2020-05-25
86
Усложнившаяся обстановка на южном крыле советско-германского фронта летом 1942 г., непосредственная угроза захвата гитлеровцами [38]ряда крупных экономических центров вновь вызвали необходимость эвакуации людей и предприятий из некоторых областей страны. 22 июня 1942 г. Государственный Комитет Обороны образовал Комиссию по эвакуации под председательством Н. М. Шверника. В нее вошли Б. Н. Арутюнов, П. А. Ермолин, А. Н. Косыгин, А. И. Микоян, М. З. Сабуров. В течение июня — августа только из Ворошиловградской, Ростовской, Сталинградской и Воронежской областей было перебазировано в тыл более 40 крупных предприятий. Всего было эвакуировано свыше 150 крупных промышленных предприятий, сотни тысяч людей, для вывоза которых потребовалось 70 тыс. одних только железнодорожных вагонов.
Хотя географический район второй эвакуации и ее объем были меньшими, чем в 1941 г., она проводилась в очень сложных условиях.
Вывод противником из строя Сталинграда как промышленного центра лишил Советский Союз одной из крупных баз производства качественных металлов, танкостроения и артиллерийского вооружения. После захвата врагом восточной части Донбасса центральные районы страны остались без донецкого угля, а продвижение вражеских войск на Северный Кавказ поставило под угрозу работу нефтепромыслов Майкопа и Грозного. Ощутимыми для страны были и потери сельскохозяйственных районов Дона, Кубани и Ставрополья, а также важных транспортных магистралей — железнодорожных и водных, связывающих юг страны с другими экономическими районами Советского Союза. Расширенное воспроизводство основных фондов в 1942 г. в восточных районах СССР лишь компенсировало потери, понесенные в том же году народным хозяйством от военных действий.
|
|
|
Временная потеря южных районов страны вызвала дополнительные трудности в создании слаженного военного хозяйства. Возросшие потребности оборонной промышленности в топливе, электроэнергии, металле, химических продуктах не отвечали реальным возможностям их удовлетворения. Так, на Урале к сентябрю 1942 г. выпуск промышленной продукции увеличился по сравнению с довоенным в 2,5 раза, а выработка электроэнергии поднялась лишь на одну треть. Промышленность Сибири также ощущала острый недостаток электроэнергии. Созданные еще в мирное время крупные материально-технические резервы, накопленные запасы стратегического сырья и топлива вследствие массовой эвакуации предприятий и огромных потерь были к этому времени в значительной степени израсходованы. Положение усугублялось и серьезными перебоями в работе транспорта. Техническое состояние железных дорог за первый год войны сильно ухудшилось.
|
|
|
Чтобы преодолеть возникшие летом 1942 г. трудности, необходимо было добиться более согласованной работы промышленности, транспорта и других отраслей военной экономики с их сырьевой и топливной базами и поддерживать на соответствующем уровне сельское хозяйство. Преодоление диспропорций, комплексное развитие различных отраслей хозяйства являлись главнейшей задачей. Требовалось максимальное использование внутренних резервов, наращивание мощностей всех отраслей тяжелой индустрии, усиление темпов промышленного строительства и резкое увеличение производства топлива, электроэнергии, металла. От успешного решения этих задач зависел дальнейший подъем военного производства и в целом тяжелой промышленности.
Особое внимание уделялось топливной промышленности. 4 мая 1942 г. СНК СССР принял постановление «Об увеличении добычи угля на Урале в 1942 г.». Тысячи рабочих были направлены на шахты, строительство которых широко развернулось в Уральском бассейне. Улучшению работы бассейна способствовали мероприятия Челябинского обкома партии, который провел совещание управляющих трестов, начальников шахт, [39] парторгов ЦК партии на шахтах. В этом совещании принял участие кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б) Н. А. Вознесенский.
В Кузбассе, например, годовая добыча угля составляла только 40,8 процента производственной мощности шахтного фонда бассейна. Резервов было достаточно, но для их использования необходимым условием становилось повышение производительности труда, поскольку в Кузнецком и Карагандинском бассейнах число шахтеров на подземных работах значительно уменьшилось.
