Для понимания психологического строения интеллектуальной деятельности человека в ее отличии от функционирования систем "искусственного интеллекта" необходимо изучить роль эмоциональных процессов, возникающих в этой деятельности. В данной связи мы проведем анализ истории проблемы интеллектуальных эмоций и чувств.
1. Философское содержание понятий "интеллектуальные эмоции и чувства"
Под интеллектуальными эмоциями и чувствами в самом широком значении понимаются переживания, возникающие у субъекта в ходе познания им объективной действительности. К такого рода переживаниям относятся удивление, чувство догадки, уверенность, сомнение.
Если термин "интеллектуальное чувство" возник сравнительно поздно, в первой половине XIX в. в школе И. Гербарта [253], то наличие эмоциональных явлений в процессе познания подчеркивалось еще в глубокой древности. Уже Платон выделял умственные наслаждения, связанные с идеями симметрии и истины [см. 50, стр. 153]. В соответствии с делением души на три части - желательную, страстную и умственную - философ связывал интеллектуальные волнения с умственным началом. Умственные удовольствия Платон относил к чистым, высшим, не имеющим ничего общего с низшими удовольствиями и страданиями.
|
|
Если низшие удовольствия и страдания вытекают из удовлетворения потребностей организма, то умственные наслаждения связаны с интеллектуальным созерцанием. Возникновение духовных радостей, по Платону, связано с сознательной оценкой абсолютных достоинств вещей.
Аристотель указывал, что "самый процесс познания, независимо от внешних практических побуждений, с которыми он может быть и не быть связан, самое исследование теоретической истины составляет источник очень сильных эмоций sui generis" [цит. по: 100, стр. 864]. По мнению философа, побудителем познания является чувство удивления. Оно служит как бы переходом от познания простых к познанию все более сложных вещей. Само чувство удивления в ходе познания развивается. В связи с этим Аристотель писал: "Исходя от удивления, мудрость в конечном счете приходит к такому удивлению, которое противоположно первоначальному" [7, стр. 21].
Существенный вклад в развитие рассматриваемого вопроса внес Р. Декарт. Он развил далее мысль Аристотеля о том, что познание начинается с удивления. В ряду шести основных чувств на первое место им ставится интеллектуальное чувство удивления. В данной связи философ замечает, что поскольку мы удивляемся "до того, как мы определяем ценность предмета, то мне кажется, что удивление есть первая из всех страстей" [53, стр. 625]. Чувство удивления возникает при встрече человека с новым объектом. Удивление не имеет противоположного себе чувства, поскольку если объект не имеет в себе ничего необычного, то он "не затрагивает нас и мы рассматриваем его без всякой страсти" [53, стр. 625]. Удивление выполняет в познании полезную роль, так как при его возникновении душа внимательно рассматривает "предметы, кажущиеся ей редкими и необычными" [53, стр. 629].
|
|
Декарт включает в сферу философского анализа интеллектуальное чувство сомнения. Оно возникает в ходе познания, а переживание сомнения выступает в качестве показателя протекания мыслительного процесса у человека. По Декарту, если субъект сомневается, то, следовательно, он мыслит. Чувство сомнения выполняет определенную функцию в мышлении. Последняя состоит в обеспечении такой основы для познания, которая по возможности исключает ошибки. Автор указывал, что всегда отбрасывал все "в чем мог сколько-нибудь усомниться, чтобы видеть, не остается ли после этого в моем представлении чего-либо такого, что было бы совершенно несомненным" [53, стр. 282]. "Сомнение - мать истины", - утверждает Декарт. Иначе говоря, там где исчезает сомнение и на его место приходит уверенность, там можно утверждать, что полученное знание истинно.
Уверенность же приходит на основе "очевидности" и "ясности", "гармоничности" и "взаимной связи идей в мыслительном процессе". При всей значимости интеллектуальных чувств философ явно преувеличивает их роль в познании, поскольку трактует чувства в качестве критерия истины. В действительности, субъект никогда не бывает полностью уверен в результатах теоретической работы. Окончательная уверенность достигается лишь на основе практической, экспериментальной проверки. Следовательно, подлинным критерием истины является практика.
Глубокую разработку проблема эмоций и чувств получила в "Этике" Б. Спинозы. Автор, в частности, дает определение чувства уверенности в единстве с противоположным ему чувством сомнения. Он пишет: "Уверенность есть удовольствие, возникающее из идеи будущей или прошедшей вещи, причина сомнения в которой исчезла" [183, стр. 511]. В этом определении подчеркивается познавательная природа чувства уверенности, поскольку это чувство рассматривается как "возникающее из идеи".
