Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС 10 страница

Большевики утверждали и утверждают, что именно в эпоху буржуазно-демократической революции прочным и серьезным союзником пролетариата (впредь до победы этой революции) может быть только крестьянство. Крестьянство есть тоже «буржуазная демократия», но совсем иного «цвета», чем кадеты или октябристы. Перед этой буржуазной демократией, независимо от того, чего она хочет, поставлены исто­рией цели действительно революционные по отношению к «старому порядку» в Рос­сии. Эта буржуазная демократия вынуждена бороться против самых основ помещичь­ей власти и связанной с нею старой государственной власти. Эту буржуазную демо­кратию объективные условия не «вынуждают» стремиться всеми силами к сохранению старой власти, к завершению революции путем сделки со старой властью. Эта буржу­азная

См. Сочинения, 5 изд., том 11, стр, 1—131. Ред.

__________________ КАК РАССУЖДАЕТ т. ПЛЕХАНОВ О ТАКТИКЕ С.-Д.?_________________ 151

демократия является поэтому, по ее тенденциям, — обусловленным тем, что она выну­ждена делать, — революционной демократией. И большевики определяли тактику со­циалистического пролетариата во время буржуазно-демократической революции так: пролетариат должен вести за собой крестьянство, не сливаясь с ним, вести против ста­рой власти и старого порядка, парализуя неустойчивость и шаткость либеральной бур­жуазии, колеблющейся между народной свободой и старой властью.

Вот этих-то основ тактики российского с.-д. пролетариата в настоящую эпоху и не поняли меньшевики. Не понял их и тов. Плеханов. Вот этот-то конкретный вопрос о нашей тактике и старается он обойти, затушевать, прикрыть своими рассуждениями об описках, опечатках, своими некстати подобранными цитатами и т. д.

Судите сами. В № 5 «Курьера» Плеханов доходит до того, что приписывает больше­викам мысль: «пролетариат не может идти рядом с буржуазией... это оппортунизм».

Мы еще не мертвы, тов. Плеханов! Валить на нас небылицу, как на мертвых, значит только срамиться. Всякий, хоть чуточку знакомый с «Впередом», «Пролетарием», «Двумя тактиками», «Победой кадетов» и другими брошюрами большевиков, сразу увидит, что Плеханов говорит неправду.

Большевики уже полтора года твердят, что ошибка меньшевиков — неуменье выде­лять революционную буржуазную демократию из всей той буржуазной демократии, которая быстро теряет именно теперь свою революционность. Большевики уже полтора года твердят, что меньшевики, из смешной боязни «приблизиться» к эсерам, непомерно близятся к кадетам, недостаточно оценивая буржуазную демократию революционного цвета. Большевики твердят, что оппортунизм меньшевиков состоит в забвении корен­ных интересов демократии, а следовательно, и социализма, ибо реальные успехи его в эпоху буржуазной революции невозможны помимо успехов демократии — ради вре­менных

152__________________________ В. И. ЛЕНИН

успехов либерализма, — в слепом преклонении пред мишурными триумфами земцев или кадетов.

Вот в чем ваш оппортунизм, товарищ Плеханов!

Маркс учил нас — восклицает Плеханов — «спрашивать не о том, чего хотят бур­жуа, а о том, к чему они вынуждены».

Именно так, товарищ Плеханов. Именно эту науку Маркса вы забываете, так же всуе ссылаясь на Маркса, как всуе ссылался на него подрывавший марксизм Бернштейн. Вы забываете, что кадеты «вынуждены» идти к сделке со старой властью, а крестьянская или революционная демократия «вынуждена» идти на решительную борьбу с ней, — или, по крайней мере, — что кадеты способны только на сделку, а крестьяне способны и на серьезную борьбу. Посредством общих фраз о том, к чему вынуждены «буржуа» вообще, тов. Плеханов затушевывает конкретный вопрос о том, к чему вынуждены «буржуа» цвета кадетов и буржуа цвета революционной демократии.

Вот и судите теперь, кто на деле оказывается неумеющим различать различные цвета российской буржуазии в наше время? Кто угощает рабочих схоластикой, педантством и «мумией истины» вместо указания на существенные именно в данный момент различия внутри буржуазной демократии?