24 августа и 22 сентября 1942 г. Государственный Комитет Обороны принял постановления о неотложных мерах по увеличению добычи угля в Кузнецком бассейне и о форсировании добычи нефти в Казахстане, Поволжье, Башкирии и Средней Азии. Намеченная постановлениями ГКО программа быстрого развития ведущих центров топливной промышленности на востоке страны представляла собой комплекс крупных организационных и технических мероприятий. Особое внимание уделялось совершенствованию управления предприятиями, более рациональному использованию техники, максимальной экономии материальных и трудовых ресурсов, расстановке рабочей силы. Намечалось провести, в жизнь разработанную правительством систему прогрессивной оплаты труда шахтеров. В дополнение к решению ГКО Центральный Комитет партии принял 24 сентября постановление «О мерах улучшения партийной работы в угольных районах Кузбасса в связи с задачей увеличения добычи угля» и аналогичное постановление по Карагандинскому угольному бассейну{37}.
Кузбасс и Караганда сыграли решающую роль в обеспечении народного хозяйства топливом. Заметно повысилась его добыча и в других районах страны. Крупной хозяйственной победой явилось восстановление Подмосковного бассейна, в котором уже в сентябре 1942 г. был достигнут довоенный уровень среднесуточной добычи угля — 35 тыс. тонн{38}. Промышленные предприятия, электростанции, железнодорожный и водный транспорт центральных районов страны, включая и Москву, полностью перешли на местное топливо.
Плодотворное воздействие на развитие производительных сил страны оказывала советская наука. Она изыскивала новые возможности и резервы для нужд фронта. Научные комитеты, комиссии и бригады научно-технической помощи действовали во всех промышленных центрах восточных районов. 29 мая 1942 г, большая группа ученых во главе с президентом Академии наук СССР академиком В. Л. Комаровым по указанию ГКО выехала в Казахстан, где совместно с ЦК компартии Казахстана и СНК Казахской ССР разработала план комплексного обследования этой республики.
|
|
|
В середине 1942 г. была создана Комиссия Академии наук СССР по мобилизации ресурсов Среднего Поволжья и Приуралья на нужды обороны во главе с академиком Е. А. Чудаковым. Ее секциями руководили академики Г. М. Кржижановский, С. С. Наметкин, К. И. Скрябин, А. М. Терпигорев, В. Г. Хлопин и другие. В результате деятельности Комиссии в районах Поволжья и Прикамья были открыты новые мощные нефтяные залежи. Это имело очень большое значение в то время, когда снабжение страны кавказской нефтью было сильно затруднено.
В горах Урала и Алтая, в степях Казахстана, в Средней Азии и на Крайнем Севере поисковые работы вели научные экспедиции, открывшие новые запасы угля, железной руды, нефти и цветных металлов. Большой вклад в расширение производства, освоение выпуска новых видов продукции [40] внесли ученые — академики И. П. Бардин, Э. В. Брицке, М. А. Павлов и другие. Самоотверженный труд советских ученых помог поднять добычу угля, нефти и других ископаемых богатств, увеличить производство черных, цветных и редких металлов на существовавших и вновь открытых месторождениях, расширить старые и создать новые рудники, шахты и заводы.
Одним из главных направлений в хозяйственной деятельности государства со второй половины 1942 г. являлось капитальное строительство. По мере развертывания военного производства на Востоке увеличивались капиталовложения в создание новых предприятий военной, топливной и электропромышленности, черной металлургии, а также развитие железнодорожного транспорта. Если в первые десять месяцев войны вводились в строй главным образом предприятия-дублеры оборонной промышленности, то с весны 1942 г. первоочередной задачей являлось восстановление потерянных мощностей тяжелой промышленности.
