2020-05-12
2319
1. Особенности судопроизводства по гражданским делам (в широком смысле слова, включая и дела, возникающие в связи с осуществлением экономической деятельности), в котором участвуют иностранные граждане и организации или которое иным образом связано с иностранным государством, регулируются нормами международного гражданского процесса (международного гражданского процессуального права). Термин «международный» в данном случае условен, поскольку речь идет не о международных, наднациональных судах, а о рассмотрении гражданских дел судами того или иного государства, в России - российскими судами.
Связь с иностранным государством обычно выражается в наличии в гражданском правоотношении, являющемся предметом судебного разбирательства, того или иного иностранного элемента (понятие иностранного элемента в гражданском правоотношении раскрывается в ст. 1186 ГК РФ - см. гл. 1 настоящего учебника). Однако международный характер судопроизводства может проявляться и в том, что оказывается необходимым (в том числе и по делам без участия иностранных лиц) допросить свидетеля, проживающего за границей, или истребовать из-за границы документы, выданные иностранными властями. Российский суд вообще может не вести основное производство по гражданскому делу, а лишь выполнять поручение ведущего такое производство иностранного суда о совершении отдельных процессуальных действий или по просьбе взыскателя осуществлять действия, связанные с признанием и исполнением в Российской Федерации решений иностранных судов.
|
|
|
В современных условиях число гражданских дел, рассмотрение которых имеет международную специфику, увеличивается, что связано с укреплением внешнеэкономических связей, расширением контактов между гражданами разных стран, а также распадом СССР и ростом миграции населения в пределах бывшей его территории.
Место норм международного гражданского процессуального права в системе отраслей права оценивается неоднозначно, поскольку эти процессуальные нормы, определяющие деятельность судов по разрешению гражданских дел с иностранным элементом и носящие поэтому в принципе публично-правовой характер, в ряде случаев (соглашения сторон о подсудности, предписания о доказательствах и др.) затрагивают и частноправовую сферу.
Господствующая в доктрине позиция сводится к тому, что международный гражданский процесс относится к гражданскому процессуальному праву как отрасли права (Л.А. Лунц, Г.К. Дмитриева, В.П. Звеков, А.Г. Светланов, Г.Ю. Федосеева и др.). Есть, однако, и другие точки зрения. Так, предлагается относить международный гражданский процесс к международному частному праву, включать процессуальные отношения в качестве составляющей объекта регулирования «такой специфической отрасли права, как международное частное право».
|
|
|
Включает международный гражданский процесс в состав международного частного права и Т.Н. Нешатаева. См.: Нешатаева Т.Н. Международное частное право и международный гражданский процесс. М., 2004. С. 19.
Н.Ю. Ерпылева утверждает, что «международный гражданский процесс является отраслью МЧП как комплексного образования». См.: Ерпылева Н.Ю. Системная принадлежность международного частного права // Журнал международного частного права. 2009. № 2. С. 15.
Другие предлагают рассматривать международный гражданский процесс в качестве составной части комплексной отрасли права, именуемой «международное частное право и международный гражданский процесс», включающей в себя правовые образования публичного и частного права.
Некоторые авторы считают, что вряд ли стоит относить международный гражданский процесс к той или другой отрасли, он должен акцептироваться как самостоятельная правовая материя.
Что касается места международного гражданского процессуального права в системе правоведения, то здесь в отечественной доктрине первостепенную роль играет тяготение данной области права скорее к международному частному праву. С международным частным правом его сближают иностранная характеристика рассматриваемых судами правоотношений, значительная роль международных договоров, влияние общих категорий международного права. Например, тесно связаны между собой проблемы международной подсудности (область международного гражданского процесса) и проблемы подлежащего применению гражданского (семейного) права (область международного частного права).
В международных договорах России соответствующие правила неразрывны. Переплетаются аспекты международного гражданского процессуального права и международного частного права и в других вопросах, например при установлении содержания подлежащего применению иностранного права. Все это дает основания для изучения и преподавания международного гражданского процесса в рамках международного частного права как отрасли правоведения.
В России такой подход можно считать традиционным (Л.А. Лунц, М.М. Богуславский, Г.К. Дмитриева, Л.П. Ануфриева, В.П. Звеков, А.Г. Светланов и др.). В то же время следует отметить, что расширение регулирования международного гражданского процесса в основополагающих отраслевых законодательных актах - ГПК и АПК - дало определенный толчок к более углубленному изучению соответствующих норм и в рамках науки гражданского процессуального права.
В международном гражданском процессуальном праве обычно изучаются следующие вопросы:
1) о международной подсудности;
2) о положении иностранных граждан и иностранных юридических лиц в гражданском (арбитражном) процессе;
3) о положении в гражданском (арбитражном) процессе иностранного государства и его дипломатических представителей;
4) о порядке ведения судопроизводства по гражданским делам с иностранным элементом;
5) о применении иностранного права (процессуальный аспект);
6) о поручениях судам иностранных государств об исполнении отдельных процессуальных действий и о вручении документов и выполнении соответствующих поручений иностранных судов;
7) о признании и исполнении иностранных судебных и арбитражных решений.
Специально исследуются и вопросы признания иностранных арбитражных соглашений и принудительного исполнения решений иностранных арбитражей (третейских судов), как и другие вопросы международного коммерческого арбитража. Иногда затрагиваются и вопросы, связанные с деятельностью нотариата, загсов, органов опеки и попечительства, если речь идет об иностранцах и о необходимости применения иностранного права, получении документов из-за границы и т.п..
|
|
|
Можно выделить свойственные международному гражданскому процессуальному праву общие начала, такие, например, как свобода доступа иностранных лиц в суды, уравнивание их в правах в судебном процессе с собственными гражданами, предоставление юрисдикционного иммунитета иностранному государству, принципы установления содержания иностранного права, взаимное оказание судами правовой помощи, общие основания признания и исполнения иностранных судебных решений, определение соотношения действия источников.
Попытка унифицировать основные начала международного гражданского процесса была предпринята Американским институтом права и Международным институтом унификации частного права (УНИДРУА). Утвержденные Административным советом УНИДРУА в 2004 г. Принципы международного гражданского процесса, направленные на сглаживание различий между соответствующими нормами отдельных правовых систем, были рекомендованы государствам в качестве базы для внутреннего законодательства, регулирующего рассмотрение международно-правовых споров в коммерческой сфере; они, однако, могут использоваться и при разрешении иных гражданско-правовых споров. Возможно, принципы будут рассматриваться судами и в качестве обычаев, общепризнанных стандартов <1>. В числе принципов в рассматриваемом документе указывается, в частности, на независимость, беспристрастность и квалифицированность судей, компетентность суда, процессуальное равенство сторон, право их на помощь представителя, должное извещение сторон, доступ к информации о доказательствах, взаимное оказание судами правовой помощи (всего 31 принцип). Содержание каждого принципа раскрывается в тексте документа.
