что приведет ее к сестре.

 

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Анна

 

– Просто класс! – воскликнула Анна, с восхищением оглядывая сани Кристофа. Она резво запрыгнула внутрь и уселась на скамью рядом с ним.

Сани были куда добротнее, чем у ее родителей. Верх корпуса был отделан блестящим темным деревом, низ окрашен в черный и расписан красными узорами, а по бортикам тянулась кайма из маленьких бежевых треугольничков. Последние придавали саням несколько зубастый вид; сразу становилось понятно, что под их полозья лучше зря не лезть. Анна закинула сумку назад за скамью, и та шлепнулась прямо на вещи Кристофа, между его лютней из красного дерева и котомкой со снаряжением для подъема в горы.

– Осторожней! – рявкнул Кристоф. – Ты мне чуть лютню не сломала.

– Извини, – бросила Анна. – Не заметила, что ты берешь с собой лютню. И что‑то мне подсказывает, что играть ты на ней не будешь ближайшие несколько дней.

Кристоф недоуменно на нее уставился.

– Я беру с собой лютню, потому что я все беру с собой. У меня в санях вообще все имущество – мое и Свена. И кстати, сани я только‑только выкупил, так что постарайся ничего не сломать уже в самом начале.

– Ладно, прости. – Анна смирно положила руки на колени, мысленно похвалив себя за то, что догадалась прихватить из дома теплые варежки. Жаль, что весело подколоть спутника не вышло. Откуда ей было знать, что у него совсем нет дома, где хранить вещи? Она так привыкла, что дом есть у всех. И вот вам, пожалуйста, из своего дома она добровольно бежит, не получив даже согласия родителей на то, чтобы попытаться спасти Эренделл. Остается только надеяться, что они поймут, когда узнают. Хотя вряд ли они будут рады узнать, что она умчалась с каким‑то чужим парнем с гор, про которого никто в их городе ничего даже толком не слышал.

И о чем она только думала?

Как вообще домашняя девочка вроде нее, которая ни разу из городишки‑то своего не выезжала, собирается спасти все королевство от нелепой снежной бури посреди лета?

Как‑как, следуя зову сердца, конечно, решила Анна. Интуиция, шестое чувство – чем это ни назови, но оно твердило Анне, что где‑то там, в глубине снежной пучины, кто‑то ее ищет. Ну или у нее уже крыша поехала из‑за всех этих чудес.

Сани наехали на кочку, и она повалилась на Кристофа. Их взгляды встретились на мгновение, и Анна почувствовала, что заливается краской. Она поспешно отвернулась и на всякий случай отодвинулась подальше от Кристофа.

– Держись! – бросил ей тот и прищелкнул поводьями. – Мы любим ездить быстро.

Но ей и самой нужно как можно быстрей. Ведь надо успеть добраться до Эренделла, выяснить, откуда взялся буран, и оказаться дома, прежде чем мама с папой начнут серьезно беспокоиться... «Да расслабься уже, – велела себе Анна. – Определись, что делать дальше, и наслаждайся поездкой». В конце концов, она наконец‑то выбралась из своего захолустья! Она мечтательно закинула ноги на передок саней.

– Я тоже люблю, чтобы быстро, – с самым беззаботным выражением лица, какое только могла изобразить, известила она.

Но Кристоф немедленно спихнул ее ноги вниз:

– Ну‑ну, куда с ногами! Я их только лаком покрыл. Ты что, росла в хлеву? – Он плюнул на лакированную поверхность, так что брызги полетели Анне в лицо, и старательно растер плевок до блеска.

– Нет, я росла в пекарне, – ответила она, утираясь варежкой. – А ты?

– А я – недалеко отсюда, – коротко сообщил Кристоф, не отрываясь смотря на дорогу. – Будь начеку. Тут бывают волки.

Анна вздохнула. Похоже, он не собирался ничего о себе рассказывать. Она в самом деле ехала в Эренделл с каким‑то чужим парнем.

Ну, совсем уж чужим он остаться надолго не сможет. Все‑таки впереди еще долгий путь по заснеженному королевству.

