Церковь Спаса Преображения на Нередице (1198 г.)

Искусство Новгорода 11-14 вв.

Век

Софийский собор (1045-1050 гг.)

Век

Мастер Петр:

Георгиевский собор Юрьева монастыря,

Церковь Параскевы Пятницы на Ярославовом Дворище

Церковь Спаса Преображения на Нередице

Век

Церковь Рождества Богородицы на Перыни

Церковь Николы на Липне

Век

Церковь Спаса на Ильине улице

Церковь Феодора Стратилата на Ручью

 Новгород как   один из уникальных и древнейших городов России, чьи памятники культуры не были разгромлены в средние века.

 Строительство стен кремля (Детинца) с 1044 года по приказанию князя Ярослава Мудрого.

Век

 Софийский собор в Новгороде (1045-1050 гг.) — один из наиболее выдающихся памятников древнерусского зодчества, имеющий мировое значение. Намерение повторить в Новгороде блеск и великолепие великокняжеского строительства в Киеве. Новгородская София - огромный, расчлененный вереницами столбов на пять продольных нефов храм, к которому с трех сторон примыкали открытые галереи.

 

 

Внешний облик храма - исключительная монолитность и конструктивность.

Мощные выступы лопаток делят фасады здания в полном соответствии с внутренними членениями. Лопатки как бы укрепляют здание по основным осям. Подобно киевским памятникам одиннадцатого века, стены новгородской Софии первоначально не были оштукатурены. Кладка стен, в отличие от киевских построек тех времен, в основном состояла из огромных, грубо отесанных, не имеющих квадровой формы камней. Розоватый от примеси мелкотолченого кирпича известковый раствор подрезан по контурам камней и подчеркивает их неправильную форму. Кирпич применен в незначительном количестве, поэтому не создается впечатления “полосатой” кладки из регулярно чередующихся рядов плоского кирпича (плинфы) и камня, что было характерно для киевского зодчества XI века. Кладка эта, не скрытая под штукатуркой, придавала фасадам здания подчеркнутую мощность и своеобразную суровую красоту.

 

Новгородская София, подобно киевскому прототипу, была парадным сооружением, резко выделявшимся среди окружавших ее деревянных жилищ горожан. Подчеркнутая монументальность княжеских парадных построек характерна для искусства феодального общества. В этом отношении чрезвычайно выразительна также организация внутреннего пространства храма, резко расчлененного на две части: нижнюю полутемную, как бы подавленную низкими сводами хоров, доступную для всех горожан, и верхнюю – залитые светом роскошные полати (хоры), предназначенные только для князя, его семьи и ближайшего круга придворных, входивших на полати через лестничную башню.

Несмотря на близость к киевскому собору, новгородская София существенно отличается от него не только в конструктивных особенностях, но и в своеобразии художественного замысла: она проще, лаконичнее и строже. Проще решена вся композиция масс здания. Сложное завершение киевского собора тринадцатью главами заменено более строгим пятиглавием. Архитектурные формы новгородской Софии монолитнее и несколько статичнее, чем расчлененные динамичные массы Софии киевской, с пирамидальным нарастанием устремленной ввысь архитектурной композиции. Различен и характер интерьеров обоих соборов: в новгородской Софии намечается некоторый отход от сложного “живописного пространства” Софии киевской. В новгородском соборе больше простоты и больше расчлененности, разобщенности пространственных ячеек здания, значительно строже декор. Отказ от мрамора и шифера, мозаики в пользу фресок делает интерьер новгородской Софии более суровым.

 

Век

В начале XII века Новгород становится вечевой республикой. Боярство завладевает государственным аппаратом, оттесняя князя на роль наемного военачальника города. Князья переселяются в Городище, возле которого возникает княжеский Юрьев монастырь, а чуть позже — Спасо-Нередицкий.

 

Георгиевский собор Юрьева монастыря в Новгороде (1119 г.) является наиболее развитым воплощением типа княжеского храма (хотя и возведенного князем в монастыре).

