Переделанная Глава 11 15 страница

- Получается ты сильней меня тогда. Почему же я тебе помогаю? А?

Наташа улыбалась и заглядывала прямо в глаза.

- Наверное потому что мне очень хреново.

Они захихикали вместе.

- Ну вот, ты уже смеешься, с нашими, когда пообщаемся всегда легче.

- У меня подопечный один есть, дядька Валерка звать. Мама его не прощает, он маг двенадцатой степени, выше только тринадцатая, столько трупов на нём ни с честь. Но он меня спас, жизнь свою отдал. Днём меня долбанули прямо в сердце, кукла вуду, он случайно рядом оказался. Отдал мне жизнь, а она не прощает его. Отрицает.

- Простит. Проси за него обязательно, до тех пор пока не простит, всегда надеяться надо. Помнишь, причинно-следственные связи? Как он так оказался рядом? Значит ОНИ так повелели! Значит ОНИ хотели, чтобы он тебе жизнь свою отдал, добровольно. Он чужие забрал, чтоб их энергию именно Тебе передать, понимаешь? Может он и жизнь то свою прожил ради только одного этого момента. А ты веди его за собой, он в твоей команде!

Они сидели пару минут державшись за руки. Улыбались.

- Тебе сколько сейчас лет?

- Тридцать один, недавно исполнилось.

- На тридцать третий всё у тебя закончится. Про мужа и детей тебе рассказать? Описать?

- Нет я всё знаю.

- И какого хера ноешь тогда? Ой прости опять ругаюсь!

- Птичку жалко.

- Я ради тебя, кинула мужа с тремя детьми, он там сума сходит уже наверное. Они погодки все. Сейчас приду там кавардак по квартире, а тебе птичку жалко! Сорвала меня, понимаешь!

Они опять смеялись.

- Ты останься на службу, Мама любит утренние, а я домой, мне надо. Но, я тебе оставлю подарки, чтоб ты помнила про меня, и что наша встреча не случайная. Пошли!

Они поднялись наверх, она попросила в лавке стакан святой воды, упаковку свечек и иконку святого в день, которого они встретились.

- Воду выпей сейчас. Больше плакать не будешь.

Катя выпила.

- А теперь вот на свечки. Ставь себе, бывшему, родителям, тем кто зла тебе желал за здравие. Бабушке покойной не забудь поставить. А иконка на память. Мы с тобой ещё встретимся!

- Когда? Может телефонами обменяемся?

- Нет. Мы с тобой по «нашински» встретимся! Вот замуж выйдешь, когда, помолись перед моей иконкой и приходи на утреннюю службу, так же рано как сегодня. Я тебе гарантирую, что услышу тебя. Покатаемся на моей тачке, с детьми познакомлю! Так и будет, слышишь меня? Веришь мне?

- Верю.

- Мы бы и сейчас покатались, но у меня там пелёнки, какашки, сопли, вопли. Жуть. А там дети постарше будут, я свободнее буду. У меня голова кругом от них четверых, муж сам ка ребёнок. Помни, свети сама и освещай светом своей Любви всех вокруг. Всех!!! Иди, служба началась, Мама ждёт! Пока.

- Пока…..

 

32

 

Катя уже не злилась на Сергея, ей уже стало известно, что именно будет в ближайшие месяцы. Они увидятся, но не скоро, она придёт к нему на тренировку, но не скоро, не так скоро, как она бы сама того хотела. Пошутила над ним немного перед последней их встречей. В переписке написала, что больше никогда к нему не придёт, он плохо над ней сторожиться, не серьёзный тренер, всё в таком духе, хотела посмотреть на его реакцию, задеть тонкие струны его душевной организации. Задела.

- Что, не придёшь больше, да? Тренер плохой? Я тебе сегодня устрою Такую Тренировку!!!

- Ага.

Она улыбалась. «Ну и дурачок. Попроси только приду. Хоть бы слово мне против сказал, поставил на место». Катерина в тот день была уставшая, много работы, болели глаза от монитора, днём шла кровь носом, переутомилась, как всегда. Тренировка была не очень кстати, это дополнительная нагрузка на внутричерепное давление, но она была не из нытиков, никогда бы не призналась, что ей плохо.