Когда наступила ночь, они остановились на ночлег в чьем‑то амбаре. Кристоф не стал ни у кого спрашивать разрешения. («Да кто в такую погоду придет сюда нас прогонять?») А на следующий день они отправились дальше еще до рассвета. Вскоре Эренделл стал заметно приближаться, и около полудня впереди завиднелись стены замка. У Анны захватило дух. Столица королевства была ровно такой, какой она ее себе представляла. Даже под толстым слоем снега и льда замок величественно возвышался над городом, словно вырастая из темных скал. А город, что раскинулся под его стенами, казалось, мог бы вместить десять таких деревень, как Гармон.

– Ого, ты только посмотри, что стало с фьордом, – сказал ей Кристоф, указывая в сторону порта.

Десятки кораблей застыли в замерзшей воде. Их обледенелые остовы торчали, словно покосившиеся кресты на старом кладбище. В городе тоже царила зловещая атмосфера. Хотя высоко в небе светило полуденное солнце, на улице не было ни души – никто не хотел высовываться в такой мороз. Уличные фонари и развешенные повсюду вымпелы с силуэтом принцессы полностью обледенели и только слегка мрачно покачивались.

– Надо заглянуть в замок, – предложил Кристоф. – Может, там нам кто‑нибудь объяснит, что произошло.

– Сверни направо у лавки мясника, сразу за конюшнями, – машинально продиктовала Анна.

Кристоф глянул на нее в замешательстве.

– Ты вроде говорила, что раньше здесь никогда не была.

Впереди завиднелась вывеска мясника. Рядом действительно оказались конюшни, и Анна отчего‑то была уверена, что ворота замка сразу за углом. Дрожь пробежала по ее спине.

– Я и не была.

Но откуда она знала, куда ехать?

Кристоф последовал ее указаниям и вскоре въехал во двор замка. Там собрался какой‑то народ, все грелись у большого костра, разведенного недалеко от замерзшего парадного фонтана. Кристоф вылез из саней и дал Свену морковки.

– Ну что ж, пора узнать наконец, что тут стряслось, – сказала Анна и потрепала оленя по холке: – Ты молодец, Свен. Тебе пора отдохнуть немного. – Свен, кажется, был очень рад это услышать.

Подойдя поближе к собравшимся, Анна разглядела среди них королевских слуг в зеленой форме. Одни раздавали горожанам пледы и теплые накидки – просящих было много, они даже выстроились в очередь; другие слуги объясняли, куда обратиться за помощью или кружкой горячего глёга. Анна подняла голову и ахнула: вода в фонтане, очевидно когда‑то бившая вверх сильной струей, замерзла прямо на лету, изогнувшись при этом в красивую, но одновременно устрашающую фигуру. Никогда Анне не доводилось видеть, чтобы вода могла замерзнуть так быстро. В центре фонтана стояла скульптура королевской семьи: сам монарх, его супруга и маленькая девочка – очевидно, принцесса Эльза. Пытаясь разглядеть получше, Анна прильнула к бордюру фонтана и подалась вперед. Внезапно за ее спиной раздался крик:

– Это все ваша королева, она наложила проклятие на эту землю!

На ступенях крыльца стоял маленький тщедушный старичок с белыми усами и в военной форме. Он обращался к толпе.

Королева? Проклятие? Ну вот, опять это слово. Люди потянулись к крыльцу, и Анна тоже подошла поближе.

– Зачем ей вредить своему собственному королевству? – спросил кто‑то из толпы, и вокруг послышались одобрительные возгласы.

– Она и не думала вредить! – раздался новый голос. Вслед за маленьким воякой на крыльце показался другой мужчина, плотный и с темными редеющими волосами. В отличие от предыдущего оратора, у этого было доброе лицо. – Мой дорогой народ Эренделла, ваша будущая королева никогда не причинит вам вреда. Нынешняя катастрофа – не по ее вине. Мы пока не знаем в точности, что привело к наступлению зимы, но мы делаем все возможное, чтобы остановить это бедствие. Как и все предыдущие дни, замок открыт для каждого, кто нуждается в помощи. У нас достаточно теплой одежды и еды для всех.

