Два сертификата лояльности государственному культу

(Греко-египетские папирусы времен Деция)

Городским уполномоченным по пожертвованиям и жертвоприношениям от Аврелия Л… циона, сына Феодора и Пантоминиды из того же города.

Я всегда приносил жертвы и совершал жертвенные возлияния богам: также и теперь, перед вами, во исполнение повелений совершаю возлияние, курю фимиам перед алтарем и ем освященное мясо вместе с моим сыном Аврелием Диоскором и моей дочерью Аврелией Лайде.

Прошу вас подтвердить это вашей подписью.

В год I императора Цезаря Кая Мессия Квинта Траяна Деция, благочестивого, счастливого, божественного, 20-го числа месяца пауни (14 июня 250 г. - Авт.).

* * *

Комиссии по жертвоприношениям деревни Александра Неса от Аврелия Диогена, сына Сатаба из деревни Александра Кеса, примерно 72 года, с рубцом над правой бровью.

"Как всегда я приносил жертвы богам, так и сегодня, в вашем присутствии, согласно эдикту я окурил алтарь фимиамом, совершил возлияния и съел освященное мясо; и я прошу вас подтвердить это вашей подписью. Будьте всегда счастливы!"

Аврелий Диоген представил настоятельное прошение.

"Я, Аврелий Сир, подтверждаю, что Диоген принес жертвы вместе со мной".

В год I императора Цезаря Кая Мессия Квинта Траяна Деция, благочестивого, счастливого, божественного, во 2-й день месяца епифи (26 июня 250 г. - Авт.).

Ясно, что подобная процедура на деле поражала в первую очередь христианские общины, отныне многочисленные и усложненные в социальном отношении. Так начались настоящие массовые репрессии, которые прекратились лишь через пятьдесят лет, при повороте, осуществленном Константином.

Эдикт Деция выявил, с одной стороны, сопротивление, на которое была способна значительная часть клира и верующих, но также, с другой стороны, и отступничество в достаточно широких масштабах, ставшее неизбежным в результате применения нового типа принуждения, а также смягчения глубокого противоречия между христианской идеологией и государственной властью. Об эпизодах этой капитуляции и говорят "удостоверения", которые сохранились среди греко-египетских папирусов. Их несколько более сорока, они исходят от представителей разных общественных и религиозных групп, хотя бюрократическая схема текстов униформирована: "Такие-то и такие-то, живущие там-то, такого-то возраста и такой-то профессии, заявляют перед комиссией, предназначенной следить за жертвоприношениями, что они вместе со своими детьми принесли жертвы богам согласно полученным приказам".

Тот факт, что только пески Египта сохранили для нас несколько экземпляров этих сертификатов преданности, не дает основания думать, будто подобная процедура была предписана только на Востоке. Есть доказательства, что она существовала также в Риме, в Галлии и в Северной Африке. С Запада на латинском языке пришла к нам, кстати, терминология, которая определяет различные типы отступничества тех, кто дал себя запугать и уступил давлению следственных органов. Отступников называли "ляпси"¹. Но были и такие, которые совершали обряд отречения полностью, - их называли "жертвами"; те, кто ограничивался сжиганием ладана на алтаре, не участвуя в жертвенном заклании животного, получали прозвище "выгнанные со двора" - "турификатные"². Тот же, кто сумел, при попустительстве администраторов и подкупных судей, обеспечить себе за деньги необходимый документ (сертификат - "книжечку"), именовался "книжечником" - "либеллатиком"³. Те, кто мужественно отстаивал свои убеждения, тоже делились на разные категории: на принявших высшую муку и смерть ("мученики"), попавших в заточение, но не проливших крови ("исповедники") и выдержавших запугивания без последствий на данный момент ("останцы").

¹ (Производное от глагола labor [лабор] - "скользить", "падать", "скатываться" (причастие от него - lapsus [ляпсус]). Ср. русское "ляпсус". - Прим. пер.)

² (От греческого thura [тура] - "дверь", откуда латинское forum [форум] - "двор". - Прим. пер.)

³ (От латинского libellus [либеллус] - "книжечка". Так назывались удостоверения в преданности. - Прим. пер.)

Верующих, которые заплатили за свою приверженность церкви жизнью, начали почитать особо.

Сохранилась память о пошедшем на казнь римском епископе Фабиане, в то время как его карфагенский коллега Киприан предпочел скрыться в подполье, чтобы продолжать руководить общиной, и за то подвергся нападкам со стороны наиболее истовых христиан. Уцелевшие вышли из тюрем, заслужив большое уважение, и нередко к ним обращались, чтобы обрести особые юридические права, минуя порой епископов, и получить, например, свидетельства о реабилитации тех "ляпси", которые старались добиться возвращения в общину, когда вернулись более спокойные времена, хотя отречение тогда считалось непростительным грехом.

В Риме глашатаем этих уцелевших был в 251 г. священник Новатиан, антагонист епископа Корнелия и автор наиболее значительного трактата на латинском языке о троичности, который намного опередил теологические прения IV в. В Карфагене ригористы группировались вокруг двух деятелей церкви - Фелициссима и Новата, которые энергично противодействовали возвращению в церковь отступников, по крайней мере соглашались принимать их лишь после длительного исправительного ожидания. По этому вопросу они откололись от большинства, оставшегося верным Киприану. Возникший на нравственной и дисциплинарной основе раскол сгруппировал в крупнейших христианских общинах наиболее сплоченных верующих, чувствовавших себя оскорбленными и разочарованными податливостью церковных особ по отношению к враждебному обществу, обреченному, как они были глубоко убеждены, на исчезновение. Они приняли наименование новатиан по имени то ли Новатиана, то ли Новата - это неясно. На Востоке в грекоязычной христианской среде их называли также "катарами" ("чистыми") - тем словом, которое в истории средневековых ересей получит широкую известность.