2. Источники международного гражданского процессуального права, как и источники международного частного права, имеют двойственный характер. Это в основном внутреннее законодательство и международные договоры. В последнее время, особенно в Европе, возросла роль норм «наднационального» права.
|
|
|
Внутреннее законодательство государств в данной области различно, что во многом обусловлено различиями в самом гражданском процессе: разными подходами к принципу состязательности, средствами доказывания и т.п. Широкая унификация поэтому затруднительна. Однако имеются международные договоренности по ключевым вопросам международного гражданского процесса. Из международных договоров можно указать, в частности, на разработанную Гаагской конференцией по международному частному праву Конвенцию по вопросам гражданского процесса, первая редакция которой была принята еще в XIX в., а впоследствии неоднократно обновлялась вплоть до последней редакции 1954 г. (для ряда стран она, однако, в настоящее время утратила силу в связи с заключением новых заменяющих ее конвенций 1965, 1970 и 1980 гг.), Европейскую конвенцию об иммунитете государств от 16 мая 1972 г., Конвенцию ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности 2004 г. По вопросам гражданского процесса действуют международные договоры американских государств (Кодекс Бустаманте 1928 г. и др.). Заключено большое число двусторонних договоров.
Для Европы особое значение имела Брюссельская конвенция о судебной компетенции и принудительном исполнении судебных решений по гражданским и торговым делам 1968 г., упростившая взаимное признание и исполнение судебных решений и тем способствовавшая формированию единого европейского правового пространства. Почти для всех членов ЕС она, однако, утратила значение в связи с принятием Советом ЕС 22 декабря 2000 г. Регламента № 44/2001 о юрисдикции, признании и принудительном исполнении судебных решений по гражданским и торговым делам, вступившего в силу 1 марта 2002 г. (так называемый Регламент Брюссель-I). Нужно сказать, что регламенты в качестве наднационального права Сообщества обладают прямым действием и не требуют каких-либо трансформационных актов, они имеют приоритет над национальными актами. В этом усматривается их преимущество перед международными договорами, которые оказались «слишком медленным и негибким средством для Сообщества». По своему содержанию нормы Регламента № 44/2001 были близки к положениям Брюссельской конвенции 1968 г. В настоящее время этот Регламент заменен новым Регламентом ЕС от 20 декабря 2012 г. № 1215/2012.
Созданию единого правового пространства в рамках ЕС способствовало и принятие Регламента ЕС № 1347/2000 «О судебной компетенции, признании и исполнении судебных решений по семейным делам и в области ответственности родителей за общих детей» (Регламент Брюссель-II), в свою очередь замененного впоследствии Регламентом ЕС от 27 ноября 2003 г. № 2201/2003 (Регламент Брюссель-IIa). Приняты и некоторые другие акты наднационального права, в частности относительно банкротства, представления документов по гражданским и торговым делам, вручения судебных документов.
В доктрине отмечается, что в кругу государств - членов ЕС развитие «наднационального» регулирования «все больше вытесняет национальные правила судопроизводства».
Однако в отношениях европейских стран с третьими государствами роль международных договоров не снижается. Так, заключенная в 1988 г. Луганская конвенция (с тем же названием, что и Брюссельская конвенция 1968 г.), которая во многом повторяла текст Брюссельской конвенции и обычно именовалась «параллельной» (хотя последующие изменения в обеих конвенциях и привели к некоторым различиям), с принятием указанных регламентов не утратила, как Брюссельская конвенция 1968 г., своего значения, поскольку имела более широкий круг участников и допускала присоединение других стран (помимо участников Брюссельской конвенции 1968 г. в ней участвовали Австрия, Исландия, Норвегия, Финляндия, Швейцария и некоторые другие страны). В 2007 г. она была пересмотрена: с 1 января 2010 г. действует новая Луганская конвенция о юрисдикции, признании и исполнении судебных решений по гражданским и коммерческим делам от 30 октября 2007 г. Она распространяет свое действие помимо стран ЕС на Исландию, Норвегию и Швейцарию.
В 2005 г. в рамках деятельности Гаагской конференции по международному частному праву принята Конвенция о соглашениях о выборе суда (Co№ve№tio№ o№ Choice of Court Agreeme№ts). Помимо стран ЕС, в ней участвует Мексика (Конвенция вступила в силу в 2015 г.).
Работа над проектом всеохватывающей Конвенции о международной подсудности и признании и принудительном исполнении иностранных судебных решений не получила дальнейшего развития, однако в настоящее время разрабатывается проект Конвенции о признании и исполнении иностранных судебных решений (имеются в виду решения по гражданским и коммерческим делам).
В российском законодательстве нормы международного гражданского процесса включены в отраслевые кодексы - ГПК РФ и АПК РФ. Таким образом, они подпадают под действие закрепленных в этих Кодексах основных начал российского гражданского (арбитражного) процесса и тесно взаимодействуют со всеми другими нормами этих законодательных актов.
Нужно иметь в виду, что Законом РФ о поправке к Конституции РФ от 5 февраля 2014 г. № 2-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации» (действует с 6 февраля 2014 г.) и Федеральным конституционным законом от 5 февраля 2014 г. № 4-ФКЗ «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» (действует с 6 августа 2014 г.) полномочия Высшего Арбитражного Суда РФ переданы Верховному Суду РФ.
В ГПК РФ нормы о процессуальном положении иностранных лиц и иностранного государства, международной подсудности, исполнении судебных поручений, признании и исполнении иностранных судебных решений сосредоточены в разд. V. Он значительно полнее, чем был соответствующий раздел ГПК 1964 г. (20 статей вместо семи). Впервые получили прямое решение в ГПК вопросы гражданской процессуальной право- и дееспособности, международной подсудности (статьи о подсудности составляют самостоятельную главу), признания и исполнения иностранных судебных и арбитражных решений (единственную статью в ГПК РСФСР 1964 г. заменила самостоятельная глава, где были использованы в основном положения Указа Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1988 г. «О признании и исполнении в СССР решений иностранных судов и арбитражей»).
Арбитражные (хозяйственные) суды применяют правила гл. 31 - 33.1 АПК РФ, где детально регулируются особенности рассмотрения дел с участием иностранных лиц, включая производство по делам с участием иностранного государства, компетенция арбитражных судов (международная подсудность), приведение в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений.
Регулирование международного гражданского процесса в кодексах не исключает действия специальных норм, содержащихся в иных федеральных законах, например в Федеральном законе «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации», в Консульском уставе РФ и некоторых других актах.
Для тех и других судов важны также разъяснения, даваемые высшими судебными органами. Можно назвать, например, Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2017 г. № 23 «О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом». Существенны правила Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации», Федерального закона «Об исполнительном производстве», Федерального закона от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации». Следует также назвать Федеральный закон от 3 ноября 2015 г. № 297-ФЗ «О юрисдикционных иммунитетах иностранного государства и имущества иностранного государства в Российской Федерации», положения которого нашли отражение в новых гл. 33.1 АПК РФ и гл. 45.1 ГПК РФ.