Он был зол, страшно зал и очень сильно расстроен, если бы он хоть чуточку мог читать её мысли как она его читала, то они бы были бальзамом для его души, но он не мог. В этот день он решил показать ей всё на что способен. Какие только задания он ей не давал, нагрузка была тяжёлая, а она не могла сказать, что у меня сейчас кровь брызнет из глаз. Она сцепила зубы и выполняла все его требования.

«Серёж, но не могу я понимаешь, сейчас пока не могу. Обстоятельства так сложились. Девушка твоя сума сходит, дальше будет только хуже, ты не знаешь, а я знаю. У дурной бабы в голове чего только нет, ты даже и не представляешь. Она не успокоиться, будет считать меня венцом всех своих бед, и будет кидать в меня камни. Некоторые за дело, некоторые на всякий случай. Она сделает всё, чтоб мы больше никогда не увиделись, а мы увидимся, потому что на то не её воля. Она сделает всё чтобы опорочить моё имя, и мне придётся отмываться. Пока не знаю, как я это сделаю, но отмоюсь. И сделать мне всё это легче будет без тебя рядом. Потому что, когда ты рядом, весь такой не решительный, я теряю ориентиры и самоконтроль, начинаю ошибаться. Со страшной силой косячу!

Я ошиблась Серёж, знала, что ошибаюсь и шла в пропасть, но случайности не случайны, значит так надо. Я виновата перед тобой. Случайно вышло. Глупо перекладывать на кого-то свою вину, хоть и не моими руками сделано, причина я. Сколько раз я пыталась тебе это сказать, и сколько раз не находила нужных слов. Рядом постоянно был кто-то, а это не тот разговор который по телефону или в интернете. Не было нужного момента, а момент для таких слов важен. Интересно, сам смог бы меня обвинить? Накричишь? Потопаешь ногами? Я бы не стала отрицать, никогда бы не стала этого отрицать».

- Ты опять неправильно делаешь!

- А? Что?

- Смотри на Алёну, вот она правильно.

- Да устала сегодня. Пот градом. Жарко очень.

В висках стучала кровь, ещё секунду и хлынет носом. Катя быстро убежала в туалет. Тело горело. Она разделась по пояс до гола и обтирала себя холодной водой. От тела шёл пар. «Я сегодня или сделаю всё что он мне запланировал или умру. Третьего не дано! Разозлился». Когда она вышла из туалета Алёна с Сергеем уставились на её грудь, видневшеюся из-за плохо застёгнутого замка.

- Смотри! Грудь видно!

- Кать, застегнулась бы хоть что ли! – сказала Алёна.

«Ой, да мне вообще плевать на это как-то! Я сейчас взорвусь! Что?! Сиськи?! Да мне как-то не слабо до гола раздеться и продефилировать туда и обратно по всему залу! Давай на слабо?! Зачем так много значения придавать телу? Это всего лишь прах. Мы все родились нагими, в этом нет ничего такого, ну я не вижу такого. У всех есть сиськи, что к моим прицепились то? Сиськи есть у как минимум 3,5 миллиардов жителей Земли! Все женщины с сиськами, во мне нет ничего такого чего нет у других миллиардов женщин. Не надо из этого делать сенсацию! Каждый думает в меру своей испорченности! Летом я вообще только в шортах и топике этом бегаю, чёт не заметила, чтоб мне туда также пялились как ТЫ, олух! Хоть паранджу надевай из-за тебя! Тело должно дышать! Я люблю минимум одежды!». В слух же она ответила.

- Чёт жарко сегодня, я не обратила внимания.

Она рычала от усталости. Пока выполняла некоторые упражнения представляла, как запускает в него гантели или крушит вокруг спортивный инвентарь. Катя не хотела с ним расставаться, она бы вообще с ним никогда не расставалась. Обстоятельства же диктовали свои правила.

