Их называем сами нелегко мы

Их вечное жилище – глубина.

Нам нужно их – тут не моя вина.

Фауст

Где путь к ним?

Мефистофель

Нет его! Он не испытан,

Да и неиспытуем; не открыт он

И не откроется. Готов ли ты?

Не встретишь там запоров пред собою,

Но весь объят ты будешь пустотою.

Ты знаешь ли значенье пустоты?

Фауст

Нельзя ль без вычурного слова?

Тут кухней ведьмы пахнет снова:

Дела давно минувших дней.

Иль мало я по свету здесь кружился,

Учил пустому, пустякам учился,

Себе противореча тем сильней,

Чем речь хотел я высказать умней?

Мне глупости внушали отвращенье,

Я от людей бежал – и в заключенье,

Чтоб одиноким в мире не блуждать,

И. В. Гёте. «Фауст»

233

Я черту душу должен был продать.

Мефистофель

Послушай же: моря переплывая,

Ты видел бы хоть даль перед собой,

Ты б видел, как волна сменяется волной,

Быть может, смерть твою в себе скрывая;

Ты б видел гладь лазоревых равнин,

В струях которых плещется дельфин;

Ты б видел звезды, неба свод широкий;

Но там в пространстве, в пропасти глубокой,

Нет ничего, там шаг не слышен твой.

Там нет опоры, почвы под тобой.

Фауст

Ты говоришь, как мистагог старинный,

Как будто я лишь неофит невинный.

Но в пустоту меня, наоборот,

Чтоб я окреп, теперь ты посылаешь,

А сам чужими загребать желаешь

Руками жар. Но все-таки вперед!

На все готов я, все я испытаю:

В твоем «ничто» я все найти мечтаю.

Мефистофель

Перед разлукой должен я сказать,

Что черта ты таки успел узнать.

Вот ключ.

Фауст

К чему мне эта вещь пустая?

Мефистофель

Возьми, взгляни: не осуждай, не зная.

Фауст

В руке растет, блестит, сверкает он.

Мефистофель

Теперь ты видишь, чем он одарен.

Он верный путь почует; с ним надежно

До Матерей тебе спуститься можно.

И. В. Гёте. «Фауст»

234

Фауст (содрогаясь)

До Матерей! И что мне в слове том?

Зачем оно разит меня, как гром?

Мефистофель

Ужели ты настолько ограничен,

Что новых слов боишься? Лишь одно

Ты хочешь слышать, что слыхал давно?

Ты мог бы быть к диковинкам привычен.

Фауст

Нет, я б застыть в покое не хотел:

Дрожь – лучший человеческий удел;

Пусть свет все чувства человека губит –

Великое он чувствует и любит,

Когда святой им трепет овладел.

Мефистофель

Спустись же вниз! Сказать я мог бы: «Взвейся!»

Не все ль равно? Действительность забудь,

В мир образов направь отважный путь

И тем, чего давно уж нет, упейся!

Как облака, совьются вкруг они, –

Взмахни ключом и тени отстрани.

Фауст (с одушевлением)

С ключом в руке, отважно, с силой новой,

Я ринусь вглубь, на подвиги готовый!

Мефистофель

Пылающий треножник в глубине

Ты наконец найдешь на самом дне.

Там Матери! Одни из них стоят,

Другие ходят или же сидят.

Вкруг образы витают там и тут –

Бессмертной мысли бесконечный труд,

Весь сонм творений в обликах живых.

Они лишь схемы видят; ты ж для них

Незрим. Сбери же мужество в груди

В тот страшный час! К треножнику иди,

Коснись ключом!

235

Фауст принимает повелительное положение с ключом в руке.

Вот так! Треножник тот

К ключу прильнет и за тобой пойдет,

Как верный раб. Незрим, ты ускользнешь,

Взлетишь наверх и вновь сюда придешь.

Тогда, добыв треножник тот, дерзай:

Героя с героиней вызывай

Из мрака ночи. Первый ты свершил

Тот подвиг и награду заслужил, –

И фимиама благовонный дым

Мы магией в героев обратим.

Фауст

Ну что ж теперь?

Мефистофель

В дорогу! Топни раз –

Исчезнешь; топни вновь – и будешь ты у нас.

Фауст топает и проваливается.

С ключом бы только все пошло на лад!

А любопытно знать, вернется ль он назад?

Фауст

Я

Чрез мир промчался быстро, несдержимо,

Все наслажденья на лету ловя.

Чем недоволен был, пускал я мимо,

Что ускользало, то я не держал.

Желал достичь, и вечно достигал,

И вновь желал. И так я пробежал

Всю жизнь – сперва неукротимо, шумно,

Теперь живу обдуманно, разумно.

Достаточно познал я этот свет,

А в мир другой для нас дороги нет.

Слепец, кто гордо носится с мечтами,

Кто ищет равных нам за облаками!

Стань твердо здесь – и вкруг следи за всем:

Для мудрого и этот мир не нем.

Что пользы в вечность воспарять мечтою!

FINIS__