Для судопроизводства по делам с участием иностранных граждан и юридических лиц действуют основополагающие положения Конституции РФ, в частности о том, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры России являются составной частью ее правовой системы (ч. 4 ст. 15). Разъяснения о применении судами общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ даны в Постановлениях Пленумов Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 и Высшего Арбитражного Суда РФ от 11 июня 1999 г. № 8.
Общее значение имеет и норма ч. 3 ст. 46 Конституции, согласно которой каждый вправе в соответствии с международными договорами РФ обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод граждан, если исчерпаны все имеющиеся средства правовой защиты (см. подробнее в § 7 гл. 5). Так, присоединение России к Факультативному протоколу Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. дает гражданам возможность обращаться в Комитет по правам человека в порядке, установленном указанным Протоколом, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты нарушенных прав или когда эта защита неоправданно затягивается.
Обращение к международным процедурам вытекает из Конституции РФ и соответствующих правил международных договоров, в которых участвует Россия. Регулирование процессуальных форм защиты частных прав на международном уровне выходит за пределы национального регулирования международного гражданского процесса, но взаимосвязано с ним. На основании такой взаимосвязи предлагается комплекс норм, регламентирующих взаимодействие национальных и международных органов, которые рассматривают дела с участием физических и юридических лиц из разных стран, выделять в качестве элемента международного гражданского процесса наряду с комплексом норм, регламентирующих взаимодействие юрисдикционных органов из разных государств.
В аспекте кодификации норм международного гражданского процесса в доктрине, как отмечалось (см. гл. 1), обсуждается вопрос о целесообразности принятия специального закона о международном частном праве и международном гражданском процессе, где были бы сосредоточены те нормы обеих областей права, которые носят общий характер. Многими авторами поддерживается такая идея. При этом указывается на то, что это позволило бы избежать различий в регулировании, существующих сейчас в ГПК и АПК, восполнить пробелы, устранить дублирование, позволило бы сосредоточить в одном акте тесно взаимосвязанные нормы частного и процессуального права. Как уже отмечалось (см. гл. 2), в последние годы значительное число иностранных государств идет по пути создания таких специальных законов, объединяющих нормы международного частного права и международного гражданского процесса (законы о международном частном праве Швейцарии (1987 г.), Турции (1982 г.), Италии (1995 г.), Бельгии (2004 г.), Болгарии (2005 г.), Украины (2005 г.), Чехии (2012), Венгрии (2017) и др.). Однако в российской доктрине высказано и отрицательное отношение к объединению норм частного и процессуального права в специальном законе, обосновываемое тем, что «юридически значимых связей коллизионных норм с нормами международного гражданского процесса практически не существует».
К источникам международного гражданского процесса относятся и договоры России с иностранными государствами, а также действующие в нашей стране как правопреемнице СССР международные договоры СССР. Среди двусторонних договоров в первую очередь следует назвать договоры о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам, заключенные, в частности, с Албанией, Алжиром, Аргентиной, Болгарией, Венгрией, Вьетнамом, Грецией, Египтом, Индией, Ираком, Ираном, Испанией, Италией, Йеменом (НДРЙ), Кипром, Китаем, КНДР, Кубой, Монголией, Польшей, Румынией, Тунисом, Финляндией, Чехословакией (ныне - Чехия и Словакия), а также с рядом стран СНГ и Балтии. Есть и другие двусторонние договоры, где затрагиваются отдельные вопросы международного гражданского процесса.
В отношениях стран СНГ особенно велика роль Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, подписанной в Минске 22 января 1993 г. (некоторые изменения в Конвенцию внесены Протоколом от 28 марта 1997 г.). Конвенция обеспечивает, с одной стороны, защиту в судах этих стран граждан стран СНГ и других лиц (т.е. лиц, не являющихся их гражданами), если они проживают в стране-участнице, а также юридических лиц; с другой - четкое и надежное правовое сотрудничество судов и других учреждений юстиции.
Конвенцией охватывается широкий круг вопросов сотрудничества в сфере гражданского процесса:
- правовая защита граждан и юридических лиц;
- порядок сношений при оказании правовой помощи;
- исполнение поручений учреждений юстиции;
- действительность документов;
- предоставление информации о праве;
- разграничение компетенции судов;
- вопросы применения права (коллизионные нормы), признания и исполнения иностранных судебных решений.
Конвенция сыграла важную роль в период становления СНГ с точки зрения сохранения имевшихся правовых связей. Ее положения в области международного гражданского процесса не потеряли своего значения и сейчас. Не случайно эти положения практически без серьезных изменений были перенесены в подписанную 7 октября 2002 г. в г. Кишиневе новую Конвенцию стран СНГ, призванную заменить собою Минскую конвенцию. Нужно обратить внимание и на то, что при обновлении своего внутреннего законодательства в области международного гражданского процесса страны СНГ, как видно, учитывали и связывающие их всех положения Минской конвенции.
Для арбитражных (хозяйственных) судов стран СНГ велика роль Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, от 20 марта 1992 г. В этом международном договоре:
- решаются вопросы правовой защиты хозяйствующих субъектов (юридических лиц и граждан-предпринимателей);
- разграничивается компетенция судов (общих и арбитражных), рассматривающих их споры;
- определяется порядок оказания судами правовой помощи;
- предусматривается взаимное признание и исполнение решений, вынесенных судами одной из стран-участниц, на территории других стран-участниц;
- решаются вопросы подлежащего применению права и предоставления информации о праве.
В отличие от Минской конвенции 1993 г., где имеются в виду любые гражданско-правовые споры, Соглашение от 20 марта 1992 г. охватывает только споры, связанные с осуществлением хозяйственной деятельности.
Вопрос о соотношении действия Минской конвенции 1993 г. и Киевского соглашения 1992 г. решается в соответствии со ст. 82 Конвенции, согласно которой последняя не затрагивает действия других договоров той же тематики, заключенных между странами-участницами.
Нормы Соглашения следует рассматривать в качестве специальных <1>. Поэтому в отношениях стран, участвующих и в Конвенции, и в Соглашении, применительно к хозяйственным спорам (в отношении судебных поручений, подлежащего применению права, признания и исполнения решений и т.п.) следует руководствоваться нормами Соглашения.
--------------------------------
<1> См.: решение Экономического суда СНГ от 21 февраля 2007 г. № 01-1/2-06 «О толковании статей 5, 7 Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, от 20 марта 1992 г., статей 15, 17, 51, 54 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г., статей 15, 17, 54, 57 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 7 октября 2001 г.».
Нужно подчеркнуть, что упомянутые Соглашение и Конвенция регулируют международное сотрудничество при разрешении споров в государственных судах, а не в международных коммерческих арбитражах (третейских судах).