«Попроси – приду! Обвини – признаю! Ну что же ты молчишь? Неужели так трудно тебе произнести необходимые слова?! За грудки тебя что ли взять? Вытрясти эти слова? Почему я всё должна делать? Почему я должна что-то начинать?». Она это говорила устало, глядя в его грустные небесно-серо-голубые глаза.

- Вот влюбитесь, потом что с Вами делать?!

«Это он о ней. Отрекается значит. Ну-ну, не говори гоп пока не перепрыгнул. Имей ввиду, что я тебе это ещё припомню и не единожды. Я сказала люблю, только авансом. Ты ничего не сделал чтобы я действительно влюбилась в полном смысле этого слова, а вот я сделала очень много. Бьюсь об заклад будешь думать обо мне, будешь ненавидеть и думать одновременно. Я хозяйка в твоей голове, я сижу у тебя там уже, знаю. А потом, после приступов гнева от чего-то внутри будет разливаться сладкое тепло, которое будет греть душу. В тайне от самого себя тебе будет приятно вспоминать. Никому не признаешься, всем скажешь пофиг и плевать. Гнать будешь от себя крамольные мысли. А если увидишь случайно – расплавишься как шоколад на солнце. Посмотри на себя в зеркало, там на лбу крупными буквами написано моё имя».

- А кто сказал, что я влюбилась? Я же только напечатала, в слух кто слышал?

Полушёпотом сказала она. Интересно он слышал? Ты хотя бы знаешь на что девушка способна, когда влюбляется по-настоящему?

Они с Каролиной часто обсуждали это по скайпу. Как же они были похожи. Каролина отменяла гастроли, или исчезала за десять минут до выхода на сцену, садилась в ближайшие самолёт и летела к нему, чтобы не упустить возможность встречи. Её запирали, ставили охрану, проводили беседы, ничего не помогало. Бизнес, деньги, карьера, условности, правила, любые ценности летели в тартарары. В машине или в ближайшем отеле, только с ним вместе она успокаивалась. Об этом знали все и никто не мог остановить, это как помешательство. Интернет или телефон не может заменить эффект присутствия, внешние раздражители, коллеги, семья, своими запретами только подкидывают дров в костёр влюблённости. А сколько вставляли палок в колёса?! Сколько отменённых контрактов, концертов на основании не очень чистой репутации?!

Кате ставили ультиматум на двух работах, чтобы она рассталась с Денисом. Она отвергла все неправомерные требования. Ей устраивали травлю, психологическую и физическую. Сыпали пурген в чай или кофе, морально деморализовали, сомневались в компетентности, элементарно мешали работать. Она даже не могла устроиться на работу сообразно своему интеллекту, вынуждена была работать на нижних ступенях. Такова была цена любви. Она заплатила эту цену полностью, собственной кровью. Уволили её оба раза, нет не начальство, как сотрудник она была идеально, уволил коллектив.

Однажды Катерина решила расстаться с Денисом, разрубить гордиев узел. Они не ругались, она устала так жить. Он просил прощальную встречу. Характер её работы был разъездной, на своих двух ногах. Сделав неожиданно быстро все дела, она направилась к нему домой, к ним домой. Многие жёны наивно думают, что муж не будет приводить любовницу в дом. Это ошибка. Приводят все. Только любовница идиотка будет там специально оставлять свои следы, это стереотип мышления. Когда отношения любовников переходят в длительную стадию выбор места уже не принципиален. Это удобно, комфортно и….щекочет нервы, добавляет остроты.

Да, дамы и господа, такие отношения сдобрены адреналином и во многом на нём держаться. Зачастую пока есть этот адреналин есть и эти отношения. Так было и у Кати и у Каролины. Запрет, слежка, интриги, сплетни, тайные встречи, полные страсти, романтики и экстрима.

Катя планировала только на пять минут, как всегда. Он предложил чай. Нет на коленях не стоял. Всё было проще.

- Что, вдруг решила хватит? Уверена, что сможешь без меня? А я вот уже не знаю. Понял, что ты мне нужна.

