В заключение отметим проблему использования сериалов (как и любой другой художественной продукции) в качестве источника информации

Многие авторы, обсуждая социо-культурные проблемы, часто ссылаются на произведения высокой и массовой культуры для подтверждения своей точки зрения. Например, в фильме «Киногид извращенца» философ С. Жижек демонстрировал правоту психоанализа З. Фрейда с помощью отрывков из знаменитых фильмов. Но то, что сценаристы использовали идеи Фрейда, не является подтверждением верности его теории. Ведь мы не считаем реальными многих героев античных и библейских мифов на основании того, что их рисовали многие классические художники.

Кроме того, не всегда фильмы и др. худ. Произведения являются документальым отражением нашей реальной жизни.

Ср. Сериал «Теория большого взрыва» // http://www.psychologies.ru/events/cinema/serial-teoriya-bolshogo-vzryiva/

«Теория Большого взрыва» могла бы иметь ясный слоган: «Интеллектуальное – сексуально». Количество поклонников этого ситкома во всем мире и в России в частности это подтверждает. Но только ли в интеллекте тут дело?

Но вот психоаналитик Светлана Федорова убеждена, что у «Теории Большого взрыва» есть и другая сторона.

«Сериал затрагивает бессознательную часть психики, – говорит психоаналитик. – Для меня это история про два наших «Я»:

«Я» инфантильное – детское, беззащитное, боящееся реальной жизни,

и «Я» нарциссическое, грандиозное, всемогущее.

Молодые физики воплощают расщепление личности на два этих «Я». Они умнее и изобретательнее обычных людей вроде Пенни и в то же время инфантильнее, беззащитнее их. А ведь это не только про физиков – про всех. Мы все порой похожи на слабого ребенка, который боится заснуть, боится неизвестности и, чтобы себя успокоить, устанавливает в своем мире странные, если смотреть извне, порядки. А порой мы – нарциссы, ощущающие себя много умнее прочих»

То есть, в сериале представлены герои, которых отличает инфантилизм и нарциссизм, - а это то, что запрещено в 21 века.

Ср. заметку «Серийные маньяки» российского журнала «Cosmopolitan Психология» (ноябрь 2013)

«Игра престолов:

Почему мы смотрим: приходится признать: в наших размеренных буднях нам сильно не хватает брутальности. Не то чтобы мы мечтали рубить головы коллегам, пытать деловых партнёров или заниматься жёстким сексом в самых неприглядных обстоятельствах, но природная наша агрессия подавлена настолько, что требует выхода – пусть и воображаемого».

Ср. с классикой социологии Н. Элиас «О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические исследования. Том 2».

«Ранее, в рыцарском обществе, индивид мог применять наси­лие, если на его стороне была сила; он мог открыто предаваться удовлетворению своих влечении, многие из которых впослед­ствии попали под социальный запрет. …

Лишенный этих страстей в повседневной жизни, человек находит им замену в эрзац-переживаниях, получаемых благодаря сновидениям, книгам и картинам. Так, ставшие при­дворными дворяне начинают читать рыцарские романы, а бур­жуа охотно смотрят фильмы, полные насилия и любовных страс­тей. Физические столкновения, войны и драки уже не занимают прежнего места в жизни, и даже то, что о них напоминает — на­пример, разделывание туш умерщвленных животных или упот­ребление ножа за столом, — подлежат вытеснению или, по край­ней мере, строгому социальному регулированию. Но теперь поле боя в каком-то смысле перенесено вовнутрь индивида».

[1] In: Hochschild A. R. The Commercialization of Intimate Life. Notes from Home and Work. University of California Press, 2003.