Минская конвенция 1993 г. не исключает действия двусторонних договоров о правовой помощи, заключенных между РФ и странами, участвующими в Конвенции; последняя подлежит применению лишь постольку, поскольку в соответствующем двустороннем договоре отсутствует регулирование.
6 марта 1998 г. Россия подписала Соглашение стран СНГ о порядке взаимного исполнения решений арбитражных, хозяйственных и экономических судов на территориях государств - участников Содружества, но не ратифицировала его. Действует, однако, двустороннее Соглашение Российской Федерации с Белоруссией, вступившее в силу с 29 июля 2002 г., упрощающее порядок исполнения иностранных решений (об этих двух соглашениях см. § 6).
С 1967 г. наша страна участвует в упомянутой Гаагской конвенции 1954 г. по вопросам гражданского процесса. 12 февраля 2001 г. приняты федеральные законы о присоединении Российской Федерации к двум другим Гаагским конвенциям: о вручении за границей судебных и внесудебных документов по гражданским или торговым делам от 15 ноября 1965 г. и о получении за границей доказательств по гражданским или торговым делам от 18 марта 1970 г. Они были приняты в развитие упомянутой Конвенции 1954 г. и заменяют многие ее положения. В обеих конвенциях наряду с европейскими и другими странами участвуют Великобритания и США.
С некоторыми из стран - участниц названных конвенций (например, с Белоруссией, Болгарией, Латвией, Польшей, Украиной, Финляндией) Россию связывают и заключенные ранее двусторонние договоры о правовой помощи. При присоединении России к конвенциям 1965 и 1970 гг. вопрос о дальнейшей судьбе соответствующих положений этих договоров не был разрешен заинтересованными Сторонами. В Конвенциях же на этот счет содержится лишь общее правило о том, что они не затрагивают конвенций, участниками которых являются или будут являться Договаривающиеся государства.
Нужно сказать, что аналогичная ситуация была и в 1967 г., когда СССР присоединился к Гаагской конвенции 1954 г. по вопросам гражданского процесса. Тогда была принята Инструкция Верховного Суда СССР от 2 февраля 1968 г., где судам давалось следующее разъяснение: в случаях, когда в двусторонних соглашениях СССР с другими государствами - участниками Конвенции установлены более льготные условия оказания правовой помощи, применяются положения этих соглашений.
Практически все российские (а ранее - советские) суды чаще обращались к более «льготным», чем в Конвенции 1954 г., нормам двусторонних договоров о правовой помощи. Однако правила Конвенций 1965 и 1970 гг., развивающие положения Конвенции 1954 г., в ряде случаев оказываются более простыми и удобными, чем правила двусторонних договоров. В этих условиях при отсутствии конкретной договоренности между заинтересованными Сторонами и указаний в законодательстве можно, надо думать, исходить из тех условий сотрудничества, которые более благоприятны для сторон и облегчают оказание правовой помощи. Таким образом, Конвенции 1965 и 1970 гг. и соответствующие положения двусторонних договоров между странами-участницами могут действовать параллельно.
В таком направлении высказался и Пленум Верховного Суда РФ. Как следует из п. 28 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2017 г. № 23 «О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом», арбитражный суд при оказании международной правовой помощи применяет тот из устанавливающих механизм взаимодействия компетентных органов государств международных договоров, который обеспечивает наиболее быстрое и менее формализованное взаимодействие таких органов как направленный на более быстрое восстановление нарушенных (оспоренных) прав.
В некоторых случаях договаривающиеся государства специально оговаривают применение того или иного международного договора. Так, 24 - 29 августа 2009 г. в ходе экспертных консультаций представителей министерств юстиции России и Китая была достигнута договоренность в целях сокращения сроков исполнения запросов о правовой помощи применять в этом вопросе не двусторонний Договор между РФ и Китаем о правовой помощи по гражданским и уголовным делам 1992 г., а Конвенцию о вручении за границей судебных и внесудебных документов по гражданским или торговым делам 1965 г.
Россия участвует также в Венских конвенциях: о дипломатических сношениях (1961 г., более 130 стран-участниц) и о консульских сношениях (1963 г.); в Гаагской конвенции (1961 г.), отменяющей требование легализации иностранных официальных документов. Действуют и многочисленные двусторонние консульские конвенции.
Заключенные нашей страной международные договоры, содержащие разного рода нормы относительно рассмотрения судами гражданских дел по правоотношениям с иностранным элементом, применяются и арбитражными (хозяйственными) судами, если в договорах речь идет о государственных судах вообще, без выделения судов общей юрисдикции. Это вытекает из ст. ст. 118, 126 и 127 Конституции РФ. Такова и позиция Высшего Арбитражного Суда РФ. Таким образом, применимы в арбитражных судах и положения упомянутых Гаагских конвенций.
Предусматривая возможность расхождения между конкретными нормами внутреннего российского законодательства и нормами международных договоров России, ч. 2 ст. 1 и ч. 4 ст. 11 ГПК РФ, основываясь на положениях ст. 15 Конституции РФ, устанавливают, что при таком расхождении применяются нормы соответствующего международного договора. Аналогичную норму, адресованную арбитражным судам, содержит ст. 13 АПК РФ. Разъяснения о применении судами общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ даны в Постановлениях Пленумов Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 и Высшего Арбитражного Суда РФ от 11 июня 1999 г. № 8. Для арбитражных судов существенны рекомендации, данные в информационном письме Президиума ВАС РФ от 9 июля 2013 г. № 158 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с рассмотрением арбитражными судами дел с участием иностранных лиц».
Подсудность дел, осложненных иностранным элементом
(международная подсудность)
1. Правоотношения с иностранным элементом связаны как с российским, так и с иностранным правопорядком. Поэтому встает вопрос о том, компетентны ли российские суды рассматривать возникающие по этим правоотношениям споры, т.е. вопрос о международной подсудности. Слово «международная» имеет здесь такое же значение, как и в терминах «международное частное право», «международный гражданский процесс»: имеются в виду отношения не межгосударственные, а возникающие в условиях международного гражданского оборота.
Каждое из государств обычно само определяет пределы компетенции (юрисдикции) своих судов и в принципе не обязано принимать во внимание соответствующие правила, действующие в других государствах. На вопрос о том, компетентен ли российский суд разрешать спор по определенному гражданскому делу, ответ, следовательно, нужно искать в российском законодательстве или в соответствующем международном договоре РФ.
Т.М. Яблочков еще в 1909 г. писал: «Суды применяют, поскольку налицо нет государственных договоров, туземные положительные законы о подсудности. Судья не вправе и не обязан принимать в соображение чужеземные нормы о подсудности. Он не должен смущаться тем, что, быть может, его решение не будет признано в иностранном государстве». Однако такая «независимость» имеет свои отрицательные стороны.
