Оружие коммунистов и русофобов

ЕВГЕНИЙ ЧЕРНЫХ

Портрет Михаила Лермонтова работы художника Петра Заболотского.

Изменить размер текста:AA

Это хрестоматийное стихотворение называют вершиной политической лирики Лермонтова. Его цитируют куда чаще, чем то же «Бородино», «Родину», «Белеет парус одинокий» …

ОРУЖИЕ КОММУНИСТОВ И РУСОФОБОВ

Начался бум еще в СССР. Коммунистическая пропаганда вовсю использовала восьмистишие, клеймившее проклятое царское самодержавие. В середине 60-х его даже включили в школьную программу. Для шестиклассников.

Прощай, немытая Россия,

Страна рабов, страна господ,

И вы, мундиры голубые,

И ты, им преданный народ.

Быть может, за стеной Кавказа

Сокроюсь от твоих пашей,

От их всевидящего глаза,

От их всеслышащих ушей.

Раскрываю научную «Лермонтовскую энциклопедию», 1984 г. «Гневная инвектива, одно из самых острых политических выступлений поэта, глубокое выражение его социально-философских взглядов… Высокий накал мысли и чувства задается уже первой строкой. Оскорбительно-дерзкое и вместе с тем проникнутое душевной болью определение родной страны («немытая Россия») представляло собой исключительную по поэтической выразительности и чрезвычайно емкую историческую характеристику, вместившую в себя всю отсталость, неразвитость, иначе говоря, нецивилизованность современной поэту России. Называя царских сатрапов «пашами», поэт закрепляет в сознании читателя мысль о «турецком», деспотическом характере «немытой» русской действительности, а мотив «всевидящего глаза» и «всеслышаших ушей» конкретизирует, облекает в плоть тему «голубых мундиров…Слова «немытая Россия» закрепились в сознании многих поколений русских людей как афористичное выражение бедственного состояния родины.»

СССР рухнул. «Гневную инвективу» тут же взяли на вооружение либералы, русофобы разного толка. Чтобы и дальше унижать «эту страну». Свежий пример. Именно этими лермонтовскими строками прилюдно «умыл» в июне ненавистную ему Россию президент Порошенко на митинге, посвященном введению безвизового режима Украины с Евросоюзом.

Но действительно ли «гневную инвективу» начертало перо самого Лермонтова?

В этой истории много загадок.

Вспомним 1837 год. Роковую дуэль Пушкина с Дантесом. Потрясенный смертью Александра Сергеевича, Лермонтов на одном дыхании написал «Погиб поэт, невольник чести…» Гневные строки тут же разошлись по Петербургу, затем по всей России. Как? В печать цензура «крамолу» не пропускала, ТВ, радио, интернета тогда не было. Помог народный «самиздат». Писатель Иван Панаев вспоминал: «Стихи Лермонтова переписывались в десятках тысяч экземпляров, перечитывались и выучивались наизусть всеми.» Хотя многие тогда еще и не знали такого поэта. Отправляя брату Андрею стихи за границу, Софья Карамзина сообщила, что автор - «некий господин Лермантов, гусарский офицер.»

Вот также, в списках, крамола дошла до А.Х.Бенкендорфа, шефа жандармов (тех самых «голубых мундиров» - тайной полиции!) Он переправил ее царю с докладной запиской, что возбудил следствие и поручил допросить поэта, обыскать его квартиры в Петербурге и в Царском Селе. Сохранилась лермонтовская рукопись стихов (автограф) с правками. Кстати, впервые на русском языке «Смерть поэта» лишь в 1856 году напечатал эмигрант Герцен. В Лондоне. В своем бесцензурном альманахе «Полярная звезда».

«Немытую Россию», считают литературоведы, Лермонтов написал в 1840 году, либо в 1841-м, перед последней поездкой на Кавказ. (Мнения по дате разнятся, поскольку оригинала нет.) В зените славы. Казалось бы, «вершина политической лирики» должна была взорвать прогрессивную читающую публику так же, как и «Смерть поэта». Однако странное молчание. Целых 32 года после убийства Михаила Юрьевича на Кавказе. Ни самиздатовских текстов, ни восторженных воспоминаний, типа Панаева и Карамзиной. Ничего! Словно и не было этих стихов в помине.