В указании на отношение уверенности к идее будущей вещи содержится возможность трактовать чувство уверенности как своеобразный ориентир в ситуации, которая должна наступить в будущем. В качестве одной из предпосылок возникновения чувства уверенности в отношении некоторой идеи выдвигается преодоление причины сомнения в этой идее. Причина сомнения может состоять в некотором принципе, в соответствии с которым идея оценивается как сомнительная. Следовательно, для возникновения уверенности этот принцип должен быть преодолен.
В целом в философских работах рассматриваемого периода имеются лишь небольшие фрагменты, касающиеся интеллектуальных чувств. Усилия философов были направлены на то, чтобы "аффекты привести в систему" [258, S. 4]. Однако в этих системах (а скорее перечнях) мало места отводится собственно интеллектуальным чувствам, не говоря уже об объединении этих явлений в самостоятельную группу и выделении их по некоторым специфическим признакам внутри целостной эмоциональной сферы.
На наличие интеллектуальных чувств в процессе познания указывал И. Кант. Он писал: "Вскрытие связи двух или нескольких эмпирических гетерогенных законов в одном объединяющем их принципе составляет источник весьма значимого удовольствия, нередко даже восторга, который не прекращается, даже когда предмет стал достаточно знаком нам" [цит. по: 100, стр. 865]. Философ рассматривает интеллектуальное чувство удивления. По Канту, "удивление (чувство замешательства при встрече с чем-то неожиданным) - это такое возбуждение чувства, которое первоначально задерживает естественную игру мысли, значит бывает неприятным, но потом тем больше содействует приливу мыслей и неожиданных представлений и поэтому становится приятным" [81, стр. 126]. В этой характеристике рассматривается функция чувства удивления в мыслительном процессе. Кроме того, в отличие от других мыслителей, считавших интеллектуальные чувства однозначными, т. е. обладающими или качеством удовольствия или неудовольствия, Кант рассматривал чувство удивления как единство этих двух модальностей.
|
|
Русские философы XIX в. В. Г. Белинский [12], А. И. Герцен [47] придавали большое значение интеллектуальным чувствам в процессе познания, в достижении истины. Они характеризовали побудительную, активизирующую функцию, выполняемую чувствами сомнения и уверенности в мыслительном процессе.
Перейдем к рассмотрению вклада современных зарубежных философских теорий в разработку проблемы интеллектуальных чувств. Философия интуитивизма считает единственным источником познания внеопытное созерцание, вдохновение. Так, А. Бергсон писал: "...Совершенное существо познает все интуитивно, без посредства рассуждений, абстракций, обобщений" [14, стр. 6]. Как будто бы при таком понимании вдохновение, чувство догадки выдвигается на передний план. Однако в чем же состоит источник этого чувства? Если отвергается роль мыслительного процесса в детерминации вдохновения, как это делают интуитивисты, то природа интеллектуальных чувств приобретает мистическую окраску и становится научно необъяснимой. То что мыслительный процесс, лежащий в основе интеллектуального чувства, является не полностью осознаваемым, еще не дает основания отрицать его определяющее значение для возникновения вдохновения, "озарения", чувства догадки.
К интуитивизму близка феноменологическая концепция Э. Гуссерля. Под интуицией понимается непосредственное "видение", "постижение", "схватывание сущностей" [255]. Автор полагает, что субъект имеет готовое знание о действительности и лишь вчувствуется в него интуитивным путем. При этом субъект не осуществляет соотношения мысли с предметом, а просто "знает", что мысли соответствует некоторый предмет, иначе говоря, он в этом уверен. Чувство уверенности выступает в этой концепции в качестве психологического критерия истины. Вследствие абсолютизации чувства уверенности другие интеллектуальные чувства оказываются не нужными. Действительно, субъекту нет необходимости удивляться, сомневаться, если он абсолютно уверен в истинности имеющегося у него готового знания. Таким образом, в рамках данной теории происходит сведение интеллектуальных чувств к одному - уверенности.