Различия в регулировании международной подсудности в законах отдельных государств (а такие различия связаны с применением разных критериев при определении подсудности) порождают так называемые конфликты юрисдикции:
- положительные, когда суды двух или более государств считают дело себе подсудным;
- отрицательные, когда и те, и другие отказываются от рассмотрения дела.
Наилучший выход из такого положения - заключить международные договоры, содержащие нормы о разграничении компетенции судов договаривающихся государств.
Такие договоры стали чаще заключаться в последнее время. В упоминавшихся выше Брюссельской конвенции 1968 г. о судебной компетенции и исполнении судебных решений по гражданским и торговым делам и Луганской (параллельной) конвенции 1988 г., как и в новой Луганской конвенции о юрисдикции, признании и исполнении судебных решений по гражданским и коммерческим делам от 30 октября 2007 г., вопросы компетенции (подсудности) решены, как общее правило, на базе применения территориального признака (места жительства ответчика); разграничивается компетенция и с использованием правил специальной и исключительной подсудности. Несоблюдение при вынесении решения установленных правил компетенции может, согласно Конвенциям, явиться в дальнейшем основанием для отказа в признании и исполнении решения в других странах-участницах.
В Регламенте ЕС № 1215/2012, как и в ранее действовавшем Регламенте № 44/2001, правила о международной подсудности унифицированы на наднациональном уровне. Юрисдикция определяется здесь, как общее правило, тоже на основании территориального критерия: иски должны предъявляться в судах государства, где ответчик имеет постоянное место жительства, независимо от его гражданства. Допускается предъявление иска и в другом государстве в случаях, определенных в Регламенте, например по договорному обязательству - в судах по месту исполнения обязательства, по делам о предоставлении содержания - в судах по месту жительства или обычного местопребывания, имеющего право на получение содержания, по спорам из деликтов или квазиделиктов - в судах по месту, где произошло или может произойти вредоносное событие, и т.д. Специально определяется юрисдикция по делам, связанным со страховой деятельностью, по потребительским договорам, по индивидуальным трудовым договорам. Установлена исключительная юрисдикция независимо от критерия постоянного места нахождения: в отношении исков, предметом которых являются вещные права на недвижимость, исков о действительности учреждения или прекращения компаний, юридических лиц и др. Допускаются пророгационные соглашения.
В Регламенте № 1215/2012 по сравнению с Регламентом № 44/2001 есть также специальные правила о подсудности взаимосвязанных дел и новые правила применительно к искам, находящимся одновременно на рассмотрении нескольких судов. Предоставлены более благоприятные условия для потребителей и наемных работников. В частности, работник может подать иск не только в суд по месту работы, но и в суд страны своего постоянного места жительства (домицилия).
Во внутреннем законодательстве государств при определении международной подсудности используются разнообразные критерии, но они могут быть все же сведены к некоторым наиболее часто встречающимся:
1) гражданство сторон или стороны в деле;
2) место жительства (применительно к юридическим лицам - нахождения) ответчика;
3) личное присутствие ответчика при наличии у него имущества на территории данного государства;
4) место нахождения спорной вещи;
5) какая-либо иная связь дела с территорией данного государства (место жительства истца, место причинения вреда, место исполнения договора и др.).
Именно приведенные критерии, как видно, были использованы в указанных Регламентах.
Критерии для определения подсудности внешне сходны с привязками коллизионных норм. Но это разные правовые категории: в коллизионной норме определяется подлежащее применению материальное право - свое или иностранное, здесь же устанавливаются пределы компетенции собственных судов и не затрагивается компетенция иностранных судов (вопрос процессуальный). Отнесение дела к компетенции собственных судов отнюдь не всегда означает применение собственного материального права.
Признак гражданства в качестве определяющего международную подсудность чаще всего применяется, например, во Франции и в странах, следующих французской правовой системе, признак места жительства (нахождения) ответчика - в Германии и ряде других стран, например Японии. В странах общего права превалирует признак фактического присутствия ответчика (физическое нахождение в данной стране, обеспечивающее возможность вручить судебную повестку); при этом по искам i№ perso№am допускается и кратковременное присутствие, а по искам i№ rem достаточно нахождения в данной стране имущества ответчика.
Однако нужно иметь в виду, что при определении международной подсудности обычно наряду с основным критерием (общая подсудность) используются и другие, связываемые не столько с характеристикой сторон (место жительства, гражданство), сколько со спецификой предмета спора (например, по искам из причинения вреда - место его причинения).
В доктрине обычно различают:
1) международную и внутреннюю подсудность (если первая касается подсудности судов данной страны в целом, то вторая определяет территориальную (а также родовую) подсудность внутри страны);
2) прямую и косвенную международную подсудность (прямая имеет в виду определение подсудности при вынесении решений, косвенная - принятие во внимание правил о международной подсудности при решении вопроса о признании и исполнении иностранного судебного решения);
3) альтернативную, когда допускается подсудность спора судам нескольких государств, и исключительную, когда закон относит спор к подсудности только одного государства.
Кроме того, наряду с общим правилом часто устанавливаются специальные правила подсудности.
О современных подходах к регулированию международной подсудности можно судить, например, по правилам нового Закона Бельгии о международном частном праве (2004 г.), нормы которого формировались с учетом европейского опыта, в частности положений Закона Швейцарии о международном частном праве. Здесь четко различаются правила международной и внутренней подсудности; наряду с общими правилами предусматриваются специальные правила подсудности (например, об усыновлении). В общих правилах исходным критерием является либо место жительства, либо обычное проживание ответчика в Бельгии, либо избрание подсудности соглашением сторон.
2. В России применение в качестве общего правила подсудности по месту жительства (нахождения) ответчика традиционно. Это правило действовало и до принятия новых процессуальных кодексов, хотя и было сформулировано в законе не прямо, а путем отсылки к нормам о территориальной подсудности. Сейчас оно прямо выражено в законодательстве: российским судам подсудны дела по искам, предъявляемым к лицам, имеющим в Российской Федерации место жительства (применительно к физическим лицам) или место нахождения (применительно к организациям), - ч. 2 ст. 402 ГПК РФ.
Понятие места жительства физических лиц определяется в соответствии со ст. 20 ГК РФ, а места нахождения юридического лица - по месту его государственной регистрации, если в соответствии с законом в его учредительных документах не установлено иное (п. 2 ст. 54 ГК РФ). Порядок регистрации юридических лиц, в том числе определение места регистрации, установлен Федеральным законом «О государственной регистрации юридических лиц, индивидуальных предпринимателей».
Наряду с общим правилом международной подсудности применяется и альтернативная подсудность. В перечисленных в ст. 402 ГПК случаях (перечень исчерпывающий) допускается рассмотрение дел судами РФ и при проживании (нахождении) ответчика за границей.
Существенными обстоятельствами, влияющими на подсудность, признаются:
- нахождение на территории РФ органа управления, филиала или представительства организации, наличие в РФ имущества;
- по определенным видам дел место жительства в РФ истца или российское гражданство одной из сторон, совершение действия или наступление иного обстоятельства в Российской Федерации.