Читатели, серьезно интересующиеся этим вопросом, должны решать его не на осно­вании случайных впечатлений, а путем серьезного изучения с.-д. литературы и реше­ний съездов. Возьмите съездовскую резолюцию о Государственной думе и сравните ее с проектом резолюции большевиков. Вы увидите, что именно съездовская (меньшеви­стская) резолюция не умеет провести ясного деления между крестьянской и кадетской демократией. Напротив, как раз на это различие напирает резолюция большевиков. Съездовская резолюция ограничивается советом разоблачать непоследовательность всех буржуазных партий, а наша резолюция говорит о шаткости кадетов и необходимо­сти сплотить и про-

См. Сочинения, 5 изд., том 12, стр. 377—378. Ред.

__________________ КАК РАССУЖДАЕТ т. ПЛЕХАНОВ О ТАКТИКЕ С.-Д.?_________________ 153

тивопоставить им крестьянскую демократию. Съездовская резолюция никуда не годит­ся в этом отношении, ибо разоблачать все буржуазные партии должны социалисты всех стран во все времена; кто ограничивается этим, тот школьнически повторяет заученные слова марксизма, но не умеет переварить их и применить к России. Именно в эпоху буржуазной революции сказать: «разоблачайте все буржуазные партии» значит ничего не сказать и даже сказать неправду, ибо серьезное и деловое разоблачение дается лишь по мере исторического выступления на авансцену тех или иных буржуазных партий. Напротив, наша резолюция различает как раз те «цвета», которые играют политиче­скую роль сейчас. И поэтому первые же шаги Гос. думы подтвердили именно нашу ре­золюцию, показав всем воочию шаткость кадетов и более революционную сущность «трудовиков».

Другой пример. Вопрос об отношении к буржуазным партиям. Как решали его меньшевики до съезда? Общими фразами: смотри их проект резолюции. А большеви­ки? Различением трех видов буржуазной оппозиции: октябристы, кадеты и революци­онные демократы (см. проект большевистской резолюции). Как решил этот вопрос съезд? Меньшевики не решились предложить своей резолюции и подтвердили амстер­дамскую резолюцию! Русские с.-д. эпохи буржуазной революции не умеют ничего ска­зать о русской буржуазии разных цветов, кроме повторения того, что говорят европей­цы всех стран сто лет спустя после буржуазной революции!!

Неужели не ясно, что почтенный Плеханов валит с больной головы на здоровую?

Возьмите рассуждения тов. Плеханова об «истинном социализме» в Германии 40-х годов. В чем сущность этого «истинного социализма»? В непонимании классовой борьбы и значения политической свободы, с одной стороны. Далее, в неумении разли­чить значение того или иного слоя буржуазии в современной политической

См. Сочинения, 5 изд., том 12, стр. 232—234. Ред.

154__________________________ В. И. ЛЕНИН

борьбе. Не смешно ли, что т. Плеханов пытается нас упрекнуть в этом, когда именно он во главе меньшевиков затушевывает коренное, по условиям переживаемого момента, различие между кадетско-оппозиционной и революционно-демократической буржуази­ей?

Вообще этот упрек большевикам в близости к «истинным социалистам» стоит того, чтобы над ним посмеяться. Подумайте только: нас все и всегда хором обвиняли в чрез­мерной прямолинейности, окостенелости, твердокаменности. И в то же время наши оп­поненты называют нас и «бланкистами», и «анархистами», и «истинными социалиста­ми». Бланкисты — заговорщики (никогда не были за всеобщую стачку), они преувели­чивают значение революционной власти. Анархисты вовсе отрицают и революционную и всякую иную власть, противополагая строгой организации бланкизма полную дезор­ганизационную распущенность. «Истинные социалисты» нечто вроде мирных лаври-стов, полукультурники, нереволюционеры, герои мудреных рассуждений и отвлечен­ной проповеди. Меньшевики не могли бы лучше побить сами себя, как выдумывая эти взаимоисключающие обвинения против большевиков. Нам достаточно пальцем указать на эту путаницу меньшевиков, чтобы ответить на их обвинения.