|
|
Непосредственным применением философии интуитивизма в психологии является концепция В. Дильтея [58]. В соответствии с этой теорией "настоящая психология" как "наука о душе и о духе" имеет дело только с описанием и истолкованием переживаний, устанавливаемых интроспективно. Автор считает, что человеку достаточно испытать чувство, как он тотчас же приобре тает знание о находящемся вне его мире. В. Дильтей осуществляет, таким образом, подстановку переживания на место мышления. Такое "преувеличение" роли чувств происходит за счет игнорирования значения мышления. Рассмотрение же интеллектуальных чувств в отрыве от мышления делает принципиально невозможным понять причины возникновения и функции интеллектуальных чувств в познании. Интеллектуальные чувства - это показатели и побудители мыслительного процесса, но они отнюдь не заменяют мысль. Сказать, что "мысль - не что иное, как чувство", значит совершить грех смешения понятий" [153, стр. 238].
Внимание экзистенциалистов сосредоточено на проблеме познания "подлинного бытия" субъекта, его "экзистенции". Метод такого познания определяется как иррационально-интуитивный. Мышление непригодно для этого рода познания, так как при соприкосновении с ним экзистенция разрушается. Средством познания "подлинного бытия" у С. Кьеркегора выступает "отчаяние". Эта категория противопоставляется интеллектуальному чувству сомнения. Последнее относится к сфере мышления и, следовательно, непригодно для познания "экзистенции". По Кьеркегору, "отчаяние охватывает всю человеческую личность, сомнение же - только область мышления" [257, S. 564]. Таким образом, в экзистенциалистской философии вместе с проблемой познания объективного мира игнорируется проблема гносеологической роли интеллектуальных чувств в этом познании.
Прагматизм принципиально отказывается от решения вопроса о познавательной роли интеллектуальных чувств и, по сути, отрицает их познавательную значимость. Д. Дьюи выступает против обоснования теории познания на "априорном предположении о том, что познание есть и должно быть отношением между познающим субъектом и объектом" [244, р. 342]. Требование исключения отношения между субъектом и объектом в теории познания приводит к невозможности познавательной деятельности и, следовательно, возникающих на ее основе интеллектуальных чувств.
В противоположность прагматизму неопозитивизм признает необходимость исследования эмоциональной сферы в процессе познания. Однако представители этой концепции абсолютизируют интеллектуальное чувство сомнения. Так, Б. Рассел пишет. "Знание есть термин, не поддающийся точному определению. Всегда знание является до некоторой степени сомнительным, и мы также не можем сказать, при какой степени сомнительности оно перестает быть знанием, как не можем сказать, сколько человек должен потерять волос, чтобы считаться лысым" [161, стр. 530]. Чувство сомнения внутренне присуще человеку. Противоположное чувство - уверенность представляет собой чисто иррациональную веру, также внутренне данную субъекту и не основанную на опыте, практике, объективном познании. В трактовке природы интеллектуальных чувств неопозитивизм, таким образом, близок к интуитивизму. Б. Рассел возрождает картезианский тезис о критерии истины познания. Он пишет: "Истинность есть свойство веры и, как производное, свойство предложений, выражающих веру" [161, стр. 182]. Таким образом, в качестве критерия познания выступает чувство, по природе своей не связанное с познанием, и непонятно каким образом оценивающее его истинность.
Краткий обзор современных зарубежных философских теорий показывает, что они не вносят существенного вклада в рассматриваемую проблему. Некоторые из них вообще отрицают гносеологическую роль интеллектуальных чувств (прагматизм). Те же теории, которые утверждают необходимость эмоций в процессе познания и даже кладут их во главу угла (интуитивизм), отрывают интеллектуальные чувства от их познавательной основы, рассматривая чувства как некие внутренние, данные субъекту образования, независимые от его практической и теоретической деятельности. Чувства при такой интерпретации принимают мистический характер, причина их возникновения становится таинственной, и они часто рассматриваются как некие "демиурги" познания. В связи с этим интеллектуальные чувства зачастую трактуются в идеалистических концепциях в качестве критерия истины познания.
Марксизм выступил против традиционной кантовской трихотомии, согласно которой интеллект как изначальная способность души к познанию противопоставлялся эмоциям и воле. Не случайно в работах классиков марксизма вместо термина "интеллект" употребляется термин "мышление". Мышление же отнюдь не понимается как только логический процесс, без участия в нем эмоциональных компонентов. И хотя термин "интеллектуальные чувства" обычно не используется в марксистской литературе, вследствие реакции на идеалистическую трактовку понятия "интеллект", однако сама проблема гносеологической роли чувств, возникающих в ходе познания, подвергается глубокому осмыслению. Следует отметить, что в современной литературе содержание понятий "интеллект" и "мышление" во многом сблизилось, а за чувствами и эмоциями, возникающими в ходе познания, закрепилось название интеллектуальных. На этом основании целесообразно и в дальнейшем сохранить этот термин.