– Не валяйте дурака, милорд! – резко оборвал его старикашка. – Еда рано или поздно кончится. Что тогда будете делать? Выжить в этих паранормальных условиях невозможно!

– Не слушайте герцога Варавского! – прокричал лорд Петерсен – а это был он. – Мы должны сохранять спокойствие.

– Но делать‑то с этим что‑то надо! Как мы дальше будем жить? – спросила, проталкиваясь вперед, женщина с младенцем, которого она держала под толстым плащом. – Из‑за этой зимы у меня все посевы погибли!

– Да, мы к зиме среди лета не готовились! – крикнул какой‑то мужчина. – Запасаться едой еще и не начинали. Если в скором времени ничего не изменится, еды точно не хватит.

Герцог Варавский вдруг ощерился:

– Оставьте свои опасения! Его высочество принц Ханс Южных островов – вот кто спасет нас всех!

В толпе раздались жиденькие хлопки, а лорд Петерсен пробормотал что‑то и повернулся уходить. Анна сначала обрадовалась, что какой‑то принц Ханс собирается их спасти, но потом подумала: а как он это сделает? Да и от чего он их спасет – от погоды? Он может ее изменить?

– Простите, а кто такой принц Ханс? – спросила она громко.

– Ты что делаешь?! – яро прошипел Кристоф у нее над ухом.

– Ищу ответы на вопросы, – решительно ответила Анна, схватила его за руку и потащила через всю толпу к самым ступеням королевского крыльца.

– Девочка, ты что, все прослушала? – грубо отозвался герцог. – Принц Ханс прибыл в королевство Эренделла некоторое время назад и за время своего присутствия ознакомился с его внутренними проблемами. Как сведущий в государственных делах человек, принц милостиво изъявил свое согласие взять заботы правления на себя и исправить сложившееся тяжелое положение. Все‑таки ее необходимо остановить, пока не поздно.

– Остановить кого? – переспросила Анна.

Герцог удивленно выпрямился:

– А ты сама не видела, что она тут натворила? Весь народ в свидетелях: она меня чуть не убила!

– Нет, простите, но я ничего не видела, – сообщила Анна. – Мы только что приехали к вам из другого города, который повыше в горах. – Она указала рукой в сторону маленького пятнышка на склоне, еле видного отсюда. – У нас как раз намечалось всеобщее празднование по случаю коронации принцессы, как вдруг наступила эта странная погода. Мы тоже все очень переживаем и не знаем, что делать, потому я и приехала сюда, за ответами. Так что я очень извиняюсь, но о ком вы все время говорите?

– Да о принцессе же! – взвизгнул герцог и даже подпрыгнул на месте. – Вот кто все это наколдовал! Она чудовище!

– Принцесса? – эхом откликнулась Анна. Сердце начало бешено стучать, в ушах зазвенело. «Я должна разыскать ее», – внезапно пронеслось у нее в голове, хотя она сама не знала, почему так уверена, что ей это по плечу. – Но зачем принцессе Эльзе причинять вам вред?

– Ничего она не причиняла, – снова возник рядом лорд Петерсен. – Принцесса и мухи не хотела обидеть. Она просто была очень напугана и бежала от нас. Но она вернется. Принцесса Эльза никогда не покинула бы свой народ. – Он гордо взглянул на герцога: – И я настойчиво прошу вас, ваша светлость, прекратить называть нашу будущую королеву чудовищем.

– Но она заморозила фьорд! – крикнули из толпы. – Никто не может войти и выйти из порта!

– Мы тут в ловушке! Из‑за нее! – послышались новые крики.

– Чем я буду детей своих кормить, если вокруг нечего достать? Ни вырастить, ни поймать, ни купить? – голосила женщина, прерываемая плачем ребенка. – Это ее колдовство всю страну заморозило. Если там, откуда вот эти приезжие, тоже так, то мы все обречены!