Напротив, мы всегда говорили и говорим, что меньшевики — правое крыло с.-д., склоняющееся к оппортунизму, т. е. к забвению прочных, существенных, коренных ин­тересов пролетариата ради интересов минуты, ради кажущихся возможностей «приспо­собиться» к минутным настроениям, положениям и отношениям.

К чему сводится вся теперешняя тактика тов. Плеханова? К раболепству перед успе­хом кадетов, к забвению громадных отрицательных сторон их теперешнего поведения, к затушевыванию реакционности кадетов по сравнению с революционным элементом буржуазной демократии, к затемнению сознания рабочих и крестьян, способных верить в «ходатайства» и в игрушечный парламент.

Кадеты изо всех сил стараются представить себя буржуазной демократией вообще, прикрыть свое рас-

__________________ КАК РАССУЖДАЕТ т. ПЛЕХАНОВ О ТАКТИКЕ С.-Д.?_________________ 155

хождение с Трудовой группой, замазать свои несогласия с крестьянской демократией, добиться поддержки именно правому, ненадежному крылу буржуазной демократии. Тов. Плеханов, независимо от того, чего он хочет достигнуть, достигает только одного: он на деле поддерживает эти реакционные стремления кадетов. За это они и рассыпа­ются в хвалах по его адресу.

Тов. Плеханов говорит: еще в 1903 г. (II съезд РСДРП) я спорил против тогдашнего правого крыла партии (Акимов, Мартынов и др.), защищая необходимость поддержи­вать всякое оппозиционное движение против самодержавия. Так же смотрел Маркс в 1847 году. И Плеханов хочет уверить читателей, что большевики забыли эту истину.

Товарищ Плеханов ошибается. Общее положение о поддержке оппозиции не отри­цается теми, кто решает конкретный вопрос о поддержке в данное время той или иной части этой оппозиционной и революционной буржуазии. Ошибка Плеханова состоит в подмене конкретного исторического вопроса абстрактным соображением. Это во-первых. А во-вторых, ошибка тов. Плеханова состоит в совершенно неисторическом воззрении его на буржуазную демократию в России. Плеханов забывает, как меняется положение различных слоев этой буржуазной демократии по мере того, как идет впе­ред революция. Чем выше поднимается революция, тем быстрее отпадают от нее наи­менее революционные слои буржуазии. Кто не понимает этого, тот ничего не сумеет объяснить в ходе буржуазной революции вообще.

Два примера в пояснение сказанного.

Маркс в 1847 г. поддерживал самую робкую оппозицию немецкой буржуазии против правительства. В 1848 г. он беспощадно, свирепо клеймил и смешивал с грязью очень радикальных немецких кадетов, — гораздо более левых, чем наши кадеты, — которые

о/л

вели «органическую работу» в Франкфуртском парламенте, уверяя весь мир, что эта органическая работа имеет наибольшее агитационное значение, и не понимая неизбеж­ности борьбы за реальную власть⁸¹. Изменил

156__________________________ В. И. ЛЕНИН

ли Маркс себе? перешел ли на другую точку зрения? впал ли в бланкизм (как думают бернштейнианцы и немецкие либеральные профессора)? Нисколько. Революция ушла вперед. От нее отстали не только немецкие «шиповцы» 1847 года, но и немецкие «ка­деты» 1848 года. Как верный страж интересов передового класса, Маркс беспощадно бичевал за отставанье и именно тех, кто всех влиятельнее был из отстававших.

Ссылаясь на Маркса, Плеханов извращает Маркса.

Второй пример.

В 1903 году, и даже раньше: в 1901—1902 годах старая «Искра» поддерживала «ши-повцев», т. е. тогдашних робких либеральных земцев, выставлявших вместе с г. Струве лозунг «права и властное земство». Шла вперед революция, — и социал-демократы пе­реходили, так сказать, от оппозиционных верхов буржуазии к революционным низам ее. Шиповцев они «травили» за неясное требование конституции; — конституционали­стов — за игнорирование всеобщего и т. д. избирательного права; — признававших это последнее — за непризнание революции и т. д., по мере развития, расширения и углуб­ления всего демократического движения. Изменили ли себе революционные с.-д., если от поддержки оппозиционных «шиповцев» в эпоху 1901 — 1902 годов перешли к под­держке революционных крестьян в 1905—1906 годах? Нисколько. Они остались верны себе.