РОЗЫГРЫШ ПУШКИНИСТА

На свет божий они появились лишь 9 марта 1873 года. Когда историк, пушкинист Пётр Бартенев отправил их письмом известному издателю Петру Ефремову. С пометкой: «Вот еще стихи Лермонтова, списанные с подлинника.» Ефремов в тот год выпускал «Сочинения» Лермонтова. Казалось бы, он должен тут же отправить «неведомый шедевр» в печать. Ан нет! На обороте бартеневского письма он карандашом вывел известные шуточные строки самого Михаила Юрьевича:

«Люблю я парадоксы ваши

И ха-ха-ха, и хи-хи-хи,

Смирновой штучку, фарсу Саши

И Ишки Мятлева стихи.»

И ни в одно из пяти переизданий собраний сочинений Лермонтова сенсационную находку так и не поместил. Почему?

Русский историк и литературовед Петр Бартенев (1829-1912). ФОТО Википедиа

Четверостишием про «ха-ха-хи-хи» Ефремов дал понять Бартеневу, что считает «Немытую Россию» розыгрышем, который тот сам и сочинил, полагает известный российский литературовед и библиограф Михаил Давидович Эльзон. «Бартенев прочел четверостишие, увидел в нем намек и понял, что его авторство установлено. На их дальнейшие отношения этот розыгрыш не повлиял.»

Эльзон много лет проработал в Библиотеке Академии наук, Российской национальной библиотеке, имел доступ к архивам. Первым полностью опубликовал то самое письмо Бартенева с «розыгрышем». Михаил Давидович провел целое расследование по теме. Вот его выводы:

«Почти одногодок с П. И. Бартеневым, как и он тайный корреспондент «Полярной звезды» Герцена, П. А. Ефремов прекрасно понимал, что такое стихотворение не могло оставаться ненапечатанным с 1856 г. (года возникновения вольной печатной лермонтовианы) - если бы, разумеется, оно существовало. Он понял, что за «немытой Россией» скрывается знаменитая «Россия» А. С. Хомякова (строфа «В судах черна неправдой черной...» 1854) или, что более вероятно, «Черная Грязь» из радищевского «Путешествия из Петербурга в Москву».

Рискну высказать предположение, что П. И. Бартенев написал свое стихотворение как пушкинист (ср.: «Прощай, любезная калмычка...», «Прощай, свободная стихия...»)

Что же касается «непоколебимой репутации» П. И. Бартенева, то новейшие разыскания установили абсолютную мифологичность его статьи «Об А. А. Фете и его кончине», написанной явно с расчетом на то, что ее некому будет оспорить.

Следовательно, до тех пор, пока не найдется утраченный (?) «подлинник» (?), о котором П. И. Бартенев сообщил П. А. Ефремову, либо список, безусловно датируемый до 1873 г., вопрос об авторстве стихотворения «Прощай, немытая Россия...» следует считать открытым. Если печатать его в сочинениях Лермонтова, то лишь в разделе «Dubia» (Лат. -«сомнительное» - произведения, предположительно приписываемые тому или иному автору -Ред.)

Странно и то, почему Бартенев предложил найденный им «шедевр» чужому издателю, а не напечатал сразу же в «Русском архиве», которым много лет руководил? Его журнал как раз специализировался на неизвестных литературных текстах. А тут такая сенсация! Боялся, что читающая публика разоблачит подделку? Пролетев с Ефремовым, спустя несколько лет он отправил «шедевр» известному мемуаристу, историку Николаю Путяте с припиской: "с подлинника руки Лермонтова". Путята тоже не дал хода «сенсационным стихам». И только в 1890 году Бартенев, наконец, печатает «неизвестное осмистишие Лермонтова» в своем собственном журнале. Уже с другой пометкой - «записано со слов поэта современником». Стоп, а как же «подлинник»? Подстраховался? Бартенев не знал, что его письма Ефремову и Путяте позже обнародуют историки литературы.

Кто записал? Какой современник? Где сам подлинник руки Лермонтова? И был ли он вообще? На эти вопросы до сих пор нет ответов. Хотя Бартенев, известный библиофил, историк литературы, не мог не знать ценность оригинала таких сенсационных стихов.

Вызывают подозрения и разночтения в трех вариантах бартеневской «Немытой России»: «Сокроюсь» (укроюсь, я скроюсь), «за хребтом Кавказа» (за стеной Кавказа), «от пашей» (царей, вождей), «преданный народ» (послушный, покорный)… Не слишком ли много правок для восьми строк, якобы списанных с одного оригинала? Короче, мутная история.

Не зря покойный библиограф Михаил Эльзон считал «Немытую Россию» мистификацией самого Бартенева.