Побег князя Андрея Курбского в Великое княжество Литовское

Во времена Ивана Грозного на Руси появились первые беженцы по политическим мотивам, и самым знаменитым из них был князь Андрей Михайлович Курбский, родившийся в 1528 году. Он сбежал в Литву и неплохо устроился в новых для себя условиях.

Князь Андрей Курбский происходил из смоленско‑ярославской линии Рюриковичей – из той ее части, что владела селом Курба. И, кстати, именно он очень точно ухватил суть Ивана Грозного в своей знаменитой переписке с ним: «Яко Сатана, Богом себя возомнивший».

Бежал князь Курбский под покровом ночи. Он спустился по веревке с высокой крепостной стены и с несколькими верными слугами ускакал в ближайший неприятельский замок – Вольмар. По некоторым данным, он бежал на трех лошадях и успел взять с собой двенадцать сумок, набитых разным добром. Но при этом он оставил свою жену. Он просто не мог взять ее с собой, ибо она в то ужасное время ждала ребенка.

ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО

В 1564 году, в разгар Ливонской войны, Курбский получил известие о предстоящей опале, бежал и поселился в Великом княжестве Литовском. После этого он вел с русским царем знаменитую переписку. И понять этого князя, в принципе, можно. С 1562 года Иван Грозный начал волну жестоких репрессий против своих бояр. Один за другим друзья Курбского отправлялись на плаху, а их имущество переходило в царскую казну. И вот 30 апреля 1564 года, подозревая, что настала его очередь, и не дожидаясь ареста, Курбский покинул город Юрьев, где он был на воеводстве, перешел границу и явился к властям Великого княжества Литовского.

Считается, что московские друзья тайно предупредили князя о грозящей ему царской опале.

Из‑за границы князь Андрей потом отправил Ивану Грозному три письма, в которых обвинял его в самовластии, в кровожадности и во многом другом. Он задавал вопросы:

«Зачем, царь, сильных истребил и воевод, дарованных тебе Богом для борьбы с врагами, различным казням предал, и святую кровь их победоносную в церквах божьих пролил, и кровью мученическою обагрил церковные пороги, и на доброхотов твоих, душу свою за тебя положивших, неслыханные от начала мира муки, и смерти, и притеснения измыслил, обвиняя невинных православных в изменах, и чародействе и в ином непотребстве?»

Такие вопросы, кстати, называются риторическими. Это вопросы, ответы на которые заранее известны, и вопросительное высказывание в данном случае подразумевает вполне определенный ответ. Так что риторический вопрос по сути представляет собой утверждение, высказанное в вопросительной форме.

Выучи это слово и как‑нибудь вставь его в разговоре с родителями или с учительницей. Увидишь их реакцию…

Но это просто так, для информации, а вот Андрей Курбский писал Ивану Грозному еще и такое:

«В чем же провинились перед тобой и чем прогневали тебя христиане – соратники твои? Не они ли разгромили прегордые царства и обратили их в покорные тебе во всем, а у них же прежде в рабстве были предки наши? За это ли нам, несчастным, воздал, истребляя нас и со всеми близкими нашими? Или ты, царь, мнишь, что бессмертен, и впал в невиданную ересь, словно не боишься предстать перед неподкупным судьей – надеждой христианской, богоначальным Иисусом, который придет вершить справедливый суд над вселенной».

Царь писал князю ответы, объясняя свою позицию и оскорбляя его. Плюс царь заочно обвинил Курбского в том, что он замышлял мятеж и хотел отсоединить от царства Ярославль. Таким образом, последующее уничтожение семьи Курбского оправдывалось соображениями «сохранения целостности государства».

Как пишет историк Р.Г.Скрынников, «беглый боярин утверждал, будто он угадал грядущую немилость от царя», а Иван Грозный в самых резких выражениях «упрекал беглого боярина за то, что он поверил наветам лжедрузей».

Явившись на службу к королю Сигизмунду, князь Курбский был пожалован несколькими обширными поместьями, в том числе и городом Ковелем, которыми он потом и управлял через своих людей. Жил Курбский в местечке Миляновичи, на территории нынешней Украины, недалеко от Ковеля. Но все эти имения были пожалованы ему «на выхованье», то есть во временное владение, без права собственности.

Судя по многочисленным процессам, акты которых сохранились до настоящего времени, Курбский быстро ассимилировался с польско‑литовскими вельможами. Он в 1571 году женился на богатой вдове Марии Козинской (урожденной княжне Гольшанской), потом с ней развелся, женился еще раз на волынской дворянке Александре Семашко. В этом браке имел дочь и сына. Кстати, сын Курбского Дмитрий перешел в католичество. И далее род Курбских развивался, как и другие шляхетские роды.

Но вот вопрос – а было ли поведение Андрея Курбского изменой? Может быть, этот человек просто «выбрал свободу» и «проголосовал ногами» против опричнины и произвола, творимого Иваном Грозным?

В те времена, кстати, с феодальной точки зрения, это не могло считаться изменой. Просто вассал (мелкий феодал) захотел сменить сюзерена (правителя), уехал из своего прежнего удела, представился по прибытии новому сюзерену, коим и был обласкан и награжден землями. С другой стороны, по этике средневекового рыцарства, такой вассал должен был лично явиться к сюзерену и объявить, что выходит из вассалитета. Только после этого можно было выбирать себе нового сюзерена и отправляться к нему. Если, конечно, оставался жив.

Между прочим, последнее – очень важное уточнение. Получается, что побег князя Курбского из‑под опалы – это был побег для спасения собственной жизни. При этом, спасая себя, князь в прямом смысле этого слова наплевал на жизнь своей матери, первой жены и прочих родственников.

Но есть и другие данные. Например, утверждается, что уже в январе 1563 года Курбский установил изменнические связи с литовской разведкой. 13 января 1563 года король Сигизмунд в письме Раде Великого княжества Литовского благодарил витебского воеводу Н.Ю.Радзивилла «за старания в отношении Курбского». По заключению историка Р.Г.Скрынникова, речь могла идти о передаче Курбским сведений о передвижении русской армии, что способствовало поражению русских войск в сражении 25 января 1564 года под Улой.

Ну и, конечно, совсем некрасивый факт: уже осенью 1564 года князь воевал против Москвы. Поскольку он прекрасно знал систему обороны западных рубежей, при его участии войска Великого княжества Литовского неоднократно устраивали засады на русские отряды. В октябре 1564 года Андрей Курбский принял участие в осаде польско‑литовским войском города Полоцка, недавно завоеванного Иваном Грозным. А зимой 1565 года князь, будучи одним из командиров литовской армии, участвовал в опустошении и разграблении Великолуцкой области. А осенью 1579 года Курбский участвовал в походе Стефана Батория на Полоцк.

Андрей Михайлович Курбский скончался в своем имении Миляновичи под Ковелем в мае 1583 года. Иван Грозный пережил его и умер в следующем году.

Глава 7