- Хватит. Просто хватит! Это уже аморально!

- Знаю. Мне вы обе нужны. Я не могу от неё уйти, но и не могу с тобой расстаться. У меня даже появилась мысль жить втроём. Я ей озвучил она обиделась.

- А ты не понял, случайно, почему именно она обиделась?!

- Нет. Это реально выход! Я когда с ней сплю о тебе думаю, пару раз назвал её твоим именем. Я уже её не хочу, чтоб трахнуть её закрываю глаза и думаю о тебе. Но у нас общий быт, ребёнок. Я не знаю, как быть.

- Поэтому мы должны расстаться.

- Ладно. Хорошо. Можно прощальный поцелуй?!

- Тогда начнётся всё сначала…

- И ты и я этого хотим….

- Проверь себя? Сможешь отказаться?

- Ок.

Она неслышно его целовала, через минуту на пол уже падал пиджак, блуза и брюки. До кожаного дивана в зале вела дорожка из их одежды.

- Закрой шторы.

- Пусть завидуют.

- Всё же… Остекление до пола…

- Что? Расстаёмся?

Его лицо висело над её лицом, глаза смотрели в её глаза.

- Как ты думаешь?

- Не могу отвечать за твои слова, но твоё тело говорит о другом.

- Гавнюк!

- Твой гавнюк! Подождём до весны…

- Это не вариант. Мы так не сможем расстаться, и….

Он поглотил её тело поцелуем. Время остановилось для них. Она пришла в обед, когда они насытились друг другом уже было 16-00. Она лежала у него на груди.

- Денис, мне пора, у меня рабочий день через два часа заканчивается, надо хоть отметиться там.

- Мы увидимся ещё?

- Да.

- Когда?

- Посмотрим. Твоя секёт что-то, у меня ощущение, что за мной следят, как только мы с тобой заранее договариваемся, то у меня люди, то тебя не пускают. Планировать не будем заранее.

- Я согласен.

Она оделась, он поцеловал её на прощание, и она быстро побежала по подъезду. Обычно, после того как она уходила он проветривал помещение, пылесосил помещение (искал её волосы), проверял не забыла ли она резинку для волос.

Через пять минут она уже ехала в автобусе. Звонок с работы.

- Катя, ты где? Ха-ха?! Мы тебя уже потеряли!

- Через двадцать минут буду. Еду.

Странно, у неё сто процентное алиби, с чего такой звонок? Она вообще не могла бы на работу не возвращаться с таким алиби. Когда она пришла на работу, две коллеги вели себя странно. Много смеялись, устроили настоящий допрос о её местонахождении и одновременно чем-то были расстроены.

Как потом оказалось, Денис заказал товар по интернету, и сотрудница её фирмы с мужем ему этот товар завозили. Сотрудница знала, что Денис у ней, в друзьях и видела его фото в её телефоне. Катя быстро делала карьеру, и наступала даме на пятки.  Та решила потопить Катю. Она всё состыковала, всё разнюхала и догадалась, как и когда они встречаются. Вечером его караулили домашние, днём Катю контролировали на работе, одну не отпускали. Но они встречались всё равно, он сам находил случай.

Сотрудница связалась с его гражданской женой через интернет, они действовали сообща. Решили взять с «поличным». В тот день, они разминулись с женой в две минуты. Ещё не остыла кружка чая на столе из которой она пила, как жена своим ключом открыла дверь. Она не разуваясь прошла в квартиру и в буквальном смысле заглядывала в каждый шкаф, даже под ванную. Беднягу Дениса тогда чуть не хватила кондрашка.

Трудно представить, что бы случилось если бы она их поймала. Как жена потом призналась, она сама не представляла зачем ей это надо. Она даже не знала, что говорить, как реагировать и какое решение принять. Расстаться с ним или выгнать. Катя знала это со слов сотрудницы, как ни странно через время они подружились.