Представляющий собой тот же сплав — киевской традиции и подражания Софии Новгородской, он больше Софийского собора (ширина центральных нефов такая же, боковые — шире) и, что является главным, значительно усложнен и индивидуализирован творческой волей зодчего — мастера Петра. Стремление подчеркнуть структурность и пространственность здания привело к удивительной ясности и выверенности композиции. Внутри храма совершенно нет ощущения затесненности, которая, хотя и в небольшой степени, давала себя знать в Никольском и Софийском соборах. Все соотношения форм приобрели непререкаемую убедительность. Выдающийся русский зодчий достиг в этой постройке исключительной выразительности, доведя до предела лаконичность форм, строгость пропорций и ясность конструктивного замысла. Все это придавало собору характер монолитного целого. Снаружи Георгиевский собор столь же грандиозен, как и внутри. Смешанная кладка стен (сочетание каменных блоков и кирпича. Собор увенчан тремя ассиметрично расположенными главами.

Георгиевский собор — это завершение развития княжеской архитектуры Новгорода, как таковое он есть и вершина эволюции, и ее конец. Петр не стремился к поискам нового, его привлекало наиболее яркое и полное воплощение старых идей, связанных с княжеской культурой. И здесь он достиг совершенства.

Церковь Спаса Преображения на Нередице (1198 г.)

История церкви восходит к лету 1198 года, когда она была выстроена князем Ярославом Владимировичем после смерти всех его детей. Если первая княжеская постройка — Софийский собор — была самой крупной, то последняя — церковь Спаса на Нередице — самой малой. Уменьшение роли князей как властителей города находило свое отражение и в строительстве. После 1135 года крайне неуютно чувствовавшие себя в городе князья не выстроили ни одного здания. Нередко сбегавшие с “новгородского стола”, а еще чаще изгоняемые вечевым решением, они не решались на крупное строительство, требовавшее времени и средств. Только в обстановке вот таких новых политических условий может быть понят последний памятник княжеского строительства в Новгороде — церковь Спаса на Нередице.

По своему облику последняя княжеская постройка не отличалась от скромных боярских, купеческих и уличанских храмов конца XII столетия.

Это кубического типа постройка, почти квадратная в плане, с четырьмя столбами внутри, несущими единственный купол, имеет неправильные пропорции, шероховатые стены, Кривизну линий, неровность плоскостей, скошенность углов, но это совсем не портит ее, а придает храму определенную изысканность, неповторимость, придают этой постройке особую пластичность, отличающую новгородское и псковское зодчество от памятников владимиро-суздальской архитектуры и зодчества ранней Москвы, унаследовавшей владимиро-суздальские традиции.

Вторая мировая война превратила памятник в руины. До ВОВ являла собой полностью сохранившийся ансамбль русской стенописи конца XII в. Фресковая роспись церкви Спаса на Нередице была исполнена в 1199 году и до своей гибели давала самое точное представление о системе росписи русских храмов в это время. Росписью было покрыто все внутреннее пространство – стены, купол, несущие колонны, и в этом равных ей не было. Крупнейший живописный ансамбль, знаменитейший памятник монументальной живописи не только России, но и Европы – вот что такое роспись, которой обладает Спас на Нередице.

Обмеры, сделанные в предшествующие годы, позволили его восстановить, но некогда грандиозный фресковый ансамбль был утрачен навсегда. Уцелело лишь примерно 50% кладки и 15% живописи (Лишь выразительные фрагменты «Страшного Суда», изображения святых и мучеников в дьяконнике, еще несколько фигур в нижней части алтаря, дают хоть какую-то возможность понять и почувствовать его особенности). Работы по спасению памятника начались еще в 1944 году. Церковь восстановлена в 1956-1958 гг. По решению ЮНЕСКО в 1992 году церковь Спаса на Нередице включена в Список Всемирного наследия как наиболее ценный памятник истории и культуры.

Во второй половине двенадцатого века в Новгороде складывается новый тип храма. Вместо грандиозных, но немногочисленных сооружений появляются здания небольшие и простые, четырехстолпные однокупольные храмы, строящиеся в большом количестве. Парадная многокупольность, столь характерная для более раннего зодчества, с конца двенадцатого века исчезает совершенно.