Действие или утешение?

То, что я делаю, это не лечение. Это подсказка, утешение человека в его существовании. Ничего сверхъестественного в моем подходе нет. Если не считать огромного его и моего желания действовать, а не просто стать другим. Помочь человеку осознать себя, проснуться, оглядеться и увидеть.

Это не целительство, потому что это – самоисцеление. Я лишь показываю человеку ближайшие и дальние цели, а к какой из них двигаться, он решает сам. И в процессе движения исцеляется. Подсказываю, какие из его намерений к чему могут привести, если их реализовать, очерчиваю границы, за которые нежелательно переходить. За ними – риск.

Может быть, в тот период я дальше вижу, чем он. В этом и состоит моя помощь. Я не могу за него дышать глубже, не могу за него бегать, если он не хочет и если бегать ему необходимо. Не могу за него радоваться, если он до сих пор не радовался. Не могу за него плакать, если он не очищался слезами. Я не могу за него ни работать, ни любить. Я это делаю за себя.

Могу разбудить у него желание. Я умею это. Но все равно попадаются среди моих подопечных такие, которые не хотят, не могут и не смогут ничего сделать, никогда не смогут.

Могу лишь утешить такого в том, что ему дано, в том, что у него есть. Объясню смысл жизни так, как я его понимаю, исходя из необходимости и желания. Расскажу, что может ждать его в будущем в любом варианте, не впадая в мистику, анализируя всего лишь его поведение. Объясню, что Богу угодны все: алкоголики, наркоманы, глупцы, умники, преступники, приличные и неприличные.

Конечно, я хочу, чтобы мои подопечные применяли и особые виды дыхания и особые приемы, которые могут вывести и наркомана и алкоголика из той пропасти, в которую время от времени они скатываются. Пытаюсь достучаться до понимания образа жизни, угодного Богу.

Мои подопечные

Прежде, чем рассказать о моих подопечных, хочу объяснить, почему я привязан именно к ним. Я, как и многие другие, когда, например, пишу не то, что нужно для дела моей жизни, то есть для того, чтобы моя жизнь имела бы смысл, у меня меняется даже почерк. Он ухудшается, рука почти останавливается. Так иногда подсказывает мне мой двойник.

Я стараюсь и своим подопечным вложить эту мысль о живой нити контакта, с которой мы все рождаемся на белый свет. Контакт с более высоким уровнем сознания сопровождает нас в жизни, а я стараюсь научить пользоваться им для положительных целей. У каждого – свои задачи, я хотел бы выполнить то, что возложено на меня.

Мои подопечные имеют нарушения в целостности своего организма, одни очень сильные, другие не очень. Иногда кажется, что они дети, иногда, – что совершенно невменяемые существа, но в любом случае нужен контакт, в котором бы мы понимали главное, что происходит с нами обоими.

Чаще всего поражает в них стойкость, с которой они защищают свои убеждения, иногда настолько противоречащие их же установкам, что они сами понимают это, но сделать ничего не хотят. Вот именно это нежелание изменить свою жизнь и есть основной камень преткновения, о который и разбиваются многие и многие благие мечты.

Мои подопечные ждут от меня чудесного исцеления и разочаровываются, когда понимают, что слишком многого им придется добиваться самим. Пытаюсь объяснить, что их личное духовное придет к ним только через напряжение, которое иногда будет настолько сильным, что может вызвать и негатив – обострение заболевания. Но ничего не происходит зря. Чем дольше человек способен выдержать напряжение, тем большее количество энергии под названием время вольется в него и исцелит его.

· Людям материалистического плана трудно дать понятие душевного света, которым человек, если он человек, а не машина, работающая в автоматическом режиме, обязан жить в своей жизни. Наверное душевный свет – это особенность не всех и мало кто может подчинить или уговорить свои желания подчиниться ему, а не спонтанности.

· Ради Света Душевного учится жить человек и, если не станет его, ради чего стоит жить? Многие еще живут отраженным собственным светом, в котором способны разве что высветиться отдельные недостатки. Но в нем невозможно увидеть свет других длин волн, Свет Бесконечности, зовущий нас к совершенству.

Моими подопечными становятся те, кто перестает превозносить себя, хотя понимает, что он – выдающееся явление Природы. Каждый раз, встречаясь с новым для меня человеком, задаю себе вопрос: способен ли он будет обрести этот свет душевный, чтобы вылезти из болота болезни, в которую попал?

Вот бывший алкоголик-администратор, которому когда-то в молодости было море по колено. После многих лет возлияний – почти полная обездвиженность, инвалид первой группы. Сейчас он двигается на своих ногах, воодушевлен и устремлен в будущее. Но деградация налицо. Насколько он способен преодолеть ее? Может ли он изменить свою жизнь?

А вот военный разведчик. Болезнь постепенно годами захватывала его позвоночник. Вернувшись из Афганистана, он после нескольких сеансов мануальной терапии оказался парализованным. После двух месяцев неподвижности он благодаря собственной воле стал приходить в себя: зашевелил пальцами. Только желание жить вдохнуло в него силы и он, добравшись до меня, стал часами заниматься. Проходит несколько дней – и он уже без костылей, забыв боль и неподвижность, перекапывает свою дачу за один день. Мышцы разболелись невыносимо, но это была уже другая боль. Прошло несколько лет, а он все такой же живой, подвижный, веселый встречает меня лучше, чем родного.

Свет остается с человеком навсегда, если он не только решился однажды, но и потом постоянно придерживается правил духовной жизни. Мое дело – это показать направление на источник света, помочь его удержать в начале и уйти, как бы человеку не было тяжело. Я заранее предупреждаю его, чтобы он не привязывался ко мне, а нарабатывал сам запас жизнедеятельности.

· Человек как растение тянется к Свету Душевному, преодолевает себя и начинает помогать другим. Даже самых закоренелых безбожников удается привести к новой для них мысли о нашей настоящей родине у Создателя, если они открываются душою навстречу Свету. Свет открывается тому, кто стремится к нему.