Как ни странно, такое поведение Катю успокоило, женщина уже его потеряла. Это было её роковой ошибкой. Когда она стала его проверять, досматривать и искать она его потеряла, она уже приняла решение о расставании и просто искала причину для расставания. Когда женщина не хочет расставаться, она не мутит воду, не поднимает мусор со дна, и не выносит мусор из дома.

Готова ли Катя пожертвовать всем ради Сергея? Определённо она уделяла ему своё время и внимание. Её время было очень дорогим, она отнимала его у сотен людей, у семьи, у самой себя. Навряд ли он это понял и ценил. Незадолго до расставания Денис посмотрел в её ежедневник.

- Надо же… Деловая колбаса! Встречи со мной у тебя расписаны! Я что у тебя как деловая встреча?! Обладела совсем?

- Извини, мне нужно грамотно распределить своё время. Я не могу быть с тобой так много как раньше.

- А как же помощь в мом бизнесе?

- Прости, он бесперспективен, не окупиться. Не вижу смысла тратить на него своё время. Считаю рациональным устроиться на работу.

- Ты превратилась в робота, раньше ты меня всегда поддерживала в моих мечтах.

- Я реально рассуждаю. Это пустая трата времени и денег. Должность меняет человека, я ответственно за людей, за их благополучие, мне нужно принимать быстрые и безошибочные решения. Я гладила тебя по головке чтоб ты был со мной. Реальность жёстче, прости.

Готова ли она была пожертвовать карьерой ради него? Да. Но навряд ли он бы это оценил. Хотя на данный момент она была слишком предусмотрительна, чтобы повторить свои прошлые ошибки. Она теперь тщательнее выбирала друзей и могла полностью на них положиться.

Она не готова была только поддерживать его опрометчивые шаги и сопровождать его в пропасть.

Впереди было лето.

 

33

 

Рядом с Катиной работой располагается рынок, Катя часто делала там свои покупки, тётя Дениса, работала заместителем директора рынка. Администрация рынка зверствовала и собирала дополнительный «чёрный» сбор с торговцев, от чего цены там часто были выше, чем в магазинах. К слову, заместитель директора рынка добавляла к своей зарплате до ста тысяч дополнительных рублей ежемесячно. Скидка на продукты у Кати там была всегда, но она резко выросла после расставания с Денисом, они часто давали ей свои дополнительные «бонусы».

Не всегда, но часто Катина дорога пролегала через рынок, по близости находились крупные торговые центры. Обеденное время позволяло ей в удовольствие побродить по магазинам. Она могла присмотреть себе новые туфли в обувном, где подруга была директором и открывала ей дверь в «святая святых» - склад, позволяя примерить все самые лучшие новинки, или же тщательно и придирчиво выбрать себе нижнее бельё, платье, юбку или блузу.

Однажды, жарким летним днём, она как обычно торопилась в обувной, присмотреть новые туфли. Помнишь ли читатель, бабушка перед смертью ей предсказывала, что она будет ходить на высоких каблуках? Не только это сбылось, всё до единого слова. Стояла нестерпимая жара, на ней была прозрачная белая блузка и серая юбка.

На выходе с рынка её встретила коллега, Алёна, она рыдала.

- Катя, там бабушка умирает! Ты умеешь делать не прямой массаж сердца?

- Да. Конечно, идём быстрее.

Старушка лежала среди торговых рядов, в смешных шортах и странной разлетайке, рядом валялась сумка с купленной снедью. Ноги были приподняты, голову ей окатили холодной водой, руки и голова безвольно лежали. Катя опустилась на колени, открыла ей веки, зрачки были опущены вниз, «агония». Пульс на запястье и на шеи в артерии не чувствовался.

- Алён, скорую вызывали?

- Едет, пробки.

- Когда вызвали?

- Минут пять назад.