– Погодите, – встрял Кристоф. – Вы что, хотите сказать, что будущая королева Эренделла учинила снежный буран? Каким образом?

– Да колдовством же! Магией! ‑– не унимался герцог. – Когда обнаружились ее магические силы, она бежала от нас через фьорд, заморозила его и все вокруг, и из‑за этого наступила зима. Ее надо остановить! Принц Ханс уже отправился вслед за ней. Он поговорит с ней как следует.

– У принцессы есть магические силы? – в удивлении переспросила Анна. – То есть это она сотворила весь этот снег и лед? Ого! Невероятно!

Герцог сузил глаза и внимательно уставился на нее:

– А ты вообще кто такая? Что ты здесь делаешь?

Кристоф выпрямился и подвинулся вперед, слегка загородив собой Анну. Но она отодвинула его в сторону.

– Я хочу остановить зиму не меньше, чем вы, – твердо заявила она. – И я не понимаю, как этого можно добиться угрозами и нападками на принцессу.

Но герцог был непреклонен:

– Я бы посоветовал тебе найти пледик потеплее, девочка, и подождать принца Ханса. Все равно обратно в горы тебе не подняться, пока стоит такой буран. Холод по‑прежнему крепчает. И зима не кончится, пока мы не разыщем принцессу и не заставим ее прекратить это безобразие. – Закончив свою тираду, герцог развернулся и скрылся за дверями замка, а толпа начала быстро редеть.

– Подождите! – крикнула ему вслед Анна, но герцог не обратил на нее ни малейшего внимания. Он вообще показался ей противным типом. Анна кинулась к людям: – Эй вы все, вы будете сидеть и ждать, пока этот принц Ханс доберется до принцессы?! – в отчаянии обращалась она к случайным горожанам. Но те тоже не слушали ее и продолжали расходиться. – Да погодите же! – Она повернулась и увидела, что у крыльца остались только Кристоф и лорд Петерсен. – Почему все так просто решили оставить принцессу одну на произвол судьбы? Если она и виновата в наступлении зимы, то разве что неумышленно! Ей наверняка сейчас ужасно одиноко!

Лорд Петерсен подошел к костру и протянул к нему руки.

– Одиноко и к тому же страшно. Судя по всему, она хранила свои способности в тайне ото всех нас именно потому, что боялась нашей реакции – и реакция получилась именно такой, какой она боялась больше всего. Все испугались. Думаю, если бы она просто вернулась назад и все объяснила... – Он поднял глаза к небу и подставил лицо мягким снежинкам. – В общем, остается надеяться, что мы найдем ее до того, как станет слишком поздно.

Анна снова уставилась на обледенелые бронзовые фигуры королевской семьи посреди застывшего фонтана.

– Вся ее магия – это так... красиво, – задумчиво проговорила она.

– Только если ты готов к такой вот погодке, – вставил Кристоф, стоя у костра. – Обычно летом никто снега не хочет.

– Не хочет, – согласился лорд, потирая руки. – Надеюсь, принц Ханс найдет Эльзу и убедит ее вернуться к нам, чтобы мы вместе могли все исправить.

– А вам известно, куда она направилась? – спросила Анна.

– Я не видел, как она убегала, – признался лорд, – но другие видели. Говорят, она неслась по водам фьорда в сторону Северной горы. Не то чтобы ценные сведения, но все же. – Он зябко потер плечи. – Простите, мне нужно внутрь. Попейте обязательно горячего глёга перед обратной дорогой. Надеюсь, погода изменится к тому моменту, как вы соберетесь домой.

– Домой? – Но как же она поедет домой, когда тут говорят, что всему виной магия? Теперь Анна так просто не уедет. Она поможет найти принцессу и вернуть лето.