В марксистской философии по-новому поставлена и решена проблема соотношения субъекта и объекта в познании. Между субъектом и объектом существует диалектическое противоречие. Процесс познания состоит в том, что это противоречие разрешается путем практического преобразования субъектом объекта и углубления на этой основе его познания. Субъект является не пассивным созерцателем, а активным преобразователем внешнего мира. В связи с положением об активности субъекта познания актуальной становится проблема гносеологической роли интеллектуальных чувств. Эта проблема может быть поставлена следующим образом: какова роль интеллектуальных чувств и эмоций в формировании субъективного отражения объективной реальности.
Можно предположить, что в процессе познания субъектом объективной действительности происходит формирование средств, направляющих и контролирующих протекание и результат познания. В качестве одного из таких средств и выступают интеллектуальные эмоции и чувства. Важно подчеркнуть включенность интеллектуальных эмоций и чувств во все формы человеческого познания - чувственные и рациональные. При этом в сенсорном и перцептивном отражении эти эмоции находятся еще в зачаточном состоянии, в соответствии с той ролью, которую выполняет в этих процессах мышление. Свое полное развитие интеллектуальные эмоции получают лишь в понятийном мышлении человека.
Интеллектуальные эмоции представляют собой противоречивое единство субъективного и объективного. Действительно, индивидуальные, субъективные переживания "наполняются" объективным содержанием, получаемым в мыслительном процессе. Интеллектуальные эмоции выполняют на этой основе функцию ориентации в образе внешнего мира, ибо в них переживается ход протекания мыслительного процесса, отражающего внешний мир. Иначе говоря, ориентировать интеллектуальные эмоции могут только потому, что в них отображается ценность познавательного процесса для субъекта. Ориентируя субъекта, интеллектуальные эмоции одновременно побуждают и стимулируют его мыслительную деятельность. В этой функции они направляют и регулируют протекание мыслительного процесса. Можно сказать, что интеллектуальные эмоции и чувства являются конкретным психологическим механизмом, осуществляющим, в мышлении мотивирующую функцию.
Обзор философской литературы показывает, что уже в глубокой древности был осознан факт существования и своеобразного функционирования чувств, возникающих в ходе познания. Философами прошлого была подготовлена основа для дальнейшего исследования интеллектуальных чувств: до некоторой степени обозначился предмет исследования, наметилась философская проблема роли интеллектуальных чувств в познании.
В современных идеалистических концепциях произошло расширение предмета исследования: помимо традиционно включаемых в группу интеллектуальных чувств удивления, уверенности и сомнения в круг изучаемых явлений вошло также чувство догадки. Однако природа данного чувства трактовалась неверно. Идеалистические теории в целом не смогли заложить методологическую основу для естественнонаучного исследования интеллектуальных эмоций и чувств. Не случайно поэтому рассматриваемая проблема игнорируется в современной буржуазной психологии. Следует, однако, отметить, что существующий в теории разрыв между познавательными и эмоциональными процессами является настолько явным и настолько препятствующим исследованию, что и в зарубежной психологии появились попытки преодолеть его. Примером такой попытки является познавательная теория эмоций [260]. Важность создания такой теории представляется нам бесспорной. Однако неадекватная методологическая основа с самого начала обусловила ее неполноту и метафизичность: во-первых, в ней рассматривается только односторонняя зависимость эмоциональных состояний от познавательных процессов и, во-вторых, не исследуются взаимоотношения между познавательными и эмоциональными процессами в наиболее развитой форме познания - человеческом мышлении.
В философии диалектического материализма была выработана адекватная методологическая основа для психологического исследования интеллектуальных эмоций и чувств. В соответствии с этой методологией необходимо изучить филогенез и онтогенез этих образований, понять их становление в ходе трудовой деятельности и возникающем на ее основе познании. Необходимо далее развернуть теоретическое и экспериментальное исследование интеллектуальных эмоций и чувств, возникающих и функционирующих в развитых формах человеческого мышления.
2. Психологическое содержание понятий "интеллектуальные эмоции и чувства"