Одной из важнейших строек явилась доменная печь № 5 Магнитогорского металлургического комбината. По постановлению правительства эту крупнейшую в СССР и Европе печь объемом в 1340 куб. м следовало сдать в эксплуатацию не позднее ноября 1942 г., в то время как ее готовность к 1 сентября не превышала 33 процентов. Трудящиеся треста «Магнитострой», который возглавлял в то время В. Э. Дымшиц, понимали, насколько велика нужда страны в металле. Дорога была каждая минута, и работа шла круглосуточно. Часть строителей перешла на казарменное положение. Незадолго до пуска было проведено несколько субботников, в которых приняли участие 30 тыс. человек. 7 ноября, в день празднования 25-й годовщины Октября, домну поставили на сушку, а 4 декабря она вступила в строй. Комиссия, возглавляемая академиком И. П. Бардиным, отметила, что печь была построена в четыре раза быстрее по сравнению со строительством таких же печей в мирное время{39}.
|
|
|
Среди ударных строек 1942 г. была также доменная печь № 2-бис Чусовского металлургического завода. На ее сооружение отводилось семь месяцев. Работы велись индустриальными методами, заключавшимися в сборке печи из предварительно заготовленных укрупненных блоков и конструкций. В середине декабря 1942 г. — точно в установленный правительством срок — весь комплекс Чусовской доменной печи, состоявший из 26 объектов, был введен в эксплуатацию.
В Чебаркуле (Южный Урал) вступил в строй завод по производству качественных сталей. Это стало возможным благодаря трудовому подвигу коллектива строителей. В суровые зимние месяцы, когда морозы достигали 45 градусов, строился новый большой завод, включавший 7 основных производственных цехов и 11 вспомогательных сооружений общей площадью 62 тыс. кв. м и объемом 400 тыс. куб. м. В пусковой комплекс завода входили также железнодорожные пути, водозаборы, воздуховоды и ряд других инженерных сооружений и коммуникаций. Необходимо было смонтировать 6 тыс. тонн сложного технологического оборудования. А сроки были ограничены — всего 75 дней.
Для организации строительства завода и обеспечения его ввода в эксплуатацию в установленное время Советское правительство обязало народного комиссара по строительству С. З. Гинзбурга лично возглавить стройку этого объекта. Строительство осуществлял коллектив особой строительно-монтажной части «Запорожстрой». Люди работали днем и ночью. Отдыхали всего по два-три часа в сутки. Душой стройки были коммунисты, всегда находившиеся в авангарде. Своим примером они показывали образцы самоотверженного труда. В точно установленный Государственным [41] Комитетом Обороны срок предприятие начало давать продукцию для страны.
В Челябинске началось строительство трубопрокатного завода. Его значение было исключительно велико, так как с временной потерей трубных заводов в южных районах страны выпуск труб большого диаметра, необходимых для изготовления вооружения, был практически приостановлен. Решением ГКО от 13 апреля 1942 г. на строительство первой очереди завода было отведено всего четыре месяца. Предстояло построить главный корпус площадью 16 тыс. кв. м и ввести в действие трубопрокатное и другое оборудование, эвакуированное с Мариупольского трубного завода.
Строительство завода осуществлялось скоростными методами по тщательно разработанному графику и проекту организации работ Это позволило первую очередь завода построить в исключительно короткие сроки. Чтобы представить значимость трудового подвига строителей, достаточно напомнить, что до войны трубный цех Мариупольского завода с участием иностранных специалистов строился три года. В то же время строились и другие заводы: в Миассе поднимался Уральский автомобильный завод, в Рубцовске (Алтай) — тракторный.
В первые месяцы войны алюминиевая промышленность потеряла значительную часть своих мощностей. В стране остался один Уральский алюминиевый завод. В ноябре вступила в строй вторая очередь этого завода, и в то же время заканчивалось строительство нового завода в Сталинске (Новокузнецке). Уже в январе 1943 г. строители сдали в эксплуатацию первую очередь. Работы велись в тесном контакте с эксплуатационниками. Большую помощь и исключительное внимание оказывали рабочим партийные организации Кемеровской области и городской комитет партии. Непосредственное руководство строительством завода осуществлялось заместителем наркома по строительству В. В. Бургманом.
