2020-05-25
72
- Я никого не люблю, но испытываю приятные чувства по отношению ко многим.
- Это и есть заблуждение, сон, из которого не видно выхода. Не видно по той причине, что она не ищет его. Она просто в этом находится. Тьма сгущается.
- А что я тогда здесь делаю?
- Не знаю. Очевидно, для тебя это последний шанс.
- На самом деле. Потому что, когда я искала выход, то понимала: еще немного, и все, мне уже не выбраться. Единственное, что меня удерживало от самоубийства, - вера в Бога. Я понимала, что это недопустимый выход, но и жить в аду было невозможно. Я начала искать, но то, что находила, не давало мне ответов на мои вопросы, не являлось тем целебным средством, способным помочь мне. И только здесь произошло то, что дало толчок к исцелению. Я нашла средство, которое способно очистить ржавчину, накопившуюся за долгие годы.
- У тебя нет даже зачатков раскаяния. Ты никогда не наблюдала, как человек приходит в храм, падает на колени и раскаивается. Я далек от мысли о том, что всем надо падать на колени, бить себя в грудь... Но я привожу пример того, как человек подходит к последней точке и вдруг начинает видеть и чувствовать все то безумие, в котором находился. Раскаяние. Что это такое? Ты начинаешь видеть, что же делал; как это влияло на тебя и тех людей, с которыми ты поступал подобным образом. И тогда возникают муки совести, раскаяние. Ты все время говоришь о спокойствии, за которым скрывается ненависть. Я же говорю о том, что единственным способом выхода для тебя может стать чувство глубокого раскаяния. Ты думаешь, мне приятно входить в это? Ничего приятного. Но я вхожу по той причине, что рассматриваю это как шанс для тебя. Но тебе надо увидеть, как ты ведешь себя. Все видят. Если и ты увидишь - придет раскаяние. Но для этого тебе надо почувствовать что-нибудь кроме собственного Эго. Скажи честно, что ты испытываешь сейчас к кому-нибудь из здесь присутствующих?
- Я всегда говорю честно.
- Хоть соври, но скажи.
- Благодарность. К Людмиле - теплую симпатию.
- Какую симпатию?
- К ее поведению...
- И к чистым ботинкам?
- И к чистым ботинкам тоже. К стилю, утонченности, доброму расположению. У нее нет агрессии по отношению ко мне. Я чувствую доверие, спокойствие.
- Ты можешь сказать, что принесла тем людям, с которыми общалась?
- Если вы спрашиваете о мужчинах, то для меня важнее всего брат.
- Оставим брата. Другим мужчинам. Что ты им принесла?
- Вы про мужа спрашиваете?
- Ты говоришь, что любила. Кроме мужа, у тебя были еще какие-нибудь мужчины?
- Это их надо спрашивать.
- Я у тебя спрашиваю.
- Мне сложно ответить. Разное было: и раздражение, и...
- Вспомнят ли они тебя добрым словом?
- Конечно. Я сейчас дружески общаюсь с теми, в которых когда-то была влюблена.
- Как ты думаешь, что я сейчас чувствую, разговаривая с тобой уже в течение часа?
- Раздражение, обреченность.
- А почему?
- Потому что нет взаимопонимания.
- А почему его нет? Ведь именно с твоей стороны нет понимания, именно тебе сложно ответить на данный вопрос. Почему с тобой так тяжело разговаривать? Разговор с тобой отличается от моего разговора с другими присутствующими?
- Да.
- Наверное, желанием помочь и понять друг друга.
- Желание помочь и понять у меня имеется по отношению ко всем.
- Может быть, так: вы со мной говорите, как с ущербной и неполноценной. У меня есть такое ощущение.
- В чем твоя ущербность? Это связано с твоим эгоизмом, с желанием получать только для себя и с желанием не видеть ничего, что не связано непосредственно с тобой, с твоим Эго. Хорошо. Что ты можешь сделать доброго для каждого здесь присутствующего? И хочешь ли ты этого?
- Пока меня не попросят, я не буду делать. Когда я понимаю, что во мне есть надобность, когда меня зовут - приезжай, приходи - приду. Что именно вы хотите, чтобы я сделала?
