Пейзаж и его функции

Образы доблестных князей-воинов или великого князя в народном понимании слиты с любимыми образами природы, которые выступают как бы критерием совершенства человека.

Изображение пейзажа мы видим в той сцене, когда своим воинам Мамай запретил пахать землю, готовить хлебные запасы, обещая русскую добычу. Мамай вел не только военные приготовления, пользуясь противоречиями среди русских князей и сложными отношениями Руси с Литвой.

Описания русского воинства представляют собой яркие и образные картины. В описаниях картин природы может быть отмечена определенная лиричность и стремление связать эти описания с настроением событий. Глубоко эмоциональны и не лишены жизненной правдивости отдельные авторские замечания. Рассказывая, например, о прощании с женами уходящих из Москвы на битву воинов, автор пишет, что жены «в слезах и въсклицании сердечнем не могуще ни слова изрещи», и добавляет, что «князь же великий сам мало ся удръжа от слез, не дався прослезити народа ради».

Пoэтичнocтью пpoникнyты oпиcaния pyccкoгo вoинcтвa («Дocпexы жe pyccкиx cынoв, aки вoдa в вcя вeтpы кoлыбaшecя. Шoлoмы злaчeныя нa глaвax иx, aки зapя yтpeнняa в вpeмя вeдpa cвeтящиcя, ялoвци жe шoлoмoв иx, aки плaмя oгньнoe пaшeтcя»), яpки кapтины пpиpoды, глyбoкo эмoциoнaльны и нe лишeны жизнeннoй пpaвдивocти oтдeльныe aвтopcкиe зaмeчaния.

Во время переправы через Дон с поля Куликова слышался вой волков, грай галок и орлов, мнилось, будто деревья и трава никли долу. Всё это сулило "смерть", но для "для поганых" смерть "на погибель живота", а для "правоверных" смерть на радость, во исполнение "обетования прекрасных венцов, о них же прорече преподобный Сергий". Вновь то же самое повторилось в самый канун сражения во время гадания воеводы Дмитрия Боброка Волынца: со стороны мамаева войска слышался людской, волчий, птичий "стук велик и клич", — "грозу подающе", со стороны русских были "тихость велика" и вспышки света ("от множества огнев снимахуся зари") — "добро знамение". Дважды также были поданы предзнаменования мистического свойства. Одно опять связано с воеводой-тайноведцем. Так, стремясь предугадать итог сражения, он ради особой "приметы" приник ухом к земле и тогда уловил рыдания. При этом с одной стороны слышалось, будто "некая жена" оплакивает "ельлинским гласом чад своих", а с другой — будто "некая девица" всхлипнула "аки свирель плачевным гласом". Всё это, по толкованию Боброка, указывало на поражение "поганых" и победу "крестьян" при многом их "падеже". Тогда же, одновременно с гаданием одному бывшему в дозоре русскому воину Фоме (Кацибею) привиделось, как "на высоте облак" два светлых юноши, явившись "от полуденныа страны", посекли мечами "некый полк от востока, велик зело".

Так, накануне боя, в ночь перед праздником Рождества Богородицы, князь Дмитрий Донской и воевода Волынец едут к месту будущего сражения, в поле между русской и татарской стороной. И слышат они со стороны вражеской стук громкий и крики, и вопль, и горы будто шатаются – гром страшный, будто «деревья и травы никли долу». Таковое явление природы явным образом предвещало смерть «поганым». А там, где стоят русские дружины – «тихость великая» и вспышки света. И узрел Волынец «доброе знамение» в том, как «от множества огнев снимахуся зари».

"Задонщина"