В суровых условиях Заполярья строители, металлурги и горняки комбината «Североникель» в Норильске, руководимые старым большевиком, прославленным строителем Магнитки А. П. Завенягиным, выдали первый никель после потери его месторождений на Украине. Никель и другие металлы, необходимые для изготовления броневой стали, с весны 1942 г. доставлялись в Сибирь самолетами. Для этого решением ГКО с фронта была снята эскадрилья бомбардировщиков.
Сооружение электростанций в восточных районах приравнивалось к военному строительству. К концу 1942 г. к пуску подготавливались крупные ТЭЦ в Челябинске, Красноуральске и Новосибирске. Обычно мощный паровой котел монтировался более шести месяцев. На Челябинской ТЭЦ на это уходило всего 80 дней, то есть почти в 2,3 раза меньше. Сборка турбогенератора была произведена за 50 дней вместо 90.
В Свердловской и Челябинской областях началось скоростное строительство паротурбинных электростанций средней мощности. За счет эвакуированного оборудования значительно расширилась энергетическая база Томска.
18 ноября СНК СССР принял предложение ЦК КП(б) Узбекистана о сооружении четырех гидростанций на реке Бозсу и крупнейшей в Средней Азии Фархадской ГЭС на реке Сырдарье мощностью 130 тыс. квт и ассигновал 1 млрд. рублей{40}. Прокладывались линии электропередач Кемерово — Прокопьевск, Сталинск — Уральский алюминиевый завод и второй цепи передачи Кемерово — Сталинск.
Промышленное строительство в тыловых районах во много раз превзошло масштабы мирного времени. Так, если до войны на восточные [42] районы приходилась одна четверть всех капиталовложений, то в 1942 г. — почти две трети. Данные таблицы 2 дают представление о размахе капитального строительства.
Таблица 2. Предприятия и агрегаты, введенные в эксплуатацию в 1940 и 1942 гг., и их мощность{41}
| Предприятия и агрегаты | Количество | Мощность (тыс тонн) | ||
| 1940 г. | 1942 г {*1} | 1940 г. | 1942 г. | |
| Мартеновские печи | 37 | 2 | 925 | 530 |
| 22 | 807 | 165 | ||
| Угольные шахты | 31 | 795 | 343 | |
| 16 | 90,6 | 125 9845 1,1 | ||
| Электростанции (млн. квт) | ||||
{*1}Включая эвакуированные предприятия.
В 1942 г. в тыловых районах страны увеличилось производство электроэнергии и значительно возросло производство первичного алюминия. В связи с перестройкой экономики и переходом на более совершенный технологический режим выплавка чугуна, стали и проката в восточных районах несколько уменьшилась по сравнению с 1941 г. Однако производство этих видов продукции за 1942 г., как видно из таблицы 3, превысило довоенный уровень.
Таблица 3. Производство продукции важнейшими отраслями промышленности{42}
| Виды продукции | В целом по СССР | В восточных районах страны (без Поволжья) | ||||
| 1940 г. | 1941 г. | 1942 г. | 1940 г. | 1941 г. | 1942 г. | |
| Электроэнергия (млрд. тлдгр. хт) | 48,3 | 46,7 | 29,1 | 10,7 | 12,9 | 15,0 |
| Уголь (млн. тонн) | 165,9 | 151,4 | 75,5 | 59,5 | 67,9 | 59,7 |
| Нефть (млн. тонн) | 31,1 | 33,0 | 22,0 | 3,6 | 3,8 | 3,5 |
| Чугун (млн. тонн) | 14,9 | 13,8 | 4,8 | 4,3 | 5,1 | 4,7 |
| Сталь (млн. тонн) | 18,3 | 17,9 | 8,1 | 5,9 | 7,1 | 6,7 |
| Прокат (млн. тонн) | 13,1 | 12,6 | 5,4 | 3,7 | 5,0 | 4,6 |
В результате оккупации врагом наиболее освоенных сельскохозяйственных районов в стране резко сократился валовой сбор зерновых. Требовалось осваивать новые земли. Посевные площади под все сельскохозяйственные культуры в восточных районах СССР в 1942 г. по сравнению с 1941 г. удалось расширить на 2,8 млн. гектаров. Чтобы убрать в срок и без потерь урожай зерновых и технических культур и подготовиться к севу, необходимо было привлечь все трудоспособное население колхозной деревни, организовать помощь города деревне и мобилизовать дополнительные внутренние ресурсы на укрепление материально-технической базы сельского хозяйства. Особое внимание обращалось на сохранение машинно-тракторного парка. И все же, несмотря на проведение в жизнь этих мероприятий, резкое ухудшение материального снабжения сельского хозяйства в 1942 г. отрицательно сказалось на техническом [43]обслуживании села: значительная доля трудоемких работ в деревне стала выполняться с помощью живого тягла и вручную.