- Чтобы сделать нечто доброе, надо почувствовать, что нужно другому человеку. Но если я не способен это почувствовать, буду ждать, чтобы мне указали, что я должен сделать. Но тогда меня будут использовать, и ни о какой любви речи вообще быть не может. Доброта исходит из человека именно потому, что он чувствует, что нужно в данный момент другому. Вот это и есть доброта. Это не военная служба, где офицер приказывает солдату, и тот выполняет. Не из доброты, а по уставу. Доброта не требует указаний. Нет любви по указке. Любовь по указке - уже не любовь. Это манипуляция. Любовь естественна и исходит из чувствования другого человека.
- Что значит чувствовать? Я не знаю, кому что нужно.
- Да. И в этом-то весь вопрос.
- Когда беременная подруга просит меня приехать и помочь передвинуть мебель, я приезжаю, помогаю, и мы сидим, общаемся.
- Тебя используют как рабочую силу. Это может сделать любой мужик с улицы.
- Но ему же надо будет платить деньги.
- Да. А тебе даже и денег платить не надо. Ты - даровая рабочая сила. Это никакого отношения к любви и чувству не имеет.
- Но если я могу прийти и помочь?
- Я не говорю сейчас о помощи. Я говорю о чувствовании. Ты способна кого-нибудь почувствовать? Без указки. Что ты можешь сделать, скажем, Жене, чтобы ему было приятно?
- Не знаю.
- Мы общаемся здесь не первый раз и общаемся достаточно глубоко. Для этого нужно посмотреть и почувствовать другого человека. Но ты не наблюдаешь и не чувствуешь. Ты не хочешь этого делать. Ты замкнута только на себе, поэтому не можешь ничего сказать. А коли так, то ты и сделать для них ничего не можешь. А если начинаешь действовать по отношению к другому человеку, то идешь как танк, который просто движется и разрушает все своими гусеницами. Он не видит ничего и ничего не хочет. В танке все закрыто, нет окон, там сидит человек, нажимает на газ и куда ни поедет - все рушит. Он не видит ничего. И если его спросить: "Куда ты едешь?" - он ответит: "Я еду. И какая разница - куда. Я просто нажимаю на газ, и все, а будет охота - выстрелю". Он не видит, что давит все на своем пути - детей, животных, растения, разрушает дома... Он ничего не видит, потому что у него нет никакого обзора. Он сидит в своем танке, давит на газ и нажимает на гашетку пулемета, когда ему захочется. Он не видит, к чему все это приводит. Ты сейчас подобна такому танку.
- Разве кому-нибудь здесь я сделала больно?
- Не об этом сейчас тебе говорят. Сделай хоть что-нибудь хорошее. Есть ли у тебя импульс? Просто не думая, хоть что-нибудь. Открой руки и сделай.
- Я хочу, чтобы мне ответили на мой вопрос.
- Ты закрылась от нас.
- Да. У меня желание закрыться.
- Оно у тебя было с самого начала. Я даже не могу понять, с кем ты разговариваешь. Если ты спрашиваешь, кому ты здесь причинила боль, я тебе отвечу: "Мне больно. Мне на протяжении всей сегодняшней встречи очень больно". Я говорю тебе, но ты меня в упор не видишь и не слышишь. Ты когда-нибудь пробовала обнимать грузовик? Говорить, что любишь его, целовать колеса?
- Грузовик - нет. А с предметами - бывает.
- А ты попробуй с грузовиком.
- Зачем?
- А зачем я сейчас с тобой разговариваю?
- Пообниматься с грузовиком, чтобы получить какие-то ощущения?
- Потому что он даже в грузовик хочет вложить свою душу или пробудить ее в нем.
- В каком состоянии ты находишься? Какая у тебя температура? Ты холодная. Вспомни сказку о Снежной Королеве. Все, к чему она прикасалась, замерзало. Что ты можешь дать, кроме того, что у тебя есть. Ты не знаешь, что такое добро, ты не можешь делать его.
- Я не хочу никакого насильственного воздействия.
- Ты здесь находишься такая, какая ты есть. И сейчас, хочешь ты этого или нет, отдаешь то, что у тебя есть. А что у тебя есть? Вот ты пришла, и что ты принесла сюда, в нашу коллективную энергию?
- Почему вы мне задаете такой вопрос? Со стороны виднее.
- Ты хочешь, чтобы тебе рассказали? Давай.
- Танюша, ты сейчас закрываешь нас всех от себя.
- Давайте искренне говорить, что она вносит сюда.