Изменил себе тов. Плеханов, который за минутным успехом кадетов просмотрел бо­лее высокие демократические задачи, уже выдвигаемые жизнью.

Пойдем дальше. Вот особенно наглядный пример некритического до последней сте­пени отношения Плеханова к кадетской Думе.

Тов. Плеханов приводит следующую цитату из «Колокола»:

«Прилагая эти общие положения к парламентской рабочей группе, мы можем сказать, что группа эта лишь постольку будет выражать действительные стремления наиболее боевой и сознательной части рос­сийского пролетариата, другими словами,

КАК РАССУЖДАЕТ т. ПЛЕХАНОВ О ТАКТИКЕ С.-Д.?_________________ 157

постольку будет названа социал-демократической, поскольку она в своих действиях в Думе будет прово­дить основные тактические начала социал-демократии.

Не погрязая в общем кадетско-оппозиционном болоте Думы, не плетясь в хвосте за кадетским боль­шинством ее, а противополагая себя этому большинству, разоблачая ограниченность его стремлений, наклонность его к соглашению с «правыми» партиями и с правительством — вот единственная достой­ная представителей пролетариата и в то же время истинно социал-демократическая тактика, которую мы должны настойчиво рекомендовать представителям рабочих в Государственной думе. Всякая же другая тактика, затемняя классовое самосознание пролетариата, представителями которого в Думе считают себя члены этой группы, будет обращать их в приспешников буржуазных партий и в орудие, направленное против самостоятельных задач пролетариата в общем ходе русской революции».

Плеханов говорит по этому поводу:

«Если бы нашему полтавскому товарищу пришлось применить свои общие положения к Социалисти­ческой партии во Франции, то ему не было бы надобности вносить сколько-нибудь серьезные поправки в заключительные строки своей статьи. Он мог бы ограничиться заменой слов: «кадеты, кадетское» слова­ми: «радикалы, радикальное»; слово: «Дума» — словом: «Палата депутатов»; наконец слова: «русской революции» — словами: «общественно-исторического движения». Это поразительно удобно».

Приглашаем читателя перечитать еще раз цитату из «Колокола» и замечание Плеха­нова. Это замечание вскрывает перед нами с редкой отчетливостью один из источников плехановского поворота к Бернштейну.

Подумайте только: «Колокол» мог бы ограничиться в заключительных строках ста­тьи заменой слов: «кадеты» словом: «радикалы» и слова: «Дума» словом: «Палата де­путатов».

Этим рассуждением тов. Плеханов окончательно пригвоздил себя. Он показал на­глядно, как чуждо ему всякое понимание того, что такое конституционные иллюзии, а следовательно, и всякое понимание современного момента российской буржуазной ре­волюции.

Между русскими кадетами и русской Думой, между французскими радикалами и французской Палатой, между взаимоотношением тех и других есть коренная разница, упускаемая из виду Плехановым. Плеханов

158__________________________ В. И. ЛЕНИН

просмотрел маленькое словечко в статье «Колокола», — маленькое, но в высшей степе­ни характерное и знаменательное. Это словечко: «соглашение с правительством».

Подумайте, тов. Плеханов: может ли во Франции идти речь о «соглашении» Палаты депутатов с правительством? Нет, не может. Почему? Потому что правительство под­чинено там Палате во всем наиболее существенном. Большинство в Палате само и яв­ляется реальным правительством, назначая желательных ему лиц в министры. Добив­шись большинства в Палате, радикалы тем самым становятся правительством. Пар­ламентские отношения для данного периода времени более или менее соответствуют и отношению реальных сил внутри народа и отношению государственной власти к наро­ду. Писанная конституция для данного периода времени не расходится существенно с реальной, действительной конституцией, с отношением сил.

В России может и должна идти речь о соглашении большинства Думы с правитель­ством. Почему? Потому что реальная власть принадлежит у нас и по закону и по дейст­вительному положению вещей вовсе не Думе, а старому самодержавному правительст­ву. Дума не есть, подобно Палате, орган государственной власти, а лишь орган хода­тайств, просьб, заявления требований части народа перед старой властью. Думское большинство поэтому может «вступать в соглашение» с правительством, — для Фран­ции это абсурд. Парламентские отношения не соответствуют совершенно ни реальным отношениям сил внутри страны, ни отношению государственной власти к народу.