Секта новатиан развила активную оппозиционную деятельность против официальной иерархии. Она сливалась не раз с другими им подобными группами, начиная с монтанистов II в. и кончая антиримскими донатистами - движением, сложившимся сразу после гонений, организованных Диоклетианом. На Западе о них говорили еще в конце V в. На Востоке оппозиционеры удерживались вплоть до начала IX в., когда они влились в различные секты и организации инакомыслящих.

Симптоматичным последствием ситуации, которую породила новатианская схизма, была вражда римского епископа Стефана (254 - 257) и карфагенского епископа Киприана - двух "святых" будущей церкви.

Случалось, что многие новообращенные получали крещение в группах, которые примыкали к движению новатиан или к другим течениям протеста. Что было делать, если они добивались потом принятия их в лоно церкви? Подобало крестить их заново или первый обряд мог быть признан действительным как таковой? В Риме думали, что справедливо последнее мнение. В Карфагене же считали новое крещение необходимым. Все это показывает, помимо всего, насколько долгим и трудным был путь к признанию самостоятельной значимости каждого священного обряда. Только в XI в. решили, и то не без противодействия, что таинства действенны сами по себе, в силу одного того факта, что они были совершены священником, даже если он стал объектом серьезных дисциплинарных взысканий.

В Северной Африке, на целой серии местных соборов епископы - помощники Киприана поддержали позицию их высшего представителя. Епископ Стефан отказался принять в Риме делегацию, направленную его карфагенским коллегой, и угрожал ее членам отлучением. Но прежде чем разногласия углубились, преследования, начатые императором Валерианом после шести лет относительного покоя, наступивших после безвременной кончины павшего в битве с готами в 251 г. Деция, обрушились почти одновременно на обе враждующие стороны, сравняв их в святости мученичества, как уже было за два десятилетия до того с Каллистом и Ипполитом. Вопрос же, который их разделил, остался открытым.

План латинской базилики: 1) Вход. 2) Неф. 3) Место для хори. 4) Вход на хоры. 5) Алтарь. 6) Алтарь под балдахином. 7) Место священника. 8) Апсида

Духовенство в Риме всегда избиралось поднятием руки. Епископ пользовался высшей властью, но для того, чтобы она стала законной, он должен был быть посвящен в сан. Существовали также пресвитеры, диаконы и субдиаконы. Во времена епископа Корнелия около середины III в. их насчитывали соответственно 46, 7 и 7. Вокруг них группировались чтецы, вдовы, девы и целители, обладавшие особым даром врачевания. Исповедники, то есть те, "кто побывали в тюрьме во имя господа", сами по себе пользовались священническими прерогативами. Культ был крайне прост: короткие ритуальные формулы сопровождались общей молитвой. Обрядов было три: крещение, помазание "маслом заклинаний" и причастительная трапеза, сопровождавшаяся благословением чаши и воскресной раздачей народу от имени епископа хлеба, преломленного диаконами. Нет еще и намека ни на исповедание, ни на отпущение грехов священником. При вступлении в брак рекомендуется только порядочность в супружеских отношениях и отказ от прелюбодеяния. Относительно некоторых пунктов вероучения епископу предлагается "говорить под покровом тайны".

Эти сведения содержатся в насыщенном фактами руководстве, еще полсотни лет назад известном только по названию: "Апостольская традиция". В 1910 г. оно было наконец выявлено в различных восточных переводах "Конституции египетской церкви" и частично в латинском кодексе из Веронской библиотеки капитулариев. Оригинал был на греческом языке. Его принадлежность Ипполиту весьма вероятна: текст этот соответствует его аристократической концепции церкви, как "собрания совершенных". Во всяком случае, то, что книга эта была составлена в римской среде, в начале III в., вне сомнения.

Самая интересная часть руководства - это та, что регламентирует обычный и пасхальный пост., угощение маслом, творогом и оливками, благословение фруктов: винограда, фиг, гранатов, груш, яблок, плодов шелковицы, персиков, вишен, миндаля, слив, но не арбузов, дынь, лука, чеснока и других каких-либо овощей. Из цветов благословлялись только розы и лилии, но не другие. Крестное знамение совершалось прикосновением руки ко лбу и глазам, "чтобы отвратить того, кто хотел бы погубить нас" (то есть демона). По утрам, прежде чем что бы то ни было делать или идти на работу, требовалось умыть руки и восхвалить господа. Дома и вне его требовалось молиться в три, в шесть и в девять часов, а также перед сном. Чтобы очистить тело, рекомендовалось перед полуночью осенять себя крестным знамением с головы до ног рукой, смоченной слюной. Все это обычаи, типичные и для других религий. Добрая часть их нашла место в монастырских уставах.

В руководстве приводится также перечень людей, занятия которых исключают их приобщение к вере: художники и скульпторы, изготовляющие идолов, актеры, учителя, если только они "не имеют другого дела", возницы, гладиаторы и те, кто участвуют в публичных игрищах, жрецы и храмовые стражи, воины, которые не соблюдали заповедь "не убивай", члены магистратур, имеющие власть над жизнью и смертью людей, и, разумеется, содержатели публичных домов, проститутки, маги, предсказатели и толкователи снов, мошенники, те, кто делают амулеты. Раб может быть допущен, "если его верующий хозяин дает ему на то разрешение и гарантирует, что он хороший", но, если он принадлежит язычнику, "ему объясняют, что он должен удовлетворять своего господина". В то же время можно допустить рабыню, которая состоит в связи с господином, "с тем чтобы она вырастила детей и имела отношения только с ним" (XV - XVI). Классовые отношения и здесь дают себя знать.