Проблема глобального терроризма

Если в XX в. основными проявлениями поли­тического кризиса являлись масштабные войны и революции, то начало XXI в. было ознаменовано превращением террориз­ма в новую глобальную угрозу для человечества.

Терроризм можно определить как противозаконные публич­ные действия, направленные на устрашение населения ради до­стижения политических целей ^[1] . У терроризма в таком понима­нии длительная история, а его предпосылки можно обнаружить в деятельности революционеров Франции XVIII в. (и даже ра­нее - в практике политических убийств в античности). Замет­ным фактором политической жизни Европы и мира терроризм становится в XIX-XX вв. В это время он стал определять ход многих исторических процессов, в том числе масштабных революций и войн. Так, поводом для Первой мировой войны стало убийство эрцгерцога Фердинанда в Сараево в 1914 г., а покушения революционеров-«бомбистов» на государственных деятелей Российской империи были одним из факторов, при­ведших к революции 1917 г.

В 1970-х гг. наблюдается новая мощная волна терроризма, основанная на идеях национальной, религиозной и революци­онной свободы и превратившая терроризм из локальной про­блемы отдельных стран в глобальную. Этот процесс был завер­шен атакой на Всемирный торговый центр в Нью-Йорке 11 сен­тября 2001 г., наглядно показавшей, что даже самая защищен­ная и богатая страна мира уязвима перед террористическими угрозами.

Превращению терроризма в глобальную проблему способ­ствовали многочисленные внешние факторы, оформившиеся к началу XXI в. Во-первых, уязвимость человека возросла из-за усложнения технотронной среды его жизнедеятельности; так, последствия применения современного биологического оружия или терактов на ядерных объектах нельзя сравнивать с возможностями террориста XVIII в. Во-вторых, сформиро­вана глобальная информационная среда для превращения терак­тов в резонансные публичные акции устрашения, без которых терроризм не имеет смысла. В-третьих, в последние десяти­летия резко увеличилась пропасть между богатыми и бедными странами, а бедность и малообразованность всегда являлась питательной средой для идеологии фундаментализма различ­ного толка, а также основанием для требований социальной справедливости.

Терроризм одновременно и слабость сильных, поскольку сложноорганизованное общество развитых стран чувствитель­но к любым проявлениям дестабилизирующего насилия, и си­ла слабых, так как терроризм является единственным средст­вом бедных и угнетенных групп противостоять тем, кто облада­ет подавляющим силовым превосходством.

Американский политолог Самюэль Хантингтон (1927—2008) полагает, что важнейшей причиной усиления терроризма (как других вооруженных конфликтов XXI в.) является столкнове­ние цивилизаций, т.е. культурные противоречия, выраженные в языке, истории, религии, обычаях, социальных институтах. Основные конфликты современности, по мнению Хантингто­на, проходят по «линии разлома» цивилизаций (например, ис­ламской и западной) и не связаны, как это было раньше, с раз­личием политических систем или экономическими требова­ниями.

Людям особенно важны не экономические интересы или политическая идеология. Вера и семья, кровь и предания — вот с чем идентифицируют себя люди, и вот ради чего они будут сражаться и умирать. С. Хантингтон. Столкновение цивилизаций (1996)

Ж ан Бодрийяр усматривает причины терроризма не в проти­воречиях разных культур, а во внутренней противоречивости самой системы господства, претендующей на монополизм. Терроризм, по мнению Бодрийяра, — закономерная болезнь слишком сильной безальтернативной власти:

Какой путь, кроме террористического, можно было избрать для из из­менения положения вещей в ситуации монополизации мировой власти, в ситуации столь замечательного сосредоточения всех функций в руках технократической машинерии и при полном единомыслии? Система сама создала объективные условия для нанесения удара по себе

Американский философ Ноам Хомский (р. 1928), считает терроризм основным орудием сильных, а не слабых. Насто­ящим источником терроризма, по его мнению, являются веду­щие мировые державы, в результате военных и политических действий которых гибнут невиновные люди. Власть предпочи­тает употреблять ярлык «терроризм» по отношению не к себе, а к своим противникам. Однако, по мнению Хомского, нет ни­каких сущностных различий в действиях мировых держав и террористических групп. События 11 сентября 2001 г. не уси­лили проблему терроризма; просто теперь «оружейные прице­лы обращены в другом направлении», и если раньше США были источником террора, то теперь они превратились в его жертву.