Право выбора в этих случаях суда (иностранного по месту жительства (нахождения) ответчика или российского) принадлежит истцу.
Не исключается и действие специальных правил, определяющих подсудность по отдельным видам дел. Таковы, в частности, нормы о подсудности по делам о расторжении брака проживающих за границей российских граждан с проживающими там же лицами (независимо от их гражданства): подобные дела российским судам подсудны (ст. 160 СК РФ).
По некоторым делам законом устанавливается исключительная подсудность российским судам. Это прежде всего дела о вещных правах на находящееся на территории РФ недвижимое имущество, в частности земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты, леса, другие объекты, прочно связанные с землей (см. ст. 1305 ГК РФ). Это также дела по спорам, возникающим из договора перевозки, если перевозчики находятся в РФ; о расторжении брака российского гражданина с иностранным лицом, если оба супруга имеют место жительства в РФ; по делам, возникающим из публичных правоотношений.
В ГПК РФ урегулирована международная подсудность и по делам особого производства. При этом она тоже рассматривается как исключительная. В соответствии с характером того или иного вида дел определяющими признаются критерии места жительства, гражданства заинтересованного лица, места нахождения вещи и др. Например, дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение, отнесены к подсудности российских судов в одном из двух случаев: если в Российской Федерации имеет место жительства заявитель и если факт имел (имеет) место на территории РФ; по делам о признании лица безвестно отсутствующим или об объявлении умершим решающим признается российское гражданство отсутствующего или место его жительства в Российской Федерации. Подсудность по делам об усыновлении определена с учетом ст. 125 СК РФ, установившей судебный порядок усыновления в особом производстве.
Отнесение к исключительной подсудности судов РФ дел, затрагивающих личный статус граждан РФ, а также иных лиц, если они имеют в РФ место жительства, отражает свойственное и другим государствам стремление оставить такие дела исключительно в компетенции собственных судов, а споров о находящемся в России недвижимом имуществе - стремление обеспечить публичные интересы, контроль государства в отношении объектов, связанных с его территорией.
Внутренняя территориальная и родовая (предметная) подсудность споров, отнесенных к компетенции российских судов, определяется на основании норм гл. 3 ГПК РФ.
В АПК РФ определяется подсудность (компетенция) по делам, отнесенным к подведомственности арбитражных судов: об экономических спорах и по другим делам, связанным с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности. Рассредоточение норм о международной подсудности между двумя кодексами не расходится с положениями международных договоров РФ, так как последние обычно определяют подсудность российских судов в целом, не претендуя на распределение дел между отдельными судами РФ, т.е. не решая вопросов подведомственности внутри страны. Эти вопросы решаются российским законодательством.
Применительно к арбитражным судам международная подсудность определяется в АПК РФ исходя из места нахождения ответчика и места жительства гражданина на территории России и из ряда других критериев (ст. 247 АПК РФ). Следует иметь в виду, что п. 10 ч. 1 ст. 247 АПК РФ, в отличие от ГПК РФ, допускает рассмотрение дел арбитражными судами и в иных, кроме перечисленных в данной статье, случаях - «при наличии тесной связи спорного правоотношения с территорией Российской Федерации». Таким образом, установленный ч. 1 ст. 247 АПК РФ перечень оснований компетенции арбитражных судов не является исчерпывающим, а это значительно расширяет сферу международной подсудности арбитражных судов РФ, предоставляя им, как следует из текста закона, право самим определять наличие связи правоотношения с территорией России и не связывая их при этом никакими ограничениями. Принцип наличия тесной связи, как указывается в п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2017 г. № 23, лежит в основе общих правил определения компетенции арбитражных судов РФ, поэтому нормы ч. 1 ст. 247 АПК РФ должны толковаться с учетом этого принципа.
По некоторым делам с иностранным элементом российские арбитражные суды имеют исключительную компетенцию (дела, связанные с недвижимостью, находящейся в России, дела по спорам в отношении имущества, находящегося в государственной собственности РФ, дела, возникающие из публичных отношений, и др.). Сфера исключительной компетенции арбитражных судов тоже значительно расширена, что, как отмечается в литературе, не всегда соответствует давно сложившейся практике и современным экономическим реалиям.
Таким образом, приходится констатировать наличие определенных различий в подходе ГПК РФ и АПК РФ к определению международной подсудности: в отличие от судов общей юрисдикции арбитражные суды не ограничены в праве принять к своему рассмотрению любое подведомственное ему дело с иностранным элементом (в том числе и в случаях, не перечисленных в п. п. 1 - 9 ст. 247 АПК РФ), если они установят «тесную», с его точки зрения, связь правоотношения с территорией России.
В доктрине столь широкое определение компетенции арбитражных судов оценивается по-разному. Ряд авторов поддерживает позицию АПК РФ, ссылаясь, в частности, на необходимость обеспечения права на судебную защиту и ограниченность условий, при которых допускается отказ в осуществлении правосудия, и считая принятый в АПК РФ «комбинированный подход» своеобразием российского права <1>. Хотя многие страны сейчас действительно стремятся к расширению компетенции своих судов, все же отнесение к компетенции судов своей страны столь широкого круга споров едва ли можно считать достоинством закона, если учитывать дальнейшее движение судебного процесса (возможность исполнения в последующем решения российского суда за границей), перспективы развития международного сотрудничества и в конечном счете интересы сторон по делу.
--------------------------------
<1> См.: Рожкова М.А., Елисеев Н.Г., Скворцов О.Ю. Договорное право: соглашения о подсудности, международной подсудности, примирительной процедуре, арбитражное (третейское) и мировое соглашения. М., 2008. С. 59, 61 (автор гл. II - Н.Г. Елисеев). См. также: Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.Ф. Яковлева и М.К. Юкова (автор комментария к ст. 247 - Т.Н. Нешатаева). М., 2003. С. 652.
Различия в регулировании подсудности применительно к судам общей юрисдикции и арбитражным судам (в ГПК РФ - наличие основного правила подсудности и исчерпывающий перечень случаев альтернативной подсудности, в АПК РФ - отсутствие основного правила и практически не ограниченная возможность принять дело к своему рассмотрению) едва ли могут быть объяснены спецификой экономических споров. Очевидно, необходима выработка единого подхода в принципиальных вопросах международной подсудности, имеющих общее значение для российских судов в целом. Принятие общего для арбитражных судов и судов общей юрисдикции процессуального кодекса, проект которого в настоящее время разрабатывается, несомненно, облегчит применение судами норм международного гражданского процесса. В вопросах международной подсудности это позволит еще раз внимательно рассмотреть и оценить действующие нормы обоих кодексов и принять оптимальные решения.