- У меня внутри захолодело, когда я представил, что она сейчас должна будет сделать что-то хорошее.
- Ты испугался, что я могу тебе сделать больно?
- А кроме того, как сделать больно, ты еще что-нибудь можешь? У тебя только один вопрос: сделала я вам больно или нет? А почему он у тебя постоянно возникает? Потому что ничего, кроме этого, ты не делаешь. Лучшее, как ты считаешь, - не причинять боль. Но тогда ты не можешь взаимодействовать, потому что любое твое взаимодействие причиняет боль. Ты сама себя вводишь в состояние депрессии и скуки. Ты скоро станешь камнем. Уже им стала, поскольку всякое твое движение - это движение, которое причиняет боль. Я говорю это тебе от любви: единственный способ выйти из данного состояния - увидеть ужас, который ты творишь сама с собой и с теми, кто тебя окружает. До тех пор, пока ты не увидишь этого ужаса и не переживешь в связи с ним что-то такое, ты будешь находиться в нем.
- Ну что же, помогите мне это увидеть...
- Я думаю, что каждый здесь сидящий отдает тебе часть своей энергии, своей души, своего желания помочь тебе.
- Да что вы со мной, как с больной!
- Да потому что ты больна.
- Когда мы начали работать, от Александра Александровича шел такой жар, что у меня щеки горели. Я уже не в состоянии держать этот поток, у меня от тебя все занемело. Ты все от себя отталкиваешь, никто и ничего тебе не нужно.
- Ты сейчас как закрытая роза. Раскройся хоть чуть-чуть. Мы даем тебе столько тепла, неужели тебе холодно с нами? В тебе сидит какой-то страх. Ты ищешь неизвестно что. Чего ты хочешь?
- Самый главный вопрос. Для меня это очень сложное упражнение. На то и тренинг, чтобы трясти и вытрясти...
- Мы тебя просто по-человечески спрашиваем: чего ты хочешь.
- Спокойствия, напряжения...
- Ты хоть понимаешь, что это взаимоисключающие вещи?
- Это не взаимоисключающие вещи. Это все единое.
- Вы когда-нибудь лежали в гробу с трупом? Представь, что тебя вместе с трупом кладут в гроб и закапывают. Как ты себя будешь чувствовать?
- Там будет душно. Холодно, темно. А меня живую или мертвую закапывают?
- Ты называешь свое состояние жизнью? Примерно вот это я и чувствую сейчас.
- Значит, я как труп?
- Да.
- Ну и что мне теперь, покончить жизнь самоубийством?
- Зачем? Ты уже это сделала. О какой жизни ты говоришь?
- Если бы это было так, я бы не радовалась.
- Какая у тебя радость! Посмотри на свое лицо.
- У меня есть радость, и вы ее у меня не отнимете.
- Знаешь, что ты делаешь? Всех насилуешь. Ты - профессиональный насильник. Но ты можешь с этим покончить, если увидишь это.
- Я сегодня была у своих знакомых и видела их маленькую дочку, ей почти пять месяцев. Мне нравятся маленькие дети... Я ей улыбалась, и она мне тоже улыбалась в ответ. У ребенка же чистое восприятие, и если бы я была совсем уж такая, как вы говорите, она бы мне не улыбалась.
- Та работа, которую я делаю, невозможна без вхождения в состояние человека, с которым я работаю. Создавая возможность для твоего выхода из теперешнего состояния, я частично разделяю его. Я могу тебе сказать, что твое состояние настолько низковибрационно, что я переживаю его так, словно стал камнем.
- И что, это неприятное состояние?
- Омерзительное. Я чувствую себя сейчас очень плохо. Я осознанно пошел на то, что стал входить в твое сознание, в твой мир. И я вошел во взаимодействие с тобой так, как ты привыкла это делать. И мне очень плохо.
- В моем мире?
- Да. Ты, видно, хочешь там остаться? Поэтому больше я ничего делать не буду. Ты не заинтересована в этом.
- Так нечестно. Когда я в ноябре пришла к вам в первый раз, вы сказали, что беретесь за мой случай.
- Представь, человек тонет, кричит, чтобы его спасли. Но когда кто-то пытается его вытащить, он начинает топить спасателя. Он не хочет спастись, он хочет еще и другого утопить. Твой призыв о помощи просто способ привлечь кого-то к себе, а потом утопить. Но утопить меня ты не сможешь, потому что я этого не хочу. Если ты будешь продолжать в том же духе, никто тебе не поможет.