Канадский политолог Майкл Игнатьефф (р. 1947) обращает внимание на проблему сворачивания свобод и ограничения прав человека под предлогом государственной борьбы с экстре­мизмом и терроризмом. Этой борьбой оправдываются незакон­ные задержания, убийства, пытки, вмешательство в личную жизнь, расправа с политическими оппонентами, ограничение свободы слова и т.д. С этим связана, отмечает Игнатьефф, важ­ная моральная проблема: следует ли демократическому государ­ству ограничивать свободу и права граждан ради их безопасно­сти и останется ли оно при этом свободным и демократическим?

Тем не менее большая часть философов согласны с тем, что исключительно запретительные, полицейские меры не способны решить проблему терроризма. Терроризм — показа­тель кризисного состояния в различных сферах современного общества, и справиться с ним можно только комплексными мерами, направленными на оздоровление ситуации в кон­кретных социальных сферах (культурных, религиозных, эко­номических, политических и т.д.) Например, ликвидация бед­ности в развивающихся регионах планеты способна значительно уменьшить питательную среду для развития идей терроризма.

Проблема Север-Юг

Проблема Север-Юг — это проблема экономических отношений развитых стран с развивающимися. Ее суть состоит в том, что для преодоления разрыва в уровнях социально-экономического развития между развитыми и развивающимися странами последние требуют от развитых стран различных уступок, в частности, расширения доступа своих товаров на рынки развитых стран, усиления притока знаний и капитала (особенно в форме помощи), списания долгов и других мер по отношению к ним. Вообще эта проблема выражается в радикальном различии уровня и продолжительности жизни в этих двух группах стран, в огромных долгах и неконкурентности экономик развивающихся государств, которые находятся на периферии мировой экономической системы. Их зависимость от сильных партнеров растет и, как следствие, растет внутренняя нестабильность, увеличивается вероятность вооруженных конфликтов и локальных войн. В 1997 г. 20% населения в богатых странах мира имели в своем распоряжении 86% ВВП, а 20% населения в беднейших странах мира - 1 % ВВП. Согласно данным, которые приводят европей­ские социал-демократы, совокупное богатство 225 богатейших людей планеты превышает 1000 млрд долл., что равняется еже­годному доходу 2,5 млрд бедняков, а общее состояние трех бога­тейших людей на Земле превышает совокупный ВВП сорока восьми наименее развитых стран!

Отсутствие перспектив повысить жизненный уровень и победить в конкурентной борьбе ведущие державы приводит к усилению национализма, религиозного фундаментализма, политического консерватизма. В этом несправедливом распределении благ и выгод и находит свое «моральное» оправдание международный терроризм.

Международный резонанс проблема Север — Юг начала получать еще во второй половине 60-х гг. XX в. после широкой волны деколонизации, что привело к разработке концепции нового международного экономического порядка и движению среди развивающихся стран за установление этого порядка.

Ключевыми идеями этой концепции были:

· во-первых, создание для развивающихся стран льготного режима участия в международных экономических отношениях;

· во-вторых, оказание развитыми государствами помощи развивающимся странам на стабильной, предсказуемой основе и в объемах, соответствующих масштабам социально-экономических проблем этих стран, а также облегчение их долгового бремени.

Идея создания для развивающихся стран льготного режима участия в международных экономических отношениях возникла как реакция на неудовлетворенность развивающихся государств системой международной торговли, при которой доходы от экспорта обработанных товаров превышали (в силу присутствия в этих товарах большей добавленной стоимости) доходы от экспорта сырья, и развивающиеся страны трактовали это как проявление неэквивалентного обмена в торговых отношениях Север — Юг. А идея оказания в адекватных объемах помощи развивающимся государствам напрямую увязывалась с социально-экономическими последствиями колониального периода в истории этих стран и моральной ответственностью бывших метрополий за эти последствия.

К середине 80-х гг. XX в. движению за установление нового международного экономического порядка удалось добиться ряда позитивных результатов. Развивающиеся страны утвердили свой суверенитет над национальными природными ресурсами и добились его международного признания, что в отдельных случаях (например, в случае с энергоресурсами) способствовало увеличению экспортных доходов развивающихся государств. В целом удалось расширить источники международной помощи на нужды развития, ослабить остроту долговой проблемы, а также утвердить принцип дифференцированного подхода к регулированию внешнего долга на страновом уровне в зависимости от размера подушевого ВНД.

Но затем движение за установление нового международного экономического порядка стало терять свои позиции и к концу 80-х гг. фактически перестало существовать. Можно назвать две основные причины его поражения:

§ Первая — это серьезное ослабление единства самих развивающихся стран в отстаивании своих требований, вызванное быстрой дифференциацией этих государств и прежде всего выделением таких их подгрупп, как новые индустриальные страны и страны-нефтеэкспортсры.