3. Международная подсудность может быть изменена соглашением сторон по делу. В соглашении может быть предусмотрено, что компетентным рассматривать данный спор будет суд определенного государства и что суд другого государства утратит право его рассматривать. Указание в соглашении на компетентность суда определенного государства является позитивным вариантом соглашения и именуется пророгационным соглашением, а исключение спора из компетенции суда определенного государства - негативным его вариантом и именуется дерогационным соглашением.
Право сторон на выбор приемлемого для них обеих места рассмотрения спора - важный правовой принцип. Это право ограничивается обычно лишь в целях защиты слабой стороны или публичных интересов.
Изменение установленной российским законодательством международной подсудности соглашением сторон по делу до принятия нового ГПК РФ допускалось практически лишь тогда, когда речь шла о внешнеэкономических сделках и о сфере торгового мореплавания. Статья 404 ГПК РФ договорную подсудность (по делам с участием иностранных лиц) допускает, причем безотносительно к характеру спора, т.е. не только в отношении внешнеэкономических споров; из закона следует, что она может затрагивать любые категории дел, в отношении которых суд общей юрисдикции обладает компетенцией, кроме случаев исключительной подсудности (нельзя, в частности, передавать на рассмотрение иностранного суда дела, перечисленные в ст. 403 ГПК РФ).
В своем соглашении стороны могут договориться (во изменение установленной в законе международной подсудности):
- во-первых, о рассмотрении своего спора в российских судах;
- во-вторых, о передаче спора, по которому компетентны российские суды, на рассмотрение иностранного суда.
В первом случае возникает вопрос о том, должен ли российский суд учитывать тот факт, что по иностранному законодательству рассмотрение данного спора отнесено к исключительной подсудности судов этого государства.
Статья 249 АПК РФ предписывает учитывать этот факт: соглашение сторон о подсудности, согласно этой статье, допускается, лишь если оно не изменяет исключительную компетенцию иностранного суда.
В ГПК РФ же, где речь идет в общей форме об «изменении подсудности дела» (а это позволяет считать, что здесь имеются в виду и первый, и второй случаи), не требуется учитывать исключительную подсудность иностранного суда (ст. 404). Едва ли поэтому можно применительно к спорам в судах общей юрисдикции отсутствие исключительной подсудности иностранного суда рассматривать как обязательное условие действия соглашения сторон.
Говоря о передаче сторонами своего спора на рассмотрение российских судов, следует обратить внимание на то, что в их соглашениях может быть указан и конкретный российский суд, которому они хотят передать свое дело. Определение того, насколько именно этот суд компетентен рассматривать данный спор (территориальная и родовая, или предметная, подсудность), является уже не вопросом международной подсудности. В этой части соглашение должно соответствовать правилам ст. ст. 26, 27 и 30 ГПК РФ.
В судах общей юрисдикции, как вытекает из закона (ст. 404 ГПК РФ), возможна и ситуация, когда стороны своим соглашением изменили международную подсудность, передав свой спор на рассмотрение иностранного суда (второй рассматриваемый нами случай). Здесь не должны оказаться нарушенными правила российского законодательства об исключительной подсудности (ст. 403 ГПК РФ).
Соглашение о подсудности обязательно для сторон. Поэтому если истец, пренебрегая договоренностью, предъявит иск в суде государства иного, чем было обусловлено в соглашении, ответчик вправе заявить возражения о неподсудности. Наличие соглашения о передаче спора в иностранный суд, если оно соответствует требованиям российского законодательства, в частности, не нарушает норм об исключительной подсудности, является основанием для возвращения искового заявления. Договоренность об изменении подсудности допускается только до принятия судом дела к своему производству.
Соглашения о подсудности (пророгационные соглашения) следует отличать от имеющих иную правовую природу арбитражных соглашений, где речь идет не о передаче дела в государственный суд другого государства, а о передаче его из государственного суда в арбитражный, т.е. третейский, суд (хотя этот третейский суд может находиться как на территории РФ, так и за ее пределами).
Соглашения о подсудности являются предметом и международных договоров. Представляет особый интерес специально посвященная этим вопросам Конвенция о соглашениях о выборе суда от 30 июня 2005 г. Как документ, направленный на обеспечение эффективности соглашений сторон коммерческих сделок о выборе суда, Конвенция призвана содействовать развитию международных экономических связей, сотрудничеству судов стран-участниц. Конвенция содержит регламентацию требований, предъявляемых к упомянутым соглашениям, последствий их заключения для судов, ведущих производство по делу, а также правила, определяющие порядок признания и исполнения решений, вынесенных судом, компетенция которого основывалась на соглашении сторон.
4. В процессе рассмотрения дела обстоятельства, на основании которых решаются вопросы подсудности российских судов, могут измениться. Например, может измениться гражданство сторон. В соответствии со сложившейся практикой считается, что международная подсудность остается при этом неизменной (принцип perpetuatio jurisdictio№is). Эта практика закреплена в ст. 405 ГПК, согласно которой дело, принятое судом РФ к производству с соблюдением правил международной подсудности, разрешается им по существу, если даже в связи с изменением гражданства, места жительства или места нахождения сторон либо другими обстоятельствами оно стало подсудно суду другого государства.
5. Дело по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям может оказаться одновременно в производстве судов двух государств. Например, для расторжения брака один из супругов, проживающий в России, обращается в российский суд, а другой, проживающий за границей, - в иностранный суд. Каждое из государств при решении вопросов международной подсудности (компетенции) следует своему законодательству и в принципе не обязано учитывать тот факт, что дело уже рассмотрено или возбуждено в другом государстве. Одновременное возбуждение дела в судах различных государств может иметь место и при наличии международного договора, если этот договор допускает альтернативную подсудность.
Каковы процессуальные последствия рассмотрения дел в иностранном суде? Должен ли суд отказаться от рассмотрения дела на том основании, что иностранным судом:
1) уже вынесено решение по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям или
2) в его производстве находится аналогичный спор.
Решение об отказе от рассмотрения дела в обоих случаях основывается по существу на признании за иностранным судебным решением свойств преюдициальности, а также неопровержимости и исключительности (о признании иностранных судебных решений см. § 6 настоящей главы). Но в первом случае (доктрина res judicata) речь идет о судебных разбирательствах, проводимых в разных государствах последовательно, а во втором - проводимых одновременно (проблема lis alibi pe№de№s).
Российский закон ранее не устанавливал процессуальных последствий рассмотрения дела в иностранном суде. Сейчас в ГПК РФ и АПК РФ впервые этот вопрос решен с тем, чтобы избежать положения, при котором по делу имелось бы два различных, возможно даже противоречащих друг другу судебных решения. А это может случиться, только если иностранное решение получит в РФ такую же юридическую силу, как и решение российского суда, т.е. при признании или исполнении в РФ решений судов данного государства.