- Дайте ей еще какой-нибудь шанс, может быть, еще один шаг.
- Шаг с чьей стороны? Вообразите себе нищего с шапкой, у которой нет дна, или человека, который просит пить, но держит стакан без дна.
- Давайте помедитируем.
- Что это значит?
- Может быть, медитация восполнит потерю нашей энергии.
- Смотрите. Вот ситуация. Вся группа в ней участвовала. Ситуация не решена, она обозначена. Возьмем ее в качестве примера тех главных сложностей, которые возникают в нашей работе по выходу из сна иллюзий мира разделенности. Выйти можно двумя способами, которые раньше или позже сольются и станут одним. Первый - через осознание. Второй - через Безусловную Любовь. У большинства людей сердце настолько закрыто, что, сколько не говори о любви, для них все так и остается словами. Говорить можно сколько угодно, но если человек не любил, он не знает, что это. Одни слова. Но если он начнет осознавать свои мысли, чувства и поступки, то увидит все механизмы обусловленного ума, что в конечном счете может привести к открытию его сердца. В данном случае мы наблюдаем огромное сопротивление со стороны Тани в ответ на наши усилия создать возможности для осознания и открытия сердца. В той или иной степени это проявляется у многих людей, но в данном случае сопротивление Эго очень сильно. Все усилия с нашей стороны используются ее Эго для укрепления самого себя.
- У тебя столько презрения к людям. Оно у тебя на лице написано.
- Презрение - это защитный механизм Эго. Посмотрите, как она ставит вопрос: вы взялись за мой случай. Я не психотерапевт, я не брался за твой случай в том смысле, как ты это представляешь. Ты считаешь, что я владею какими-то технологиями: могу тебя здесь подстругать, там подровнять, и что-то из тебя получится. На самом деле я открываю тебе свое сердце. А что делаешь ты? Ты не сделала ни одного шага навстречу. Твое Эго просто хочет попользоваться мною и всеми остальными, с кем ты, так сказать, общаешься.
- У меня не было такой цели.
- Цели не было? А что же было? Ты делаешь вид, что не понимаешь, зачем что-то делаешь. И даже сейчас, когда, вообще-то говоря, решается твоя судьба, ты все равно ничего не хочешь понимать. Тебе предоставляется шанс, и, может, один из последних. И как ты на него реагируешь? Сидишь совершенно равнодушная, словно все это тебя не касается. Такое впечатление, что это мне нужно вылечиться, а ты - тот самый психотерапевт, который все знает, все умеет, но может что-нибудь сделать, а может - и нет, если захочет. У меня сердце болит, потому что я вижу то тяжелое состояние, в котором ты находишься. Попросив меня о помощи, ты на самом деле просто издеваешься над теми, кто откликается на твой призыв. Ты меня попросила, я откликнулся. А что делаешь ты? Пойми ответственность момента и сделай что-нибудь.
- Нет. У меня пусто внутри.
- Твой выбор. Ты отдаешь себе отчет в том, что это твой выбор.
- Ты не боишься уйти отсюда с тем же, с чем пришла? Ты понимаешь, что тебе больше никто не поможет?
- Страха во мне нет. И что удивительно: когда я читала вашу книгу, меня прошибало до слез, до рыданий... Как будто я заново проживала конкретные жизненные ситуации, и мне становилось легче.
- У тебя есть что-нибудь святое? То, ради чего ты готова отдать свою жизнь?
- Я очень абстрактно это чувствую. У меня имеется представление о чем-то таком чистом, прозрачном, но что это, я не знаю. Я люблю свою жизнь и отдать ее... Но если бы меня поставили перед выбором, кому оставить жизнь - мне или брату, я бы сделала выбор в его пользу. Возможно, я бы сделала это по отношению к сыну. И, может быть, даже по отношению к мужу.
- Ты можешь это сделать сейчас? Отдать все, за что держишься, во имя этих трех людей?
- Да. Я готова отдать все, что у меня есть, ради брата Николая, ради сына, ради мужа.
- Что ты чувствуешь сейчас?
- Ничего особенного.
- Ты только что отдала все, что у тебя есть, и ничего особенного не чувствуешь?
- Не знаю. Ощущение жесткости в горле.