Катя разлетайку, ослабила тугой бюстгальтер, скрестила руки крест-накрест, в районе мечевидного отростка и начала делать непрямой массаж сердца. «Давай, бабулька, давай! Помоги мне!», про себя говорила Катя. Она знала, что всё бессмысленно, бабушка не хотела жить. Нужно было ещё сделать искусственное дыхание, но оно не спасло бы ситуацию, наверняка мозг уже отключился, удар об асфальт мог спровоцировать кровоизлияние в мозг. Рот бабушки был забит специфической для сердечников пеной. При всём уважении она бы не смогла…

Кто-то принёс нашатырь, потёрли ей виски, дали вдохнуть. Старушка среагировала, поморщившись немного она открыла глаза. На Катю смотрели расширенные зрачки умирающих глаз. Вдруг то-то странное произошло с Катериной, она заговорила не своим голосом, все вокруг притихли.

- Ангел?

- Да. Ты что это посреди рынка умирать собралась?

- Одна. На людях веселее.

- Не нужна никому?

Старушка слегка кивнула головой, скатилась слеза с правого глаза.

- Совсем никому не нужна? Ну хоть кто-то есть?

Кто-то в толпе прошептал «Сын. Сыну мы звонили!».

- Сын. Сыну нужна?

Бабушка заплакала и отрицательно качнула головой.

- Хорошо. Хорошоооооо. Я помогу тебе. Не будут тебя мучить, тебе станет сейчас легко, ничего не будет болеть. Я руки твои посмотрю и подержу их в своих руках.

Катя раскрыла обе её ладони, посмотрела всю её жизнь, если и был шанс, то небольшой, два года погоды не сделают, никаких значительных событий. Катя погладила ладони, переплела её пальцы со своими. Катя старалась говорить, как можно тише, но толпа вокруг замерла в оцепенении и даже её шёпот звучал громогласно.

- Сейчас я возьму тебя за локти и заберу то, что тебе осталось. Отдай мне то, что осталось. Отдашь?

- Отдам. – сказала без звука, одними губами старушка.

Бабулька открыла рот и расслабила тело запрокину голову назад, Катя взяла её за локти и долго, неотрывно смотрела ей прямо в глаза. Катю била мелкая дрожь, не смотря на 35 градусную жару, по сосудам побежали атомы чужой жизни, а по коже мурашки. Всё. Она умерла. Катя закрыла ей веки левой рукой и попросила в толпе простынь накрыть тело. Ей подали простынь, а из толпы одинокий мужской голос произнёс:

- Ну прям как Дункан Маклауд.

Она встала и пошла не оглядываюсь на толпу, к подруге которая стоя на проезжей части встречала скорую. Всей кожей Катя чувствовала, как толпа смотрела ей в след, не моргая и не произнеся ни единого слова.

- Алён, она умерла, пошли.

- Нет! Нееееееееееееееееет! Сорок пять минут ехала треклятая скорая! Сорок пять минут и умер человек! Неееееееееееееет!

- Алён успокойся!

Как раз в этот момент подъехала бригада скорой. Они безучастно направились к остывающему телу.

- Суки! Нет!

- Алён, она сама не хотела пошли…

Катю всё ещё колотила мелкая дрожь, голос немного дрожал.

- Пошли, после покойника надо руки помыть, а то плакать долго будешь.

Катя взяла подругу под руку и повела обратно через рынок.

- Дэвушка, стой! Ты бабушку спасаль?

- Я.

- Возьми дыню. Просто так возьми. Вон подруга плачет, пусть съест дыню, порадуется.

Они взяли две дыни и вернулись на работу. С тех пор, покупки на рынке и дорога через рынок стала для Кати сущим адом. Как когда-то предсказала бабушка, теперь ей в след сыпались непрестанные комплименты: «Самая красивая! Номер один! Самая лучшая!» или «Ты почему сегодня не в белом? А где то, красное платье? А когда наденешь зелёное? Даш телефончик?!». Они изучили весь её гардероб, и ждали каждый день новое платье, каждый проход через торговые ряды превратился в дефиле по подиуму.