Статья 406 ГПК РФ предусматривает, что суд, установивший, что в иностранном суде уже вынесено решение по тому же делу, подлежащее признанию и исполнению в Российской Федерации, должен отказать в принятии искового заявления к производству или прекратить производство по делу. Если же речь идет о еще не законченном производстве в иностранном суде, но решение (если оно будет вынесено) должно будет подлежать признанию и исполнению в России, исковое заявление возвращается или оставляется без рассмотрения. Если по какой-либо причине производство в иностранном суде прекратится, заинтересованное лицо не лишится возможности вновь обратиться в российский суд.
Статья 252 АПК РФ определяет правовые последствия рассмотрения иностранным судом дела по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям, исходя из тех же подходов, что и ГПК РФ. Однако для арбитражных судов такие последствия наступают, если данное дело не относится к исключительной компетенции арбитражного суда в России.
Использование в российской правовой системе институтов res judicata и lis alibi pe№de№s для предотвращения параллельных судебных процессов соответствует мировым тенденциям. Авторитетным свидетельством современных подходов к этим проблемам могут служить утвержденные в 2006 г. на 72-й конференции Ассоциации международного права Рекомендации в отношении доктрин lis pe№de№s и res judicata и арбитража. Что касается оценки идентичности рассматриваемых судами разных государств дел, а также исполнимости иностранного судебного решения как условий применения данного института, то эти обстоятельства в литературе предлагается выяснять в рамках специальной стадии процесса, как это принято, например, в Германии.
6. Нормы о разграничении компетенции судов содержатся в ряде договоров России с зарубежными странами, в частности в Минской конвенции 1993 г., в двусторонних договорах о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам.
Минская конвенция 1993 г. (ст. 20) включает общие положения, устанавливающие, что при отсутствии специального регулирования в Конвенции иски предъявляются в стране, где имеет место жительства ответчик, а иски к юридическим лицам - в стране, на территории которой находится орган управления юридического лица, его представительство либо филиал. Иски могут быть также предъявлены в стране, где осуществляется торговая, промышленная или иная хозяйственная деятельность предприятия (филиала) ответчика или исполнено обязательство из договора, а также где имеет постоянное место жительства истец по иску о защите чести, достоинства и деловой репутации. По искам о вещных правах на недвижимое имущество исключительно компетентны суды по месту нахождения имущества. Конвенция допускает применение договорной подсудности (ст. 21).
Наряду с общими положениями Конвенция, как и договоры о правовой помощи, разграничивает подсудность по отдельным категориям дел: о признании лиц недееспособными, безвестно отсутствующими или умершими и об установлении факта смерти, о расторжении брака и признании его недействительным, о личных и имущественных отношениях супругов, правоотношениях между родителями и детьми, об установлении и оспаривании отцовства, усыновлении, наследовании, праве собственности, возмещении вреда. Однако не во всех договорах подсудность определена по всем этим категориям. Некоторые договоры вообще не содержат норм о разграничении подсудности.
При определении подсудности по отдельным категориям дел договоры и Конвенция исходят, как правило, из гражданства, места жительства лица, места нахождения имущества, места причинения вреда и иных признаков.
Так, по делам о признании лиц безвестно отсутствующими или умершими и об установлении факта смерти компетентными (согласно большинству договоров) считаются суды государства, гражданином которого был отсутствующий в момент, когда он, по последним данным, был в живых. Однако допускается рассмотрение дела и судом другого государства, если об этом ходатайствуют проживающие на его территории заинтересованные лица, права и интересы которых основаны на законодательстве данного государства.
По делам о расторжении брака большинство договоров признает компетентными суды того государства, гражданами которого являются супруги в момент подачи заявления, но если оба супруга живут в другом государстве, можно рассматривать дело и в судах последнего. При разном гражданстве супругов и проживании их в разных государствах компетентны, согласно договорам, суды обоих государств.
Устанавливать отцовство могут суды страны, гражданином которой ребенок является, либо, в дополнение к этому, и суды страны, где проживает ребенок (по договорам с Болгарией, Венгрией, Вьетнамом).
По делам о взыскании с родителей алиментов на детей компетентны, как правило, суды гражданства или места жительства ребенка.
Дела о наследовании, как правило, рассматривают: в отношении движимого имущества - суды гражданства наследодателя или его последнего постоянного места жительства, а в отношении недвижимого имущества - суды страны, на территории которой находится имущество.
В некоторых договорах о правовой помощи, например с Чехией и Словакией, Вьетнамом, регулируется подсудность по делам о возмещении вреда: компетентным признается суд страны, на территории которой имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда.
По некоторым категориям дел допускается возможность рассмотрения их судами обоих договаривающихся государств, по другим устанавливается исключительная подсудность судам одного из государств. Например, большинство договоров допускают по спорам между супругами разного гражданства альтернативную подсудность. По делам о наследовании недвижимого имущества установлена исключительная подсудность. Если то или иное дело отнесено договором к исключительной подсудности иностранного суда (например, спор касается наследования дома, находящегося в Румынии), российский суд не вправе принимать дело к производству.
Если дело отнесено договором к подсудности российского суда, то вопрос о том, какой именно из судов будет его рассматривать (территориальная и предметная подсудность), должен решаться на основании норм ГПК РФ, регулирующих подсудность гражданских дел (гл. 3 ГПК РФ).
Вопросы международной подсудности получили разрешение и в Киевском соглашении 1992 г. о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности.
Подсудность спора суду той или иной страны - участницы Соглашения определяется по договоренности сторон. Последние могут выбрать любой суд, их выбор не ограничен какими-либо обстоятельствами, кроме случаев исключительной подсудности, предусмотренных в п. п. 3 и 4 ст. 4 Соглашения.
При заключении сторонами соглашения о подсудности требуется, однако, соблюдение двух условий:
1) соглашение может быть достигнуто в любой стадии процесса, но до принятия решения по делу;
2) соглашение должно иметь письменную форму.
При отсутствии соглашения сторон о передаче спора на рассмотрение определенного суда вступают в действие установленные п. 1 ст. 4 Соглашения правила о компетенции. Компетентными считаются, в частности, суды той страны-участницы, где:
1) в момент предъявления иска имеет постоянное место жительства или место нахождения ответчик;
2) осуществляется торговая, промышленная или иная хозяйственная деятельность предприятия (филиала) ответчика;
3) исполнено обязательство;
4) совершено действие или возникло обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда;
5) имеет место жительства (нахождения) истец по искам о защите деловой репутации;
6) по спорам, возникающим при заключении, изменении или расторжении договоров, находится поставщик (подрядчик, исполнитель работы).
Сформулированы в Соглашении и нормы, устанавливающие исключительную подсудность: по искам о праве собственности на недвижимое имущество исключительно компетентны суды страны-участницы, на территории которой находится такое имущество. Исключительно компетентен по заявлениям о признании недействительными не имеющих нормативного характера актов государственных и иных органов суд по месту нахождения органа, акт которого оспаривается.
При наличии регулирования в международном договоре РФ правила российского законодательства о международной подсудности не применяются. Например, в соответствии со ст. 32 Минской конвенции 1993 г. (в