Во Франции действительная классовая борьба идет именно между теми силами, ко­торые представлены в Палате, и даже представительство этих сил более или менее со­ответствует для данного времени их сравнительному «боевому значению».

В России действительная борьба идет вовсе не между теми силами, которые пред­ставлены в Думе, а думское представительство этих сил как раз в настоящее время осо­бенно резко и коренным образом расходится с их

__________________ КАК РАССУЖДАЕТ т. ПЛЕХАНОВ О ТАКТИКЕ С.-Д.?_________________ 159

сравнительным «боевым значением». Реальное правительство России почти вовсе не представлено в Думе, оно имеет иные «учреждения», пролетариат тоже почти не пред­ставлен, крестьянство непропорционально слабо представлено.

Попытка сравнить Россию с Францией показывает, что тов. Плеханов всецело погря­зает в конституционных иллюзиях. Слово (парламент, палата) он принимает за сущ­ность, вывеску за содержание. От него совершенно ускользают поэтому все важнейшие особенности момента в России, когда назревает борьба между наименее представлен­ным в Думе «народом» и старой властью, когда роль «соглашателей», перебежчиков в этой борьбе становится особенно значительной и особенно опасной.

Как Бернштейн в 1899 году приносил громадный вред немецкому пролетариату, принимая мелкобуржуазных интеллигентских «соглашателей» (социал-либералов, примирявших пролетариат и буржуазию) за самое буржуазию, имевшую реальную власть в руках, — так и Плеханов в 1906 году приносит огромный вред российскому пролетариату, принимая полуреакционных буржуазных «соглашателей» (кадетов, при­миряющих народную свободу со старой властью) за самостоятельную политическую силу в государстве, за власть, которую можно и стоит поддерживать.

Бернштейн, призывая быть «тактичным» по отношению к социал-либералам, под­держивать их, не толкать их в реакцию, — звал поддерживать фикцию. Он увлекался призраком социального мира и забывал коренные задачи борьбы за власть.

Плеханов, призывая быть «тактичным» по отношению к кадетам, поддерживать их, не толкать их в реакцию, — зовет поддерживать фикцию. Он увлекается призраком парламентаризма (в эпоху буржуазной, а не социалистической революции) и забывает коренные задачи борьбы за власть.

И Бернштейна и Плеханова социал-либеральная, кадетская буржуазия носит на ру­ках, восхваляет до небес, рекламирует, перепечатывает за те услуги, которые они ей оказывают в борьбе ее с пролетариатом.

160__________________________ В. И. ЛЕНИН

Не заблуждайтесь, рабочие, на этот счет. Словечки о «тактичности» с.-д. и о «под­держке» кадетов имеют в реальной политике свое значение, определяемое не благими намерениями Плеханова, а действительным соотношением сил. Плеханов может ду­мать сам и уверять других, что он и в мыслях не имел ослаблять или притуплять поли­тический и социальный антагонизм классов между собой и народа с старой властью. Но плехановские речи в данной политической обстановке получают именно такое значе­ние, независимо от его воли.

Бернштейн не хотел социального мира (по крайней мере уверял, что не хочет), но буржуазия верно поняла, что таково действительное значение его речей. И у нас, в Рос­сии, взгляните на печать кадетов. Она хвалит Плеханова и, не считаясь с ним, идет к своим выводам из его речей. Вчера в «Думе» (№ 22) г. Котляревский доказывал, что всякая «классовая борьба и классовая ненависть» мешает делу национального освобо­ждения. Он прямо сопоставляет борьбу «Волны» с борьбой гедистов против жореси­стов, Ферри против Турати, Каутского против Бернштейна; он опасается, «как бы такая проповедь классовой ненависти, какая раздается теперь у нас в России, подкапывая столь необходимую ввиду совместного политического действия солидарность различ­ных общественных групп, не подрывала в корне (слушайте!) почвы для действия всяко­го правильного народного представительства». «Не подрывается ли ею (классовой не­навистью) самый дух конституционализма?»