Все это не могло не отразиться на уровне сельскохозяйственного производства: валовой сбор зерновых культур снизился с 95,5 млн. тонн в 1940 г. до 29,7 млн. тонн в 1942 г., соответственно хлопка-сырца — с 2,2 млн. тонн до 1,3 млн. тонн; волокна льна-долгунца — с 349 тыс. тонн до 210 тыс. тонн; сахарной свеклы — с 18 млн. тонн до 2,1 млн. тонн; подсолнечника — с 2,6 млн. тонн до 283 тыс. тонн; картофеля — с 75,9 млн. тонн до 23,8 млн. тонн.
В 1942 г. было заготовлено зерна 12 516 тыс. тонн, то есть в два раза меньше, чем в 1941 г.{43}. Однако, рационально распределив заготовленную продукцию, Советское государство без больших перебоев снабжало фронт и население продовольствием.
Эффективность промышленного и сельскохозяйственного производства зависела от бесперебойной работы транспорта, особенно железнодорожного. В 1942 г. паровозный парк почти перестал пополняться, не хватало большого количества вагонов. Более трети эвакуированных паровозов нуждалось с подъемном ремонте, а поступление запасных частей от промышленности сократилось. С потерей Донбасса паровозы переводились на дровяное топливо, топливную смесь, низкие сорта угля, что отрицательно сказалось на эксплуатационных возможностях транспорта. Вражеская авиация непрерывно бомбила прифронтовые железнодорожные коммуникации.
Восстановление эвакуированной промышленности, создание новых центров производства, широко развернувшееся промышленное строительство еще больше увеличили разрыв между уровнем развития промышленности и состоянием транспорта.
Наибольшие затруднения железнодорожный транспорт испытывал на выходах с Урала и из Средней Азии, имевших слаборазвитую сеть дорог, а также на линиях, связывающих Северный Урал с Южным, где узловые станции не обладали необходимой пропускной способностью. По этой же причине задерживались поезда на сибирских магистралях. Встала задача всеми мерами увеличить пропускную способность магистралей на востоке страны. С этой целью в 1942 г. в районах Поволжья, Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии развернулись огромные работы. Всего в течение года протяженность железнодорожной сети по районам Севера, Поволжья и Востока возросла на 8,7 процента. На Урале с апреля по октябрь 1942 г. было осуществлено строительство южного обхода Челябинского узла протяженностью в 40 км. Здесь же сооружались вторые пути на трудных участках Пермь — Киров, Свердловск — Омск, Еманжелинск — Челябинск, Кизел — Пермь, Вагай — Ишим и другие.
В апреле и мае партия и правительство осуществили ряд новых мероприятий по оживлению движения поездов и созданию устойчивой работы транспорта. Избыточный подвижной состав с дорог Северо-Запада, Центра и частично Юга был срочно перемещен на магистрали Урала, Средней Азии и Сибири, которые испытывали в нем острую потребность. В целях сокращения парка груженых вагонов и ускорения продвижения срочных грузов специальными постановлениями ГКО по всей сети в течение двух-трех дней запрещалась погрузка всяких грузов за исключением военно-оперативных, топливных и грузов для танковой и авиационной промышленности и проводились дни усиленной выгрузки. Только с мая по ноябрь такие мероприятия осуществлялись 9 раз{44}. [44]
В повышении общей маневренности железнодорожной сети важную роль сыграл введенный с 25 мая 1942 г. по решению ГКО от 6 мая новый летний график движения поездов, который был составлен с учетом опыта войны. Уже в июне 1942 г. на железных дорогах было отправлено по расписанию 84 процента грузовых поездов, тогда как в мае — 67 процентов.