А в душе ей не давал покоя Сергей. Ей раздирали противоречивые чувства, с одной стороны она желал ему счастья, хотела оставить в покое и больше не тревожить его никогда, посмеялась и хватит вроде как, с другой стороны, ей хотелось его задеть, разозлить, заставить ревновать. Она дала ему знать, что за ней ухаживает очень успешный молодой человек, это был Рудольф. Катя хотела показать, что забыла его, и это было почти так…

Она редко ходила пешком домой, и благодаря Рудольфу, и благодаря друзьям водителям, прихвастнула этим перед Сергеем, прихвастнула также что и сумок не носит. Только по пятницам она шла домой намного раньше, чем обычно. Как назло, после той истории со старушкой, когда она проходила мимо торговых рядов, ей в сумку сыпали россыпью фрукты, совали арбузы и дыни. Пустая она по пятницам не уходила. Торгаши норовили не только одарить, но и донести до дома покупки и подарки. Она всегда отказывалась, потому что знала восточные обычаи, согласно которым согласие сопроводить её, равносильно согласию возлежать с ней. Потому всегда слова её были таковы: «Салам малекум! Спасибо, я куплю, дарить не надо. Благодарна за скидку. Телефон не дам, я не свободна. Когда надо будет познакомлю, а познакомлю скидку оставишь?!». Катя надеялась, что Сергей никогда не видел её арбузами и полными сумками.

Она в каком-то смысле понимала Сергея. Тот работал с женщинами и с женщинами не простыми, никогда не угадаешь как себя они себя поведут. Наверняка интимные предложения поступали и не раз, его молчаливость наверняка помогала ему избавляться от навязчивых поклонниц. Так же как Кате помогало владение словом избавляться от навязчивых поклонников. Они в чём-то очень похожи, только методики разные. Как она его понимает…

Катя с нетерпением ждала зиму, чтобы она могла смешаться в толпе с другими женщинами и тогда, хоть до весны от неё торгаши отстанут. Постепенно она перестала покупать на рынке, чтобы не давать повод для сплетен. Теперь она всегда покупала продукты в супермаркете.

Мужиков то море, а душа ни к кому не лежит. Она устала находить правильные слова чтобы мотивировать свой отказ. Вокруг одни мудаки, а спортсмен с тормозом её боится как огня. Эти вон ни сколько не бояться, даром что видели как из бабушки дух выпустила, ещё больше после того приставать стали.

Они ей все и даром не нужны, ни богатеи эти, ни чиновники, ни генералы. Им всем нужны её связи, её помощь, её деньги, её дар, её тело, но никого абсолютно не интересовала её душа. Наверное, сейчас в принципе никому душа не интересна? Так ведь?

Нафиг копаться в душе? Достаточно заведомо навешать на человека ярлыков, оправдать себя в своих же глазах и радоваться тому вместе с друзьями. А ещё можно её оболгать, на всякий пожарный, чтоб не нравилась кому не следует. Облить помоями за глаза, не имея на то никаких доказательств и не обладая никакой информацией, главное же себя отбелить.

Катя много чего не знала. Я знаю, что я ничего не знаю, но другие не знают и даже этого (Сократ). Но она знала кто, когда, зачем, почему и как творилось за её спиной. Она не могла рассказать всё ему, не то положение сейчас, время не пришло, её обольют помоями, и он поверит. Необходимо было ждать. Сколько ждать она не знала, но она умела ждать как никто другой. Жизнь её научила ждать, знать и быть готовой ко всему. Время всё расставит на свои места. Однако же она определённо скучала по Сергею, определённо, это её раздражало.

Она выдержал трёх дневной пост, причастилась и поговорила с духовным отцом. Попросила Богородицу избавить её от него, от мыслей о нём и больше никогда его не видеть и не слышать.

Через несколько дней она увидела сон. Она стоит перед Её Иконой на коленях, и вдруг голос словно гром гремящий с Иконы с ней заговорил:

- Почему не веришь мне Катерина? Не Я ли тебе обещала? Как смеешь ты сомневаться о Воле Моей?!

- Прости, Матушка, Христом Богом прошу прости за сомнения. Я человек и не чужды сомнения моей душе. Он сам не уверен и сомневается. Не он ли не хочет, что я тогда? Люди кругом, все против и поощряют сомнения.

- Что мёртвые для живых?! Веришь ли ты мне да или нет, Воле моей?