Сегодня в «Свободе и Культуре» (№ 7)⁸³ г. Струве вопит по поводу того, что с.-д. «предают свободу на растерзание фурий классовой розни», что они «односторонне и болезненно до умоисступления увлекаются идеями классовой борьбы» (стр. 458), что «политический мир» (вспомните «социальный мир» в устах европейских буржуев!) «предъявляет к нам совсем новые требования» (страница 514). Буржуазия великолепно понимает, что плехановские идеи сеют именно лживую мысль о «политическом мире» и притупляют на деле всякую классовую рознь, всякую классовую борьбу. Коготок увяз

__________________ КАК РАССУЖДАЕТ т. ПЛЕХАНОВ О ТАКТИКЕ С.-Д.?_________________ 161

у товарища Плеханова — и вся «птичка» оказалась, по отношению к современной по­литике, в клетке у г. Струве.

«Крепкие слова не критика», — пишет т. Плеханов. — «Критика действительно раз­вивает сознание, а крепкие слова, наоборот, его затемняют. Возьмем хоть крепкое сло­во: измена. Мы так часто кричим об измене буржуазии, что когда она в самом деле «изменит», — т. е. помирится с бюрократией, — и когда нам в самом деле надо будет кричать об этом со всех крыш, то наши крики уже не произведут надлежащего дейст­вия, и с нами повторится история мальчика, кричавшего «волк! волк!», когда волк еще не появлялся».

Какой прекрасный образчик русской бернштейниады, этот маленький отрывок пле­хановских рассуждений!

Во-первых, посмотрите, как ясно чувствуется отсутствие у тов. Плеханова почвы под ногами. В ноябре 1905 г. он писал в № 3 «Дневника»: «... У нас много кричали в последнее время о какой-то (!) измене буржуазии. Но чему собственно могла изменить буржуазия? Во всяком случае, не революции, потому что она никогда не служила рево­люционной идее».

Видите: в ноябре 1905 года т. Плеханов даже вообще не понимал, чему могла изме­нить буржуазия. Теперь он понял это. Он не только полагает, что буржуазия может изменить чему-то, он находит уже, что она в самом деле изменит. За полгода т. Плеха­нов меняет позицию: сначала говорилось, что буржуазии вообще нечему изменять. Те­перь говорится, что она в самом деле изменит, т. е. помирится с бюрократией.

Этому прогрессу т. Плеханова мы были бы очень рады, если бы в других отношени­ях его взгляды не оставались такими же шаткими. Измена есть крепкое слово, говорит он. Это взгляд не новый. Это взгляд всех либеральных буржуа. В тысячах статей кадет­ской печати внедряется в российскую публику та мысль, что речи об «изменах» бур­жуазии являются лишь крепкими словцами «неистовых» большевиков. Теперь у бур­жуазии нашелся новый союзник по этому вопросу.

162__________________________ В. И. ЛЕНИН

Тов. Плеханов тоже пришел к убеждению, что «измена» есть «крепкое слово».

Как против Бернштейна некогда приходилось повторять и разжевывать азбуку мар­ксизма, так то же самое дело приходится повторять против Плеханова. Он глубоко за­блуждается. «Измена» не «крепкое слово», а единственно правильное с научной и по­литической точки зрения выражение действительных фактов и действительных стрем­лений буржуазии. Слово: «измена» выражает ту же мысль, как и слово: «сделка». Пле­ханов сам не может не признать этого, ибо он отождествляет измену и примирение с бюрократией. И вот взгляните, как говорила «неистовая» «Волна» об этом понятии: «сделка».

«В чем суть кадетских сделок?», — читаем мы в № 13 «Волны». — «Не в личном предательстве, конечно. Такой грубый взгляд в корне чужд марксизму. Суть сделок в том и только в том, что к.-д. не сходят и сходить не хотят с почвы сохранения власти за старым режимом, с почвы велений, исходящих от этого последнего».

Итак, суть измены или сделок совсем не в личном предательстве. Суть измены или сделок состоит только в том, что партия «народной» (читай: буржуазной) свободы стремится сохранить власть за старым самодержавием, стремится поделить власть ме­жду ним и буржуазией.

