С минорными словами, или наоборот

                     Жизнь – это песочные часы, засыпанные сутками

            отведенной нам жизни. Только их не перевернуть

            и не начать всё с нуля.

Любовь начинается с Родины? Или матери?

Или того, кому отдано наше сердце.

Но на сердце бывают ссадины,

      от возвращенного Мин Херца.

Задают вопрос. Ответ не однозначен.

Он не понятен нам. Напряжения не снять.

Вопросы и ответы бывают и врагами.

      И не всегда их диалог унять.

 

Мы размышляем, глядя на пространство.

Но не всегда его нам и узреть.

Наши слова бывают и убранством.

Иль отголоском расставаний, встреч.

Но мы хотим понять эти слова по сути.

Дела нас не волнуют, как мираж.

И в замыслах бывает много мути.

Давно пора отправить их «в тираж».

 

Но уши слушают. Они словам тем внемлют.

Не урожай снимаем, - сорняки.

Бросаем камни в пахотную землю.

Друзьями стали наши все враги.

Как мысль приходит, так её и пишем.

С натуры рисовать и проще, и верней.

Но не всегда мы правильно всё слышим.

Пройти бы эти рифы поскорей.

 

Весь горизонт за облаками скрылся.

Со звёзд судьбу нам больше не считать.

Я снова в мысли прошлого зарылся,

Когда я не умел ещё читать.

Глаголю всё, что глаз мой смог узреть.

Слова невинные, всегда близки душе.

Там было всё, но не было «не сметь».

Я мог ускориться тогда на вираже.

 

А что сейчас? Слова бросаю в сито.

Я понял истину, что многое нельзя.

Со временем и это будет всё забыто.

И пусть мне скажут, что я прожил зря.

Я возвращаюсь снова в свое детство.

Смеялись, плакали. Но забывали все обиды.

Мы находили в радости единство.

И горем не всегда мы были биты.

 

А что сейчас? Давно всё шито-крыто.

Нам подслащают только лишь слова.

Давно история во рвах уже зарыта.

Хотя и содраны с неё вновь покрова.

Все говорят на разных языках.

И на глаза спустилась пелена.

А наша жизнь взрастила нам рога.

И наши рты забила белена.

 

 

***

На часах 22.54, то есть через двенадцать часов по расписанию должны быть в Питере.

Ночь простоять да день, точнее утро, продержаться.

Через пару часов Курский вокзал Москвы.

Мелькают станции, города, как мелькает вся наша жизнь. Сейчас уже мысли ближе к Питеру, чем воспоминания об отдыхе на море. В дни пребывания в Крыму ничего практически не записал. Особо не было времени писать, да и не хотелось тратить время на уходящие события. Были какие-то интересные фразы, рассказы, услышанные по ходу отдыха. Может что-то, осажденное в памяти, и запишу, но если и не запишу, большого греха не будет.

Помню иногда, в процессе ночи, снилось несколько снов с забавными сюжетами. Казалось, включи свет, запиши. Выдумать их сложно. А отчетливость лиц и обстановки придавали снам реальные очертания.

Но наступало утро, рассеивалась тьма, а с ней и улетучивались сны. Но сколько их за нашу жизнь было? Не сосчитать.

В одно из утренних посещений моря, мы встретили на берегу художника со своим оруженосцем. Девушку с рюкзаком, сопровождающую художника. Художник разговаривал с мужчиной из Воркуты и его спутницей. Художнику-живописцу, который в пятый раз приехал в Орджоникидзе, семьдесят три года. Выглядел он старше, да и бросались в глаза его несколько разбалансированные движения… (выключили свет).

 

***

От каждой привычки есть отвычка. И наоборот.

Утро. За окном вагона туман, от которого мы за три недели отвыкли.

 

                       ***

Туман. Туман. Седое всё вокруг.

Влажный покров все сгладил очертания.

На Питер путь. Туман он верный друг

И города, и нашего сознания.

 

Туман рассеется. Очистит горизонт.

И мыслям он продаст забавные сюжеты.

Ну а пока, молочные этот франт,

Разбил пришедшие красивые сюжеты.

 

Все в жизни так: приходит и уходит.

И солнце, и туманы и дожди.

Толь мы идём, а может, к нам приходят.

Нам двигаться? Нет, лучше молча жди.

 

Зачем же ждать? Время не ждёт. Всё сходит.

А с ним и то, что украшает жизнь.

С годами наша жизнь на зеро сходит.

Но не гони его, а за него держись.

 

P.S. 7.39. Малая Вишера. Точно по расписанию. За окном пробежала девочка с собачкой. Поехали дальше.

 

                      ***

Солнце пробило брешь в сплошном тумане.

А с ней надежды оживают вновь.

Пора садиться снова за романы.

И разгонять по жилам свою кровь,

Что несколько в дороге залежалась.

Точнее сбилась в тряске в ком дорог.

До финиша пути не много и осталось.

Туман пройдет. Туман – это не смог.

 

                         ***

Появилось вновь время написания строк.

Отпуск к финишу мчится. Три недели не срок.

Но морские сюжеты! Надо их смаковать.

Удобрение это на весь год разбросать.  

 

***

       Приглашён, или «спущен» с верхней полки на кофе.   

       Кофе я могу подать себе в постель. Но надо слезть, набрать кипяток, насыпать кофе, размешать.

       А тут: «Приглашаю на кофе!»     

 

                            ***

На этикетке «Соль». Но уточняет маркер,

Что в этой банке то, что жизнь нам услащает.

Вчера была там соль, ну, а сегодня сахар.

А завтра будет что? А кто же это знает?

 

                   ***

Писать не сложно.

          - Время на исходе.  

Продлить всё можно.

          - Время не продлить.

Ответ не верен. В жизни всё возможно.

И можно даже после смерти жить.    

 

P.S. Все слова прерываются снизу.

  Поступила команда переодеваться.    

 

Сочинение прерывает подчинение.

Творческий порыв пресекает разрыв.

Принуждён завершать своё сочинение

С надеждой, что в словах наступит прорыв.

 

P.S.S. 8.38. Полтора часа до конца пути (уточняю, по расписанию). 

Пути Господни, как и время Господне (время будущего, даже секунду, через мгновение) неисповедимы.   

 

***

Л ежать быстрее, чем сидеть и стоять.

Ч еловек проходит от девятимесячного лежания к лежанию вечному.

В лежачем положении мысли растекаются по бумаге, а в сидячем положении стекают на бумагу.

З аговорило радио «Железная дорога». Более правильно: «Стальная магистраль». Может быть, даже «Среднеуглеродистая стальная магистраль».

«Т ы моя нежность», - звучит в эфире. «А-А».

Т ри недели отрыва от мирских хлопот подходят к концу.

«Э ти ночи в Крыму», - звучит из динамика.

«И дет к финалу игра».

«С нова вижу я». Знакомые очертания.

«К аменные джунгли».

«А пока». Сползаю я вниз.

Т уман рассеялся. Но дымку тумана вобрали в себя тучи, и небосвод превратился в непрозрачный туман.

«В нимание пассажиров во Владивосток, - ваш рейс задерживается до шести утра».

З а окном грибница с кошелкой за плечами и палкой, раскрывает траву в поисках грибов. Группа четырех рабочих в оранжевых жилетах.

С танция Поповка.

«П окатилася жизнь по шкале», - звучит в эфире.

«Г де бы я не бывал, но всегда был причал. Возвращаюсь домой».