Величайшего напряжения сил потребовала от железнодорожников доставка воинских грузов действующей армии, особенно на сталинградском направлении. С 23 августа, когда враг вплотную подошел к городу, фронты сталинградского направления обслуживались только Южноуральской железной дорогой на участке Уральск — Урбах — Верхний Баскунчак — Астрахань. В сложившихся крайне тяжелых условиях задача снабжения фронтов решалась благодаря умелому маневрированию в организации движения эшелонов и направлении вагонопотоков, применению смелых технических мероприятий, комплексному и рациональному использованию всех видов транспорта, героизму железнодорожников. Здесь впервые получили массовое применение паровозные колонны особого резерва НКПС, созданные согласно постановлению ГКО от 7 сентября 1942 г. Всего только в перевозках для сталинградских фронтов одновременно участвовало более 500 паровозов из состава колонн.
Для советских войск, действовавших на южном участке фронта, большое значение имело форсированное строительство новых железнодорожных линий. Южный участок Камышин — Сталинград был построен всего за 100 дней, и уже в августе 1942 г. по нему открылось регулярное движение. 4 августа вступила в строй линия Кизляр — Астрахань протяженностью 344 км. Позже были сданы в эксплуатацию дороги Свияжск — Ульяновск, Саратов — Иловлинская. Поступление воинских грузов в район Сталинграда непрерывно увеличивалось. В сентябре выгрузка военно-снабженческих грузов на Рязано-Уральской магистрали по сравнению с июлем возросла почти в 3 раза. Значительно увеличилась выгрузка и на Юго-Восточной железной дороге. За четыре месяца оборонительных боев по железным дорогам было подвезено фронтам, сражавшимся в районе Нижней Волги, около 115 тыс. вагонов с войсками и материальными грузами{45}.
Плечом к плечу с железнодорожниками мужественно трудились волжские речники пароходства «Волготанкер» и Нижневолжского пароходства, доставляя грузы защитникам города и одновременно обеспечивая эвакоперевозки. Оперативное руководство деятельностью речного транспорта в районе Астрахань — Саратов было сосредоточено в Сталинграде, где длительное время вместе с заместителем наркома путей сообщения С. И. Багаевым находились нарком речного флота З. А. Шашков и его заместитель С. М. Баев. После прорыва гитлеровских войск к Волге, когда транзитное судоходство на Нижней Волге было фактически прекращено, главные усилия речников сосредоточились на обеспечении переправ через реку.
Эвакуационная деятельность железнодорожников координировалась с работой речников Волжской военной флотилии. За оборонительный период Сталинградской битвы судами Нижневолжского пароходства и Волжской военной флотилии было перевезено 124 тыс. человек, около 20,5 тыс. лошадей, до 300 орудий, 121 танк, 1740 автомашин и свыше 250 тыс. тонн различных материальных средств{46}.
Большой объем перевозок во время весенне-летней и осенней навигации 1942 г. выполнил также морской транспорт. В связи с временной потерей [45] ряда важных железнодорожных коммуникаций заметно возросла роль морских путей Красноводск — Астрахань и Баку — Астрахань. По этим путям моряки Каспия в тесном взаимодействии с железнодорожниками и речниками доставляли фронту войска, горючее, вооружение» продовольствие. Воинские грузы вначале следовали по магистралям Средней Азии и Закавказья, а затем на кораблях Каспийского транспортного флота до Астрахани с перевалкой здесь на речные волжские суда. С мая по октябрь 1942 г. по Каспийскому морю было перевезено 6165,7 тыс. тонн нефтепродуктов{47}. За последние пять месяцев 1942 г. морские транспортные организации гражданских наркоматов и Каспийская флотилия доставили' на фронт 468 тыс. человек{48}.