Партия «народной свободы» изменяет народной свободе именно тем, что уступает изрядную долю народных прав и народной власти представителям старой власти. Не­желание понять эту простую истину со стороны тов. Плеханова прямо чудовищно. Он изображает дело так, что буржуазия у нас еще не изменяла, что она только изменит в будущем.

Это — полное непонимание самой сущности измены и сделок.

Буржуазия и кадеты уже тысячи раз изменяли свободе и мирились с бюрократией. Что такое программа партии к.-д.? Есть ли она известный политический шаг

См. настоящий том, стр. 89. Ред.

__________________ КАК РАССУЖДАЕТ т. ПЛЕХАНОВ О ТАКТИКЕ С.-Д.?_________________ 163

буржуазии? Несомненно. А именно эта программа и есть программа измены и про­грамма сделок! И каждый политический шаг кадетов той или другой стороной прово­дит, осуществляет именно эту программу. Речь Трубецкого летом 1905 года, виляние по вопросу о четыреххвостке, каторжный законопроект о свободе печати — все это именно такие шаги либеральной буржуазии, которые как раз и осуществляют ее про­грамму измены.

У товарища Плеханова выходит так, что если буржуазия не сделает еще какого-либо особого шага, то тогда не будет никакой измены с ее стороны. Это неверно. Если бур­жуазия и именно кадеты будут продолжать делать то, что они делали до сих пор, то сумма всех их действий и даст самую полную картину измены. В непонимании этого и состоит сущность современного социал-демократического оппортунизма.

Если осуществится мещанская мечта кадетов, если «мирное давление» Думы и «об­щественного мнения» заставит правительство сделать маленькие уступочки, если Госу­дарственный совет пойдет слегка навстречу — по рецепту члена Государственного совета, г. Хомякова, планы которого вчера сообщила кадетская «Дума», — если старая власть обновит министерство, дав несколько местечек правым кадетам и т. п., то мы получим в конце концов именно «примирение» кадетов с бюрократией. Вся ошибка Плеханова состоит в том, будто путь «измены» есть или будет «новым» путем нашей буржуазии, а на деле именно продолжение ее старого пути и дает весь «состав» изме­ны, если выразиться юридическим языком.

Когда буржуазия в «самом деле» изменит, — говорит Плеханов, — нашим крикам не поверят, ибо все слишком привыкнут к слову: измена.

Какая безграничная политическая наивность! Вся политика социал-демократии со­стоит в том, чтобы освещать тот путь, который предстоит пройти массе народа. Мы поднимаем высоко свой марксистский светоч, — и на каждом шаге отдельных классов, на каждом политическом и экономическом событии

164__________________________ В. И. ЛЕНИН

показываем подтверждение жизнью нашего учения. Чем больше развивается капита­лизм, обостряется политическая борьба, тем большая часть народа убеждается нашими словами и этим житейским (или историческим) подтверждением их. Теперь, скажем, сотни тысяч человек в России убедились уже в верности нашей оценки кадетов. При быстром развитии революции или при крутом повороте ее к какой-нибудь большой сделке кадетов с самодержавием в верности нашей оценки убедятся миллионы и даже десятки миллионов.

Поэтому сказать, что нашим крикам об измене не поверят в будущем, ибо мы слиш­ком часто повторяем их в настоящем, значит сказать величайшую несообразность. Тов. Плеханов тщетно пытается прикрыть эту несообразность рассуждениями, вроде тех, какие преподносят обыкновенно гимназисткам старые девы, классные дамы и т. п. «Критика должна быть основательной», — назидательно поучает он.

И ново и умно. И ваша критика, тов. Плеханов, тоже должна быть основательной. А то вот посмотрите: вы ни одного фактического и сколько-нибудь крупного примера неосновательной критики кадетов с нашей стороны не привели, а общими рассужде­ниями своими посеяли массу неосновательных мнений в умах читателей! Чего стоит одно сведение понятия «измены» к крепкому слову!

Чего стоит такая фраза: «В наших рядах сознание этой противоположности (проти­воположности интересов буржуазии и пролетариата) приобрело уже, можно сказать, прочность предрассудка». В каких это «наших рядах», тов. Плеханов? В рядах женев­ских обывателей из россиян? В рядах членов нашей партии вообще? Но не следует ли также вспомнить о широких рядах народной массы?