Что могло напугать принцессу, Анна прекрасно понимала; но почему Северная гора? Там что‑то есть? Вдруг мурашки пробежали по ее спине. «Я должна ей помочь». Еще утром, в санях, чем ближе они подбирались к замку, тем отчетливей она это понимала. И сейчас, когда она стояла перед самыми дверями замка, что‑ то подсказывало ей войти внутрь – хотя это и глупо, и бессмысленно. Ведь принцессы там нет. Если верить слухам, разносившимся по толпе, Эльза сейчас на вершине Северной горы. И все же, глядя за светящиеся окна замка и его высокие своды, Анна чувствовала, будто ее магнитом тянет туда. Она знала: внутри ее что‑то ждет.

– Хочешь глёга? – прервал ее размышления Кристоф. – Я вообще не любитель, но если уж везти новости в Гармон, то перед поездкой не мешало бы подкрепиться и выпить горячего. И еще морковок Свену раздобыть... Анна! Ты куда?

Анна уже поднималась на крыльцо. Стражников нигде видно не было, а народ рассеялся по двору и был занят своими делами. Вот он, самый подходящий момент проникнуть внутрь.

– Эй‑эй‑эй! – Кристоф загородил ей путь. – Куда это ты собралась?

– Если помнишь, лорд Петерсен сам сказал, что двери замка открыты для каждого, кому нужна помощь. – Анна нырнула под его локоть и снова побежала вверх. Вокруг по‑прежнему никого. А внутри она сразу... Да какая разница? Сначала надо оказаться внутри, а там видно будет.

– Лорд Петерсен сказал, кому нужна помощь. – Кристоф развернулся на обледенелых ступенях и, поскользнувшись, чуть не упал. – Глёг дают снаружи, внутрь заходить не надо.

Как раз ей надо. Ей необходимо попасть внутрь. Казалось, будто замок сам затягивает ее. Анна понимала это предельно отчетливо, но как объяснить Кристофу?

– Да никто даже вход не охраняет. Смотри, все как будто специально так подстроено, чтобы мы вошли. И потом, я всего на минуточку. Только зайду, посмотрю – и выйду.

– Анна! – Кристоф, отчаянно скользя, старался догнать ее.

Она преодолела ступени крыльца и взялась за массивную ручку. Как только она оказалась внутри, ее окутало удивительное чувство спокойствия. Остановившись посреди огромного двухэтажного вестибюля, она подняла голову к высоким сводам. Затем опустила взгляд на широкую парадную лестницу, которая распадалась перед ней на две. Половинки симметрично огибали полукругом небольшое пространство у дальней стены и сливались вверху, образуя площадку между этажами. Стены нижнего этажа и их верхняя часть над лестницей были увешаны роскошными портретами. «Почему мне все здесь кажется знакомым? – подумала Анна. – Я ведь никогда здесь не была». Она снова пробежала взглядом вдоль лестничного пролета, и вдруг перед ее глазами возникла картинка: рыженькая девочка, босоногая и в зеленой ночной сорочке, хихикая, сбегает по этой лестнице вниз. Картинка моментально исчезла.

Анна подпрыгнула на месте от изумления.

– Это же была я, – мягко проговорила она, внезапно догадавшись. Она побежала к ступеням.

– Анна! Не ходи наверх! Ты что, рехнулась? – Кристоф схватил ее за руку, но, увидев выражение ее лица, остановился: – Что?

«Этого не может быть». Колени у Анны подкосились.

– Ого! – Кристоф подхватил ее. – Что с тобой происходит?

– Мне кажется... я... – Анна тщетно силилась подобрать слова, чтобы описать свое видение и передать чувства, но все неизбежно должно было прозвучать как полный бред. Она развернулась, оглядываясь, и заметила в центре пространства, которое огибали лестницы‑близнецы, семейный портрет монархов. Анна подошла ближе, с удивлением разглядывая картину. «Это что, Фрея?» Она не верила своим глазам. Королева выглядела точь‑в‑точь как Фрея. «Очень странно», – подумала она, и тут перед ее мысленным взором предстало новое воспоминание. Она, совсем маленькая, сидит на скамейке и болтает ногами, пока кто‑то пишет ее портрет. «Анна, сидите ровно!» – говорит ей этот кто‑то. В коленях снова появилась дрожь.