Несмотря на потерю важных экономических районов, перебазирование промышленных предприятий и сложную перестройку народного хозяйства, Советское государство добилось роста военного производства, что стало возможным благодаря преимуществам социалистического строя» централизованному руководству всеми отраслями экономики, ее высокому техническому уровню и самоотверженности советского народа.
5 июля 1942 г. ГКО постановил начать производство танка Т-34 на Кировском заводе в Челябинске (директор И. М. Зальцман, парторг ЦК М. Д. Козин) даже за счет некоторого сокращения выпуска тяжелых танков КВ — основной продукции предприятия с первых дней войны. 28 июля ГКО принял еще одно решение — о производстве боевых машин того же типа на Уралмаше (директор Б. Г. Мазруков, парторг ЦК М. Л. Медведев). Двум уральским гигантам предстояло дать фронту до конца года не менее 1750 танков Т-34.
В сентябре 1942 г. с Уральского машиностроительного завода вышли первые 15 танков Т-34 — на месяц раньше срока. Другим крупным успехом заводского коллектива было освоение выпуска опытных образцов самоходных артиллерийских установок (СУ-122).
Выполнил обязательства и коллектив Кировского завода: 22 августа танк Т-34 поступил в серийное производство.
Примечательна судьба этого завода-гиганта. Еще в 1941 г., на основа постановлений ГКО от 12 сентября и 6 октября, было размещено и пущено в кратчайший срок на Челябинском тракторном заводе оборудование эвакуированных Ленинградского Кировского и Харьковского дизельного, заводов.
Методом скоростной стройки было возведено 17 новых цехов общей площадью более 100 тыс. кв. м. Это позволило разместить здесь еще московский завод «Красный пролетарий» и завод шлифовальных станков. Новое объединенное предприятие и получило название Уральского Кировского танкового завода, а народ любовно назвал его «Танкоградом». «Всю жизнь буду помнить, — с гордостью говорит Н. С. Патоличев, — как цементировался коллектив Танкограда, как сливались воедино люди разных поколений из разных уголков страны.
... И главное, работали за троих, за пятерых. Шли бои на фронтах, но с другой стороны — шла борьба тылов. И победил наш тыл, советский. И роль Урала, роль Танкограда велика. Ведь только наш завод дал фронту 18 000 танков и самоходных орудий»{49}.
Производство танковой техники успешно осуществлялось и на других заводах-гигантах, таких, как завод № 183 (директор Ю. Е. Максарев, парторг ЦК С. А. Скачков) и «Красное Сормово» (директор Е. Э. Рубинчик, парторг ЦК А. Н. Сомов). Е. Э. Рубинчик вспоминает:
«Государственный Комитет Обороны... призывал сормовичей напрячь силы [46] перевыполнить программу сентября на 50 танков Т-34, чтобы восполнить долю, приходившуюся на Сталинградский тракторный завод, у стен которого уже шли тяжелые бои. Сормовский завод принял обращение ГКО как боевое задание. Решили месячный план закончить досрочно, с тем чтобы до конца месяца выпустить еще 50 боевых машин.
... У Красного знамени мы поклялись, что дадим сверхплановые танки во что бы то ни стало, чего бы это ни стоило. Не покинем цеха, не оставим рабочих мест, пока не выполним задание Государственного Комитета Обороны.
Невозможное свершилось. Свершилось ценой высочайшего напряжения сил. На рассвете 1 октября из сборочного цеха своим ходом вышел последний танк сверх плана сентября — 51-й по счету»{50}.
В целом танкостроительные заводы страны в третьем квартале 1942 г. выпустили 3946 танков Т-34, а в четвертом квартале — 4325{51}. Это дало возможность не только восполнить потери, но и создать некоторые резервы танков.
Успешному решению столь сложной задачи во многом способствовало строительство и ввод в действие в короткие сроки завода по производству танковых моторов (дизелей) в Алтайском крае. Еще в сентябре 1941 г. Государственный Комитет Обороны принял решение о строительстве в Алтайском крае завода по выпуску дизелей для тяжелых танков. В соответствии с этим решением из Горького на Алтай были срочно переброшены основные силы и ресурсы треста «Стройгаз», осуществлявшего строительство Горьковского автозавода.