- Да, верю!

- Забирай Сергея! Веришь ли ты мне да или нет, Воле моей?

- Да, верю!

- Забирай Сергея! Веришь ли ты мне да или нет, Воле моей?

- Да, верю!

- А раз веришь, то трижды увидишь его прежде, нежели будет он твой. Как знак тебе! Вот как он смеялся над тобой, толпе встретитесь глазами, так и увидитесь. Не бойся, красиво всё будет, на то Воля моя.

Катя расплакалась, и по обыкновению проснулась в три часа ночи. И вот, наступила осень, тёплая и солнечная. В тот день у неё было много встреч и совещаний, в обед надо успеть в магазин, она торопилась, встреча была назначена в обеденное время. Одна нога здесь другая там. Долго думала идти на шпильках или «скороходах», эх, раз быстрее побегу на «скороходах». Она быстро накинула плащ, пролетела через рынок, пропуская мимо ушей «Какое сегодня на тебе платье, красавица?!». Бежала быстро, лучи солнца запутались в её волосах, они сильно отросли и лезли в глаза. Чтоб не терять время она на ходу продумывала текст писем, запоминая общий смысл.

В её сторону шла толпа людей, на устало откинула прядь волос с лица и посмотрела на время в мобильнике. «Что ж, у меня ещё есть десять минут. Опоздаю. Подождут!». Она почувствовала на себе чей-то взгляд. Ей было не уютно, она стала искать взором эти глаза.

Первое что пришло в голову: «О Боже, что это скажи?! Зачем покой мой нарушаешь? Быть может это миражи? И посмеяться ты желаешь?!». «Господи Боже, я забыла про тебя, среди бумаг и подписей забыла. Зачем ты мне душу бередишь? Зачем? Сон. Господи, сон. Неужели правда?!».

Он шёл через толпу, поджал губы и вначале был довольно суров. Ей захотелось сбежать, спрятаться и скрыться от него. Она посмотрела на право – здание, на лево – побег будет заметен, она потеряет слишком много времени кружа там, а её ждут. «Вот засада!», думала она. «Ну и пусть! Пойду прямо на него! И плевать! Ты меня боишься! Я тут главная!».

Задолго до этого, ещё летом, она делал отчёт на работе, задержалась до поздна. Начальник бросил её одну, все бросили, никто не помогал, а отчёт был за три управления. У неё пошла носом кровь. Услышала голос, Богородицы:

- Иди сейчас же, его увидишь, работу утром доделаешь, не твоя вина сидеть тут до поздна. Ты своё сделала, ступай. Его сейчас увидишь, не здоровайся, мимо пройди.

И правда, что ей тут сидеть, к семи утра уже надо тут быть. Она выключила компьютер и собралась домой. На вахте Катя спросила:

- Кто в здании?

- Только вы и Глеб Владимирович, он до одиннадцати обычно задерживается.

Она усмехнулась.

- Трудоголики мы значит.

Она прошла опустевший рынок, ноги шли кое-как, периодически из носа капала кровь. И тут она увидела Сергея. «Господи! Час от чесу не легче, мне хреново, зачем он должен меня видеть когда мне хреново?! Мне бы до дома доползти!». Сергей с разговаривал с мужчиной у машины. «Слава Богу, он занят. Пройду мимо. Он сам не побежит за мной. Надо ноги уносить, не дай Бог увидит меня бледнолицею и кровище как хлещет». Она ускорила шаг и ушла не оборачиваясь.

И вот теперь, она шла и думала «Поздоровается или нет? Поздоровается или нет? А если поздоровается, то сны мои правда получается? Не бред вовсе ни какой?». Пока они шли так навстречу друг другу, они смотрели прямо друг другу в глаза, он видимо заметил её метавшийся по сторонам взгляд искавший выходы, стал смеяться. Она решила так: «Не буду ни за что тебе улыбаться! Ты тормоз и не заслужил моих улыбок! Во что бы то ни стало, КАТЯ, ты не улыбаешься ему! Поняла!», твердила она сама себе.