§ Вторая — ухудшение переговорных позиций развивающихся государств: с вступлением развитых стран в постиндустриальную стадию возможность использования развивающимися государствами сырьевого фактора как аргумента в диалоге Север — Юг значительно сузилась.

В результате движение за установление нового международного экономического порядка потерпело поражение, но проблема Север — Юг осталась.

Существует три пути решения к проблеме Север-Юг:

§ либеральный;

§ антиглобалистский;

§ структуралистский.

Сторонники либерального подхода придерживаются той точки зрения, что именно неспособность утвердить в национальных экономиках развивающихся стран современный рыночный механизм мешает этим странам преодолеть отсталость и занять достойное место в международном разделении труда. По их мнению, развивающиеся государства должны придерживаться курса на обеспечение макроэкономической стабильности, либерализацию экономики и приватизацию государственной собственности, т.е. вашингтонского консенсуса. Либеральный подход находит в последние десятилетия вполне отчетливое выражение в позициях многих развитых стран на многосторонних переговорах по внешнеэкономической тематике.

Антиглобалисты полагают, что современная система международных экономических отношений является неравноправной, а мировая экономика в значительной степени контролируется между народными монополиями, что в свою очередь дает возможность Северу фактически эксплуатировать Юг. Утверждая, что развитые страны сознательно добиваются снижения уровня мировых цен на сырьевые товары, завышая при этом цены на товары обработанные, антиглобалисты требуют коренного пересмотра всей системы экономических отношений Север-Юг в пользу развивающихся стран в волевом порядке. Иными словами, они выступают в современных условиях ультрарадикальными последователями сторонников концепции нового международного экономического порядка.

Структуралисты согласны, что существующая система международных экономических отношений создает серьезные трудности для развивающихся государств. Но в отличие от антиглобалистов они признают, что без структурных преобразований в самих развивающихся странах, обеспечения отраслевой диверсификации их экономик, повышения их конкурентоспособности изменить положение этих стран в международном разделении труда попросту невозможно. Существующую систему международных экономических отношений, по их мнению, необходимо реформировать, но так, чтобы вносимые в нее изменения облегчали проведение реформ в самих развивающихся государствах. Как следствие, на многосторонних экономических переговорах сторонники данного подхода настаивают на учете развитыми странами особенностей и объективных трудностей экономического роста развивающихся государств и расширения для них системы торговых преференций со стороны развитых стран. Именно такой, взвешенный подход к проблеме Север-Юг получает в современных условиях все большее признание международной общественности и именно с его реализацией правомерно связывать перспективы решения проблемы экономических отношений, развитых государстве развивающимися.

 

Проблема бедности.

Как итог, перед нами назревает одна из главных проблем – это проблема бедности. Под бедностью понимается невозможность обеспечивать простейшие и доступные для большинства людей в данной стране условия жизни. Большие масштабы бедности, особенно в развивающихся странах, представляют серьезную опасность не только для национального, но и для мирового устойчивого развития.

Мировая продовольственная проблема заключается в неспособности человечества до настоящего времени полностью обеспечить себя жизненно важными продуктами питания. Данная проблема выступает на практике как проблема абсолютной нехватки продовольствия (недоедания и голода) в наименее развитых странах, а также несбалансированности питания в развитых. Ее решение будет во многом зависеть от эффективного использования природных ресурсов, научно-технического прогресса в сфере сельского хозяйства и от уровня государственной поддержки.

Большие масштабы бедности, особенно в развивающихся странах, представляют серьезную опасность не только для национального, но и для мирового устойчивого развития. Каковы же к ритерии бедности?

Различают следующие виды уровней бедности:

§ национальный;

§ международный.

Национальный уровень бедности — это доля населения, живущего ниже национальной черты бедности. В большинстве стран мира, и в том числе в России, под национальной чертой бедности понимается доход ниже прожиточного минимума, т.е. не позволяющий покрывать стоимость потребительной корзины — набора самых необходимых по меркам данной страны в данный период времени товаров и услуг. Во многих развитых государствах бедными считаются люди с доходом в размере 40-50% от среднего дохода по стране.

Международный уровень бедности — это доход, обеспечивающий потребление менее чем на 2 долл. в день по паритету покупательной способности. Определяют также международный уровень чрезвычайной бедности (или иначе — сверхбедности) — доход, обеспечивающий потребление менее чем на 1 долл. в день. Это, по сути, предельный уровень бедности с точки зрения выживания человека.