- Что бы ты попросила у Бога? Одно желание.
- Любви.
- Какой? Ты же говоришь, что она у тебя есть.
- Я говорила, что никого не люблю. Какой любви? Чистой и прозрачной. Однозначной, бескомпромиссной.
- Ты когда-нибудь чувствовала раскаяние?
- Да.
- Когда?
- Это был черный кот. Мы переезжали в другую квартиру, там нельзя было держать животных. Нам пришлось его отдать. Нас предупредили, что скорее всего его убьют.
- А по отношению к мужчинам ты когда-нибудь чувствовала раскаяние?
- Да. По отношению к мужу. В том, что я не могу его так сильно любить, как он хочет. В том, что мне очень сложно жить с ним все время.
- В каких поступках ты раскаиваешься?
- Прежде всего в том, что позволяла своим эмоциям выплескиваться. Я была слишком откровенна с ним. Кричала на него, ругалась матом, тем самым провоцируя его на удар. Я понимаю, что в каких-то случаях я должна была взять на себя ответственность за то, что мои поступки его провоцировали. Я чувствовала раскаяние за подобные провокации, потому что мне было не столько физически больно, что он меня ударил, а неприятно из-за того, что он чувствует.
- Что ты вызываешь в мужчинах? На что их провоцируешь? Что с ними происходит в результате общения с тобой? Сначала ты спровоцировала мужа на удар, потом - на тяжелые переживания. Кто является причиной?
- В какой-то мере я.
- В какой-то мере?
- В той мере, в которой я готова взять на себя ответственность.
- В какой мере ты готова взять на себя ответственность?
- На пятьдесят процентов. Другие пятьдесят - его.
- Ответственность существует только на сто процентов. В данном случае речь идет только о тебе. Он будет брать или не брать ответственность сам.
- Это наша семья. Значит, все поровну.
- Ответственность существует у данного человека, и она исчисляется ста процентами. Если я беру ее на пятьдесят процентов, я не беру ее вовсе. Либо ты берешь, либо нет. Если ты не берешь ответственность за свои поступки, то зачем все время меня провоцируешь на то, чтобы я помог тебе?
- Я беру ответственность за свои поступки, но мне от этого только тяжелее, потому что напряженность - у меня внутри.
- Да. Ты видишь, к чему приводит то, что делаешь. Если ты меня провоцируешь помочь тебе, но не берешь ответственность за свои поступки, то в какое состояние ты вводишь меня? Человек говорит, что хочет есть. Другой протягивает ему пищу и держит ее около его рта, но тот не открывает рот. И этот человек стоит день, два, три с едой в протянутой руке. А тот смотрит на него, закрыв рот. Так принимает он ответственность за то, что делает?
- Да.
- Ты принимаешь ответственность за то, что попросила меня помочь тебе начать чувствовать?
- Да.
- Какой шаг ты сделала сегодня для того, чтобы действительно начать чувствовать? Что ты сегодня сделала из того, что не делала раньше?
- Чувствовала. Смотрела в себя. Была искренна с собой и со всеми.
- Это то, что ты не делала никогда?
- Это то, что я делаю нечасто.
- И каков результат? Ты сделала шаг навстречу тому, чего хотела. Ты что-нибудь получила?
- Я увидела жесткость, решительность и категоричность.
- То, что ты увидела, помогает тебе достичь той цели, которую ты провозгласила, для чего просила моей помощи?
- Да.
- Это тебе помогло. И что же ты получила?
- То, что я почувствовала в себе жесткость и категоричность. Возможно, это то, чего я не хочу в себе видеть, потому что в жесткости, в категоричности есть определенная сила, а мне всегда удобнее для самой себя быть слабой. Я получила новое знание о себе.
- Как ты используешь полученное знание?
- Пока не знаю.
- Тогда зачем тебе это знание?
- Мне очень хочется всех спросить: не лгу ли я сейчас самой себе, говоря об этих качествах. Есть во мне жесткость, категоричность, сила? Или нет, и я себе это все придумала?
- Все три часа ты проявляла эти качества. Боролась со мной. Попросив моей помощи, ты боролась со мной очень категорично и очень решительно. Это все равно что попросить человека о помощи, а потом бить его, когда он пытается помочь. Я предлагаю закончить сегодняшнюю работу с благодарностью Творцу.
Глава 5. Как творит Высшее "Я"
