Ритуал «Фарзе братйе»

 

Ритуал избрания брата по загробной жизни называется «destê xwe avêtin»[528], носит торжественный характер и связан с клятвоприношением о трёх неискупляемых грехах — трёх бук­вах закона се харф («Sê h’erf»):

1) шалбке (куске) зерин (şelbikê zêrîn),

2) диза дане (dîza de’nê),

3) дарба хирка (derba xerqe).

«Этот день в семье отмечается как светлый праздник, на­крывают праздничный стол, собираются родные и близкие. Помимо шеха, избранного братом по загробной жизни, при­глашается и другой шех или пир, руководящий церемонией «Фарзе братйе». На стол ставят чашу со святой водой (ava kanîya Zemzemê — вода из источника Замзам) и кладут культо­вый предмет: войлочную шапку — «k’ulik»[529] или хирку — «xerke» (лоскут хирки святого) — которые служат символом святости и могущества.

Исполнитель обряда спрашивает мюрида:

— Tu ît’mazîya çi dikî? (О чём ты просишь?)

Мрид отвечает:

— Ez ît’mazîya biratîya axiretê dikim. (Я прошу ручательства брата по загробной жизни.)

Затем он обращается к шеху, который должен стать братом по загробной жизни:

— Tu qebûlî bratîyê bidî? (Даёшь ли ты согласие на братство?)

За этим, разумеется, следует положительный ответ, ибо это риторический вопрос. Рухани, которого просят стать бре ахи­рате, не может отказать, поскольку это его священный долг и обязанность.

— Belê, min qebûle. Lê sê h’erfa ne t’evim. (Да, я согласен, но не приемлю трёх букв — прегрешений.)

После того, как мрид дал обещание не совершать вышеу­казанных прегрешений, шех соглашается стать его братом по загробной жизни — бре ахирате.

Исполнитель обряда читает соответствующую церемони­алу молитву, после чего новоиспечённый брат по загробной жизни трижды повторяет (выдаёт индульгенцию):

— Paşê van her sê tişte çi di kî bike, ezê te bivim cinnetê! (Кроме этих трёх вещей, делай, что угодно — я [несомненно] проведу тебя в Рай!)

Шех (или пир), совершающий ритуал, повторно зачитыва­ет молитву талкин (t’elqîn), поздравляет и благословляет при­сутствующих.

Опираясь на содержание талкина «Фарзе братйе»[530], кото­рый практикуют шех Хало, шех Алие, шех Чолое, шех Бовке Шамсани, попробуем найти истоки обряда:

 

Selam alê [silava xwedê], nazilê alê [şandine xwedê]! Qewlê Mişur, Cinete bi nur, Duaye resûl, Allah qebûl [xwedê lê qebul]!

Приветствие Высочайшему, таинство Высочайшего! Гимн прославляющий, Рай светоносный, Молитвою Пророка, Аллахом одобрен.

 

· T’erkîn, искажённая форма от «талкин» — синоним ини­циации;

· Selam, ас-Салям — жест благословения, завершающий намаз, также имеет значение «Мир», шестое имя Аллаха;

· Elê — Высочайший, а также 87 сура Корана;

· Nezil, Назл — таинственный, загадочный, ниспослан­ный;

· Qewl, Кавл — речь (гимн), сказ;

· Mişur, Мшур — прославленный;

· Resul, расуль — пророк, посланник;

· Qebul, кабул — принятие, одобрение, признание.

Поразительно, но все слова стиха из кавла арабского про­исхождения и непосредственно завязаны на ислам.

Далее по тексту выделим:

· «T’erkîne Asînê» — «Инициация Пророка»;

· «K’ulik — Xerke bi nasînê» — головной убор и накидка праведников (суфийских дервишей);

· «Îsmê xikmê» — «Величайшие и мудрые имена Аллаха», что подтверждает нововведение, которое могло быть при­внесено тарикатом из суфизма.

Обряд настолько гармонично влился в езидские традиции, что, несмотря на очевидные свидетельства исламского проис­хождения, адепты нисколько не сомневаются в его древнем происхождении. В конце церемонии фетиш погружают в чашу с освящённой водой, и из неё дают выпить участникам ритуала. Действо завершается праздничным застольем, играет музыка, звучат песни, гости ведут хоровод.

С этого времени ежедневной молитвой[531], — напоминанием для мрида становится:

 

Xwedê me xayîke derba xerqe, Xwedê me xayîke dîska denê Xwedê me xayîke şerê sibê Xwedê me xayîke e’zabê dê u bavê, Destê şile’tê, Quri bixt’ana, Şerê cînara, Destê nep’aka, Yê nebuyî, yê nep’ak.

Боже, сохрани нас от [прегрешения] «дарба хирка», Боже, сохрани нас от [прегрешения] «диза дане», Боже, сохрани нас от раздоров в на­чале дня, Боже, сохрани нас от гнева матери и отца, От руки иноверца, От клеветы недостойной, От вражды с соседями, От рук нечестивцев, От запретного, от того, что [нам] не подобает.

 

Историк Бруки Латиф Маммад находит истоки данного ритуала в хурритском обряде «Заклинание Серебра», или «За­клинание воды», в котором также обязательно участие двух жрецов, один из которых является хранителем «чистой воды». Во время очистительного омовения он произносит заклятие: «Как чиста вода... так же пусть будет [чист] пред богами [и перед людьми] тот, [имя], ради которого совершается обряд...»

Отныне мрид несёт обязательства перед братом по загроб­ной жизни. Так же, как и своему пиру, шеху, мастеру и настав­нику, преподносит ему ежегодно маш (арабск. маş — «возна­граждение») или воздаёт благодеяние[532] (хêr) — раньше в виде припасов, скота, имущества, сейчас — деньгами. Бре ахирате, в свою очередь, принимает участие во всех праздничных и тра­урных церемониях в жизни мрида, наставляет в религиозных вопросах и помогает в решении бытовых проблем»[533].